Дочка акацуки

**** С тех пор как в Акацуки появилась она, всё перевернулось вверх дном. Утро начиналось с криков и матов, взрывох и кидания ножей по кухне. Потом отчитывали всех, кроме неё. Ведь, во-первых: она девочка, во-вторых: она ребёнок, и в-третьих: она дочь Хидана. А ещё потому что, она сбегала быстрее чем Пейн придёт разбираться с этим дурдомом. Она дико задирала Дейдару, воровала деньги у Какузу, и самое главное — материлась как сапожница. И невооружённым глазом было понятно, что она дочь Хидана. — Батя-я-я! — с такими орами на Хидана свалилась тяжёлая туша, придавливая к кровати — Просыпайся! — Блядь, Тара… Сколько время? — Пол седьмого! — на лицо Хидана упали серые пряди — Ты обещал взять меня на миссию! Когда хидан открыл глаза он увидел тринадцатилетнюю девочку с малиновыми глазами и пепельными волоса. Она улыбалась. — А какого хуя так рано? — Хидан недовольно потёр глаза. — Ну блядь, батя! Ты же сам говорил вчера что возьмёшь меня с собой! — девочка нахмурилась — Ёбаный обманщик. Хидан стал смутно вспоминать вчерашний вечер. Он напился в хлам в баре. Значит, понятно, откуда она взяла обещание на миссию. — Это пользование ситуацией — Джашинист присел на кровати, голова ужасно болела. — Нихуй было так напиваться — самодовольно воскликнула девочка — Какузу уже ждёт! Блондинка быстро вскочила с кровати и пулей вылетела за дверь, громко хлопнув дверью. Хидан устало вздохнул, поднимаясь и натягивая свой плащ. — Сучка, меня подожди! **** — Хидан, поторапливайся! — недовольно бубнил Какузу. — Отъебись! Я молюсь! — Джашинист сжимал в руке свой кулон и нервно молился. — От тебя никакой пользы, Хидан. Тара, к слову так звали девочку, устало вздохнула. Перепалки между этими двумя никогда не кончатся. Хотя, это даже забавно. — Всё! Идём! Хидан резко схватил Тару за руку и потащил её в деревню, в которую они собирались. Какузу слегка удивлённо приподнял бровь, но пошёл за ними. — Бать, мы куда-то торопимся? — Тару немного шатало от резкой тряски и железной хватки на запястье. Ответа не последовало. — Да, остановись ты, блядь! — Девочка резка затормозила ногами. — Ай! Какого хрена?! — Ты куда так разогнался джашинист ёбаный?! Я, блядь, не успеваю! — Сучка! — Дебил ебучий! — Ты, блядь, охуела?! Их семейные разборки не дал закончить им Какузу. Он подошёл в самый подходящий момент и резко врезал им по головам. Тара и Хидан вскрикнули и схватились за головы. — Больно же! — Будете так орать — прикончу. — Батя бессмертный, а если ты тронешь меня тебе пизда. Брюнет устало вздохнул и потащил обоих за шиворот в деревню. Тара сложила руки на груди и начала изучать взглядом окружающую её среду. Видимо она смирилась, что до деревни она своими ногами не дойдёт. — Какузу, отпусти! — всё не унимался Хидан — Ну, блядь, пожалуйста! — Завались. Как всегда односложные ответы Какузу. Кто бы знал как это раздражает. Деньголюб хуев. — Бать, завались нахер, пожалуйста. — И ты туда же?! — Хидан, дочь свою слушай. — Отъебись! Видимо, после такого незамысловатого предательства Хидан обиделся. Тара перед ним извинится. Потом. Может быть. Пусть одну миссию подумает над своим поведением. А пока, Тара и Какузу насладятся долгожданной тишиной и покоем. Ну, пока не найдут нужного человека. Потом начнётся театр, с Хиданом и Тарой в главных ролях. **** — Нам нужен вон тот — Какузу показал пальцем на какого-то старика. Одет он был роскошно. Видно богач. — Отлично! — Хидан уже достал свою косу и приготовился к жёсткому побоищу. — Можно сначала я? — Тара аккуратно опустила косу Хидана — Пожалуйста. — Валяй! Тара усмехнулась. В её глазах сверкнул далеко недобрый огонёк. Девочка скинула с себя фирменный плащ Акацуки. Под ним оказалась сетчатая кофта и обычные штаны. Какузу приподнял бровь, не понимая задумки Тары. Пепельноволосая подправила свои волосы и направилась в сторону старика. Она шла, увлекательно рассматривала красивые улицы, прилавки магазинов и красиво одетых людей. Тара шла-шла и врезалась в того старика и быстро рухнула на пыльную землю. — Ой! Простите пожалуйста! — начала извинять девочка — С вами всё хорошо?! — Ох, ничего, милая — Старик помог Таре встать — Не ушиблась? — Нет — Мацураши виновато улыбнулась — Извините, я не смотрела на дорогу. — Ничего страшного — Старик мило улыбнулся. Тара улыбнулась ему в ответ. — До свидания — проговорила Тара и побежала в сторону Какузу и Хидана. — И что это было? — спросил Какузу. — Ммм~ Пять тысяч иен, да я сорвала джек пот! Пока Какузу обдумывал зачем Тара устраивала этот театр, девочка уже пересчитывала деньги из кошелька того старика. Как только Тара заговорила о деньгах, Какузу сразу же понял зачем. — Моя воришка! — Хидан потрепал дочку по голове. Её и без того лохматые волосы растрепались. — Молодец. Какузу легко потрепал её по голове, Тара заулыбалась ещё ярче. **** Сегодня было на удивление тихое утро. Не было криков, взрывов, даже ножей не было видно. Было как-то странновато. Даже слишком. Было непривычно, ведь Тара ушла на одиночную миссию и всё ещё не вернулась. Хидан уже начинал думать, не померла ли его дочка, случайно? Она же Джашину-саме не покланяется, поэтому сдохнуть она может. Но вряд ли она бы кому-то проиграет и умрёт. Это же Тара. Ближе к вечеру волноваться стали уже все. Тара с миссии так и не вернулась. Её, конечно, отправляли на долгие миссии, но она всегда находила как об этом сообщить отцу. И волноваться не заставляла никогда. — Хидан — От голоса Лидера по спине быстро пробежались мурашки — Где Тара? — Сам бы хотел это знать. Хидан ответил довольно вяло и поплёлся к себе в комнату. Его было даже не узнать. Неужели, он волновался. Хидан — бессмертный Джашинист, не имеющий жалость волнуется цела ли его маленькое отребье. — Хидан, ты помереть на кровати вздумал? — Какузу как всегда не мог не сказать что-то язвительное в его сторону — С ней всё порядке. Она же твоя дочь. А вот это удивляло. Какузу попытался поддержать его? Что-то новенькое. — Спасибо — Джашинист вяло улыбнулся. Какая-никакая поддержка. Уже начинало темнеть. А Тары всё не было. Хидан не шутку испугался. Он уже перебрал в голове сотню сценариев происходящего и это всё не предвещало нечего хорошего. Ведь, Тара — это единственный дорогой для него человек. Он не может её потерять! — Всё! Я иду искать Тару! — не выдержал Хидан, натягивая на себя плащ. — Хидан — Какузу взял косу блондина в руки. Хидан уже приготовился матом и силой её отбирать, но Какузу кинул ему косу — Я пойду с тобой. Хидан с готовностью поймал косу и с лёгкой улыбкой зашагал к выходу. Всё же, Тара стала дорога и Какузу. Только не понятно, как отличная воришка или как человек. Долго Тару искать, слава Джашину-саме, не пришлось. Какузу и Хидан обошли почти половину леса и вскоре на кусте они нашли обрывок красно-чёрной ткани. Хидан, конечно идиот, но не сейчас. Он понял что это обрывок её плаща. К счастью, дальше шли они не долго. Хидан не без радости услышал знакомый, греющий душу мат. — Отпусти, блядь! Святой Джашин тебя покарает! Гандонище! Ёбаный придурок, я тебя распотрошу, а потом продам на чёрном рынке! Бля-я-ять! — Тара! Хидан и Какузу сразу кинулись на крики. Хидан уже был готов убивать, а Какузу потрошить врагов, а их органы продавать на чёрном рынке. Когда, они, наконец, увидели что же так держало Тару, Хидан рассвирепел. — Ну вот… — устало простонал Шикамару — Твои крики их привлекли. — Ты! — Заткнись — Шикамару отпустил Тару своими тенями и она резко упала на землю — Не суйся сюда — обратился он к Таре. Нара уже приготовился отражать атаки врагов, но какого же было его удивление, когда Хидан тупо пробежал мимо и направился на Тару. Шикамару испугался, что он хочет её убить, но Хидан вместо этого обнял её. — Дура! Ты сдурела так меня пугать?! — Прости, пап — устало прошептала Тара. — Это он сделал? — Хидан поднял руку Тары. На ней были глубокие порезы. Его глаза сверкнули не добрым огоньком. — Нет. — Мы рады, что с тобой всё хорошо. Идём — обрезал Какузу. — Да-да — Хидан подхватил дочку на руки — А что касается тебя — он уже обращался к Шикамару — Увижу ещё раз рядом с моей дочерью и я не посмотрю на то что её стошнит, я тебя распотрошу. Наверно, раньше он был бы и не против убить его на месте, но сейчас Таре плохо и это не лучшая идея. Если ещё раз попадётся на глаза — убьёт, а если жизнью дорожит и не появиться на глазах Хидана. — Пап, пошли домой — тихо прошептала Тара. Хидан кивнул и побежал в сторону их, если можно так, выразиться дома. Домой они добрались быстро, даже очень. Тара всю дорогу дрожала. Это не выражало нечего хорошего. Хидан и Какузу сразу же пошли в их комнату, не обращая внимания на удивлённые взгляды сокомандников. Хидан посадил её на кровать. — Надо обработать раны — сказал Какузу. — Нет! — взмолилась Тара — Не надо! — Ты чего это? — Это больно! И страшно! Не надо! — Ты боишься? Девочка нервно теребила волосы и быстрым взглядом бегала по комнате. Пока, точного ответа она дать не могла. Вскоре, под внимательным взглядом Какузу и Хидана, она неуверенно кивнула. Хидан был в лёгком шоке, а Какузу только приподнял бровь. Ну просто, Хидан получает от боли истинное удовольствие, а его дочь, как выяснилось, боится боли. Странно? Ещё как. Тара закусила губу. Сейчас она боялась далеко не боли, а отца. Того, что она его разочаровала. Это было намного хуже чем любая боль. — Прости, пап… Я нечего не могу с собой поделать, извини — Мацураши опустила взгляд в пол. — Твоя мама тоже боялась. — Что? — она резко подняла глаза. — Твоя мама тоже дико боялась боли, как она со мной уживалась? — усмехнулся Хидан. — Правда? — Ага. Знаешь, ты даже больше похожа на твою маму, чем на меня. Или же вообще больше на Какузу — Хидан нервно хихикнул смотря на Какузу. — Ставлю сто иен что на Какузу! — Бля-я-я, Какузу одолжи сто иен? — Иди нахер. — Ну, Какузу-у-у! Тара нервно посмеялась. Всё же, менять своё настроение за секунду — это талант Мацураши. Только что, она чуть ли не плакала, боялась отца разочаровать, а сейчас уже ржёт как конь. И на удивление, боли от того что её рука почти разорвана в клочья она не чувствует. Даже уже забыла. Но ходить так нельзя, ведь умереть от потери крови Таре не улыбается. — Эй, Какузу — слегка неловко позвала красноглазая. — Чего тебе? — Помнишь, ты батину голову ему пришивал и руки? — она начала, так сказать, из «далека». — Ты хочешь, чтобы я зашил тебе руку? — Блядь, какого хуя ты такой догадливый? — Ладно — Какузу устало вздохнул. Хидан и Тары почти одинаковые, Какузу точно в этом убедился. — Это не больно — на всякий случай предупредил Хидан. — Спасибо — улыбнулась Мацураши. **** Вот представьте: середина декабря, выпал первый снег, сугробов уже видимо-невидимо, на улице красота! Представили? А теперь представьте, как Хидан бегает за Тарой, матерясь и крича ей, чтоб она надела шапку. Как вам такая картина? — Ну батя-я-я! Бля-я-я! — кричала измученный ребёнок, убегая от своего немного не в меру заботливого папаши. — Шапку, блядь, одень! — не унимался Хидан. — Не хочу-у-у! — Крикнула Тара перепрыгивая через очередной сугроб. Мацураши убегала от Хидана, как могла и не могла. Знает же, у Хидана мозги маленькие, побежит за ней на прямую и, дай бог, упадёт. Мордой прямо в сугроб. Но Хидан что-то падать не спешил. Несмотря на то, что сам выбежал почти полуголый, так ещё и умудряется все сугробы перескакивать. Тара уже начала думать, что шапки ей не избежать и пока его голова была занята этими мыслями, она свалилась в сугроб. Джашинист подбежал к ней и нервно расхохотался. — Идиотка — через смех проговорил Хидан — Смотреть же надо куда бежишь! — Заткнись. Тара попыталась встать, но тут же упала обратно. Снег оказался тяжелее чем казался, подняться было довольно трудно. Хидан заржал с новой силой. — Хватит ржать! Лучше, блядь, встать помоги! — Хахах, ладно — блондин подал дочке руку всё ещё посмеиваясь. Тара как-то не добро улыбнулась и Хидан понял дело тут не чисто. Но отреагировать не успел. Тара резко дёрнула отца на себя и повалила его в сугроб. Хидан сразу же заматерился, а Тара залилась смехом. Видеть Хидана в таком виде было забавно. И без того пепельные волосы стали полностью белые, плащ уже стал мокрым и белым, а сам он дрожал от холода. Это слишком смешно. — И кто теперь идиот? — Девочка перекатывалась по снегу от смеха — Наде же смотреть кому руку даёшь! — Сучка… Медленно пролепетал Хидан, собирая вокруг себя побольше снега. Джашинист быстро слепил небольшой комок снега и бросил его прямо в лицо Таре. Тут, уже засмеялись оба. Ну как засмеялись, точнее сказать заржали. — Ну всё! Ты допрыгался! — в руке Тары уже росли снаряды для их начинающегося снежного боя. **** — Бать, знаешь что? — Когда Тара так начинает разговор, нечем хорошим это не кончается. — Что? — Хидан уже привык к её закидонам. Его уже нечем не удивить, ну почти нечем. — Когда я выросту я стану Хокаге! Какузу поперхнулся чаем и уставился на неё слегка ошалелыми глазами, у Дейдары взорвалась в руках небольшая бомбочка, Итачи выронил из рук катану. Все на неё уставились как на сумасшедшую или умственно отсталую. А Тара смотрела на них так невинно, будто это не она сейчас хотела стать фактически их сильнейшим врагом. Хидан вспомнил, что у неё были такие же глаза, когда она впервые убила человека. Она точно знает что говорит. В чём же подвох? — Что же сподвигло тебя на такое решение? — Безучастно спросил Итачи, поднимая с пола любимое оружие. — Если я стану Хокаге, то тогда батя и Какузу смогут убивать и продавать всех кого захотят! И вы бы могли делать всё что захочется и вам нечего бы не было! Я бы даже сделала так, чтобы Дей мог взрывать всё что захочет и где хочет! И некого бы из вас не трогали за всё что вы сделали! Это же круто?! — Практически на одном дыхании выпалила Мацураши. Всех такая речь мягко говоря поразила. Просто Тара такой человек. Она же просто копия Хидана! В своей жизни она только один раз испытывала жалость, а тут хочет рискнуть лучшими годами жизни ради них. Этого они точно не ожидали. Ладно Хидан и Какузу, они уже ей фактически как два отца, ладно Итачи, они вроде как друзья, но Дейдара! У них же взаимная ненависть, какого хрена она его вообще сюда добавила?! — Ты серьёзно дала бы мне наслаждаться своим искусством? — не понятно зачем спросил блондин. — Да! — весело проговорила Мацураши — Конечно, я считаю, что от искусства нет никакой пользы, но от взрывав польза то есть! Значит, искусство всё же не бессмысленно. К концу её, так сказать, познавательной речи Дейдара уже не знал взорвать её или всё же радоваться, что она признала его искусство. Ну как признала, сказало, что оно не бессмысленно. Это уже достижение! Ведь такую ослиху как Тара хрен переубедишь. В этом убедились все. — Ясно, хм… — Я думаю он так хочет сказать «Спасибо» — сказал Хидан. Дейдара сразу же посмотрел на него недобрым взглядом. — Пока не за что! — Весело объявила Мацураши и резко обняла Дея за шею, тот аж опешил — Когда я стану Хокаге, тогда скажешь спасибо! — девочка наконец отлипла от подрывника, улыбаясь во все тридцать три зуба. — Ага… — С чего ты взяла что ты вообще им станешь? — Задал вопрос, который скорее всего мучал всех находящихся здесь людей, Итачи. — Я просто хочу, чтобы вы были счастливы, поэтому я стану Хокаге или я не Тара Мацураши! — Дурочка… — Тихо, почти не слышно проговорил Хидан — Ты станешь отличным Хокаге! Я в тебя верю! — Не забудь назначить меня своим казначеем — Как-то отстранённо проговорил Какузу, лёгко улыбаясь. — Не забуду! — Яркая улыбка озарила лицо мини-Мацураши — Может взнесёшь предоплату? — девочка не многозначительно поиграла бровями. — Иди нахуй. — Ты меня приглашаешь? — усмехнулась красноглазая. — Посылаю. А теперь завались и иди уже спать, Хокаге недоделанный — Недовольно пробубнил Какузу, лёгко ударяя Тару по голове. — Ай! Ладно-ладно! — проговорила девочка — Спокойной ночи! — и направилась в комнату. — Странная она у тебя — Промямлил Дейдара, лепя очередную бомбу. — На себя посмотри, гандон. — Лишь отозвался Хидан. **** Сегодня весь день на сердце у Тары было не спокойно. Какое-то нехорошее предчувствие. Будто что-то случится или уже случилось. От этого чувства хотелось избавиться, оно будто пожирало изнутри. Как будто кишки скручивались вокруг сердца и давили на желудок и рёбра, при этом отдавая омерзительное чувство в мозг. Хотелось, если честно, блевать. Может это болезнь такая? Вряд ли. Тара перевернулась на другой бок. Она всю ночь была на миссии и глаз не сомкнула, а сейчас она не могла заснуть из-за этого хренового чувства. Может попросить Хидана посидеть рядом? Да, отличная идея. Только, Хидан на миссии и когда он вернётся неизвестно. Значит, идём к Пейну спрашивать, когда он вернётся. Может и поржать удастся. Блондинка с яркой ухмылкой на лице отправилась к Пейну. Будем надеяться, что он сегодня в хорошем расположение духа и не сделает так чтобы Тара познала боль, когда она будет над ним ржать. — Эй, Лидер! — с ноги открывая дверь в кабинет Пейна, крикнула девочка. — Чего тебе? — Почти не открываясь от своего сверхинтересного чтива и делая какие-то заметки на бумаги, сказал Пейн. — Ты не знаешь, когда мой батя вернётся? Пейн смолчал. Его лишь выдало остановка руки на пол секунды. Тара сразу понял: что-то случилось. — Отвечай. — грозно произнесла Тара, сверкая малиновыми глазами. — Никогда. Скорее всего он уже мёртв. Мацураши так и застыла в дверном проёме. Её глаза расширились от удивления и ужаса, а руки мелком затряслись. Примерно пол минуту они провели в абсолютной тишине. Пейна это уже стало напрягать, но тут девчонка разразилась диким смехом. Пейн вынес вердикт Мацураши: ёбанутая на голову. — Хахах! Лидер, не шути так! — всё смеялась Тара — Это не смешно. — к концу её слов смех совсем пропал. — Я не шучу. — Ты шутишь. — Нет. Он мёртв. — Нет. — Да. Это игра могла продолжаться ещё очень долго. Пока у Пейна не кончалось его драгоценное терпение и время, которых, кстати, и так было слишком мало. — Он скорее всего мёртв. Его убил Шикамару Нара. Если желаешь посмотреть, они на поляне в лесу. Ты довольна? — Да… Как-то тихо пролепетала Тара и пулей вылетела из кабинета рыжика. Пока она бежала по лесу в её голове крутилось только «Лишь бы успеть!». Ветки больно царапали кожу, но было как-то похую. И вот, она наконец видет Хидана. — Успела… Проговорила Мацураши, улыбаясь. Она уже хотела подбежать, но мощный взрыв откинул её назад. Девочка впечаталась в толстое дерево. Кажется сломала пару рёбер или не пару, а больше. Но кого это, блядь, вообще ебёт? — Папа! Папа! Было слышно лишь дикий смех Хидана и даже тот звучал глухо. По щекам покатились горячие слёзы. — Тара, выживи, пожалуйста… — всё что успела расслышать Мацураши, перед абсолютной тишиной. — Папа… — Девочка встала на колени — Папа! Папа! Папа! Девчонка подбежала к уже пустующему месту взрыва. Тара начала шкрябать землю длинными когтями, что-то нервно шепча. — Блядь! Блядь! Блядь! Она подняла голову к небу и закричала душе раздирающим криком. В этот крик она вложила всё что чувствует. Всю любовь к отцу и всю ненависть к Шикамару. Скоро, её крик смешался со смехом, а потом и плачем. Это создавала вид ненормальной, но с этим вообще никто и не спорит. — Я отомщу… — она сжала в потемневшей руке влажную земли — Клянусь своим именем… Я отомщу за тебя, папа!.. Нара молча шёл от места своего «преступления». Он слышал крик, слёзы, смех и клятвы о мести. Он попытался выдавить из себя хотя бы маленькую улыбку, но было слишком тошно. Он убил отца маленького ребёнка, но Хидан тоже убил дорогого ему человека! Но Тара ему нечего не сделала, а он причинил ей столько боли. Но Шикамару просто шёл, хотя хотелось подойти к ней и…и что? Сказать: «Прости, что убил твоего отца»? Глупо. И всё же, Шикамару ушёл. **** — Дядь Какузу — пролепетала Мацураши. — Чего тебе? — спросил Какузу не отвлекаясь от газеты. — Дай денег. — Зачем? — Надо — опустив взгляд в пол, сказала девочка. — Ладно — вздохнул Какузу — Перефразирую: на что тебе деньги? — На лопату… — А зачем тебе лопата? — Батю откапывать… Какузу даже отвлёкся от газеты. Со смерти Хидана Какузу стал присматривать за Тарой. Она ему уже как самая настоящая дочка, вот он взял её к себе. Какузу даже сам от себя не ожидал такого геройства, но он уже смирился с невозвратом этого порыва доброты. Так же, со смерти Хидана Тара изменилась. Не особо сильно, но заметно. Под глазами появились красно-тёмные круги, волосы теперь длиннее плеч. Она стала более спокойной, более задумчивой и более грустной. И Какузу было её реально жалко. Всё-таки он к ней привязался. — Возьми в кошельке — ответил Какузу, обратно возвращаясь в газету. — Спасибо, пап — Мацураши легко чмокнула Какузу в щёку и убежала. Какузу вздохнул. На душе разлилось приятное тепло. Тара любит Какузу, как своего родного отца. Всё же, она ещё ребёнок…