Жизнь, ценою в 100 золотых

Я купил ее на невольничьем рынке за 100 золотых. Тощая, в оборванных лохмотьях, дурно пахнущая, но с глубокими синими глазами, которые оставались чисты не смотря ни на что. На ее худых запястьях висели тяжелые кандалы на цепи, на тонких щиколотках тоже. Я видел кровоподтеки и даже открытые раны от этих массивных железок, с которыми она еле передвигалась. На рынке я искал себе рабов-мужчин, которые бы занимались моим домом. Мне нужно было 2-3 человека по дешевой цене. Я не был богат, но старался нарастить свое имущество. Когда я увидел ее, мне стало жаль эту девушку. Я уже потратил к тому времени всю запланированную сумму в 50 золотых. Но не мог пройти мимо нее, оставив среди этого смрада. Узнав цену, я удивился. Поинтересовался у торговца, почему так дорого, ведь ничего необычного в ней не было. Мужик с черными зубами расплылся в улыбке: – Она немая, поэтому может только стонать,– он многозначительно посмотрел на нее, затем на меня. – Берешь? Девчонка сидела на коленях у его ног, ее спина была прямая, и она смотрела прямо, но сквозь пространство. – Давай,– я достал мешочек с золотом и отсчитал нужную сумму. Протянув монеты торговцу, я бросил их на стол перед ним, стараясь не испачкать подол своей одежды. Подойдя к ней, я наклонился, чтобы взглянуть ей в лицо. Вся измазанная в грязи и крови, с потеками от слез, она подняла на меня свои огромные глаза. – Ее зовут Та-ми-нн-а,– сложно выговаривая звуки произнес торговец, наблюдая за мной. Это имя напомнило мне о моих родных местах, где я вырос. Видимо, она тоже была оттуда. Я выпрямился, и приказал новым рабам помочь ей. Когда оба мужчины подошли к ней и взяли ее под руки, девушка, словно дикая кошка, вырвалась из их рук, кусаясь и царапаясь довольно длинными ногтями, пусть и изломанными. Кое-кто из рабов взвыл от боли, после чего торговец с силой дал ей пощечину. Тамина с глухим стуком упала в песок, отлетев от его удара на несколько сантиметров от своего предыдущего местоположения. Во мне вспыхнул огонь. Во-первых, она была уже моим товаром,а, во-вторых, даже так он не смеет бить ее. Я в два прыжка оказался около торговца, и больно ударил его в нос, из которого фонтаном хлынула темная кровь. – Убью, если еще раз притронешься к моей собственности,– прорычал я, вытирая руку о платок, который носил в кармане штанов. Торговец злобно посмотрел на меня, пытаясь зажать нос таким образом, чтобы перестала идти кровь. Я довольно усмехнулся, поворачиваясь к дикарке, которую купил. – Будешь так себя вести, то продам тебя кому похлеще,– строго сказал я. Девчонка вскинула бровь, поглядев на меня. Затем резко отвернулась, поддаваясь попыткам моих рабов поднять ее. Я видел, что она была на самом деле очень ослаблена и еле стояла на ногах. Махнув рукой, я приказал рабам отвести ее к повозке, на которой я приехал сюда. До моего дома нужно было ехать полдня. Когда она и двое мужчин оказались позади меня, я взял поводья в руки и погнал лошадь. Накрыв нос и рот куском ткани, покрывающей мою голову, я погрузился в свои мысли. Стояла ужасная жара, дорога плыла впереди, песок, казалось, сейчас затрещит от накала. Я повернулся назад, чтобы узнать, как обстояли дела у новоприобретенных. – Она отключилась, хозяин!– крикнул раб, что повыше. Другой легонько хлопал девушку по лицу, пытаясь привести ее в чувство. Я остановился. Слез с повозки, и подошел с другой стороны, наклоняясь над обездвиженным телом девушки. Поднес руку к ее шее и приложил пальцы к артерии, стараясь уловить пульс. Он прощупывался слабо, но все же был. Решив, что потерять столь дорого мне обошедшуюся покупку было бы дурно с моей стороны, я снял свой легкий кафтан с себя, укрывая им с головой Тамину. – Следите за ней,– сказал я, указывая головой на нее. Рабы кивнули. Я вернулся к управлению лошадью, и спустя несколько часов мы были уже дома. Мне хотелось окунуться в воду поскорее, поэтому я сразу же направился в купальню. Своим рабам я указал их отдельное помещение, где они бы жили. Нига уже все для меня подготовила. Она тоже была моей рабыней, которая занималась более легкими делами по дому, например, подогревала воду к моему возвращению домой. – Господин БэнАм, вы как всегда вовремя,– тихим голосом произнесла Нига, принимая мою одежду. Я разделся догола, влез в деревянную купальню с приятной горячей водой, и откинулся на спину. – Потрясающе,– сказал я, прикрывая глаза. Нига поставила около меня различные травяные смеси и масла, черпак. – Я привез тебе в помощники 2 мужчин,– сказал я, вытирая лицо мокрой рукой.– И девушку... – Девушку?– по голосу я понял, что Нига удивилась. И я знал причину этому. Она всегда была единственной женщиной-рабыней, а тут появилась еще одна. – Да. Мне зачем-то захотелось ее купить. И, Нига, она немая,– я запрокинул голову назад, расслабляясь. Нига подступила ко мне сзади, опуская руки на мои плечи и грудь. Слегка помассировав мышцы, она перешла к волосам. У нее были удивительно нежные и заботливые руки. Не зря ей дали именно такое имя, столь подходящее ее натуре. Она почти никогда меня не расстраивала и не злила, угождая практически во всем. Я считал ее своей помощницей, а порой и другом. Несколько лет назад я даже позволил ей уйти, если она хочет, но Нига осталась служить мне, сказав, что ей все равно некуда податься. – Господин, что мне с ней делать? Как ее хоть зовут, как находить общий язык?– прервала тишину женщина. – Тамина. Вымой ее, переодень, накорми, подлечи. В общем, придай ей нормальный вид. Если чего-то будет не хватать, то скажи мне, и мы что-нибудь придумаем,– ответил я, вновь погружаясь в тишину. Я просидел в воде около часа. Наказал Ниге заняться Таминой, после чего сам направился к ним, понаблюдать. Сегодня мне не хотелось заниматься никакими делами, поэтому я решил, что скоротаю время дома. Выйдя из дому, я прошел по небольшой тропинке, по обеим сторонам которой росли различные растения, и вышел к одноэтажной постройке, где и располагались рабы. Я считал себя достойным хозяином, честным и справедливым, пусть и жестоким. Но все же не тираном, как многие мои друзья. Войдя в небольшое помещение, я прошел через коридор, выходя в купальню. За неповиновение вымыться я мог сильно наказать, так как ко мне часто приезжали гости, и принимать их с плохо пахнущими рабами было бы унизительно. Моему взору открылась следующая сцена: Нига мягко терла кожу новой девушки, смывая с нее грязь. Ее руки и ноги были свободны от цепей и железок, видимо, благодаря 2 мужчинам, что сейчас отсыпались в комнате для отдыха. Надо узнать и их имена, я так и не спросил их об этом. Тамина оказалась совсем молодой, на вид ей было лет 19, не больше. Под слоем грязи и крови она была намного старше. Из-за лохмотьев не было видно ее фигуры, которая, не смотря на выступающие ребра и кости, была довольно красивой. Заметив мое вторжение, девушка, стоявшая в полный рост, присела, стараясь скрыть свое тело в воде. Нига улыбнулась, призывая ее снова встать. Тамина смотрела на меня, пока отрицательно качала головой. – Бэнам, господин, вы ее смущаете,– Нига, я так понял, все же нашла общий язык с ней, и уже успела немного изучить ее. – Оставь нас,– сказал я, забирая из рук Ниги мешочек, которым она только что очищала девушку. Женщина склонила голову вниз, и поспешила удалиться из комнаты. Тамина настороженно покосилась на меня. Я присел на край купальни, обращая свой взор на нее. – Нига - хорошая женщина. Ты можешь на нее полагаться во всем. Я ей доверяю. Как и она доверяет мне. И ты тоже можешь мне довериться,– сказал я, стараясь ее немного успокоить.– Меня зовут Бэнам, я торговец коврами. Тамина слушала меня, не поворачивая голову в мою сторону. Я передвинулся и сел напротив нее. – А еще я неплохой лекарь. Мой отец держал лавку со снадобьями, и научил меня оказывать помощь,– добавил я после недолгого молчания.– Привстань. Девушка не двинулась с места, все так же обнимая колени руками. – Я осмотрю тебя на наличие серьезных травм. Мне не нужно, чтобы ты заболела и заразила бы потом всех остальных. Просто встань,– я жестом указал ей подняться. – Тамина, я ведь ясно выразился. Не заставляй меня применять силу,– опустив тон, сказал я. Девушка не реагировала. Я вновь почувствовал жар в груди, и неожиданно для нее схватил ее за плечи, резко поднимая на ноги. Она вцепилась в мои руки своими, стараясь убрать их, но я крепко сжимал ее, не замечая, как сильно впиваюсь пальцами в ее кожу. На ее лице появилась маска боли, девушка издала слабый стон, все еще не прекращая попыток выбраться. Я смотрел на нее свирепым взглядом, она с ненавистью смотрела на меня, после чего я резко отпустил ее. Она тут же накрыла ладонями те места, за которые я ее держал, легонько потирая их и сжимая. Но осталась стоять. – Ничего сложного в этом нет, Тамина. А теперь не дергайся,– я протянул руку к ее лицу, намереваясь осмотреть его, но девчонка отмахнулась от нее своей рукой. – Не дергайся,– сквозь зубы процедил я, хватая ее голову обеими руками. В ее синих глазах плясали огоньки злобы и ненависти. А еще страха. Но я не обратил на это внимания, поворачивая ее голову в разные стороны в поисках увечий. Кроме синяков и легких порезов, я ничего не обнаружил. Посмотрел уши и за ними, осмотрел шею. Чисто, ничего серьезного. Затем я по очереди осмотрел ее руки, опять же применяя силу, но уже не так грубо. Довольно сильные ранения у нее были от кандалов, и больше ничего, слава Ормазду. На спине я обнаружил следы от кнута, но они давно зажили, поэтому не сулили проблем. Сбитые колени и опять же раны на щиколотках добавились к списку обнаруженных мною ран. – Как видишь, и в этом ничего сложного не было. Я просто осмотрел тебя. Сейчас я скажу Ниге, какие настойки и снадобья, мази тебе нужны, чтобы залечить все это. Можешь продолжать мыться, одежду тебе тоже выдадут,– я вытер руки о висящее на стене полотенце, затем покинул комнату. Как я и обещал, попросил Нигу сходить за нужными лекарствами. Сам пошел ужинать. После этого я сел на подушках во дворе, наблюдая закат солнца и появление в небе звезд. Послышались шаги. Я обернулся, увидел Нигу. – Господин, она уснула,– сказала женщина, подходя ко мне ближе. Ее вьющиеся длинные волосы, заколотые на затылке и распадавшиеся на плечах, блестели на свету вечернего солнца. Я подозвал ее к себе. Она присела рядом, и я жадно поцеловал ее пухлые губы. Мы давно не были близки, и сейчас мне вдруг снова захотелось овладеть ею. Нига положила свои нежные руки мне на плечи, отвечая на поцелуй. Я задрал подол ее платья вверх к бедрам, касаясь мягкой кожи ладонью. – Раздевайся,– приказал я, касаясь губами ее губ. Она как всегда повиновалась, начав расстегивать завязки на платье. После чего легкая ткань слетела вниз, обнажая пышные формы ее тела. Вновь приблизившись к ней, я впился в ее губы, накрывая ладонью округлую грудь. Другую руку я приложил к лону, возбуждая ее. Повалив Нигу на спину, я принялся целовать ее шею и соски, от чего она сладко постанывала. Затем я развязал штаны, широко расставил ее бедра, и резко вошел. Она была теплой и мокрой, мне было достаточно удобно в ней, когда я начал движения. Лаская ее тело, я постепенно ускорял темп, после чего сильно кончил в нее. Я повалился на спину около нее, тяжело дыша. Мне было безразлично то, что кончил только я. Она всегда могла продолжить у себя в комнате. Я слышал, как она поблагодарила меня, собрала вещи и ушла. С ней ушел и ее запах. Мне было хорошо с ней, но я не любил ее так, как ей бы этого хотелось. Нига всегда будет для меня другом, пусть я и брал ее, когда мне хотелось. Я вернулся к себе в спальню поздно ночью. Снял одежду, лег на постель и уснул. Следующий день был обычным: я уехал торговать, и вернулся поздно вечером. Я очень устал, поэтому не заметил, что в комнате был не один. Оставшись в одних штанах, я вдруг обратил внимание на замершую в другой части помещения девушку. – Тамина?– спросил я.– Что ты здесь делаешь? Она постояла некоторое время без движения, после чего метнулась было прочь из комнаты. Я опередил ее, ловя за руку. Ее поведение было странным. Что нужно было такого сделать, чтобы потом убегать из комнаты? Я заглянул ей в глаза, но не увидел там ничего, кроме пустоты. Тамина была на голову ниже меня, так что мне пришлось приподнять ее лицо за подбородок. – Что ты здесь забыла?– еще раз спросил я, ощущая разгорающийся огонь во мне. Она была красива, молода, а сейчас казалась мне еще более привлекательной. Я чувствовал, что она что-то задумала, поэтому медленно свирепел, но к этому чувству приплеталось вожделение. Мне безумно захотелось ощутить вкус этой девчонки. Я грубо схватил ее щеки рукой, ее взгляд наполнился ужасом, и меня это еще больше подзадорило. – То, что ты не можешь говорить еще не значит, что ты не можешь показать, что ты здесь делала. В эту комнату никто не смеет заходить,– хрипел я ей в губы, усиливая хватку. Она попыталась оттолкнуть меня, уперевшись руками в грудь. От прикосновения ее холодных пальцев к горячей коже я начал возбуждаться. Я сильно прижался к ее губам, жадно посасывая их и облизывая языком, стараясь приоткрыть их и получить доступ к ее рту. Она не позволяла этому случиться, более живо начав сопротивляться. Я отпрянул, обнажив зубы в усмешке. Мне нравилось то, что она не хотела этого. Нига никогда не противилась мне, даже в самом начале, а эта дикарка не просто отбивалась, она яростно пыталась еще и нанести мне увечий. Я заметил движение ее руки, и остановил ее на лету. Нож. Неплохо, но я достаточно наблюдателен, чтобы заметить его. Выбив оружие из ее рук, я с силой толкнул ее на пол. Тамина попятилась назад, пока я медленно надвигался на нее. Нига дала ей что-то из своей одежды, и наряд был велик этой девчонке. Когда ее спина наткнулась на стену, я кинулся на нее, заламывая руки. Как она меня заводила! Ее выражение лица просто сводило меня с ума. Я одним движением разорвал ее одежду, затем каким-то образом связал ей руки за спиной. Перед моим взором красовалась ее грудь правильной формы с розовыми сосками. Дорвав платье до конца я обнажил ее бедра и ноги. Схватив ее лицо, я снова попытался добраться до ее языка, что у меня и вышло. Я сильнее сжал руку, от чего Тамине пришлось открыть рот. Вот тогда я запустил язык в ее сладкий ротик. Вдоволь наигравшись с ее губами, я перешел к шее. Ее кожа была такой нежной, и так приятно пахла, что я жадно вылизывал каждый ее сантиметр. Она сильно дергала ногами, отвлекая меня, поэтому мне пришлось связать и их. Отстранившись от девушки, я осмотрел ее: немая и обездвиженная - что может быть лучше? Я оттянул ее от стены на середину комнаты. Нужно было преподать урок этой девчушке. Нечего заходить в мою комнату без моего разрешения. Я взял в руки ее груди и начал мять их, припадая ртом то к одной, то к другой. Иногда я опускался ниже, облизывая живот Тамины, от чего она еще больше содрогалась. Я улавливал легкие всхлипывания, которые она могла издавать, и они казались мне песней. Я просунул руку меж ее бедер, касаясь заветного цветка. Она вновь забилась в попытке избавиться от моих ласк. Я сел на ее бедра, не позволяя больше ими двигать. Она была суха, и мне пришлось облизать пальцы, чтобы войти в нее. Такая узкая, горячая, приятная! Я вошел тремя пальцами, медленно их погружая в нее. Ртом ласкал грудь, которая раскраснелась от моих поцелуев. Затем я резко привстал, стянул штаны, перевернул девчонку на живот, и приподнял ее таз. Ее маленькая дырочка была свободна для моего вторжения. Я поводил членом по ее лепесткам, смочил конец слюной, медленно проникая. Это было немного проблематично, но я все же это сделал. Она сжалась вокруг меня так плотно, что я чуть было не кончил только лишь войдя до основания. Она сильно дернулась, почувствовав, как я заполнил ее. После чего я погладил девчонку по спине, начав движение. Так приятно мне не было никогда прежде. Я быстро набирал темп, не в силах сдерживать свой пыл. Вдалбливая в нее свой член, я ощущал им каждый ее сантиметр. Было очень узко, и каждый раз она словно не хотела выпускать меня. А я трахал ее все глубже, все сильнее. Чувствуя приближение, я жадно вцепился руками в ее ягодицы, после чего острая боль пронзила мою шею, и я начал кончать. Я повернул голову немного вбок, замечая какой-то предмет в чьей-то руке. – Чтобы больше не прикасался к моей дочери,– услышал я, чувствуя привкус крови во рту. Нига вставила нож мне в шею? Сука...