Останься со мной

Нежное прикосновение холодными губами ко лбу Кэйи. Дилюк приближается еще ближе и прикладывает ладонь к его щеке. По лицу Кэйи катятся слёзы, и Дилюк закрывает глаза и обнимает его за плечи. Кажется, что выражение беспомощности на лице брата теперь навсегда застывает перед глазами, и болезненно напоминает о себе, стоит только закрыть глаза. Ему просто хочется, чтобы эта неприятная ситуация поскорее закончилась. — Всё будет хорошо. — Дилюк сам не понимает, проговаривает ли он эту фразу вслух. В голове слишком много мыслей, которые теряются и путаются между собой, но отчётливо слышно только несколько странных повторяющихся фраз: «Опять эти чувства», «Почему я снова это ощущаю»,"Мне этого совсем не хочется». Почему так больно? Боясь ранить чувства Кейи и совершить очередную глупость, о которой он опять будет жалеть, без возможности переступить через свою собственную гордость и извиниться, Дилюк открывает глаза и смотрит на Кэйю, пытаясь прочитать эмоции на его лице. Но замечает он только зажмуренные глаза и сильно подрагивающие кончики пальцев. — Ты очень холодный. Нам нужно вернуться в пещеру. Кэйя открывает глаза и смотрит со своей обычной раздражающей улыбкой — Что же это, сам мастер Дилюк пытается меня согреть? — Нам нужно идти, поднимайся. — Дилюк нахмурился, поднимаясь с колен. Он не соглашался терпеть его глупые шутки и попытки подколоть. — Хорошо-хорошо, только сделай одолжение. — Кэйя отвернулся, смотря в сторону уходящей в лес тропинки. — Подай руку. Дилюк вздохнул, но ладонь подал, да и кроме того даже развернулся и посмотрел по направлению взгляда Кэйи. По бокам от тропинки росло очень много травы-светяшки. Пару минут они шли в тишине, окутанные прохладным ночным ветерком, пока Кэйя не решился заговорить. — Думаю, я должен извиниться. За то, что случилось у воды. Я правда не хотел срываться не тебя, даже не знаю, что на меня нашло. Впервые за долгое время он говорил без своей привычной усмешки. Такие перемены внушали тревогу, но, с другой стороны, разве честные разговоры — это не хороший знак? — Не переживай. Всё в порядке. Руки Дилюка, от которых так и веяло приятным теплом скользнули чуть ниже головы Кэйи. Хотя это была скорее случайность, чем осознанное решение, Кэйя моментально дёрнулся, и как-то неловко отодвинулся подальше. У него было много вопросов, ответы на которые он найти не мог. То ли уже эмоционально устав, то ли боясь снова отравить друг друга словами, оставшееся время они шли молча. Они шли быстрым шагом, будто пытаясь спастись от тяжело повисшего в воздухе молчания, поэтому около пещеры оказались очень быстро. Дилюк принялся молча осматривать пещеру, и Кэйя в ответ посмотрел на него как-то очень странно. — Не думаешь, что было бы намного проще самому согреть меня с помощью своего глаза бога? — Он как-то резко пошатнулся во время своих слов, но Дилюк не обратил внимание. Да и в самом деле, разве его Кэйя может смутиться от такой простой шутки? И тут Дилюка тоже передернуло, только теперь от собственных мыслей. Не его Кэйя. Никакого его Кэйи нет и никогда не было. Он отвернулся, надеясь всё же найти дрова в каком-нибудь углу. — У меня уже зубы стучат. Кэйя весь немного трясся, зажмурился и потёрся лбом об сжатый кулак, пытаясь отогнать холод, который уже, кажется, проморозил его до самых костей. Дилюк по прежнему усиленно делал вид, что ничего не замечает. — Вот и доски. Поставив их друг на друга пирамидкой, он зажёг костёр, и жестом подозвал Кэйю поближе. — Слушай, а ты случайно не хочешь выпить? — Кэйя посмотрел на него с улыбкой и поиграл бровями, доставая из верхнего кармана своей рубашки нескромного размера фляжку, судя по всему, заполненную вином. — Не пью. — отрезал винокур. — Знаешь, я подумал, что ты хоть раз сделаешь одолжение и выпьешь со мной. Но, думаю, сегодня я не буду тебя уговаривать. — Чего? — Дилюк вопросительно поднял бровь. — Ты и сам выпьешь.