message from «hoseokkk😎»
hs: че как, чим-чим? jm: тухну на лекции у кана😪ему с таким энтузиазмом в голосе только покойников отпевать, серьезно hs: реву, бро, да забей ты. просто сходи хотя бы на половину его лекций, и он поставит тебе зачет автоматом, делов-то jm: бля, ладно. ради автомата в зачетке, а не в руках, можно и потерпеть hs: вот это правильный настрой ;) кста, есть планы на завтрашний вечер? юнги устраивает тусу у себя дома, не хочешь в кои-то веки проветрить свою тощую задницу и сходить на нее вместе со мной? jm: не знаю даже, а че за повод? hs: камооон, завтра ведь праздник jm: вау, не знал, что юнги такой преданный фанат литературы и отмечает всемирный день дарения книг. мне прийти с томиком толстого под мышкой или какого-нибудь гейского порева с нарисованными кошко-мальчиками на поводке будет достаточно? hs: хватит плеваться ядом, маленький змееныш. завтра день святого валентина, вообщет jm: и че теперь? закатывать вечеринку? вы с юнги могли бы пообсасывать лица друг друга и наедине, зачем заставлять народ смотреть на это hs: как грубо😔эта тусовка — прекрасная возможность для таких одиночек как ты подцепить себе кого-нибудь jm: или что-нибудь hs: чимин, ну плиииз🥺раз не хочешь любви, так хоть бухнешь на халяву да в компании людей побудешь🥺ради меня🥺 jm: ладно, ладно, только не тыкай в меня своими жуткими «🥺» hs: супер, встретимся там в семь часов🥰 jm: ??? jm: в смысле там. я думал, мы пойдем вместе hs: сорь, бро, но я пообещал юнги помочь со всеми приготовлениями, так что поеду к нему пораньше🤭 jm: ок. береги задницу, а то помогать будет нечем hs: haters gonna hate💅///
14 FEBRUARY 2021. 21:17 — Ну как тебе вечеринка? — плюхаясь на длинный кожаный диван рядом с черноволосым, спрашивает запыхавшийся Хосок, закидывая свою тонкую руку, обвешанную серебряными браслетами, цветастыми фенечками и причудливыми кольцами, ему на острое плечо. — Отвал бошки, да? — Не так плохо, как я ожидал, — честно признается Чимин, делая большой глоток дешевого виски, перемешанного с диетической колой, из яркого красного стаканчика. — Отдельный поклон Юнги за треки, в особенности за золотую дискографию Кеши, Бритни Спирс и Рианны, хорошенько отблагодари его потом за меня. — Оо, не сомневайся, я мастерски умею выражать благодарность людям, — пошло улыбается Чон, подмигивая невысокому мятноволосому парню за компактным диджейским пультом и ловя игривый воздушный поцелуй в ответ. — Вы ужасные, — посмеивается со слащавых действий парней Пак, ставя четвертый по счету опустошенный пластиковый стаканчик на стеклянный кофейный столик. — Пойти, что ли, косточки размять. — Факинг файнали, — на ломанном английском верещит довольный Хосок, резко подхватывая младшего под локоть и утаскивая в самый центр танцующей толпы.///
Дрыгаясь под заводные биты уже минут десять, Чимин медленно, но верно начинает входить во вкус, прикрывая глаза и позволяя своему телу и разуму полностью раствориться в ритме некогда любимой песни. Парень продолжает танцевать, но, заслышав перебивающие музыку дикие довольные вопли, издаваемые толпой, разлепляет глаза и поворачивается на 180 градусов, чтобы самолично посмотреть на причину столь бурной реакции перевозбужденного молодняка. А посмотреть действительно было на что. Высокий фигуристый парень в черных обтягивающих джинсах, выгодно подчеркивающих подкаченные бедра и округлую задницу, узком сетчатом кроп-топе с непозволительно тонким темно-серым бомбером, разрисованным мелкими золотыми узорами, поверх, с кучей яркого, поблескивающего на свету металлического пирсинга в аккуратных ушах, с забитым разнообразными кричащими тату рукавом и с озорной улыбкой на по-блядски искусанных пухлых алых губах устроил свое персональное стрип-шоу на узком деревянном столе прямо перед всеми. Парнишка медленно стягивает со своих рельефных широких плеч явно прилично стоящую вещичку и бросает ее в самый эпицентр разгоряченной толпы. За несчастный кусок тонкой ткани сразу же начинают биться не на жизнь, а на смерть не только девушки, но, на удивление, и парни. Выглядит это до абсурдного глупо и жалко, однако, признаться честно, выпей Чимин на пару стаканчиков больше, и сам бы ринулся в так называемый «бой», ведь куртка-то наверняка пропахла духами этого до пизды привлекательного дьяволенка, что сейчас жадно вливает в себя холодное кислое шампанское прямо с горла толстой стеклянной бутылки и довольно наблюдает за всем этим цирком с опасным озорным блеском в бездонных черных глазах. Когда бледная, почти прозрачная капля алкоголя минует чужие чувственные губы и не спеша скатывается вниз по бархатистой загорелой коже, от острого кадыка прямо к краю блядского сетчатого топа, черноволосый, кажется, сглатывает слишком громко, потому что внезапно появившийся рядом Хосок задает ему вполне логичный вопрос: — Нравится вид? — Еще как, — хрипит в ответ Пак, звучно хрустя шеей и нервно расстегивая парочку верхних пуговиц на своей отутюженной футболке-поло. — Кто это? — Чон Чонгук, двадцать лет, второй курс филологического, — начинает Хосок, — местная дива, а еще кузен Юнги. Довольно темпераментный малый, любит поиграть на нервах преподов, но тем не менее обладает секси мозгом и- — И не только, — вмешивается в монолог старшего Чимин, бесстыдно разглядывая танцующего парня. — Да, согласен, и не только, — пройдясь беглым взглядом по мелькающим в неоновом свете светодиодных гирлянд и большого диско-шара идеальным очертаниям чужой точеной фигуры, кивает сам себе Чон. — Говорят, что он очень эрудирован в своей сфере и даже с членом в заднице может назвать этимологию любого слова, прикинь? Звучит, как дичайший бред. — Это несложно проверить, — одними уголками пухлых губ улыбается Чимин, ловко подхватывая пару наполненных каким-то неизвестным темным месивом цветастых стаканчиков с резной тумбы. — Он не опаснее безобидного пушистика с атласным розовым бантиком на макушке. — Как самоуверенно, — выгнув тонкую бровь, коротко хмыкает красноволосый. — Будь аккуратнее, плейбой, этот безобидный пушистик с атласным розовым бантиком на макушке может оказаться ядовитой коброй и сожрать тебя на раз, два, даже не подавившись. — Посмотрим, кто кого сожрет, — подмигивает старшему Чимин, зрительно прокладывая самый короткий маршрут к своей цели.///
— Слушай, лапуля, если хотел эффектно подкатить ко мне, то мог бы просто придумать какую-нибудь хуйню по типу «ты случайно не орео?», а не устраивать нам обоим экспресс душ из содержимого своего стаканчика, — вздыхает Чонгук, вихрем кружась по недавно отделанной новым кафелем ванной Юнги на втором этаже его загородного дома. — Как будто ты бы повелся на нечто подобное, — расслабленно опершись о стену, спокойно говорит Пак, внимательно наблюдая за попытками темноволосого найти хоть что-то, чем они могли бы вытереться. — Не повелся бы, — усмехается Гук, наконец выуживая из стеклянного шкафчика, висящего прямо над неглубокой белоснежной раковиной, пачку плотных бумажных полотенец. — Держи. — Не переводи за зря бумагу, Чон, природа тебе спасибо не скажет, — словно отмирает Чимин, резко отталкиваясь от стены и не спеша наступая на младшего. — Я знаю способ получше. Чонгук видит озорной блеск на глубине чужих медово-карих глаз; он остается стоять на месте, заинтересованно выгибая ухоженные смольные брови и ожидая действий со стороны юноши, словно нападения дикого хищника на свою жертву. По крайней мере, так кажется Чимину. Вот только он, очевидно, не понимает, что хищников здесь двое. — Знаешь, — подойдя к темноволосому вплотную, начинает Чимин, мягкой подушечкой указательного пальца собирая невысохшие капли крепкого алкоголя, перемешавшегося с солоноватым потом, с плавного изгиба чужой изящной шеи, — давно хотел попробовать. — Полушепотом говорит старший, вызывающе погружая длинный палец в теплоту своего рта. — И это все, на что ты способен? — издевается Чонгук, сверкая рядом идеально ровных зубов. — Только лишь палец, серьезно? — Это все, что ты сможешь вынести, куколка, — парирует Пак, свободной рукой настойчиво сжимая худой юношеский бок. — Поверить не могу, что ты настолько меня недооцениваешь, — совсем по-ребячески дует губы младший, подкаченными руками окольцовывая чужую крепкую шею и опаляя горячим дыханием взбудораженное лицо. — Недооценивание противника — первый шаг к проигрышу. — А незащищенный тыл — второй, — хмыкает черноволосый, вгрызаясь в мягкие губы младшего нетерпеливым поцелуем.///
— Ты такой неаккуратный, хен, только посмотри, алкоголь попал даже на твои моднявые штаны, как нехорошо, — качает головой Чонгук. — Позволь мне побыть воспитанным тонсеном и помочь тебе, — во всю скалится парень, опускаясь на острые колени. Его чувственные губы опухли от долгих поцелуев и сейчас горят кроваво-алым пламенем, настойчиво приковывая к себе внимание голодных лисьих глаз. Его смольные мягкие волосы давно растрепались, не без помощи чужих тонких пальцев, конечно же, шелковистая алебастровая кожа покрылась испариной, а сетчатый кроп-топ давно забыт и покоится где-то в дальнем углу темной ванной комнаты. Старшему дважды намекать не нужно. Он тянется руками к толстому кожаному ремню, чтобы немного облегчить задачу сидящему на холодном кафеле парню, но тот больно хлопает его по грубоватым ладоням, поднимая разгневанный взгляд. — Я не разрешал тебе вмешиваться, хен, — недовольно басит младший. — Просто расслабься и наблюдай. Заслышав в тембре чужого сладкого голоса явно выраженные приказные нотки, юноша решает не перечить и покорно опускает руки, отдавая бразды так называемого правления младшему; у того на Чимина явно свои грандиозные планы. Чонгук не спешит действовать: тягуче медленно трется прямым носом о чужую ширинку, играючи хватается кроличьими зубами за холодный язычок металлической молнии, но расстегивать ее не спешит, дразнится, водит горячим влажным языком по мокрой грубой джинсе, настойчиво пытаясь слизать с нее терпкий вкус впитавшегося алкоголя. Чимина, кажется, ведет. Черноволосый активно вылизывает его налившийся кровью член через два слоя чертовой ткани, и это чувствуется так ахуительно хорошо и невыносимо одновременно, что аж рассудок мутнеет. — Блять, ты, блять… — утробно рычит старший, запуская пятерню в шелковистые волосы парня и с силой сжимая у корней, когда тот нарочно задевает острыми зубами его гиперчувствительную головку. — Хватит изводить меня, Чон. Неужели, отсос через штаны — это все, на что ты способен? — Я на многое способен, однако это все, что ты сможешь вынести, куколка, — коротко хмыкнув, передразнивает блондина его же фразой Чонгук. — Не стыдно будет кончить сразу же, как только мои губы сомкнуться у основания твоего огромного члена? — по-сучьи лыбится младший, поднимаясь с отсиженных колен. — Только посмотри на себя, да ты уже на грани, — все больше напирает парень, надавливая татуированной ладонью на чужой изнывающий член, — еще каких-то пару жалких мелких движений, и ты позорно спустишь прямо себе в штаны, хен… в точности, как сейчас. — Ты настоящее порождение дьявола, — ловя звездочки перед глазами, надорванным полушепотом хрипит Чимин, опуская свою крашенную голову на чужое оголенное плечо. — Нет, хен, — вцепляется своими длинными ногтями в покатые лопатки старшего Чонгук. — Я и есть дьявол.