если верить лисам.

      изначально, если верить старым мифам и легендам, два клана разумных существ жили в гармонии и процветании. лисы, что обращались в людей лишь в новолуние, и волки, которые вынуждены были сдерживать свой звериный облик до полнолуния. раньше существовали целые деревни и поселения таких необычных людей, что имели тесную связь с духом зверя. до того момента, пока не началась великая охота. злые языки шептали направо и налево, что сердце подобного существа — прямой путь к бессмертию, мол сам посмотри. они же не стареют совсем, а физический урон для них — как занозу посадить. пока одни говорят, другие уже стремятся заполучить желанное. именно с этого началась великая война против всех иных, целью которой было достать сердце лисы или волка. позже, пошли новые и новые слухи, которые из простого снежка сделали целый снежный ком, облепив его ложью со всех сторон.       сначала говорили о том, что сердце нужно именно новорожденного дитя. потом пошли разговоры уже о вожаке стаи, а после и о его паре, как хранителе всех тайн и прочее прочее прочее. но ни сердце ребёнка, ни сердце вожака, ни даже сердце его пары, ничего не смогло продлить жизнь людей хоть на несколько лет. с каждым таким зверским убийством, с каждым убитым оборотнем, народ, одержимый духом зверя, становился злее и злее. они не мстили, не отнимали жизни детей и стариков, пальцем не трогали женщин и омег, они разрывали на кусочки только войнов, которые посмели тронуть семьи. и казалось, нет конца и края этой войне, кровь лилась рекой, жены и матери не могли найти своих мужей и детей под кровавыми трупами, пока не пошёл новый слух.       нужно съесть сердце преданного волками лиса, чтобы получить бессмертие и его силу. люди не гнушались, отлавливали лесной народ как в звериной шкуре, так и в людском обличии и унижали, сталкивали лбами два народа, заставляя играть на потеху публике. кто-то терпел, кто-то верил, что это скоро закончится, а кто-то просто сдавался и погибал в круге, который не мог покинуть. каждый день это были всё новые и новые оборотни, каждый день их заставляли убивать друг друга, вгрызаться в плоть острыми клыками и раздирать когтями шкуру. но даже это не было тем, что искали алчные люди. и тогда одному человеку пришла идея. зачем сталкивать их лбами на поле битвы, если можно внести раздор в их стаи. это было глупым, низким и омерзительным решением, которое по сей день сказывается на обществе.       желанного сердца люди так и не получили, зато получили два сильных и обозлённых на всё и вся народа. и снова полилась кровь рекой, снова земля впитывала в себя боль и потери, но сейчас было всё иначе. некогда братья по охоте вцепились в глотки друг другу, намереваясь стереть соперника с белого света. обозлившись друг на друга, великие народы совершенно не обращали внимания на людей, сметали всё на своём пути, оставляя только кровавую дорогу трупов и сожженных деревень. великая война против оборотней переросла в великую войну народов, что длится и по сей день. не так масштабно, как в старые времена, но былой дружбы и идиллии уже не вернуть.       сейчас волки и лисы скрывают свои звериные корни, чтобы не совершать ошибок прошлого. живут как обычные люди и придерживаются их законов, насколько это возможно. детей с детства обучают скрывать свою вторую форму, чтобы те были в безопасности, а взрослые могут и сами за себя постоять. даже спустя несколько сотен лет два народа не смогли придти к согласию и были вынуждены сосуществовать рядом. два лагеря, которые ненавидели друг друга и запрещали хоть какой-то контакт между волками и лисами. хоть время и прошло, раны болели даже от одного упоминания. если вы думаете, что вражда прекратилась, то спешу вас огорчить. стоит только кому-нибудь из стай зайти на чужую территорию, начинается новая вспышка агрессии народов.       — дебилизм, — вздыхает сынмин, снимая массивные наушники и оставляя их болтаться на шее. — почему вообще старейшины и хёны согласились на это.       — ты о "временном перемирии"? — чонин даже в воздухе кавычки рисует, отвлекаясь от книги. — говорят, что вы недавно видели охотников в соседних лесах. знаешь же, что даже перед общим врагом, былые противники становятся союзниками.       сынмин закатывает глаза и свешивает ноги с подлокотника кресла, смотря в большое панорамное окно. верное суждение, конечно, но для кима вся эта ситуация кажется абсурдом и цирком на выезде. но, у него, как у младшего члена семьи, нет права голоса. вздохнув, омега возвращает наушники на место и прикрывает глаза, расслабившись. сейчас совершенно не хотелось о чём-то думать и даже говорить, все такие разговоры не несут в себе ничего хорошего. когда одна мелодия в ушах сменяется на другую, ким распахивает глаза и смотрит на почти своё отражение. схожие черты лица, особенно глаза и губы, только лицо напротив выглядит слегка старше и слишком по-взрослому. сынмин спешит снять наушники и слегка склоняет голову к плечу, смотря на своего брата.       — пошли, — мягко улыбается вонпыль, протягивая руку младшему. — скоро прибудет заменяющий вожака волков и с ним некоторые из их клана.       — мы-то там зачем? у нас всё равно нет права голоса, — хмурится сынмин, кивая на чонина, увлеченно читающего книгу, и на джисона, что что-то делал в телефоне, тоже погрузившись в музыку. — хён, можно мы тут отсидимся? нам ведь запрещено даже пересекаться, пока не вступим в связь.       раньше ходили слухи, что до войны некоторые лисы входили в связь с волками, как и те с лисами. и эта связь была прочнее брака и кровных уз. такую связь называли зовом, но явление было столь редким, что ему не предавали значения, но всё равно не позволяли молодым волкам и лисам встречаться, даже на охоте, если случайно пересекались. многие из старых лисов утверждали, что сказки это всё и нет никакого зова, как и той самой связи, но береженного бог бережёт, поэтому запрет не снимали, пока лис на найдёт себе пару среди лисов, а волк среди волков. вонпыль слегка кусает губу и тянет на себя младшего брата, что был тем ещё вредным ребёнком в детстве, но вот сейчас... спасибо, минхо, воспитал достойную замену, если что-то случиться.       — это правило, мин-а, — вступает в разговор альфа с рыжеватыми волосами и яркими лисьими ушами, подперев плечом косяк двери. — вчера совет старейшин наших кланов вынес вердикт, что у нас будет, так называемая, традиция. по типу трубки мира, только обед.       — старейшинам там ничего не давит на голову? — фыркает сынмин, всё же поднимаясь со своего места. — а, разумеется, это же не им обедать с волками, не им быть в их присутствии.       — согласен, — пожимает плечами минхо, сунув руки в карманы джинсов. — жду вас всех внизу, пока надо сходить до хёна.       — сейчас спустимся, — улыбается вонпыль и мягко касается плеча чонина, вырывая его из раздумий. — нам пора, бери джисона и пошлите.       — куда? — ян смотрит на старшего с детским любопытством и тут же встает на ноги, положив книгу на диван, у которого сидел. — собрание? обед? наши возвращаются с охоты?       — узнаешь, — вздыхает сынмин и слегка щипает джисона за пятку. — поднимай задницу, ханни.       — я всё слышал, — снимая наушник и сунув руки в карманы толстовки, бурчит хан. — сейчас спущусь.       ким кивает и выходит из комнаты после чонина. прикрыв дверь, омега довольно быстро спускается по лестнице, чуть не вписавшись носом в плечо ещё одного хёна. югём легко придерживает младшего за плечо и слегка улыбается, вильнув пушистым лисьим хвостом. главное отличие взрослых лисов от детей — наличие хвоста и ушей второй сущности, которые легко можно скрыть, а можно и оставить. это происходит после полного обращения в день совершеннолетия, который приходится на 22 человеческий год. улыбнувшись старшему лису, сынмин слегка кивает в знак благодарности и спешит за вонпылем. сейчас в семейном гнезде остались только они и ещё несколько лисов, остальные на охоте или же решают какие-то проблемы с территориями. обычно такую работу выполняют альфы, но и омеги часто вылезают из под зоркого глаза югёма, чтобы почувствовать свободу.       — задний двор, — только и слышит в догонку слова старшего лиса сынмин и тут же кивает, повернув в другую сторону. задний двор, так задний двор.       задний двор представлял собой ухоженный сад с большой территорией и большой беседкой. судя по тому, как много там людей, волки уже прибыли и сейчас находились как раз таки там. сцапав чонина за руку, сынмин кивает в нужном направлении и идёт уже туда. гнетущая обстановка не сменилась даже с приходом вонпыля и джисона, наоборот. некоторые волки, которые и не выглядели старше сынмина, смотрели на них как на последний мусор. что ж, такое поведение вполне себе было обоснованно, но всё же. нахмурившись, ким отпускает руку друга и встает за спиной своего брата, смотря на некоторых волков с присущим всем лисьим любопытством. впрочем, оно спадает, стоит только одному из волков открыть рот.       — лисы... — сквозь зубы прошипел неизвестный, смотря на вышеназванных с нескрываемым недовольством и презрением.       — волки, — не стал отставать минхо, сложив руки на груди и смотря на парня с вызовом. — и без манер. тц, может, сразу их в будку?       — началось, — со вздохом начинает чонин, закатив глаза. — ну и? кто остановит его на этот раз?       — я не собираюсь пропускать такое веселье, — сразу же поднимает руку сынмин, улыбнувшись. — лино-хён ещё и отомстить может. а из двух зол принято выбирать меньшее. нам ещё с ним жить и жить, а их мы видим в первый и последний раз.       — я бы не был так уверен, лисёнок, — усмехается тот самый парень, что до этого стрелял молниями из глаз в сторону лисьего клана. — кто знает, что придёт в голову старикам.       — вау, не верю, что говорю это, но согласен с этим волком, — усмехается минхо, слегка склонив голову к плечу. — ах, пардон. с неопытным волчонком.       — ах, ты!       — минхо! — повышает голос югём, повернув голову в сторону альфы. — прекрати паясничать.       сынмин слегка присвистнул, смотря на самого старшего из лисов. ему бы хоть толику его командного голоса или роста, тогда он бы тоже мог так говорить с другими. хотя за такое вонпыль по голове точно не погладит, а если и погладит, то ещё и отвесит парочку воспитательных подзатыльников. отступив на шаг назад, ким смотрит на состав волков и вздыхает. у тех возраст совершеннолетия — 20 человеческих лет, так что большинство из них были с ушами и хвостом, но только у самого взрослого на вид оборотня ухо отсутствовало. и ещё от него за километр пахло чем-то опасным и пугающим. да и вид был соответствующий. словно почувствовав на себе чей-то взгляд, мужчина поднимает голову и смотрит пару секунд в глаза кима, а после усмехается. омега тут же опускает глаза в пол и сжимает пальцами одной руки запястье другой, слегка впиваясь ноготками в кожу. опасный.       — я — ким югём, сын вожака лисов этого района, — ким проходит мимо всех и садится напротив того самого опасного волка, смотря на него без какого либо страха. — тц, и почему из всех волчьих стай, именно ваша?       — о, у милого лисёнка голос прорезался? — голос у опасного волка глубокий и чарующий, такой приятный, что хочется слушать вечно и, желательно, на повторе. — если что-то не нравится, пожалуйся папочке, может он тебя пожалеет.       — себя пожалей, джэбом, — хмурится югём и закидывает ногу на ногу, не сводя взгляда со своего оппонента. — сегодня вы на нашей территории, так что будь добр.       джэбом, тот самый волк с одни ухом, тихо рычит что-то сквозь зубы и сынмин чувствует на своём запястье чужие холодные пальцы. вздохнув глубоко, ким осторожно берет хана за руку и слегка поглаживает его по костяшкам, чтобы успокоить. старшие ведь знают, что джисон себя не очень комфортно чувствует в большом скоплении людей, но почему-то именно сегодня они вытащили его. слегка сжав руку друга в своей ладони, сынмин приподнимает уголки губ в подобии улыбки и шепчет тихо, что всё будет хорошо. им не чего бояться, потому что против воли совета пойдёт только самый отбитый и ненормальный. таких, к счастью, в их стае не наблюдалось, да и вообще лисы сами по себе безобидные. по крайней мере именно эта стая.       — вижу, что все собрались, — дёрнув пушистым ухом, по дорожке к беседке идёт ещё один волк, проказливо улыбаясь. — боже, что за кислые рожи? вас будто на убой ведут, а не договор подписывать.       новый неизвестный скользит взглядом по всем собравшимся и достает откуда-то два свитка с печатью совета старейшин. теперь понятно, почему собрали всех, кто был в доме. такие свитки вступают в силу только при свидетелях заключения договора. то есть, если бы тут были только югём и вонпыль, они были бы не действительны. вздохнув глубоко, сынмин смотрит на вонпыля, что заметно нервничал из-за прихода нового волка. даже хвост слегка подрагивает и левое ухо. осторожно сжав запястье старшего брата своими пальцами, ким тихо шепчет, что всё в порядке и вздыхает тяжело. день будет тяжелым...