Сердца трёх.

      На небе, сквозь чёрные тонкие ветки деревьев синели воздушные странники-облака. Они, словно обрывки кружев, просвечивали желтушный лик луны. В окнах уже плотно обосновалось чёрное кружево, когда Джордж почти дошёл до дома МакКартни. Он отлично знал, куда и зачем идёт. Быстрой походкой, громко стуча каблуками о серую брусчатку, «каратель» направлялся к «грешнику». Откуда-то из-за угла вдруг выскочила облезлая чёрная кошка, которая, чуть завидев быстро приближающуюся фигуру, со всей своей кошачьей прытью понеслась наперекор Харрисону, перебежав перед самыми носками ботинок. Пробормотав что-то нецензурное себе под нос, мужчина поспешил к знакомому дому. Постучавшись в дверь три раза, Джордж, в ярости сжимая и разжимая кулаки, с нетерпением топтался на крыльце. Вдруг, послышались еле слышные шаги, дверь распахнулась, и на пороге возник Пол, весь запыхавшийся и какой-то… Помятый. Чёлка неровно лежала поверх мокрого лба, губы блестели от влаги, а щёки предательски краснели. Словом, Пол выглядел так, словно он пробежал, как минимум, километр. Джордж почувствовал, что его гнев на безалаберность друга куда-то пропал, оставив за собой огромную кучу вопросов, ответы на которые, что-то ему подсказывает, не обещают быть адекватными. Что-то тут не так…  — Пол, что происходит? Почему ты в таком виде? Ты вообще знаешь, сколько раз я не мог до тебя дозвониться?! — Харрисон не понимал, чем руководствовался Пол, когда заставлял его так нервничать. Ведь, как знать, не случилось ли чего, если абонент недоступен?  — Дж-Джордж… — глаза второго мужчины забегали по его лицу, будто пытаясь что-то найти в этих острых, но притягивающих чертах. Это напрягло Джорджа ещё больше. Под чем-то он что-ли? Но этот вариант заранее провальный — он в завязке, как и все остальные.  — Джо… Джорджи… — Пол облизнул губы. Это могло показаться странным, но самого Джо это очень завело, он посмотрел вниз и только в эту минуту заметил, что на Поле сейчас надето только незастёгнутое длинное поло с широкими рукавами. Харрисон задержал взгляд на его груди чуть дольше. Полоска золотистой от загара кожи виднелась в промежутке между двумя сторонами рубашки, так и маня провести по ней рукой, погладить, нежно прижимая к себе. Джордж понял, что ему стало тяжело дышать. Он перевёл плотоядный взгляд на губы друга, не решаясь сделать первый шаг. Пол же не был намерен дальше мучиться, и, приподнявшись на мысочки, поцеловал его, сразу же проталкивая язык в рот Джорджа. Тот ответно замычал, положив руки на талию басиста, и покусывая его нижнюю губу. МакКартни втащил его в дом, вслепую захлопывая дверь, и не прерываясь ни на секунду целовал Харрисона, проводя язычком по кончикам его верхних зубов, уделяя особое внимание клыкам. Войдя в комнату, парней встретил сначала удивлённый вздох, затем нервный шумный глоток, и, наконец, томный взгляд карих, горящих возбуждением, глаз Джона, который сначала, естественно, растерялся, а потом оценил хитрую идею и втянулся в процесс, не уступая другим. Пол начал расстёгивать куртку Джорджа, в то время как Джон уже возился с ширинкой его брюк. Самостоятельно сняв кофту и носки, мужчина предстал перед друзьями в таком же неглиже, как и они сами — оказавшись в спальне, Пол первым делом сбросил поло и боксеры, а Леннон был обнажён с самого начала.  — А он хорош. — МакКартни бесстыдно разглядывал его, неотрывно скользя кончиками пальцев рук по худому горячему телу. Джо уже плавился под жаркими ласками друга, которого Джон трепетно целовал в шею, переходя на плечи и спину, чуть прикусывая тонкую кожу. Пол в ответ на это тихонько постанывал, прикрывая глаза от удовольствия. Он огладил ладонями бока Джорджа, затем одной рукой сжал его бедро, а другой — притягивая к себе за поясницу, потираясь уже твёрдым членом о его промежность. Все три гитариста были разгорячены до предела, в комнате стало душно. Джон, который стоял к тумбочке ближе всех, взял тюбик со смазкой и пачку презервативов с, как утверждал производитель, ароматом клубники. Оторвав Пола от Джорджа, который уже изнемогал от недостатка активных действий, Леннон повалил басиста на кровать, и поставил на четвереньки. Дождавшись, пока Харрисон не залезет под МакКартни, Джон выдавил немного смазки себе на пальцы и стал постепенно подготавливать Пола. Тот, в свою очередь, уже во всю целовался с Джорджем, который буквально сходил с ума и умолял в него войти, и оставлял маково-фиолетовые засосы на его острых ключицах. То и дело громко вскрикивая, когда Джон задевал его простату пальцем, Пол изо всех сил хотел насадиться до конца, ощутить его Джона внутри, полностью. Тем временем, Джон уже закончил с растяжкой и смазкой, передал тюбик Полу и пристроился к заду МакКартни, готовый начать в любой момент. Но пока было нельзя. Ему необходимо дождаться сигнала. Джордж раздвинул ноги так широко, как только мог, пытаясь быть к Полу как можно ближе. Тот одобрительно тронул пальцем капельку, выступившую на его члене, от чего Харрисон мучительно взвыл, хныкая и прося большего. Когда в него вошёл палец, раздался тонкий стон — Пол сходу нашёл заветную точку, так как уже не понаслышке знал где конкретно её искать. Вставив второй палец и не забывая массировать комочек нервов внутри Джорджа, чтобы тому было не слишком больно, Пол всё сильнее растягивал его, облегчая себе задачу. Хорошо разработав друга, Пол приставил горячий скользкому отверстию и, шепнув Джону позади себя «Сейчас!», плавно вошёл. Сладкие стоны заполнили комнату до краёв. Немного привыкнув к новым ощущениям, Джордж попросил Пола двигаться, в то время как Джон уже во всю силу вдалбливался в податливое тело под ему одному известный ритм. Такой неизвестный ритм, прерывистый, как бы непостоянный. Пол принялся медленно, но уверенно входить в потерявшего голову от ощущений Харрисона. Джордж буквально захлёбывался этими эмоциями. Он, беспомощно зажмурившись, жалобно стонал, как последняя шлюха, раскрывая и без того широко раскинутые ноги. Джон тяжело дышал за спиной Пола, сжимая руки на его боках почти что кулаки, окрашивая нежную кожу грубыми мазками синяков в знак своей сумасшедшей страсти. Все трое уже двигались в беспорядочном порядке, даже не пытаясь подстроиться под кого-то одного. Вместе, но вразнобой, они были прекрасны, не то, что в одной скучной колее. Каждый уникален по своему. Индивидуальный ритм, хаос в прикосновениях, пустота в голове, безумство со вкусом кипящей жидкой соли на спинах друг друга, постоянно нарастающий пульс, а вместе с ним и уровень адреналина, смешанного с таким порочным в своей красоте удовольствием. А потом белый рай перед глазами.

***

Уставшие, но до смерти довольные, все трое в блаженстве завалились на кровать, мечтая сейчас только об одном — о тёплом друге под боком во время чистого светлого сна.  — Джон! — кто-то позвал в ночной тишине. Рядом мило посапывает Джордж, значит Пол. И что ему не спится?  — Джон, я знаю, что ты сейчас не спишь. — эх, и ведь не отвяжется!  — Что? Спи давай, завтра среда.  — Завтра воскресенье, Джон. — кто-то слишком умный повесил напротив кровати календарь.  — И что? Ладно, что ты там хотел мне сказать?  — Он нас чуть не спалил, Джонни! Вот был бы скандал! Геи в группе, по которой писаются все девушки мира!  — Ну и что? Вот что?! Я люблю тебя, И я не хочу прятать наши отношения от всего света. Это глупо!  — Ты не понимаешь! Это может поставить крест на всём! А у нас только-только вышел четвёртый альбом! Я знаю, что это не нравится нам обоим, но по другому пока никак.  — Я понимаю, Макка. Но может, когда-нибудь… Скажем, хотя бы остальные-то участники группы имеют право знать.  — Точно! Обязательно скажем им, Джон. Только вот, как мы это объясним Джорджу?.. И Ринго. Что он скажет на такое?  — Ну, думаю, с Ринго проблем точно не возникнет.  — Ладно, любимый, давай спать. Завтра им и расскажем.  — Хорошо. Спокойной ночи, Макка.  — И тебе, Джонни. И они уснули, обнимая друг друга со спины. Джордж был оплетён объятиями Пола, а самого Пола крепко обнимал Джон. За окном, словно большое бледно-жёлтое яблоко, по тёмному кашемиру ночного неба плыла луна. Но теперь она была не одна. Рядом с ней сияли две яркие звёзды.