Воспоминания уничтожают,
словно вскрывая зажившие раны.
Я вновь терзаю себя…
Я не хочу быть тем,
кто всегда выбирает поражение,
И потому я меняю свои привычки.
Агату нашли без сознания спустя два часа. Убедившись, что все жизненные показатели девушки в норме, в больницу её не повезли и разрешили оставить дома. Когда Агата открыла глаза, за окном уже ярко светило солнце, и она резко зажмурилась. Голова жутко болела, а на душе скребли кошки. Она поняла, что находится дома, но не помнила, как попала сюда. Последнее, что она помнила это — как горько плакала, лежа на сырой земле в парке. Неприятный ком стоял в горле, и она решила подняться с кровати и пойти выпить воды. Отбросив одеяло, она пискнула от боли и посмотрела на свои руки. Все они были в крупных ссадинах, костяшки опухли, пальцы не слушались и плохо сгибались. Она сразу вспомнила, как колотила дерево, пытаясь выместить боль и злость, но эта боль всё равно была ничтожна в сравнении с той, что испытывала душа девушки. Немного шатаясь, Харрис всё же встала с кровати и побрела вниз. Стоило девушке спуститься, как она тут же попала в объятия матери. — Милая, как же ты меня вчера напугала! Я места себе не находила, пока мы тебя не нашли! — всхлипывая, проговорила Элизабет. — Прости, мам, — безжизненным и хриплым голосом ответила Агата. Женщина выпустила её из объятий и уже чуть более спокойно спросила: — Ты что-нибудь хочешь? — Воды, — тихо прохрипела Харрис. Мама засуетилась и, быстро наполнив стакан, вручила его дочери. Агата жадно опустошила стакан, неприятный ком в горле стал менее ощутим, но общее состояние не улучшилось. Простой воде не справиться с той болью и пустотой, что она сейчас ощущала. Элизабет посмотрела на израненные руки дочери и ахнула, прикрывая рот рукой. — Милая нужно обработать руки, пока не попала инфекция, присядь на стул, — попросила мама. Харрис ничего не ответила и молча выполнила просьбу. Элизабет достала аптечку и принялась аккуратно обрабатывать многочисленные раны на руках. Агата немного морщилась от боли, но не проронила ни звука. Эта боль даже помогала девушке чувствовать себя живой, ведь если бы ей не было больно физически, она бы точно подумала, что умерла. Когда мама закончила, Агата поднялась к себе и снова легла в кровать. Воспоминания об Александре обрушились на неё, причиняя новую волну боли, словно вскрывая чуть затянувшуюся рану, и она заплакала. Слезы лились ручьём по её щекам. Хотелось кричать, но она лишь в кровь кусала губы, чтобы мама не прибежала на её крик. Девушка плакала так долго, пока силы снова не покинули её и она не провалилась в беспокойный сон. Так прошло несколько дней. Агата ничего не ела и почти не выходила из своей комнаты. Выглядела она соответствующе. Бледное лицо осунулось, огромные синяки под глазами, красные от слез глаза. Мама очень переживала за дочь и всячески пыталась поддержать. Предлагала сходить к психологу, выйти прогуляться на улицу или просто хотя бы поговорить с ней, но Агата от всего отказывалась и снова, и снова закрывалась у себя в комнате, после чего мама слышала её рыдания. Сердце обливалось кровью, видеть дочь в таком состоянии было невыносимо, но Элизабет не понимала, как ей помочь. Нейтан поддерживал её и сказал дать ей немного времени, а если через неделю состояние не изменится уже обратиться ко врачу и попросить помощи, мама так и сделала. В полиции признали, что трагедия с семьёй Нильсен — это несчастный случай, и закрыли дело. От этого Агате стало только хуже. Никто не верил ей, что это Грост, но она была в этом уверена и в мыслях желала ему смерти. Он чудовище, и именно он должен лежать в гробу, а не её любимый Александр с матерью. Пришло время похорон. Организацию на себя взяла мама и Нейтан и, оповестив всех близких, назначили дату церемонии. Когда Нейтан и Элизабет были готовы выезжать в храм, из своей комнаты вышла Агата, одетая во всё чёрное. — Милая, я думала, ты спишь. — Я не могу спать в такой день, я еду с вами. — Ты уверена, что выдержишь церемонию? — обеспокоенно на нее посмотрев, спросила мама. — Уверена, я не могу пропустить похороны своего парня, — пугающе спокойно ответила Харрис. Нейтан и Элизабет не стали её отговаривать, и все вместе они покинули дом. Торжественная церемония, воодушевляющая речь священника о том, что смерть — это только начало! Что душа бессмертна! И нужно жить дальше, а по итогу мы все встретимся на той стороне. Много добрых слов от коллег Оливии, речь от Нейтана, как близкого друга семьи. Слёзы знакомых, друзей семьи и ее мамы. Слёзы всех, кроме Агаты. Ни в храме, ни на кладбище Агата не проронила ни слезинки. Она уже выплакала всё, что можно. Боль по-прежнему разрывала её душу, но теперь там поселилось и новое чувство. Чувство, которое Агате доселе было неведомо. Чувство, которое медленно, но верно пускало свои корни в её душу. Желание отомстить. Отомстить любой ценой. Ведь когда ты потерял всё, что тебе было дорого, уже нет страха. Когда ты пуст внутри, очень легко позволить темноте заполнить тебя. В такой ситуации ты либо ломаешься окончательно, либо это делает тебя сильнее, да, ты становишься значительно черствее, злее, даже жестоким, но это просто необходимость. Невозможно быть мягким и светлым, когда каждый норовит этим воспользоваться и вырвать твоё сердце, растоптав его у тебя на глазах. Поэтому Агата не плакала, она уже знала, что будет делать. И когда она подошла к закрытому гробу, ведь хоронили Оливию и Александра именно в закрытых гроба, так как из-за взрыва от тел ничего не осталось, и, бросив горсть земли, как велит обычай, лишь тихо прошептала: — Я отомщу за вас, даже если мне придётся умереть или убить, делая это, но я отомщу, — и развернувшись, не дожидаясь, пока гробы закопают, ушла в сторону парковки. Когда всё закончилось, Нейтан и Элизабет нашли Агату, мирно сидящей на заднем сидении машины. Состояние девушки вызывало беспокойство, ведь они ожидали, что она будет плакать, возможно, сорвётся, но она была спокойна, как никогда раньше, что совсем было на неё непохоже. Но и расспрашивать девушку о её состоянии они не рискнули, по крайней мере сейчас. На следующий день ранним утром Агата спустилась вниз для завтрака полностью одетой, вызвав удивление у матери. — Милая, ты куда-то собралась? — удивленно спросила Элизабет. — Да, сейчас позавтракаю и поеду в университет, — будничным тоном ответила Харрис. — Может, ещё не время? — Я и так уже пропустила достаточно, так что пора возвращаться. — Но ведь только вчера были похороны, родная. — Я помню, мам, всё в порядке, я в порядке, и мне уже пора, — доев сэндвич, сказала Агата. И встав из-за стола, Харрис направилась к входной двери, оставив озадаченную мать лишь смотреть ей в след. В университете Харрис сразу пошла в деканат. По дороге выслушивая соболезнования от всех, кого встречала, повезло, что всего от пары человек, так как занятия уже начались, потому что выслушивать это было мучительно больно, но она держалась и благодарила, стараясь скрыться как можно скорее. Приемная декана не стала исключением. Выслушав соболезнования от декана и его секретаря, Агата наконец-то рассказала, зачем пришла. Мужчина был удивлён её просьбой, но, так как правила университета этого не запрещали, принял её прошение перейти на дистанционное обучение и закончить два года экстерном за один. Подписав все необходимые документы, Харрис попрощалась с деканом и, зайдя в библиотеку за новыми необходимыми ей пособиями, уехала домой. Агата полностью погрузилась в учёбу и ещё за месяц до наступления нового года закрыла все зачёты и экзамены второго курса, принявшись за третий. Такое глубокое погружение в учёбу немного пугало Элизабет, пару раз она пыталась спросить, в чем причина такой спешки и почему Агата не хочет посещать университет, но Харрис не особо шла на контакт, находя неоднозначные ответы из разряда «так нужно, мне там не по себе, хочу быстрее закончить и начать работать», и мать отставала от неё на какое-то время. Мама и Нейтан съехались. В сложившихся обстоятельствах мужчина переехал в дом семьи Харрис, чтобы больше времени проводить с мамой, которая не хотела оставлять дочь одну надолго. Агата спокойно приняла эту новость. Нейтан был хорошим человеком, и даже хорошо, что у них все так серьёзно. Потому что от своего плана девушка не отступится, а маме будет нужна поддержка, когда она сделает, что должно. Нейтан и Элизабет начали принимать дела в фирме Оливии, глубоко погрузившись в работу, возвращаясь поздно ночью и уезжая ранним утром, так что Агата почти всё время была одна, что девушку полностью устраивало. Ибо как только выдавалась возможность Нейтан и мама сразу донимали Агату вопросами, как она и всё ли хорошо. А она устала повторять, что всё в порядке, лишь бы они были спокойны. Хотя, конечно, это было не так. Она не была в порядке. В её душе разразилась буря, но она должна сделать всё правильно: пока нет места эмоциям и нужно сосредоточиться. Сначала закончить университет как можно скорее, потом найти работу и накопить необходимую сумму, дальше уже всё остальное. Примерно через неделю после нового года, когда мама и Нейтан уехали в вынужденную командировку на пару дней, в дверь позвонили. Агата отвлеклась от изучения экзаменационных материалов третьего курса и нехотя спустилась вниз узнать, кто пришёл. Открыв дверь на пороге, девушка увидела совершенно незнакомого мужчину лет пятидесяти. — Добрый вечер, юная леди, меня зовут Хью Марнис. Могу я поговорить с Агатой Харрис? Девушка удивленно вздернула бровь, ведь она впервые видела этого мужчину, но ему было известно её имя, и, немного помедлив, ответила. — Это я, по какому вы вопросу? — Могу я войти? — немного неуверенно поинтересовался мужчина. Выглядел он совсем безобидно — невысокий мужчина лет пятидесяти, в слегка потрепанном пальто, неловко переминался с ноги на ногу явно из-за холода на улице. Подумав, что в любом случае она сможет сама себя защитить, Агата всё же решила пустить его в дом, но для перестраховки сказала: — Да, проходите, только постарайтесь не шуметь — отец с матерью уже спят, недавно приехав из длительной командировки. — Да, конечно, моё дело не займёт много времени и не требует оживленной дискуссии, — смущённо улыбнувшись, ответил мужчина. Пройдя в гостиную, Агата села в кресло, предложив мужчине сесть на диван, когда он разместился, Харрис спросила: — Так, что у вас за дело ко мне? — Прошу простить, что вот так вот явился в ваш дом, юная леди, но мы уже больше двух недель не могли до вас дозвониться. Агата вспомнила, что с какого-то неизвестного номера ей и правда звонили пару раз, но она не придала этому значения и просто не ответила, а перезванивать не стала, так как общаться непонятно с кем желания не было. Но сейчас поинтересовалась: — Мы? — Да, агентство недвижимости «Город мечты», в котором у вас с мистером Нильсеном строится дом. При упоминании фамилии любимого, которого больше нет, резко закололо в груди, а к глазам подступили слезы. Агата с силой впилась ногтями в руку, до ощутимой боли подавляя позыв, и, когда поняла, что в состоянии говорить, после небольшой паузы ответила. — Да, мы планировали жить там, когда он достроится, но… — Наше агентство в курсе трагедии, можете не продолжать, я понимаю, что это больно, — с сочувствием сказал мужчина и продолжил: — Дело в том, что все взносы застрахованы, и в случае, который произошёл с мистером Нильсеном, мы возвращаем все деньги. А в договоре мистер Нильсен указал вас как человека, которому мы и должны вернуть деньги. За этим я и здесь. Мне нужны ваши документы и номер счета, куда перевести всю сумму за дом. Договор у меня с собой, если вы готовы, если нет, я могу приехать в другой день или мы можем договориться, чтобы вы подъехали к нам в агентство в удобное для вас время. Агата как раз всё свободное время думала, где взять деньги на то, что она собралась сделать, ведь найти работу не так сложно, но понадобились бы годы на осуществление её плана, а тут просто подарок судьбы, ещё и матери с Нейтаном нет дома. Делать всё нужно точно сейчас, это её шанс быстрее начать воплощать план мести ублюдку Гросту за смерть Александра и Оливии. Только при одной мысли о Гросте кровь закипела в жилах, а руки сжались в кулак до побледневших костяшек. Агата сжала челюсть до скрипа зубов, а потом взяла себя в руки, сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и, встав с кресла, ответила мужчине. — Мистер Марнис, подождите пару минут, я сейчас принесу документы, подпишем всё сегодня. — Конечно, не торопитесь, я подожду. Примерно через полчаса все документы были заполнены и подписаны. Убрав второй экземпляр договора в свой портфель, мистер Марнис сказал. — Мисс Харрис, завтра на ваш счёт поступят все деньги. — Отлично, спасибо. — Не за что, это мои обязанности, я тогда пойду, — сказал мужчина, поднимаясь с дивана. — Я вас провожу, — встав с кресла, ответила Агата. — Благодарю, — слегка улыбнувшись, ответил мужчина. Попрощавшись с мистером Мартинсом и закрыв за ним дверь, Агата прошла на кухню и достала почти пустую бутылку красного вина, налив себе в бокал остатки. Пригубив терпкий напиток с нотками черешни, Харрис сказала вслух: — Спасибо тебе, любовь моя, теперь мне будет намного проще уничтожить эту тварь, — и скупая слеза скатилась по её щеке. Агата быстро вытерла её тыльной стороной ладони и, залпом допив оставшееся вино в бокале, выкинула уже пустую бутылку в мусорное ведро, поднялась обратно к себе в комнату, дабы продолжить заниматься подготовкой к экзаменам. Неделя летела за неделей. Наступила весна. Агата успешно сдала все зачёты последнего курса уже к концу марта, а к середине мая полностью закончила университет сдав с отличием всё экзамены и защитив диплом. Мама и Нейтан очень гордились ей и радовались её успеху, даже запланировали поездку к морю в начале июня в честь этого. Агата изобразила радость, чтобы не расстраивать Нейтана и маму раньше времени. Ведь она понимала, что этой поездке не суждено никогда случиться. Харрис понимала: теперь у неё есть всё необходимое, чтобы начать действовать. Теперь её больше ничего не держит. Теперь она готова обратить всю свою боль и ярость на осуществление плана мести. И ей не страшно сжечь все мосты. Ей больше не страшно потерять всё, ведь у неё и так забрали самое дорогое. Точка невозврата достигнута. Теперь только вперёд! Не важно, как тяжело и сложно будет, это уже не имеет значения. Она выбирает сражение и больше не намерена проигрывать. Не в этот раз, Грост! Если нужно, она пойдёт по головам, примерит шкуру монстра, но он падёт, проиграет, примет кару от её руки, и только тогда она успокоится, но ни секундой раньше. Только когда увидит уходящий свет в его глазах, её душа обретёт покой. Агата выжидала и наконец-то настал подходящий момент. Нейтан и мама уехали в командировку вместе в другой город в начале июня. Именно такого момента она и ждала. Харрис спустилась вниз с небольшим чемоданом и, оставив на обеденном столе конверт, уверенно вышла из дома. На проезжей части её ждала машина такси, погрузив чемодан в багажник, Агата бросила последний взгляд на дом и тихо прошептала: — Прости меня, мама, — и села в такси, уехав в неизвестном направлении. Элизабет и Нейтан вернулись через два дня и, как только вошли в дом, позвали Агату. Им нетерпелось рассказать ей, как удачно закончилась командировка и что теперь их отпуск точно состоится, но дом отозвался лишь тишиной. Элизабет поднялась в комнату дочери, решив, что, может, она слушает музыку или задремала, но когда вернулась, на ней не было лица. — Элизабет, что с тобой? — обеспокоенно спросил Нейтан, посмотрев на побледневшую женщину. — Агаты нет, и нет большей части её вещей в шкафах, — дрожащим голосом ответила мама. Они оба засуетились, пытаясь понять, что произошло и куда пропала Агата, но тут взгляд упал на стол. Элизабет заметила конверт. Женщина дрожащими руками взяла его и, развернув письмо, лежащее внутри, начала читать. Почерком Агаты было написано: Дорогая мамочка, первое и самое главное — я люблю тебя, а второе — прости меня. Когда ты найдёшь это письмо и прочитаешь его, я буду уже очень далеко. Не пытайся меня найти, ты не сможешь, поверь, я хорошо подготовилась. Прошу, просто живи дальше. В твоей жизни есть прекрасный человек как Нейтан, я уверена, он позаботится о тебе. А у меня есть только желание отомстить Гросту за убийство Александра и всё остальное, содеянное им. Вы не верите, что это он, но я обещаю, что докажу обратное. Я уже всё продумала и знаю, как нужно действовать, но я должна быть одна. Вы мне будете только мешать. А еще, возможно, я не выживу в итоге, потому что готова пойти абсолютно на всё, поэтому запомни меня доброй и честной, искренней и эмоциональной, улыбающейся и счастливой, а не той, кем я собираюсь стать и обязательно стану раз того требует моя вендетта. Ещё раз прости меня и прощай! Твоя Агата. Дочитав письмо, Элизабет залилась горькими слезами, рухнув на рядом стоящий стул. Нейтан тут же оказался рядом, обеспокоенно спросив: — Милая, ты чего? Элизабет протянула ему письмо, не переставая рыдать. Ничего не понимающий мужчина быстро принялся читать текст, но, когда дочитал, сам поменялся в лице. Он крепко обнял рыдающую женщину и тихо прошептал: — Лиз, не плачь, мы найдём её. — Не найдём, Нейт, я знаю свою дочь, не найдём, — и снова залилась слезами. Мужчина лишь гладил её по голове, стараясь успокоить, давая выплакаться. Когда Элизабет всё-таки успокоилась, Нейтан настоял на том, чтобы они поехали в полицию и заявили о пропаже. В участке объяснив всю ситуацию детективу, им отказали в открытии дела, так как девушка не пропала, а просто уехала, и тому есть подтверждение, её письмо, и так как она совершеннолетняя, они тут ничего не могут поделать. Элизабет эта новость расстроила ещё больше, и женщина снова расплакалась. Нейтан незамедлительно увёз её домой. Несмотря на отказ в полиции Нейтан не терял надежду найти Агату, нанял детектива, но все следы девушки обрывались в аэропорту на рейсе в Японию. Дальше как бы не копал детектив, никаких зацепок не было. В тайне от Элизабет, которая очень тяжело переживала поступок дочери, он не сдавался и продолжал искать Агату, но всё было безуспешно. И Нейтан всё же бросил эту затею спустя год, решив посвятить себя целиком и полностью Элизабет и во что бы то не стало вывести её из состояния депрессии, окружив своей заботой и теплом. Не без труда, но у него это получилось. Элизабет снова стала улыбаться, радоваться всяким мелочам. Нет, она не забыла дочь и в глубине души надеялась, что, возможно, ещё когда-нибудь увидит её и даже ходила в храм раз в месяц, повторяя одно и тоже: «Где бы ты не была, доченька, пусть у тебя всё будет хорошо», но всё же она нашла в себе силы жить дальше. Потому что и Агата просила её об этом.