«Черный Призрак» Портовой Мафии, «Ангел Возмездия» белых снегов

      Чуя периодически приходил в сознание, временами какие-то обрывки воспоминаний прорывались сквозь туман в голове. Как-то, придя в себя, он увидел Дазая, который сидел рядом с ним, держал его за руку и что-то говорил. Что же он говорил? Позже Чуя силился вспомнить его слова, однако это было непросто сделать, проклятый туман в голове очень сильно мешал. Кажется, Чуе удалось разобрать последние слова Дазая, обращенные к нему или не к нему? Все-таки к нему: «Прости», а потом к кому-то другому: «Прекращаем инъекции».       Чуя закрыл глаза и снова провалился во тьму. Позже, придя в себя, он начал вспоминать последние события. Туман из головы постепенно выветривался и память медленно, но уверенно возвращалась к нему:       Дазай держит его за руку и что-то говорит, но Чуя не может разобрать его слов, а потом он просит у него прощения… Не может быть, чтобы этот ублюдок просил у кого-то прощения, тем более у него, после всего, что он сделал. Приснится же такое! Хотя нет, Чуе никогда не снились сны, значит, просто привиделось из-за действия препарата.       Сколько дней, недель или месяцев Чуя провел в заточении? Он не знал. Все это время его чем-то обкалывали, и он практически не приходил в себя. Поначалу еще бывали какие-то проблески в сознании и, открывая глаза, он мог вспомнить события, предшествующие его заточению. Однако после того, как Чуя применил порчу и полностью уничтожил подвальное помещение в одном из штабов Портовой Мафии, где его содержали ранее, Накахару стали обкалывать более регулярно и, видимо, увеличили дозу. Для чего Чуя применил тогда порчу? Он ведь знал, что это самоубийство, но хотел вырваться на свободу и уничтожить это здание, в надежде на то, что и проклятый Дазай сдохнет, если под ним провалится пол и обрушатся этажи. Скорее всего, это план Чуи провалился и столь ненавистный ему враг не только остался в живых, но еще и аннулировал его способность. Видимо, после этого Чую перевели в другое здание, снова обколов, и теперь делали ему инъекции, наверное, каждые несколько часов, так как с тех пор он практически ничего не мог вспомнить.       Чуя посмотрел на свои руки: на них живого места не было — все исколоты, как у конченного наркомана. «Проклятый Дазай»!       Сил не было совершенно. Чуя попробовал применить управление гравитацией, но у него ничего не вышло. Что ж, этого следовало ожидать. Память постепенно возвращалась к нему, и Чуя понял, что это за браслеты на его руках. Ему хорошо было известно из какого сплава они сделаны и для чего предназначались. Именно такими браслетами когда-то сковали руки Верлена, и именно такие инъекции ему делали на протяжении двух лет заточения по приказу босса Портовой Мафии. Вернее, бывшего босса.       Теперь же боссом был Дазай. Чуя закрыл глаза, дабы не привлекать внимания охраны, а то опять обколят, и продолжил вспоминать:       В тот день у него был выходной, и Чуя решил провести его в баре с друзьями. Придя домой, он сразу же завалился спать. Всю ночь его телефон трезвонил, но мафиози не слышал. Лишь проснувшись после обеда, увидел кучу пропущенных вызовов от одного приятеля из Портовой Мафии и решил перезвонить. Эх, лучше бы он этого не делал. Надо было хватать самые необходимые вещи и сразу уносить ноги из Йокогамы как можно скорее и как можно дальше.       Но Чуя не знал, какие перемены произошли среди руководства Портовой Мафии всего лишь за сутки, о чем ему и поспешил доложить приятель. Сказать, что Чуя был в шоке — это ничего не сказать. Он просто впал в какой-то ступор и не мог поверить в услышанное, еще примерно час. А когда поверил, надо было хоть теперь хватать самое необходимое и уносить ноги, но Чуя был не из робкого десятка и не привык избегать боя, если бы он только знал, к чему приведет его храбрость и желание врезать этому ублюдку, который совсем с катушек слетел…       Дазай убил босса Портовой Мафии Мори Огая. Перебил кучу охраны последнего, заручился поддержкой Хироцу и Акутагавы и совершил переворот, заявив всем, что отныне он — босс Портовой Мафии. И все согласились и подчинились новому главе организации, тут же поспешив принести ему присягу. А недовольные были убиты на месте. Такого Чуя стерпеть точно не мог.       Использовав Смутную Печаль, Накахара ворвался в бывший кабинет Мори, вернее, влетел в окно, желая застать ненавистного напарника врасплох, однако Дазай ждал его, хотя в кабинете он был один.       — Чертов ублюдок! — выкрикнул Чуя, сходу ударив Дазая ногой в живот, к сожалению, не применяя способность. Это был большой минус в драках с Дазаем, ведь Чуе приходилось сражаться с ним без использования дара, применяя лишь свои боевые навыки. Дазай отлетел к стенке, согнувшись пополам. — Совсем с катушек слетел блядь?! Тебе мало того, что ты сотворил, так ты еще этого ублюдка Верлена выпустил? Ты хочешь уничтожить город, мразь?       Чуя снова ударил напарника, однако от следующего удара тому удалось уклониться, более того он попытался ударить его в ответ, но Накахара избежал атаки, отклонившись в сторону. И снова Чуя нанес удар, и опять Дазай увернулся, затем пару раз Чуя заехал ему кулаком в челюсть, при этом сам пропустил удар, потом Осаму вновь уклонился от его атаки, но следующий удар Чуи достиг цели, впечатав противника в стену. Накахара приставил нож к его горлу, ощущая к нему лишь жгучую ненависть в это момент.       — Ну давай, — с мерзкой ухмылкой произнес Дазай. — Не медли. Один удар и все будет закончено.       Но Чуя медлил, он не мог этого сделать, сам не понимая почему. Рука не поднималась произвести это одно единственное роковое движение, а потом момент был упущен. В его живот уперлось что-то твердое и холодное, что ощущалось даже через одежду, и Чуя опустил взгляд вниз. Это было дуло пистолета.       — Может, тебе помочь сделать выбор? — с издёвкой в голосе спросил Дазай. — Ты или я — вот в чем вопрос? Не можешь убить меня, а Чу-уя? Но ты ведь знаешь, что за мной дело не станет?       Чуя так и не смог нанести удар своему напарнику, а вот тот смог, правда не ножом, и это был не выстрел из пистолета, а шприц, который Дазай зажал в левой руке, Чуя его не замечал до тех пор, пока игла не вошла в тело. После этого Осаму отпихнул от себя Чую, и тот свалился на пол, одурманенный действием препарата.       Что это был за препарат? Ах да, тот самый, который кололи Верлену, его же ввели и Чуе в лаборатории, под видом анализа крови.       Это произошло два года назад:       Он, Адам и Ширасе отправились в лабораторию для того, чтобы встретиться с N, который обещал открыть Чуе правду о его рождении и о том, кто же он на самом деле — человек или искусственно созданный учёными организм, с помещённой в тело способностью с программным кодом из 2383 строк вместо души. И N открыл Чуе правду, только Накахара не знал можно ли ему верить. А потом Чуе пришлось впервые применить порчу и возможность докопаться до истины, используя тот самый код, просто исчезла. Дазай предупредил его об этом перед активацией порчи. Он сказал тогда что-то вроде того, что программный код будет закрыт, если сломать последнюю печать, произнеся кодовую фразу, которую Чуя узнал в лаборатории, и активировать порчу. Но как бы Чуе не хотелось выяснить правду о своем рождении, жизни людей для него были важнее. Поэтому выбор был очевиден. Накахару удивляло только одно: после той битвы Дазай ни разу не вспоминал о том, что произошло в лаборатории, о чём узнал Чуя и чего он не смог выяснить. Зная Дазая, он ожидал, что тот начнет шутить на тему того, что Чуя, возможно, не человек, однако напарник ни разу ничего подобного не сказал, хотя ему было известно, насколько эта тема болезненна для Накахары.       Впервые придя в себя в камере в подвале Портовой Мафии, Чуя понял, что не может использовать способность.       «Да, похоже, Дазай рехнулся. Совсем озверел от крови: застрелил босса Портовой Мафии, выпустил на свободу Верлена, который убил моих друзей и чуть не уничтожил Йокогаму, а незадолго до этого перебил всех во время коронации в Великобритании, раздавив гравитацией сильнейших в мире одарённых из «Ордена Часовой Башни». А потом этот чокнутый суицидник заточил и меня где-то в подземелье Портовой Мафии. Чего он только собирался этим добиться? Почему сразу не убил меня, а мучает? Наверняка ему мои страдания просто доставляют удовольствие», — думал Накахара, и ему было горько и больно от этих тяжелых мыслей. Почему он и сам не знал.       Между напарниками всякое бывало, часто Чуе хотелось придушить эту бинтованную мумию, но, скорее, это происходило из-за острого языка Дазая, а не из-за ненависти Накахары к последнему. Чуя не раз угрожал убить Дазая, однако он понимал, что это лишь пустые угрозы. Иначе бы он не спасал этого ублюдка, когда тот решал совершить очередной суицид. Сколько раз Чуя вытаскивал его из петли? Сколько раз перевязывал порезанные запястья? Сколько раз Накахара спасал этого идиота на поле боя? Впрочем, идиот не реже спасал его, в основном от порчи, конечно. Да, трехлетняя совместная работа в Портовой Мафии сблизила их. Иначе просто и быть не могло, хотя напарник в повседневной жизни и не подпускал его к себе, но зато подпустил Оду — одного из сотрудников мафии низшего ранга. Накахара звал Оду шестёркой.       Однако совсем недавно Ода погиб и похоже, что из-за его смерти у Дазая окончательно съехала крыша, раз он сотворил все это. Наверное, Дазай хотел добиться того, чтобы Чуя склонился перед ним, раз не стал убивать; признал его превосходство и лидерство, а в конечном итоге присягнул на верность, как сделали все остальные. Но остальных-то он не запирал в подвале, обкалывая какой-то дрянью, чтоб не сбежали. И никто не пришел на выручку бывшему теперь, наверное, исполнителю, неужели все так боятся этого психопата?       Но, несмотря ни на что, Чуя по-прежнему его не боится и готов бросить ему вызов в любой момент, пусть только освободит его. Накахара не склонится и не признает себя верным псом Дазая Осаму, чтобы тот с ним не сделал. Зря Чуя его не убил, когда была возможность, хотя он не был уверен, что смог бы это сделать даже после всего этого. Похоже, что его напарнику нужна срочная медицинская помощь, конечно, психиатрическая. Мори надо было давно отправить Дазая на принудительное лечение еще тогда, когда он регулярно пытался покончить с собой.       Размышления Чуи, прервал звук шагов, скрипнула дверь его камеры, и он приоткрыл глаза, чтобы посмотреть, кто к нему пожаловал. Сначала Накахара решил, что это медики, снова пришли делать ему инъекцию, однако он ошибся. Чуя не ожидал увидеть здесь сейчас этого человека.       — Коё! — удивленно воскликнул Накахара, когда увидел свою наставницу, которая склонилась над ним.       — Ужасно выглядишь, Чуя, — с горечью в голосе произнесла она.       — Как ты здесь оказалась? Я думал, что ты надолго уехала, хотя я не знаю, сколько времени здесь провел, возможно, не один месяц.       — Нет, около трех недель. Что этот ублюдок сотворил с моим любимым учеником? Вот же сволочь!       — Не волнуйся обо мне, Анэ-сан. Мне уже лучше. Сегодня мне не кололи эту дрянь.       — Я пришла освободить тебя, — проговорила Озаки и открыла ключом наручники, сковывавшие руки её подопечного. — Чуя, тебе нужно бежать из Йокогамы, в другую страну, туда, где он не найдет тебя.       — А как же ты? — спросил Чуя. — Он убьет тебя, когда узнает, что я сбежал, тебе тоже нужно уходить.       — За меня не волнуйся, со мной все будет хорошо, — заверила его женщина. — Я смогу защитить себя, если потребуется, даже от него.       — Коё…       — Прощай, Чуя, — сказала Озаки и поцеловала воспитанника в лоб.       Когда Чуя ушёл, вернее улетел, при помощи Смутной Печали, в темноте подземелья появилась высокая темная фигура.       — Как думаешь, Коё, он уедет? — спросила фигура.       — Думаю, да. Ему незачем здесь больше оставаться. Но я не могу понять, зачем тебе все это понадобилось? Ты разработал какую-то уж очень сложную комбинацию, тебе не кажется? И толком не объяснил мне для чего.       — Я скажу тебе, Коё, если ты хочешь. Сделано это было для того, чтобы спасти его жизнь.       — А босса ты тоже убил по этой причине?       — Нет, скорее, из мести за смерть друга. Ты можешь не понимать моего решения, но обязана принять его. Тем более, что вернуть к жизни Мори у тебя все равно не получится.       — Я знаю, — сказала Озаки. — И чтобы избежать кровопролития, я признала тебя новым боссом, Дазай. Но все же я считаю, что ты очень жестко поступил с Чуей. Я знаю, что вы всегда недолюбливали друг друга, но это уже чересчур, тебе не кажется? Ты мог просто сказать ему, что хочешь, чтобы он уехал, что не нуждаешься в его услугах. Или это был еще и акт устрашения для непокорных?       — Ты проницательна, Анэ-сан, отчасти это был и акт устрашения тоже. Зная, какой силой обладает Накахара и видя, что с ним произошло за то, что не покорился, а решил бунтовать, теперь никто не осмелится пойти на что-то подобное. Все будут знать, что камера в подвале Портовой Мафии найдется для каждого.       — Ты страшный человек, Дазай, ты знаешь об этом?       — Конечно.       — И все же скажи мне одну вещь. Почему ты уверен, что Чуе могла грозить опасность, останься он здесь? Неужели твой неординарный ум еще и обладает способностью предвидеть будущее?       — Нет, этого делать я не умею, но есть один эспер, который умеет.       — И что он так и сказал, что Накахаре грозит смертельная опасность?       — Не совсем. Как ты помнишь, несколько месяцев назад я был в командировке в России, там я с ним и познакомился. Его дар действительно позволяет ему видеть будущее. Я не знаю как, но он видит и мое, хотя на меня способности эсперов не действуют.       На самом деле Дазай знал, как такое возможно, но говорить об этом Озаки или еще кому-либо, он не собирался. Все дело было в монете. В той самой, которую, по приказу Дазая, два года назад отлили из специального сплава, точно такого же, как и внутренняя часть шляпы Верлена, которую последнему подарил Рембо*, для улучшения самоконтроля и обуздания невероятной силы способности эспера. Тогда два года назад Дазай, желая проверить как именно работает этот сплав и ожидая появления Верлена, специально положил монету на пол. Он знал, что Верлен поднимет ее. Так и вышло, но тогда монета не сработала, эспер запустил ее в стену, при помощи гравитации. Позже состав монеты был немного изменен и теперь мог частично блокировать способности эсперов управляющих гравитацией, из этого сплава отлили наручники для Верлена, а потом и для Чуи. А еще позже в монете элемент фавна был заменен на один компонент, выделенный из крови Дазая, и теперь монета могла блокировать и его Силу тоже. Никто не знал об этой монете и ее истинном предназначении, кроме самого Черного Призрака Портовой Мафии, так как мастер, изготовивший ее, был убит Дазаем. Когда Осаму встретился с Ломоносовым, монета была при нем, потому эспер и смог увидеть его будущее.       — В тот день он рассказал мне об угрозе, с которой однажды нам предстоит столкнуться, а также о том, что вскоре я потеряю троих дорогих мне людей, двое из которых умрут и один погибнет именно в той самой битве. Двоих я уже потерял, как ты знаешь. Ода мертв, Анго нас предал, остается только один человек, который мне не безразличен в отличие от всех остальных, и это Чуя. Именно поэтому я сделал все для того, чтобы он уехал из Йокогамы и больше никогда сюда не возвращался. Ведь останься он тут, я не смог бы никак запретить ему участвовать в битве, зная его характер. Он бы меня не стал слушать, даже если бы принес присягу как боссу.       — Зачем нам вообще ввязываться в какие-то сомнительные битвы? — поинтересовалась Коё.       — А затем, моя дорогая Анэ-сан, что, когда эта угроза появится на горизонте, у нас не будет другого выхода, — ответил Дазай. — Я уверен, что вопрос будет стоять так: мы или они.       — Да что ж это за угроза такая, что даже Чуе не под силу устранить ее?       — Пока не знаю, но скоро выясню.       — Тогда, как ты собираешься с ней справиться? У тебя есть уже какой-то план?       — Да, — проговорил Дазай. — Угроза будет устранена силами Верлена.       — Понятно, — Коё с пониманием посмотрела на Дазая. — Но по-твоему это хорошая идея — освободить этого безумца? Что, если он слетит с катушек и уничтожит город?       — Не переживай, Коё-сан, этого я точно не допущу, — успокоил собеседницу Дазай и пошел по направлению к лестнице, ведущей из подземелья.