Город горел

Город горел. Прекрасный царственный город утопал в крови, в хаосе, в боли. Его улицы кричали об этом. Звенели, стенали, осыпались на мокрый, распаханный асфальт прозрачными осколками безумия. Люди разносили его на своих подошвах. Все дальше и дальше от эпицентра, с каждой минутой, с каждой секундой усиливая охвативший город пожар. – Это пламя питается паникой. Страхом. Я запустил процесс, который невозможно будет прервать. Даже если залить пожар водой, его искры… – Сергей взволнованно тронул губы подушечками пальцев и тут же отдернул руку, чтобы прижаться щекой к прохладному стеклу. Напряжение отступило, он прикрыл глаза, упиваясь доносящимися криками и триумфом, – Искры будут тлеть в сердцах тех, кто увидел пожар… Огонь никогда не погибнет. Он разгорится вновь от малейшего дуновения ветра, от вскользь брошенной фразы или случайного взгляда. Одна искра способна пожрать весь мир, словно Фенрир. И все равно будет мало… – Ты это сделал, – горячий шепот опалил кожу, лизнул тем самым порочным огнем. Сергей растянул губы в ухмылке, показал кромку белых зубов. – Еще нет. Но я закончу, Олег. Я построю на пепелище мир достойный… – он сглотнул и втянул носом воздух, потому что его личный, верный, Фенрир налег сильнее, сжал в руках, как в железной клетке. Волков дышал Сергею в затылок, медные волосы скрипели на его зубах, когда Олег говорил. На улице, несколькими этажами ниже было жарко, но Сергей и здесь задыхался, и плавился. Пьяный взгляд желтых глаз скользнул в сторону. Черная грива ручного волка колыхнулась, низкий утробный рокот вибрацией прокатился по спине. Новый взрыв сотряс здание. Стекла выдержали. Сердце Сергея восторженно сжалось, и он расхохотался, не в силах сдержать восторг. Фенрир за спиной носом сдвинул его волосы и на обнажившуюся кожу лег горячий, обжигающий язык. – Этот город возродится из пепла, – голос Сергея звучал глуше, но столь же твердо. Волков сосредоточенно гладил его по выгнутой спине, - Очищающие пожары испепелят грязь, заполонившую улицы. Уничтожат чуму. Выжгут рассадник болезни, раковой опухоли, что метастазами поразила все вокруг. Ты видишь это, Олег? Ты чувствуешь, как крысы пытаются спастись бегством из-под наших ног? – Мы с тобой на вершине этой пищевой цепи. Сергей широко улыбнулся через плечо. Пересохшие, искусанные губы отозвались интригующей ноткой боли. – Да… Пусть корчатся в агонии… – Пусть. – Да-аа!.. Город горел. Если бы только город знал, что в этот момент Сергей Разумовский сгорает вместе с ним.