От автора: НЕ бечено!
***
— Ох, ну и удар же у тебя, Хотару! Так держать! — придерживаясь за ушибленное место на животе, сказал Кабуто. — Извини, что так глупо разыграл. Мне нужно было отвести тебя подальше от других, чтобы поговорить. Девочка оглядела пространство вокруг, хмурясь еще больше. Не то, чтобы у нее не было шанса сбежать, — шанс безусловно был: вперед ногами в морг, — вот только остановились они на перекрестке улочки и широкой дороги где-то на одном из многочисленных складских участков Конохи. Если преступления и совершались в городе, то как раз-таки в таких местах, где не с первого раза труп заметят или преступнику позволят улезти. Учиха, быть может, за долгие годы работы уже поднатаскались в первую очередь проверять предполагаемые опасные зоны, но никогда нет нулевого процента того, что их чуткий глаз пропустит важную зацепку на месте преступления. Кабуто был тем еще прохвостом. Аня искренне старалась выглядеть мужественно и сильно, и все же ее одолевал страх. В отличии от блондина, она была гораздо слабее не только из-за отсутствия нормального питания и нагрузок долгое время, но из-за разных весовых категорий. Масса, площадь и высота тела всегда были решающими параметрами при критических решениях, когда требовалось идти наверняка и бить морду распоследнему хулигану в школе или институте. Эти же критерии оставались важными и в новом мире. Физика тут была своеобразной, но вполне объяснимой. И нередки были случаи, когда простым умом или тупой силой можно было устранить противника. У Якуши были почти стопроцентные шансы выйти из потасовки победителем и, судя по едва сдерживаемой ухмылке, он прекрасно знал о них. — За такие приколы старшаки из академии теряют зубы. — зло проговорила девчонка, хмуря брови. Ноги от резкой и интенсивной нагрузки чуть гудели, грудь уже не ходила ходуном, но горло любезно напоминало болью о том, что морозный воздух не следует поглощать в больших объемах. — Не помню, чтобы ты хоть где-то мелькал рядом. Откуда тебе известно мое имя? — В самом деле, я поступил очень грубо, Хотару-чан. — мило улыбаясь, выдал подросток, спешно склоняясь в дружеском поклоне, лишь бы соблюсти рамки хоть какого-то приличия и создания доверительного контакта. — Меня зовут Кабуто Якуши, рад знакомству. — Допустим, — кивнула брюнетка, не собираясь гнуть спину в ответ, — Это еще не умоляет моего желания врезать тебе по роже, за то, что так мерзко поиздевался над моими чувствами. — складывая руки на груди, землянка старалась держать себя в относительном спокойствии. Создать иллюзию было не так-то просто, учитывая ее нервно трясущиеся, уже потные, ладони и откровенное беспокойство, к тому же такой защитный жест наверняка ее выдал перед профессионалом. — Эй, я всего лишь хотел поговорить. — поднимая руки на уровень груди в качестве доказательства, что он не имеет оружия, ответил сирота, все еще стараясь вести себя соответствующе хитрому, настырному, но все же своему человеку. — О чем? У нас мало общего. — А вот тут ты ошибаешься. Мы с тобой оба сироты, с той лишь разницей, что меня вовремя подхватил хороший сенсей. Прекрасно зная о личности подразумеваемого сенсея, которого Хотару не имела возможности видеть лично, зато могла свидетельствовать Аня, иномирянка лишь болезненно зажмурилась, чувствуя себя последней идиоткой. Не то, чтобы Кабуто или Орочимару, — если последний вообще был в курсе планов протеже, — не имели права к ней подходить или интересоваться специфическим учащимся с намеком на сильную легенду, но объективных причин искать и вербовать сироту не было. Оценки плавали в пределах нормы, навыки боя больше походили на бокс, чем на восточное искусство спарринга, да и внешность у нее была обыденной. Японка, как японка — узкие глаза, круглое лицо, плоский лоб и короткий нос. Если таких сотней поставить в одну шеренгу и просто переодеть каждую, как куклу, в разное тряпье, то и не отличишь вовсе. И все же подросток стоял рядом, играл роль хорошего знакомого и будущего друга, исполняя чужую волю и собирая информацию. Просто стоял и деланно охал, продолжая лизоблюдствовать и восхвалять неумелую контратаку. — Знаешь, тебе очень повезло, раз нашелся человек, который стерпел твою мерзкую привычку нападать при знакомстве и повелся на твои красивые глазки, но мне такого не надо. — просто ответила брюнетка, осторожно отступая назад. — Мое предупреждение ты уже слышал: еще одна скверная шутка с моими чувствами — и зубы на помойке искать будешь! — Да погоди же. — с гнусноватой улыбкой объявил блондин, хватая тонкое запястье ребенка, — Я уже понял, что совершил ошибку, и мне искренне жаль, что посмеялся над тобой. Давай замнем ситуацию и вместе сходим в кафе? — Есть с незнакомцами в таком же незнакомом месте? Ты, видно, шутишь или вовсе меня за дуру держишь?! — Хей, не присекай мои попытки поладить! В конечном счете, мне нужно серьезно поговорить. И, если уж ты не желаешь со мной куда-то идти, то хотя бы выслушай! — потребовал парень, осторожно пристраиваясь рядом, чтобы видеть чужое лицо и руки, — Понимаешь, этот мир очень опасен для одиночек? И будь ты хоть трижды сильнейшим — ты никогда не добьешься большего, чем чунинский жилет или торговой палатки на рынке! По этой причине тебе необходим сильный и именитый мастер. Тот же титул хокаге передавался от учителя к ученику, начиная с самого Хаширамы-самы. — И, сдается мне, ты уже нашел мне сенсея? Не слишком ли щедрое и жирное предложение? Генома у меня нет, выдающихся качеств тоже, а твоя попытка согласовать встречу звучит сродни приему у дайме. — Вот видишь! Ты и сама заинтересована в своем будущем, что ценит этот человек. Но ты права — все имеет свою цену. Я прекрасно знаю, что и наследства у тебя нет, и чего-то другого, куда более полезного, но это не значит, что ты не можешь предложить хоть что-то вовсе. Аня смотрела на Кабуто с каким-то отрешенным смирением. Было и так видно, как сильно парень старается продать некого «мастера» подороже, кроме-то пытается ее уговорить принять чужие условия, не давая озвучить ответные требования, и самому Якуши не было важным получить ответ, лишь бы навязать предложение и исполнить свою часть плана. — Бла-бла, очень много говоришь. Если ты закончил, то я, пожалуй, пойду домой. Искать работу сейчас мне рано, на задания не выйду без хитай-ате, малому брату тоже вся эта хрень не интересна. Бывай! — отмахнулась красноглазая, ускоряя шаг в сторону живой улицы, оставляя за собой сбитого с толку Кабуто. Блондин стоял, не решаясь преследовать цель. Не потому что он был чем-то озабочен, ошарашен хамством или переживал за несработавшую стратегию. Он стоял и наблюдал за уверенной и быстрой походкой девчонки, прокручивая у себя в голове ее однотипные ответы. Что ж, пожалуй он мог согласиться с мнением других знакомых и коллег, что этот вредный ребенок имеет свой собственный путь. Другие дети легко поддавались эмоциям, пока две примечательные личности академии, с его же бывшего приюта, пытались проложить свой тернистый путь куда-то. Это «куда-то» еще стоило обозначить на карте и озвучить в слух, чтобы увидеть всю картину целиком и познать эти извращенные умы, но до этого момента еще стоило дожить, хотя бы по той причине, что конечный результат чужих действий интриговал. Интриговал не только его, но и того, кто был непосредственно в этом заинтересован. С другой стороны — стоило пересмотреть предполагаемые тактики переговоров: очень уж Хотару заботилась об условиях сделки, что не раз демонстрировала, опираясь на фактические условия препятствующие реализации собственного потенциала. Молодой возраст был действительно той еще помехой, как и отсутствие денежных средств за душой или жестяного знака на тряпке, персональной метки каждого ниндзя. Отойдя под ниши небольших оконных козырьков, Кабуто взобрался по стене на крышу, решаясь на путешествие малозаметным маршрутом. Из-за мороза его собственные шаги, даже не смотря на умелое мастерство скрытия звука шагов и следов на запорошенной снегом поверхности, все равно слышались излишне громкими. Отойдя поближе к центру плоской крыши, он принялся наблюдать издалека за целью. Хотару вышла к людной улице, оглядываясь по сторонам: искала ориентиры для выхода к знакомой дороге, пыталась рассмотреть среди гражданских лиц знакомые очертания.***
Наруто всегда знал, что является помехой всем окружающим, начиная со сверстников, заканчивая другими взрослыми, нередко статусными, людьми, но и представить не мог, что его собственное присутствие сможет помещать защите дорогих людей. Киба, идущий впереди и следующий по чужому следу, был предельно внимателен к деталям. Иногда останавливался, проверял запах земли, стен и некоторых объектов, которые Хотару трогала, пока неслась на помощь к брату. Шикамару напряженно молчал, полностью погруженный в мыслительный процесс. Иногда брюнет чесал основание хвостика, — скорее от нервозности, чем от реальной необходимости восстановить приток крови к стянутой коже, — и поджимал губы, гримасой выдавая собственное недоумение и раздражительность. Когда след девочки затерялся около помойки, и без того забивая смрадом простые запаховые рецепторы, Инузука схватился за голову, паникуя с пол-оборота. Блондин отчаянно жмурил глаза, принимаясь сжимать ладони в кулаки. Страх, изначально появившийся от опасения за чужую жизнь, слишком быстро сменился на злость и гнев, подпитываемый нечто темным изнутри. Стоять и осознавать, что, возможно, потерял своего друга просто так, в одно мгновение, было слишком сильным испытанием для него. И голос, — вот зараза! — только то и делал, что нашептывал меж мыслей такие желанные вещи: — «Это они во всем виноваты! Это из-за тебя она оказалась в опасности! Хотару-чан надеялась и рассчитывала на тебя, а ты не смог ее сберечь! Одно твое существование причиняет боль твоим друзьям! Это ты должен был пострадать, а не они. Ну, давай же! Ты сможешь ее спасти, если сташь сильнее! Сможешь показать всем, чего достоин! Показать место этим жалким червям, осмелившись посягнуть на святое!» — Она не могла просто так пропасть. — вынес вердикт Шикамару, указывая на карниз, находящийся достаточно низко для стандартной постройки. На сарай с плоской крышей можно было бы взобраться без особого труда даже ученику академии, так что был велик шанс, что Хотару взобралась на здание в попытке спастись. И хорошо, если только спастись, а не исчезнуть в руках ниндзя, пытающегося похитить жителя Конохи.Возглас Нара заставил Наруто неожиданно и широко раскрыть глаза, будто бы он до сего момента находился в трансе и тут же, получив ответ, протрезвел. Инузука уже успокоился, хотя резкие движения рук выдавали его с головой. Идея Шикамару была неплохой, однако собачник не мог уловить запаха с крыши, даже беря в учет ветер и некоторое время. Мальчишка в теплой парке излазил вдоль и поперек бетонные плиты постройки, пытаясь учуять на торцах и карнизе остатки талька, пота и выпечки. — Ее здесь нет! — скалясь от раздражения, огласил Инузука, спрыгивая с небольшой высоты. Узумаки топнул ногой от досады, принимаясь с новыми силами от небольшой передышки за новую попытку поиска. Сразу срываясь на бег, светлоглазый пересек проулок, не оборачиваясь на товарищей сзади. Игнорируя чужие крики и просьбы подождать, школьник бежал почти не разбирая дороги: прохожие, случайно оказавшиеся на его пути, резко отскакивали, только приметив золотистую макушку; части строительного мусора или коробки, стоявшие на краю углов складских проходов или посреди улочек, разлетались в стороны от всплеска огненной чакры. Наруто едва осознавал, как воздух вокруг накалился не только от его интенсивных нагрузок, но и от собственной духовной силы, рвущейся наружу редкими, но тягучими сгустками. Вспыхнувшая искра алого, мелькнувшая аккурат перед его курносым носом, заставила мальчонку притормозить и в изумлении уставиться на схлопнувшийся пузырик. Сбросившиеся от удивления на ноль, все мысли теперь были обращены на удивительное чудо. Масаши, конечно, упоминал, что ниндзя с хорошим контролем могут целенаправленно испускать чакру в стихийном преобразовании в среду, но он точно не причислял самого Узумаки к настолько умелым ниндзя. Друг точно не считал его бездарностью, как тот же Ирука-сенсей, — даже на оборот — всегда хвалил и поддерживал! — но сам Наруто точно знал, что до подобных техник ему еще очень и очень долго расти, а тут: простая пробежка и целый алый сноп. Впрочем, стоило будущему ниндзя немного постоять, оценивая результат случайности, как его тут же настиг прохожий, целенаправленно стремившийся выяснить с ребенком отношения. Наруто почти не удивился, когда крупная мозолистая рука схватила его за плечо и развернула. Ключицу неприятно стянуло болью, постепенно переходящей на плечевой сустав, и кость вновь повторно заныла, когда пальцы впились в кожу под зимней одеждой посильнее. Человек, посмевший его коснуться точно не был настроен на миролюбивый разговор. — Ты охренел! Совсем не видишь, куда прешь? Глаза пот застилает или что?! Блондин поджал губы, обижаясь скорее на утекающее на пустой разговор время, чем на грубые слова незнакомца. Мужчина плотного телосложения нервно дернул заклепки на робе, пытаясь собладать с гневом и не сорваться в избиение мальчишки. Гримаса животной злобы, — да такой, что от гнева крылья ноздрей раздувало! — исказило чужое лицо. Желтые от дешевого табака зубы были демонстрированы в оскале, будто бы Наруто, случись что, мог получить реальный укус в глотку с последующей смертью. Но привыкшего к подобному поведению сироту уже не волновала будущая драка: разница сил была колоссальна, и в лучшем случае у него будет разорванная от удара губа или кровоподтек на животе, а в худшем — поломанные кости или свернутый сустав на руке, который будет еще долгое время напоминать о бессмысленной жестокости общества. — Я тебя…! — начал было мужик, как кто-то его впихнул в спину. — Не помню, чтобы ты имел права на это ребенка, тем более бить его. — хладнокровно проговорил Кио, протягивая Наруто руку. Последний хотел было обрадоваться, — раскрыл рот в удивлении и счастье встречи, — да только его пихнули за спину, прикрывая от возможной опасности. Худощавая спина подростка не выглядела надежной опорой и защитой совсем. Сколько помнил Узумаки, Кио всегда занимался спортом и тренировками. Совсем другими, далеко не такими тяжелыми, как те же Рок и Хотару, но и его трудов хватало, чтобы под тонкой коже наблюдались рельефы мышц, оплетающие скелет. — А ты, я смотрю, смельчак или тупица какая, раз решил беса защищать! Кио ни на дюйм не двинулся в сторону. Смотрел цепко, грозно, готовясь в любой момент треснуть чем-то потяжелее. Тонкая рука парня медленно потянулась к поясу, где на ремне была закреплена тяжелая дубинка. Блондин нервно переглядывался то на взрослого, то на друга, ожидая драки. Горло ребенка сперло от волнения: с одной стороны хотелось крикнуть что-то гадкое в адрес работяги, подкрепляя гнев обидой, с другой — хотелось остановить рыжего шалопая, потому что все нанесенные ему травмы будут по вине синеглазого. Шорох с крыши, как и следом упавшее на тротуар тело, заставило школьника посмотреть на верх. Довольный полученным эффектом неожиданности, Кабуто слез вниз. Подросток напрягся еще больше пытаясь предугадать дальнейшие шаги коллеги. После злополучной миссии в Камне, Якуши был отстранен от дел Корня и переведен на работу помощником в военный госпиталь. Детали не были объявлены, и коллеги старались не обсуждать хоть какие-то новости в слух, но перевод одного из способнейших ниндзя в ряды запаса без последующего устранения становился фактом покровительства. — Вы в порядке? — вежливо поинтересовался пепельноволосый, поправляя свои очки пальцем. — Э? — Наруто не знал, как реагировать на незнакомца. Редко, когда кто-то из простых горожан, что уж тут говорить про ниндзя, решался приструнить обидчика несчастного сироты или заступиться за оного, так что сегодняшние события выбивали ребенка из колеи. — Наруто-кун, тебе следует идти дальше по своим дел. — хладнокровно ответил Кио, даже не оборачиваясь за спину. Взгляд зеленых глаз метался между руками и лицом разведчика, пытаясь проследить в чужом образе движение чакры или же мышечный спазм, какой бывает от перенапряженного тела перед атакой. — Но? — мальчишка совсем не знал, как себя вести. Резко изменившийся тон товарища намекал на то, что в данный момент его стоит слушаться, но незнакомый юноша не выглядел опасным, да и помог в их ситуации. Рука подростка все же достигла кобуры оружия и вытащила плавным движением обтянутую кожей дубинка, демонстрируя гладкую поверхность на свету. Уже сам факт использования оружия говорил о большем риске, что уже выходило за рамки помощи Узумаки. Потомок великого клана принялся медленно отступать, шурша подошвой о крошку щебня на земле под собой, и, резко развернувшись, побежал в обратную сторону, стараясь не оглядываться. Наруто никогда не считал себя трусом. Даже если он и убегал от гнева разъяренных взрослых или злых сверстников, то всегда возвращался и извращенными способами издевался в ответ, получая наслаждение от удавшейся затеи. Но сейчас, нервно перебирая ногами, Наруто испытывал лишь волнение за собственную шкуру и дикий стыд, что оставил Кио разбираться с его проблемами.***
— Эй, пусти меня! — возмущалась девчонка, вырывая руками схваченный капюшон кофты. — Ага, вот еще! — хмыкнул черноволосый парень, нисколько не ослабляя хватки на одежде. Хозяин пекарни и напуганные ученики Академии, пришедшие в участок полиции с заявлением о похищении одноклассницы, переполошили всю смену. Мало того, что некто просто похитил девочку, уведя ее от товарищей простой маскировкой, так еще и прикинулся личиной наследника Инузука. И свидетели, — зараза такая! — тоже занимали не последнее место в иерархии кланов. Сын Чоузы Акимичи, накрошив крошками от закусок весь пол под собой, заявил, что настоящий Инузука, подставленный похитителем, присутствовал все время с ними, а принц Абураме утверждал, что его возлюбленную похитил лже-Киба, уговорив мелкую проследовать в сторону больницы за «пострадавшим» братом. Дело, вырисовывалось, откровенно непростым, учитывая неопределенный статус похищенной, как и ее отношение со всеми присутствующими представителями кланов, и подставу принца при иных свидетелях. Выслушав всех, как и приняв заявления о похищении только от Кохэку-сана, во избежании большего скандала, капитан выдвинул пару свободных отрядов и бездельничающих стажеров на поиски, а сам двинулся докладывать о деле Фугаку-саме, уже ощущая фантомную головную боль от ожидания криков и требовательных вопросов начальника. — Ладно, окей! — девочка морщилась от боли, но все же постаралась спокойно встать. Боль не то, чтобы была сильной, но чужие пальцы хорошо вцепились в кожу, потому что всякий шиноби знал, что противник мог ловко сбежать, выскальзывая из одежды. «Стажер», — да кто их при одинаковой одежде клана и формы ниндзя разберет? — из клана Учиха выглядел всклокоченным, будто бы его заставили неожиданно заниматься какой-то резвой деятельностью. — Хорошо, вырываться не буду! Но что случилось? Я вроде бы преступлений не совершала! — Дело и не в твоем преступлении. — пожал плечами пацан, лишь сильнее подтягивая к себе причину переполоха в штабе. — А в том, что преступление было совершено против тебя. — Что за преступление? Аня не считала себя умным человеком хотя бы в половину гениальности Максима, но точно могла утверждать, что является сообразительной. И все же чужие слова ввели в ступор. Преступление — понятие растяжимое уже только по тому, где и при каких обстоятельствах оказались великовозрастные лбы. У шиноби понятие чести могло граничить с почти идеализированным и философским путем монахов или самураев, и тут же планка идеалов могла упасть до простого и понятного всем «выжить любой ценой», так что слова о преступлении от кудрявой каланчи, — как его про себя окрестила землянка, — могли иметь вообще любой смысл. Ну, и стоило держать в уме простую истину, что местные дают клятвы не конституции или монарху, как дайме, а отдельно любому господину. Тут хоть кому служи — всегда окажешься преступником или нукенином. — Я квартиру что ли забыла закрыть? — стоило хотя бы начать разделение проблемы на уголовную и административные сферы. Не то, чтобы в закромах сиротки было что-то ценное, но квартиру с содержим могли обнесли в отсутствие хозяйки на раз и два. Весь этот миф, что в городе шиноби не воруют, был подпитан со стороны простых гражданских, но, — будем честны, — если какому-то ниндзя захочется достать что-то у оппонента, то он это украдет. — Нет. Вообще откуда у тебя эти мысли? — Учиха поморщил нос в раздражении и сощурил глаза, пытаясь разглядеть на лице ребенка хоть какую-то дельную мысль, но он с раздосадованным наблюдал только большие непонимающие глаза школьника. — Ну, я не с кем не дралась. У меня младший брат есть, но он послушный и плохого ничего не делает. Что еще может быть? — Прикидываешься? — Да! Потому что бесишь! Молодой полицейский устало вздохнул. Свободной рукой потер глаза и щеки, причем сделал это с такой любовью к себе, что Аня в действительности уверовала, будто бы парень только недавно проснулся и сразу же пошел исполнять приказы руководства. Тонкое предплечье с изящной, будто девичьей кистью зарылась в вихры волос на голове и подергала корни кудрей. Иномирянка на какое-то время залипла разглядывая стража порядка. — «В самом деле красивый», — почудилось девушке. Спортсменка не была расисткой, но предпочтение в выборе партнера еще на Земле делала в пользу братьев славян. Вся эта суматоха среди молодых людей вокруг корейских мальчиков и японских дворецких из аниматорских кафе была для нее чужой, хотя отдать должное иностранным менеджерам, продюсерам и стилистам — вылизанные во всех местах мальчишки с холеным лицом и в лоске привлекали даже не искушенное внимание. Было что-то в их образе притягательное, заставляющее задуматься и сравнить. Аня видела перед собой уже сформированного парня, которому не хватало для полного шика подчеркнуть юношескую красоту возрастной брутальностью. «Каланча» был высоким, поджарым парнем с тонкой кожей, на руках и ногах которого проступали вены. Овальное лицо имело ярко выраженный, а не чуть приплюснутый какой бывает у корейцев и китайцев, нос. Кожа под ним была чуть темной от сбритых усиков. Густые брови подчеркивали чернющие глаза, мерцающие красным на зимнем солнце, но главным достоинством в образе были лохматые завитки черных кудрей, которые в силу особенностей профессии молодого человека казались неопрятными и сухими. Неловко стоя рядом, девочка сместила взгляд на землю, уже считая свое откровенное разглядывание «ровесника» оскорбительным и странным. Замерзшую землю под ногами покрывала тонкая корка иния: щебень и круглый скатанный песок казались белыми жемчужинками на фоне грязно-бежевого полотна сельской дороги. Где-то в далеке гаркнули вороны. Просовывая под чужую руку свою детскую ладонь, Хотару переплела пальцы. Мальчишка покрепче ухватился за девичью кисть, ощущая замершую кожу. Ребенку явно было холодно, и его следовало привести в штаб полиции для дальнейшего разбирательства. Пока вороны найдут других служащих и доложат их местоположение, пройдет слишком много времени. — Пойдем что ли. — устало отозвался Шисуи, подхватывая к себе хулиганку. На вид ученица академии была целой, живой и здоровой, что не могло не радовать. Одетая в вязаный свитер и плотные брюки, она навряд ли испытывала дискомфорт, тем более что зима только начала свой ход, однако раскрасневшееся лицо свидетельствовало о том, что сиротка надышалась морозным воздухом и околела изнутри. Рассудив, что девочка сможет стерпеть перенос, шиноби воспользовался шуншином, унося ребенка в четыре захода на другой конец деревни. Аня же, прижавшись к чужой груди, сквозь одежду чувствовала жар, будто бы под ребрами и парочкой жилетов находилась печка. Засмущавшись, девушка признала, то потусторонняя для ее мира энергия ощущалась здесь особенной и несколько личной. Когда кто-то использовал техники в воздухе, отражалась не только стихия, аспект которой подстать нутру человека обжигал пространство во вне, но и эмоции хозяина, захватывая в ауру всех вокруг. Несмотря на усталость, носитель пламени будоражил чужую сенсорику домашним пламенем, который создавал покой и уют, не хуже очага. Остановившись около здания, чью вершину украшала четырехконечная изумрудная звезда с красным учива в центре, полицейский спустил девчонку с рук и повел ее в полицейский офис. Пройдя КПП и поднявшись на второй этаж, Учиха остановился у двери к шефу. Землянка не нашла ничего примечательного в местном офисе. Вокруг была привычная для такого рода мест канцелярская суета, лишь с тем отличием, что за столами отсутствовала хоть какая-нибудь техника. Люди в темной одежде с неизменным атрибутов в виде высокого воротника сидели за столами и вручную вели документацию. Относительную тишину и покой нарушали скрежет карандашей и перьевых ручек о плотную бумагу. Кто-то тихо переговаривался между собой, обсуждая какие-то рабочие моменты и вопросы. — Войдите! — из-за двери послышался басистый и строгий мужской голос, от которого в девичьем нутре все перевернулось. Обладатель голоса наверняка был очень недоволен тем, что его отвлекают от более важных и насущных дел, но все же соизволил уделить время внезапному визитеру. Спортсменка догадывалась, что там, внутри кабинета за широким, наверняка, столом восседает глава клана Учиха. Фугаку в аниме был представлен мужчиной за тридцать, отчаянно пытающимся учинить переворот в своем городе-государстве ради утверждения миталиристической позиций власти и упрочнения пошатнувшегося положения клана в социальной иерархии шиноби, кроме того он возлагал и требовал от сына абсолютного принятия его мировоззрения и последующего переноса его идей в мир. В живую Фугаку Аня видела всего пару раз и то, только из-за того, что тот желал услышать от преподаватель о реальном положении дел у Саске. Младший наследник был относительно гениален, хотя на самом деле более сноровист, чем сверстники, и не вызывал споров и нарицаний у педсовета, но, кажется, главу семейства интересовали иные вопросы, чем успеваемость. Какие именно? Неизвестно, однако со слов Бусси и Наруто, Саске был тем еще высокомерным говнюком, который общался с другими детьми по принципу исключительности. Виновник таких мыслей и стремлений прямо сейчас располагался в кабинете. Кучерявый же открыл дверь после приглашения и впустил в помещение сначала учащуюся, а затем вошел сам, прикрывая за собой тяжелую дверь. За светлым столом, поверх столешницы которой находилось зеленоватое стекло, в окружении бумаг сидел загорелый мужчина с каре каштановых волос. Рваная челка только подчеркивала суровые брови, сложенные при гримасе сосредоточенности. Губы были сурово поджаты так сильно, что под ними образовались две мимические морщинки-дуги. — Здравствуйте! — поприветствовала школьница, запоздало склонив голову и плечи в уважительном поклоне. — Обнаружил Хотару-чан в закоулке у складов на северо-востоке. — отрапортовал парень, встав по стойке смирно, — посторонних и похитителей обнаружено не было, визуально ребенок здоров! Фугаку кивнул, разглядывала нелепое чудо перед собой. Сиротка выглядела ухожено: вещи были чистыми и поглаженными, на ногах в дырках боевых сандалей виднелись полосатые теплые носки по погоде. Педагогический состав в академии жаловался на излишнюю агрессию при турнирных поединках и тренировках, в остальном же все учителя на перебой твердили, что такого старательного и целенаправленного протеже давно не появлялось в стенах учреждения, тем более из выпуска приюта. Схожим мнением со стороны взрослых обладал Масаши. — «Тоже завербованная Данзо?» — гадал глава клана, навалившись на стол. — Можешь быть свободен, Шисуи-кун. — отпустил подчиненного мужчина, теперь обращая все свое внимание на виновницу утреннего переполоха. — Ну, теперь рассказывай, Хотару, почему и кто тебя похитил. Аня вздрогнула, стоило именитому ниндзя захлопнуть за собой дверь.