Разбиться

Опаливший Идзанами-мать и обезглавленный Идзанаги-отцом, стал восьмью вулканами и восьмью богами, повыползавшими из твоей кипящей крови да слепленными из каждой части твоего тела – ни клетки всуе не пропало, ты самый полезный расходный материал в этом блядском мироздании… И то, чем оно стало сегодня, не многим адекватнее голой воды, еще не проткнутой копьем охреневшего творца-сыноубийцы. Если нечто вроде тебя еще смеет бродить дорогами города-хвороста, подсушивая его своим пустынным дыханием и плавя податливый асфальт до состояния вязкой черной сгущенки, липнущей к ботинкам. Еще пару градусов – и все здесь поплывет, став такой же мутно-противной жижей, как и до сотворения мира. Тогда тебе придется заново родиться и заново сдохнуть, пуская реальность по кругу, чтобы могли отыметь все желающие – ведь у нормальных богов на этот унылый архипелаг уже давно не стоит. Ослабишь контроль – сразу минус город, жаль не планета. Можешь считать это ненавистью ко всему живому, давай же, прикинься врагом человечества, выдрессируй амбиции. Когда-то пламя казалось властью, теперь власть кажется пеплом. Откуда то и дело общипанной курицей вылезает скука-феникс, пока не сожжешь его снова, за компанию поджарив еще с десяток случайных пернатых, пролетавших поблизости. Огонь – под веками. Огонь – в ушах. Огонь – внутри кожи. Огонь – из сердца. Твое тело – минное поле. Твоя душа – индукционная печь. Твой разум – крематорий. Огонь – над головой. Опять. Раскаленный докрасна камень хочет перегрызть это черное небо – за то, что смеет смотреть на тебя свысока, самонадеянный кусок вселенной, прострелянный шрапнелью-звездами. Ты бы и сам его сожрал вместе с лунным кроликом, запеченным сразу в твоей горячей глотке, но прежде еще два Меча заглотнуть придется, как только пасть шире откроешь… а эта дрянь токсично-сланцевая испортит любое небесное мясо… Король, значит. Снился он тебе сегодня, хоть и лица не запомнил – ауру только. Теперь та же вымораживающая прохлада по спине бегает, позвонки пересчитывает. Давно под твой раскаленный покров суицидальные мурашки не заползали, уже и забыл, насколько это приятно – ощущать угрозу в ком-то другом. Этим строгим укоризненным взглядом можно потушить восемь жарких буддистских адов, но не Кагуцучи-но-ками. Поздоровайся, что ли, с рубящим орудием Идзанаги – Амэ-но-Охабари. Первой игрушкой, достойной уважительного отношения. – Эй, а может, мне просто сжечь тебя и посмотреть, что из этого выйдет?

***

Мы с тобой пулями пролетим над землей…

Твоя кровь уже варится под крепким градусом – смейся над самонадеянным миром, сотворившем на свою беду всемогущих уродцев вроде тебя и возложившим на это отребье какие-то там надежды, ну-ну… Пламя кипит, а улицы сейчас издохнут от перегрева – да кому нужны эти сучьи чертоги из железобетона, эти стеклянные глаза домов, цветастые вывески магазинов, говорящие манекены, заключенные в тюрьмах-офисах? Освободи всех разом, сделай им одолжение – гори! Добей недобитых океаническими глыбами да тектоническими сдвигами: твоя родина-блядь все страдает от угнетений иньских стихий, так добавь же ей мужского начала – окрести священным огнем! Я упал, подними мое сердце с земли, подними мою боль, мое лико из грязи… А вот и он – чувствуешь за километры этот невозмутимый лед цвета свежезаваренного чая, слышишь его ухмылку сахарную, вливающуюся в чужие уши приторно-гадким настоем. Синий Король смотрит на тебя взглядом участливого ветеринара, как на больного шакала, страдающего неизлечимым бешенством – со снисходительной жалостью на дне сосредоточенных осуждающих глаз, и как уже тошнит от его жалости… Сыграй в Минамото-лучника – швырни пламенную стрелу, напомни о своем существовании… если вдруг пылающего Дамокла в небе недостаточно – рассыпающегося на глазах булыжника, что только притворяется таким охуенно прочным клинком… Зимовать нам с тобой под холодной луной. Мы прорвемся с тобой или вместе умрем, или вместе умрем… или вместе умрем… Нет, мало – давай еще фаерболы вдогонку, пусть шлет уже в пизду своих подданых-имбецилов, тут другой слабоумный его внимания дожидается… Больно мне, больно… Сладко мне, сладко… Лови лезвие, отбивай костями – наконец-то! Плевать на раны – заживут, ты же самовосстанавливаешься еще быстрее, чем саморазрушаешься… Упасть мне и разбиться – на полке не пылиться… Но чуешь, в этом бою отдашь больше себя, чем способен возродить… А он все удары парирует играючи, убивать не спешит – ну и какого беса? Провоцируй, выводи из себя, выжигай его излюбленную префектуру, квартал за кварталом, ребенка за ребенком… И пусть летят клочья в твои и мои стороны… Сила дрожит как никогда прежде, требует разрядки – это так похоже на оргазм, который все пытаешься отогнать за момент до точки невозврата, дабы растянуть удовольствие подольше, натрахаться вдоволь… но вот самообладание идет уже в минус… ты просто расслабляешься и теряешь всякий интерес к тому, что еще полминуты назад было настолько душещипательно желанным… Если не убить тебя сейчас, эта небесная громадина расколет землю… ахахахах… ну да так ей и надо, значит… Меч падает – как и любой кончивший член. Жди усыпления, паршивое животное. Давно пора… И тут осознал – он не сделает этого. Амэ-но-Охабари саботирует сотворение мира, отказываясь исполнять свой божественный долг как оружия, которому судьбой предначертано тебя обезглавить, неслыханно… Сколькими бы жизнями ни пришлось пожертвовать, сколько бы разрушений ты не причинил… это ходячее равнодушие, балующее тебя напоследок таким болезненно-драматичным взглядом, не осмелится прекратить ни чужие страдания, ни твои… Ему проще отвернуться и признать поражение, укрывшись этой пьянящей на вкус аурой, сбежав от мерзопакостной роли спасителя человечества, отдать обреченный город на растерзание стихии, слабохарактерного себя – на растерзание совести… а ты получишь свой вожделенный апокалипсис, огненное дите первобытного инцеста… Мы прорвемся с тобой или вместе умрем… Он не может тебя убить, и это убивает его самого. Но Синий Король пошел умирать в другое место. – Стой, Хабари!!! Или вместе умрем, или вместе умрем… «Умоляю… потуши меня…»

Бой настенных часов возвестит нас о том, мы прорвемся с тобой или вместе умрем…

***

Обычный дурацкий сон, каких в течение жизни снится немало… Иглообразные щипцы памяти, поковырявшись в подсознании, вытащили на поверхность яви полузабытые куски ночных видений, а проснулся сегодня в огне – раньше эта пелена пурпурная хоть поспать спокойно давала. Потом рассмеялся – да, неплохо получилось. Прирученный баку кусал за впечатления, требовал скормить ему и этот забавный кошмар, но обойдется, химера-вымогатель… Во сне он дрался вполне недурно, так что теперь пусть оправдывает ожидания. От первой атаки щитом закрылся – полупрозрачной стеклоподобной хреновиной, искрящейся синим при столкновении с твоим пламенем… А у тебя рецепторы на каждом из его обжигающих языков, будто все они разом у тебя во рту извиваются… Его аура на вкус как «Бомбей Сапфир». Гореть вроде красиво должен, как и все сорокаградусное… – Остановись, или я сам тебя остановлю. Неужели ты не понимаешь, для чего дана тебе эта сила? А остановит ли?