Ты наяву мерещишься в прохожих

      Гастона даже передёргивает всего, когда выходя из бара, слегка на веселе ему мерещется Белль. Мерещется, ведь? Прекраснейшая из девушек их затхлой деревушки, она предпочла полюбить чудовище и связать свою жизнь с ним, оказавшимся на деле нарциссом с завышенной самооценкой (к чёрту, Гастон, вспомни себя пару лет назад!). И он вспоминает, кривит губы в насмешке над самим собой, понуро опускает голову. Он был ещё хуже, Адам хоть не притворялся, как вывалил правду-матку мерзкой старухе, так и обернулся чудовищем в ту же секунду. Но в итоге Белль с ним, гуляют за ручку и читают друг дружке книги перед сном, фу. Мерзость-то какая! Ему, Гастону от этих книжек толку нет, но после случившегося он стал наблюдать за девицами и мерзко становилось от них, потому что настоящего в них разве что тело. Он бы вернулся назад, дал самому себе в нос (нет, лучше сломать во имя той колдуньи пару рёбер), чтобы перестал строить из себя непонятно что. Чтобы хватило ума признать, что не так уж и плохо, когда девушка с мозгами. Красивая, добрая, верная и с мозгами (понял, что потерял, кретин?).       Да, понял, он понял. Уже больше года как понял, что самой главной его ошибкой было нападать на замок, разрушать всё на своём пути и пытаться убить чудовище, чтобы стать в глазах жителей ещё большим героем. Как итог: сам едва выжил, обзавёлся нехилыми шрамами, потерял ту, что любил раз и навсегда. И ведь любил, просто показать это нормально не мог, не знал как, никто не научил. Все в их деревушке простые, Белль родилась горожанкой и это видимо передаётся по крови, ведь среди них оказалась крохой ещё, малышкой. Гастона чуть ведёт в сторону, не сказать, что он спивается, но время от времени выпивает и честно говоря от этого, только хуже становится. Мысли из-под контроля вырываются, крутятся вокруг лишь одной Белль. Делает глубокий вдох, медленно движется в сторону пустого дома, а возвращаться туда нет никакого желания. Интересно вот, Белль готовит сама или всегда доверяет прислуге? Такого конечно он бы не обеспечил ей никогда, но Гастон вспоминает как она гуляла по рынку, как выбирала продукты и пела. Красиво, мелодично и умеренно звонко. Ему кажется, что и сейчас он слышит её голос, только полный печали (проспись, Гастон!). Замирает на месте точно вкопанный, острый слух охотника не может обмануться даже алкоголем, тем более такой несерьёзной дозой. Кажется, он всё же сошёл с ума, но стоит и слушает, жадно вбирает в память каждое слово, каждую мелодию. У меня внутри рёбер все завяли цветы. Их убил человек. Он был хуже, чем ты.       Ему на мгновение кажется, что Белль стоит позади, в словах боль кричит, надрывно, молит. И Гастон боится повернуться, потому что если её там нет, если ему правда уже начинает мерещиться, то просто неизвестно, что делать и как себя вести. Однажды за сумашедшего он выдал отца любимой, а сейчас пора самого себя? Браво! Мужчина истерически смеётся, короткий смешок, усталый выдох. Он ладонью правой руки закрывает глаза, левой опирается о стену дома — следующий его, но стоит подобно статуе и не может даже шелохнуться. Гастон прокручивает услышанное в голове, осознаёт и ярость окатывает с ног до головы (ты готов повторить, охотник? Готов пойти на чудовище с ружьём?). Готов, готов, чёрт побери! Хоть с ружьём, хоть с мечом, хоть с голыми руками если та образина позволила себе обидеть ту, которую в жёны хотел он, но которую не ценил. Хотел сломить, подстроить под себя, а в итоге... В итоге в деревне остались именно такие, которые сами словно глина примут нужную форму, только не нужны они. Ни даром, ни за доплату. Гастон сам отдаст всё до копейки, но за одну единственную.       — Скажи, попроси, просто намекни, Белль, — сокрушённо шепчет мужчина, отнимает ладонь от стены и через секунду об неё уже ударяется кулак. Кожа лопается моментально, кровь обжигает, кисть начинает ныть. — Если он посмел... — Гастон даже не может сказать вслух, ярость и без того уже растеклась в нём подобно лаве. Почему плачешь ночью? И чего ты боишься? Ты была моим счастьем за которым стремишься.       Пел он, последний раз ещё до всей этой проклятой ситуации, до того как прекрасную Белль взяли в плен, а он вместо того, чтобы поверить сразу, решил для начала выведать для себя выгоду. Выгода только для него всегда нужна одна, что тогда, что сейчас — Белль. Но сейчас, даже если он действительно сошёл с ума, если действительно мерещится, мужчина хочет узнать, убедиться, что она в порядке, ведь в противном случае пойдёт один, обуряемый яростью и желанием спасти, помочь, исправиться хоть на долю в её красивых глазах.