Очарованный

      — Тебе просто надо оставить всё как есть, — советует Кенма по телефону.       Куроо делает гримасу, его дыхание вырывается клубами пара, он дрожит и засовывает свободную руку в карман пиджака.       — Ты знаешь, что я не могу всё так оставить! — говорит он достаточно громко, привлекая заинтересованные взгляды других людей в кафе, и встаёт в очередь. Куроо продолжает, снизив голос, — в последнее время он был очень расстроен, и это моя обязанность, как его соседа по комнате, взбодрить его!       — На самом деле нет, — отвечает Кенма, и Куроо почти чувствует его ошеломлённый взгляд.       Куроо игнорирует Кенму, хмурясь и размышляя о том, каким странным был его сосед по комнате в последнее время.       — Я не могу — я волнуюсь за него. В эти дни он большую часть своего времени проводит за учебой, и я его почти не вижу в течение утренних занятий, потому что он практически удвоил длительность своей утренней пробежки.       Куроо осознаёт, что на этом моменте он хнычет.       — Может, он один из тех людей, которые помешаны на здоровом образе жизни или что-то типа того, — предлагает Кенма.       — Или он избегает меня, — заключает Куроо и прикусывает щёку изнутри.       — Ну или так.       Куроо издаёт глубоко оскорбленный звук и шагает вперёд, когда очередь начинает двигаться.       — Эй, ты должен был поддержать меня, — Куроо делает паузу, и его скручивает, когда он озвучивает свой вопрос. — Подожди, ты же не думаешь, что я ему не нравлюсь? Я имею в виду, что я само очарование, не так ли? — люди в очереди смотрят на него с сомнением. — Кенма?       Кенма вздыхает, его тон смягчается, когда он говорит успокаивающим голосом:       — Слушай, я уверен, что это не из-за тебя. Может быть, он просто переживает из-за учёбы или ему нужно личное пространство. Он казался немного… смущённым, когда я встретил его неделю назад.       — Смущённым, да? — повторяет Куроо. Он облегчённо вздыхает, его губы изгибаются в уверенной усмешке, когда он чешет подбородок. — Я могу над этим поработать.       — Куроо, что бы ты там не планировал…       — Успокойся, я не планирую ничего странного, — говорит Куроо, смеясь, и машет рукой Кенме, даже если тот не видит его жест.       — И почему я тебе не верю?       Куроо фыркает.       — Как грубо! А, ладно, моя очередь подошла, я тебе потом перезвоню!       Куроо отключается, ловко засовывая телефон в задний карман прежде, чем привлечь внимание бариста ослепительной улыбкой. Она моргает в удивлении, её щёки слегка краснеют, пока Куроо озвучивает свой заказ.       — И, возможно… — он замолкает, брови сходятся вместе, когда взгляд скользит по меловой доске, где аккуратным почерком выведены варианты кофе. — Хм, что у вас есть сладкого?       Бариста посылает Куроо ответную улыбку, пока перечисляет варианты.       — … или могу предложить карамельный латте. Это сезонное специальное предложение, — заканчивает она.       — Тогда я возьму последний! — выбирает Куроо, пока ищет мелочь в кармане. — Ах да! Ещё кое-что. Не могли бы вы… нарисовать сердечко на креме?       К тому времени, как он вернётся в общежитие, рисунок, наверное, расползётся, но всё-таки. Куроо представляет, как Ушиджима принимает кофе с благодарностью, и губы складываются в одной из тех небольших, спокойных и довольных улыбок из разряда «да, это того стоило».       — Да, конечно! — отвечает бариста, тихонько посмеиваясь над извиняющимся выражением лица Куроо. Вскоре после этого, она возвращается к стойке с двумя латте в руках.       — Спасибо! — Куроо слегка съёживается, чувствуя, как тепло чашек обжигает руки через толстый слой ткани его рукавиц. Требуется несколько неловких мгновений возни, прежде чем он располагает стаканчики так, что они надёжно лежат в сгибе его локтей.       — Всего доброго! — кричит бариста из-за его спины, пока Куроо проталкивается к двери.       Куроо не совсем бежит обратно в общежитие в комнату, которую он делит с его чертовски привлекательным соседом, но он идет достаточно быстро, что кофе проливается из-под крышки и забрызгивает нагрудные карманы его зимнего пиджака. К тому моменту, как он добирается до общежития, на его ресницах белеют снежинки и щёки красные от сильного ветра.       Бряцая ключом в замке, Куроо спрашивает:       — Эй, Ушиджима, ты ещё здесь?       Он перестаёт двигать ключом, прислоняется к двери, приложив к ней ухо, и уголки его губ дёргаются в ухмылке, когда слышится бормотание Ушиджимы. На этот раз Куроо крутит дверную ручку сильнее и испытывает облегчение, когда дверь наконец-то поддаётся и открывается с тихим скрипом.       Куроо снимает свои зимние ботинки и, оставив их мокнуть в прихожей, ухмыляется и заявляет:        — Хэй, сосед, я принес тебе… — слова у Куроо «таят», как снежинки на подоконнике, когда он видит растянувшегося на своей кровати Ушиджиму. Челка беспорядочно падала на его оливкового цвета глаза, пока он листал страницы номера Shonen Jump, который ему оставил Тендо.       Куроо медленно отводит взгляд от увлечённого чтением соседа и откашливается, надеясь, что это привлечёт внимание Ушиджимы.       — Я просто хочу…       «Господи, возьми себя в руки», — Куроо мысленно упрекает себя, осторожно ставя дымящуюся чашку на прикроватную тумбочку Ушиджимы. Как он и боялся, сердце превратилось в бесформенную белую кляксу.       Впрочем, Ушиджима всё равно бы не заметил — он ни разу не поднял голову с тех пор, как вернулся Куроо.       — Перерыв, — говорит Куроо, толкая коленом бедро Ушиджимы. Когда не получает ответную реакцию, опускается, опираясь коленом о кровать, и выхватывает журнал из рук Ушиджимы.       — Что…? — это более чем удовлетворительно, когда Ушиджима хлопает глазами, смотря вверх на Куроо, и перемещается вперёд на локтях, слегка надув губы. Ушиджима качается вперед, затем бросается вслед за Куроо, едва не промахиваясь, когда Куроо смеётся и поднимает журнал вне его досягаемости. — Я только дошел до интересной части.       — Ты читал рекламу! — спорит Куроо, размахивая журналом.       Сузив глаза в вызове, Ушиджима бросается вперёд и прижимает Куроо к кровати. Куроо плюхается на матрас, и у него внезапно выбивает весь воздух из лёгких, когда Ушиджима наклоняется над ним и выхватывает у него журнал.       Другой рукой Ушиджима прижимает Куроо к кровати, пока объясняет, — реклама — это самое лучшее.       При нормальных обстоятельствах, Куроо по крайней мере попытался бы придумать какой-нибудь остроумный ответ, но его отвлекает то, как широкие бёдра Ушиджимы обхватывают его собственные, и то, как тяжесть его тела давит на Куроо. В этой близости нет ничего даже отдалённо безопасного — Куроо надо было наклониться вперед на несколько сантиметров, чтобы их губы встретились.       — Я… Ладно, — выдаёт Куроо красноречиво, когда понимает, что Ушиджима ждёт какого-то ответа.       «Чёрт, как долго я пялился на губы Ушиджимы?» - думает Куроо, пока Ушиджима медленно начинает ослаблять хватку.       — Ты говорил что-то про кофе?       — Да? Ах, да, — Куроо вытряхивает из головы неприличные мысли, легко улыбается и кивает головой в сторону прикроватной тумбочки. — Он там. Надеюсь, тебе нравится мята.       Ушиджима подносит стаканчик к губам и дует на напиток. Он ждет, пока кофе перестанет плескаться, и делает неторопливый глоток.       — Нормально, — честно отвечает он. — Чем я обязан?       — За кофе? Не парься об этом, — отмахивается Куроо. — Это угощение.       Ушиджима поднимает бровь в ожидании объяснений.       Куроо задыхается в притворном негодовании.       — Что? Разве парень не может время от времени делать что-то приятное для своего — чертовски красивого — соседа по комнате, ничего не ожидая взамен?       Брови Ушиджимы поднимаются ещё выше.       — Мне взамен ничего не нужно, — убеждает его Куроо. Он ухмыляется и подсовывает под голову пушистую подушку Ушиджимы. — Только твое общество.       — … если ты хочешь этого, — Ушиджима допивает кофе и ложится на кровать рядом с Куроо, занимая прежнее положение при чтении манги. Их плечи соприкасаются, когда Ушиджима поворачивает голову и выдаёт. — Вообще-то, у тебя есть своя кровать.       — Разве? — зевает Куроо. Он счастливо вздыхает и утыкается головой в подушку, устраиваясь поудобнее.       — Ты похож на кота, — замечает Ушиджима.       — М-м-м, — губы Куроо слегка дрогнули от нежности в голосе Ушиджимы.       На кровати едва хватает места для одного взрослого парня, не говоря уже о двух. Куроо закрывает глаза и ждёт, когда Ушиджима вежливо попросит его вернуться на свою часть комнаты, но почему-то, этого не происходит. Постепенно напряжённые плечи Ушиджимы расслабляются, когда он перекладывает часть своего веса на бок Куроо. Может, Ушиджима делает это не специально, но действие заставляет сердце Куроо биться в бешеном темпе.       Он не против уснуть на кровати Ушиджимы. Довольно скоро его дыхание выравнивается, и он сдается под тяжестью усталости, которая давила на него всю неделю. Когда Куроо просыпается через несколько часов, он замечает, что Ушиджима тоже заснул рядом с ним, с раскрытой книгой на животе.       Черты лица Ушиджимы выглядят мягкими и расслабленными. До Куроо доходит, что Ушиджима улыбается. Его грудь сжимается, когда он замечает изогнутые в легкой улыбке губы Ушиджимы. Надо дать ему поспать. Он заслуживает этого.       Куроо укрывает Ушиджиму его одеялом и решает считать это победой.

***

      — Хэй, ты не видел мою красную рубашку? — спрашивает Куроо, приподнимая края своего одеяла и заглядывая под кровать третий раз в надежде, что она внезапно может появиться там, если он проверит еще раз.       Это единственная формальная рубашка, которую он взял с собой, и теперь он нигде не может найти её. Хотя он чётко помнит, как затолкал её под кровать несколько недель назад.       — Я погладил её, — небрежно сообщает Ушиджима. — И повесил обратно в твой шкаф.       — Ты что… — удивляется Куроо, когда открывает шкаф и находит её там, как и сказал Ушиджима. — Но почему?       Ушиджима смотрит через плечо на Куроо.       — У меня сложилось впечатление, что соседи по комнате время от времени делают друг другу одолжения.       — Оу, — после долгих лет, когда он присматривал за своими младшеклассниками, мысль о том, что кто-то может заботиться о нём самом, поражает Куроо. Его уши горят, и он возвращает своё внимание на рубашку. Немногим позже, когда он подносит рубашку к лицу и замечает, что от неё пахнет моющим средством Ушиджимы, понимает, что это была ошибка. Господи.       — Спасибо. Ты… эм… не должен был, — вздрагивает Куроо, когда его голос звучит напряжённо.       — Никаких проблем.       Куроо снова хмурится, когда возится со своим клетчатым галстуком-бабочкой. Он ругается сквозь зубы, поворачиваясь к зеркалу, чтобы посмотреть на своё отражение.       Ушиджима тихо посмеивается позади него.       — Куроо, тебе нужна…       — Пожалуйста? — перебивает его Куроо. Он понимает, как жалко он звучит. Куроо нервно смеётся и объясняет. — Обычно я неплохо завязываю и сам, но этот упрямится.       Только тогда, когда Куроо оборачивается к Ушиджиме, он понимает, насколько они близко стоят. Внезапно его осеняет насколько тот высокий и внушительный. Хорошо видны его широкие плечи и… Вы можете подумать, что после нескольких месяцев совместного проживания, Куроо должен был привыкнуть к виду Ушиджимы без рубашки, но нет, не тут-то было.       С ловкостью, какую не ожидал Куроо от него, Ушиджима петляет, крутит и дёргает ткань, пока галстук перестаёт быть бесформенным узлом и становится больше похожим на бант.       — Это просто. Видишь?       Куроо облизывается, во рту у него сухо, как в пустыне Сахара. Он запрокидывает голову назад, чтобы Ушиджиме было удобно завязывать.       Рубашка самого Ушиджимы расстёгнута, а галстук небрежно висит на плечах, как бы между прочим. «Он похож на мужчину, сошедшего прямо с обложки одного из тех дурацких эротических романов», — думает Куроо в неверии.       Глубокий голос его соседа отвлекает его от неловких мыслей мгновением позже, когда Ушиджима смотрит на него и заявляет:       — Готово.       В голосе Ушиджимы скользят нотки гордости, от которых у Куроо в животе порхают бабочки, пока он поворачивается, чтобы посмотреть на себя в зеркале.       Куроо наклоняет голову набок и дёргает бант за уголки.       — Нормально выглядит?       — Да, — Ушиджима отвечает незамедлительно. Под удивлённым взглядом он неловко кашляет и отворачивается. — Это… эм… у тебя красивый цвет рубашки.       — Да? — Куроо молча делает себе заметку чаще надеть одежду такого цвета. Он поворачивается с ухмылкой, поправляет непослушные волосы, наклоняется настолько близко, что чётко слышит резкий вдох Ушиджимы. — Ты так думаешь?       — Да.       Куроо прикусывает губу от низкого, грохочущего тембра голоса Ушиджимы.       — Я бы мог завязать твой, если хочешь, — Куроо бы предпочёл раздеть своего соседа, но не всё сразу. Он приближается ещё ближе, его уверенность растёт, когда взгляд Ушиджимы медленно скользит к нижней губе Куроо.       — Ушиджима…? — Куроо сжимает ткань воротника Ушиджимы.       Ушиджима произносит имя Куроо на выдохе, достаточно тихо, что Куроо не услышал бы, если бы не стоял так близко. Так близко, что Куроо чувствует тёплое дыхание Ушиджимы на своих приоткрытых губах. Когда Ушиджима закрывает глаза, его длинные ресницы трепещут и щекочут его кожу.       На целую, волнующую секунду Куроо думает, что Ушиджима собирается поцеловать его.       Ушиджима большим пальцем руки приподнимает подбородок Куроо, медленно приоткрывая губы, и вдруг он снова распахивает глаза и так резко отстраняется, что Куроо подаётся вперёд в удивлении.       — Нам надо идти, — говорит Ушиджима, явно испытывая неловкость. — Если мы не хотим опоздать на атлетический банкет.       — Ушиджима. Вакатоши. Подожди.       Ушиджима выходит из комнаты прежде, чем Куроо успевает сказать хоть слово. На секунду Куроо думает побежать за ним, но учитывая ежедневную пробежку Ушиджимы, у Куроо нет шанса угнаться за ним. Господи, банкет начнётся только через час-два.       Куроо вздыхает и падает назад на свою кровать.       — И ты забыл застегнуть рубашку! — он ворчит, утыкаясь лицом в подушку. Если честно, какого чёрта только что произошло?

***

      — Я тебе говорю, — восклицает Куроо, размахивая руками, пока держит телефон между ухом и плечом. — У нас было это… мгновение. Мы стояли очень близко и ещё чуть-чуть поцеловались бы! Думаю. Затем он просто сбежал.       — А ты почистил зубы? Может быть его напугал неприятный запах изо рта?       — Почистил ли я свои… Эй! Это серьезно! — Куроо переворачивается на бок и сердито смотрит на стену. — Ты вообще слушаешь?       Он едва слышит уклончивое гудение Кенмы на фоне звуков видеоигры.       — Я просто ничего не понимаю! Позже я не добился от него никакой реакции. Я попробовал флиртовать. Я даже пробовал каламбуры, но нет, ничего. Я пустил в ход свой лучший арсенал, а он даже не улыбнулся.       — Честно говоря, я раньше слышал твои пикап фразы, — делает Кенма колкое замечание. — Они не такие уж и хорошие.       Куроо закатывает глаза, усмехаясь, и откидывает голову на сложенные руки.       — Эй, разве ты не должен меня утешать или что-то типа того?       — Я утешаю тебя уже больше часа, — вставляет Кенма, что правда. Кенма скоро отключился бы, если бы Куроо не обещал рассказать секрет, как победить главного босса.       В ответ на раздражение Куроо, Кенма щёлкает языком и вздыхает.       — Дай ему немного времени, Тетцу.       — Ты это уже сказал, — бормочет Куроо.       — Все еще актуально, — говорит Кенма. — Слушай, может, флирт не работает из-за того, что он хочет быть уверенным в том, что ты заинтересован в нём, как в человеке.       — Оу, — Куроо моргает, смотря на потолок. — На самом деле в этом есть смысл. Спасибо.       — Пожалуйста, — отвлечённо отвечает Кенма.       — Время пришло. Я перехожу на третью фазу… — Куроо криво усмехается, ударяя кулаком по ладони. — Я просто возьму и сделаю. Приглашу Ушиджиму на свидание.       Кенма не впечатлён.       — Это не то, что я советовал.       — Нет, но, если я дам чётко знать Ушиджиме о том, что я хочу провести время с ним вне нашей комнаты в общежитии, он же поймёт, что я серьёзен в своих намерениях, ведь так? — Куроо продолжает, не дожидаясь ответа. — Кроме того, я хоть что-то делаю, чтобы привлечь внимание своего краша! Ты и Кейджи, как долго ещё будете тянуть с признанием?       — Эм? Это не…       Куроо усмехается, когда слышит монотонный голос, провозгласивший «ИГРА ОКОНЧЕНА» на заднем плане.       — Так-так. Я не прав?       — Что это такое? Ох, кажется, я услышал, как Тора зовёт меня попрактиковать упражнения с первогодками, — говорит Кенма в притворной спешке. — Я потом перезвоню. Удачи, — звонок прерывается с ненавистным бииип.       Куроо смотрит на экран телефона с ухмылкой.       — Ох уж эти дети современные дети, — он напевает, проводя пальцами по волосам.       Его взгляд скользнул по часам, которые висели между кроватями Ушиджимы и его. Если он хорошо знает расписание своего соседа по комнате, а он знает, то Ушиджима вернётся с пробежки через полчаса, что не оставляет Куроо времени на размышления о том, как он собирается признаться, и что делать в случае отказа человека, с которым он должен ещё прожить до выпуска.       — Хорошо, посмотрим, — Куроо дует на свои руки и сводит их вместе, садясь прямо. Он приподнимается, вытаскивая телефон из кармана, и старательно ищет. — Как привлечь внимание своего Пугающего, но Безнадёжно Милого Соседа По Комнате.

***

      — О, Куроо, я не ожидал, что ты всё ещё будешь здесь, — говорит Ушиджима слегка нахмурившись, пока закрывает дверь за собой.       Игнорируя боль в груди, Куроо натянуто улыбается и объясняет:       — Занятия отменили. Профессор заболел.       Ушиджима проводит пальцами по влажной чёлке, капля воды стекает по изгибу шеи, когда он садится на свою кровать. Его обтягивающая футболка намокает, отчего серая ткань прилипает к его подтянутому животу. Он должно быть только что вышел из душа.       — Итак, я тут подумал… — Куроо плюхается рядом с Ушиджимой, отчего матрас подпрыгивает под ним. — Вечером мы могли бы куда-нибудь сходить. Я закончил свой доклад по юриспруденции позавчера… так что ты скажешь? — выдаёт Куроо и смотрит на Ушиджиму с надеждой.       — Я… — брови Ушиджимы сходятся на переносице. — Мы бы могли, — соглашается он.       Куроо ухмыляется ему, теребя край одеяла Ушиджимы.       — В прокат вышла новая научная фантастика. Если мы придём пораньше, то я уверен, что мы застанем все рекламы.       Ушиджима наклоняет голову и спрашивает.       — Ты смеёшься надо мной?       Черт. Молодец, Тетцуро. Улыбка Куроо дрогнула.       — Нет, не смеюсь! — он невинно поднимает руки. — Это… мило, — признаёт Куроо. Его лицо горит.       Месяц назад он бы отказался от идеи называть Ушиджиму, из всех людей, милым, но это было до того, как он увидел, как Ушиджима баюкал на руках одного из университетских щенков для психотерапии. Его улыбка светилась от счастья, когда ретривер уткнулся носом в лицо Ушиджимы. Кто-то мог накопить состояние, продавая календари с Ушиджимой, держащим детенышей животных.       — В любом случае, следующий сеанс скоро, если хочешь сходить.       — Пойду, — соглашается Ушиджима, и как раз в тот момент, когда Куроо собирается исполнить победный танец, он осторожно спрашивает. — Может быть, твой парень захочет составить нам компанию?       Сначала Куроо думает, что ему послышалось. Куроо прищуривается, смотря на Ушиджиму, его брови взлетают вверх, когда он растерянно переспрашивает:       — Мой кто?       Ушиджима в замешательстве морщит лоб.       — Твой… парень, — тихо выдает он, словно Куроо обо что-то ударился головой. — Тот, с кем ты постоянно зависаешь в телефоне? Ты привёл его где-то две недели назад?       Две недели назад… Куроо делает в голове математические расчёты. Две недели назад… две недели назад он пригласил Кенму, чтобы показать ему кампус. Куроо попытался их познакомить тогда, но они едва узнали имена друг друга перед тем, как Ушиджима выбежал из комнаты, бормоча извинения, что снова собирается на пробежку.       Две недели назад… примерно в то же время Ушиджима начинает вести себя странно. Аха.       Они оба смотрят друг на друга в оглушительной тишине, пока, наконец, Куроо не смеётся.       — Я… Извини, — Куроо задыхается между приступами рвущегося наружу смеха. Он кусает губу, поднимает руку и трёт глаза. — Ты должно быть имеешь в виду Кенму! Мы не пара. Мы лучшие друзья с детства. Это строго платоническое.       На губах Ушиджимы появляется робкая улыбка.       — Значит, у тебя нет парня? — уточняет он.       — Не-а, — отвечает Куроо, облегчённо выдыхая.       — Значит, сегодняшний вечер это… — Ушиджима придвигается ближе и, ох, он смотрит с такой надеждой, как Куроо.       — Свидание, — отвечает Куроо. Сердце бьётся у него в горле, когда Ушиджима кладёт руку на его талию. — Если хочешь, чтобы это было так.       — Хочу, — бормочет Ушиджима, поглаживая мозолистым большим пальцем линию челюсти Куроо. Он переводит вопросительный взгляд от глаз Куроо к его губам. Они внезапно в том же положении, в котором были раньше: всего в нескольких сантиметрах друг от друга, каждый ждёт, затаив дыхание, когда другой сделает первый шаг.       Куроо закрывает глаза и открывает больший доступ к прикосновениям Ушиджимы. Волосы встают дыбом на тех участках кожи шеи, где чувствуются призрачные прикосновения губ Ушиджимы.       — Ты же снова не сбежишь от меня?       — Нет.       Он целует Куроо в челюсть в знак извинения.       — Я думал, что у тебя есть парень, и не хотел вставать между вами.       — Очень благородно с твоей стороны, — дразнит Куроо. Он смеётся, цепляя пальцами петли джинсов Ушиджимы. — У тебя самого есть парень, о котором я должен знать? — спрашивает он, всматриваясь сквозь ресницы. — Тендо…       Ушиджима морщит нос.       — … близкий друг, который поклялся вмешаться, если я не перестану хандрить, — договаривает он.       — Хороший друг…       Ушиджима прерывает Куроо поцелуем, запуская руку в его волосы на затылке. Сначала Ушиджима оставляет нежные поцелуи, просто легкие прикосновения губ, пока тянет Куроо к себе на колени. Куроо ругается себе под нос, ощупывая пальцами грудь Ушиджимы. Его рука исследует твёрдые мускулы, пока Ушиджима покусывает его губы.       — Господи, — рычит он, когда его бёдра трутся о бёдра Куроо, когда тот прикусывает его нижнюю губу и сосет.       Куроо одобрительно шипит, когда чувствует, как пальцы Ушиджимы вцепляются в волосы. — Мгх, мы не должны… — он тяжело дышит. Как такое возможно, что у меня уже нехватка кислорода? — Фильм, помнишь?       Губы Ушиджимы останавливаются на сгибе плеч Куроо. Мгновением раньше он прокладывал дорожку голодных поцелуев от шеи Куроо до места между плечом и шеей.       — Есть поздний сеанс?       Куроо активно кивает.       — В полночь.       Он чувствует, когда Ушиджима вздыхает с облегчением. Ушиджима делает жест «иди сюда».       — Что оставляет нам кучу времени до начала, — говорит Куроо, шевеля бровями.       Удовлетворённый ответом Ушиджима увлекает Куроо в другой поцелуй. Куроо собирался встретиться с ним губами в середине, но вместо этого он случайно толкает Ушиджиму на кровать. Ушиджима тащит Куроо вниз вместе с собой. Они оба смеются, пока Ушиджима покрывает лицо Куроо поцелуями.       — Мм, вообще-то, фильм показывают целую неделю, мы могли бы…       — Куроо.       Куроо скрывает ухмылку на макушке Ушиджимы.       — Просто предложение.