***
некоторое время назад, клан квон.
что может быть хуже ожидания? пытки? боже правый, убейте лучше. это старомодно и никого уже не удивить чем-то таким. да и лисья регенерация, доставшаяся от далёких предков не позволит телу страдать долго. да и к тому же есть один фокус самовнушением. ким хваён познал этот фокус на своей шкуре лет так десять назад, а то и больше. полное погружение в разум и это даже чем-то похоже на кому, первое время было страшно, но умирать страшнее. для лиса было самым большим страхом слышать такой родной голос, который каждый раз раздается эхом по этому чёртовому подвалу в агонии. его пара там. в жалких пятистах метрах от него, а он ничего не может. омега скрипит зубами и терпит. терпит вот уже восемнадцать лет в этом гнилом месте, которое больше похоже на ад. — так и будешь упрямиться, хваён? — голос такой мерзкий, что лиса прямо тут бы вывернуло, только уже нечем. — тебе всего-то нужно отпустить свою пару, к тому же он не жилец больше... кажется, мои щенята славно поглумились над ним. выживет ли. — пошёл ты в волчью задницу, — ухмыляется омега, слегка дёргая запястьем под характерный звон кандалов. его больше не пытают, потому что понимают — ему плевать на своё тело и самого себя. но клан квон на то и остается самым мерзким из всех лисьих кланов. они находят слабые места и втыкают гвозди. а потом бьют кувалдой с такой силой, что камни раздробить можно. для хваёна слабое место — его альфа, часть его души, его пара и возлюбленный муж и отец двоих детей. да, точно. в этом году малышу сынмину исполнилось 18 лет, а он не смог быть рядом... 18 день рождения подряд. внутри уже давно бушует выжигающая всё и вся ярость, которая медленно поглощает разум.когда он выберется, этого ублюдка он первым растерзает на мелкие кусочки и каждый скормит его же шавкам. хваён делает резки вдох и тут же замирает, поднимая голову на главу клана квон. этот запах. этот запах он никогда и ни за что не перепутает с другим! из груди мужчины вырвался глухой рык, а на голове появились рыжие уши с чёрным ободком по краю. он чувствовал этот запах всего лишь месяц, но никогда не сможет его забыть, потому что родную кровь не забудешь. рык раздался повторно и мужчина поднял голову на главу клана квон, светя неестественно золотыми глазами. этот ублюдок притащил в это место сынмина! если его сын где-то также страдает, то никому из этого жалкого клана не поздоровиться. — о, зубки прорезались? — издевательски тянет квон, присаживаясь перед прикованным омегой на корточки. — так ты выглядишь ещё привлекательнее, хваён... — сын... — тихо шепчет ким, сжав руку в кулак до побеления костяшек. — где мой сын, ублюдок!? — мне-то почем знать? мой племянник с ним развлекается навер... — договорить мужчина просто не успел. глава квон замер и медленно опустил глаза вниз, чувствуя острую боль в районе груди. у доминантных омег и альф есть несколько отличий, но даже среди них есть те, кто постиг определенный уровень и те, кто никогда его не коснётся. это так называемое бешенство, когда животная сторона берет полный контроль над человеческим разумом и отключает его полностью. сколько может продлиться такое состояние — неизвестно, потому что у каждого оборотня индивидуальный организм и ещё множество разных факторов. хваён смотрит на то, как в его ладони медленно перестает биться сердце лиса. альфа перед ним даже не успел испугаться, потому что не ожидал такого, но сейчас киму вообще не до этого. сжав сердце в руке, лис смотрит на перекошенное в удивлении, боли и негодовании лицо и отросшими когтями касается мужских губ. открывает чужой рот и с особым цинизмом пихает ещё медленно бьющееся сердце прямо в глотку. это биение набатом бьёт по ушам, потому что слух стал гораздо чувствительнее, хочется от него избавиться, сделать так, чтобы его не стало. омега рывком достает руку и со всей силы жмёт на затылок, заставляя зубы сомкнуться. внутри всё бушует, потому что зверь впал в бешенство и теперь любой, кто посмеет тронуть его кровь — потенциальный противник и враг, которого стоит уничтожить с особой жестокостью. стерев с щеки кровь, мужчина резким взмахом руки сбрасывает остатки тела со своих когтей и разминает плечи. животное внутри требовало две вещи — найти пару и защитить родную кровь. сделав шаг в сторону, лис тихо рыкнул и опустил взгляд на свои ноги. ещё один рывок и цепь лопается от такой чудовищной силы, которую приложил омега. а дальше всё было как в тумане и последнее что ещё смогло запомнить сознание — тёплая улыбка мужа, на котором живого места не было. лисьи инстинкты уступают волчьим, но и у них есть свои плюсы, а когда к этому всему ещё и идёт бонусом бешенство, усиливающее все органы чувств и подавляющее человеческие чувства и ощущения, то они становятся на несколько ступеней выше. кровавая баня устроенная омегой надолго запомниться прогнившему клану, а пока те разбираются кто же это устроил, лис уже будет дома со своей семьей. такие были планы изначально, но... омега пришёл в сознание резко и моментально, словно его током прошибло, и замер посредине очередного подвального коридора, придерживая своего альфу. запаха сынмина не чувствуется в ближайшем километре, а значит он ушёл... рыкнув, хваён трясёт головой и идёт дальше. выбраться из этого лабиринта и придушить отпрыска того альфы собственными руками. желание омеги простое, но в данным момент трудно выполнимое, а всё из-за состояния мужа. ким сонмин, его опора и поддержка, тихая гавань, свой человек и родной дом в одном лице. к счастью, альфа также был доминантным, поэтому выкарабкается и придёт в себя чуть больше чем за пару лун. только вот оставаться в таком месте не безопасно. хочется выть от безысходности и скулить, но внутренний стрежень не позволяет даже этого. осторожно усадив супруга на очередном повороте, ким буквально падает перед ним на колени и дрожащей рукой касается щеки, словно боится спугнуть и не может поверить в это всё. восемнадцать лет быть так близко и так далеко одновременно без возможности коснуться и увидеть друг друга. лишь слышать и ощущать чужую боль через "зов". это было даже хуже пыток квона и всего остального вместе взятого. — я люблю тебя, сонмин... — шепчет дрожащими губами и прижимается ими к виску мужчины, прикрывая золотые глаза. — мы смогли, милый. потерпи чуть-чуть и мы будем дома. с малышом минни и пылли... среди своей стаи.. — мой дом там, где ты и наши дети, — едва шевеля губами, хрипит ким старший и мертвой хваткой цепляется за талию хваёна, прижимая к себе.***
— ты меня не понял? — омега зачёсывает длинные волосы назад и склоняет голову к плечу, продолжая смотреть на лиса, что буквально нависал над его сыном. — я и тебя заставлю сожрать собственное сердце, квоновский щенок... послышался звон цепи и мужчина поднял руку на уровень глаз, медленно выпуская наружу клыки и когти. лисы тут же метнулись в стороны и поджали хвосты, смотря на омегу с явным страхом. второй волны бешенства хваён не ощущал, но вот ярость внутри бушевала и была готова литься через край, словно гейзер. только вот причина такого поведения клана квон заключалась далеко не в омеге-лисе, а в том, кто был за его спиной. высокие чёрные уши и острые когти вкупе крупной фигурой и золотыми глазами. альфа за спиной хваёна выглядел внушительно и более устрашающе, чем его супруг. — я сам со всем разберусь, дорогой, — слишком спокойно произносит сонмин, тряхнув волчьим ухом. — заодно сломаю кости тому смелому лису, который посмел тронуть моего сына. — нашего сына. — снова придираешься? — волк клыкасто улыбается, разминая шею. — вы там, трое волков. либо помогайте, либо уводите отсюда остальных. тебе бы тоже отдохнуть не помешало... — прогоняешь? — забочусь... — и понеслось.***
— стоять, — феликс выставил руку вперед и устало помассировал виски. в голове информация совершенно не желала укладываться. он в этой своеобразной вылазке не участвовал, так как за день до её осуществления отправился на машине с вонпылем и югёмом обратно в клан ким, чтобы после попасть на территорию волков. соответственно, он был вне ведения и сейчас совершенно не мог понять о чём ему говорят хван и чонин, слишком воодушевленные хёнджин и чонин. такими же воодушевленными были и минхо с джисоном, только вот первый сейчас в кабинете вожака, а второй пошёл на кухню, чтобы захватить чего-нибудь пожевать. вся шайка волков и лисов разместилась в комнате минхо, так как у него была самая большая и вместительная. даже сынмина сюда приволокли, чтобы тот не скучал под капельницей, да и яну проще смотреть за его состоянием. — почему вы не сказали, что у вас смешанные родители?! — как только вонпыль вошёл в комнату, налетел с вопросами хёнджин. — ваш отец... он нереально сильный волк! ким старший так и застыл в дверном проёме с кружкой отвара для сынмина и подносом с несколькими другими лекарствами. слава богу состояние омеги стабилизировалось и температура спала, тот даже есть мог самостоятельно и ходить, но не подвергая себя сильной физической нагрузке. бросив взгляд на брата, вонпыль перевел его на чонина и понял, почему вопрос был именно к нему. ян наверняка обещал скормить слабительное тому, кто будет доставать младшего. судя по тому, что под раздачу попал как раз таки вонпыль, смельчака перечить юному медику не нашлось. оно и славно, отвары у этого лисёнка иногда бывают такие, что мало не покажется.. — да как-то к слову не пришлось, — пожал плечами вонпыль, проходя дальше в комнату. — да и вы никогда не спрашивали об этом, а сынмин сам не помнил, скорее всего. после того, что было, мне тяжело было вспоминать это и я говорил сынмину только в детстве, что наши папа и отец — лис и волк. — так вы — гибриды? — хван переводит любопытный взгляд с вонпыля на кима и обратно. — я уже говорил, что мы не гибриды, — подает голос сынмин, принимая сидячее положение тела. — мы с вонпылем — лисы до мозга костей. — а я бы поспорил, — усмехается стоящий в дверях высокий альфа с волчьими ушами. — мои волчьи гены точно кто-то из вас перенял, просто пока не пробудил. нутром чувствую... — отец, ты в порядке? твои раны..? — полностью зажили, — кивает сонмин, не сводя взгляда с сынмина и вонпыля. — детишки, не оставите меня тет-а-тет с моими лисятами? кстати, кристофер, чанбин и хёнджин. удивлён вашей силе в вашем-то возрасте... — спасибо, — неловко промямлил хван, почесывая затылок. чанбин закатил глаза и тихо фыркнул, а после толкнул друга в сторону двери, чтобы тот поторопился. слегка поклонившись старшему волку, со исчезает в дверном проёме следующий, а вот феликса утягивает за собой чонин, бубня что-то о покое и стрессе для больного. сонмин тихо засмеялся и слегка взлохматил волосы яна, когда тот проходил мимо. чан же до последнего сидел на полу, смотря то на сынмина, то на его отца. вздохнув, волк рывком поднялся и тоже поспешил покинуть комнату, хотя внутренний зверь упрямо требовал остаться и детально узнать о состоянии своей пары. закрыв дверь за всеми, мужчина мягко подходит к кровати и присаживается рядом с детьми, а после осторожно обнимает обоих. — так странно видеть вас такими взрослыми, хотя только вчера вы были совсем маленькие и я боялся взять вас на руки... — сомин зарывается носом в макушку сынмина и прикрывает глаза. внутренний зверь наконец-то обрёл покой от осознания того, что он дома. — ваш папа ещё спит, он много сил и энергии потратил... боже, мы так скучали по вам...