Четвертый раскол 5. Синхронизация

Едва увидев меня и Фриса на пороге дома, выглянувшая с кухни Пряха все поняла. Сняв рукавицы для работы с духовкой, зелтронка вышла к нам навстречу и, без лишних слов, поочередно обняла, умело скрывая свои эмоции. То есть исключая какие-либо внешние проявления, как в случае моего самодельного Роения, за время обучения претерпевшего разительные изменения вместе с остальными ментальными техниками. Как Пряха и говорила в начале нашего знакомства, моей главной ошибкой было разделять свой дар, полученный в наследство от зелтронов, с Силой. Факт использования джедаями тупиковой ветки воздействия на чужие разумы в виде техники Обмана Разума и узконаправленное считывание поверхностных эмоций послужили в свое время своеобразной антирекламой. Я сделал ошибочные выводы, решив, что доказавшую свою эффективность эмпатию стоит развивать отдельно от Силы. И, сосредоточившись на работе с ментощупами, сам себя загнал в условия, не позволяющие мыслить в более широких масштабах. Спустя девять месяцев обучения под чутким руководством многоопытного Мастера Разума все изменилось. Освоенные базовые навыки взаимодействия с аурой, полученные еще на Дорине от Матриархов, оказались фундаментом, необходимым для более эффективного взаимодействия с Силой. К примеру, то же Роение преобразовалось в полноценное Духовное сокрытие, но на гораздо более глубоком уровне, нежели доступном рядовым джедаям или ситхам. Научившись взаимодействовать с ментопотоками – своеобразными нервными каналами Силы, пронизывающими каждое живое существо в галактике – я совершенно иначе взглянул на духовный мир. И понял, почему лишь немногие одаренные берутся за его освоение. Обычный неподготовленный разум попросту неспособен к восприятию такого объема информации. С тем же успехом можно поставить новичка в плавании на преодоление марафонский дистанции олимпийцев и ждать, что тот преодолеет хотя бы половину. А на деле смотреть, как тот выдыхается уже на первых метрах и по-собачьи загребает обратно к спасительному бортику. Так и я в первый раз долго приходил в себя, когда в режиме «реального времени» ощутил Силу через свой дар эмпата. Чувство неописуемое, сравнимое с попытками муравья оценить красоту звездного неба. Своим жалкими крохами муравьиного мозга, привыкшего следовать паре-тройке заложенных в него программ. Как результат, я осознал одну простую истину: Сила живая. Более того, она – нечто иное, недоступное осознанию простого существа из плоти и крови, ограниченного барьерами своего сознания. Я и прежде догадывался, что все не так просто, еще со времен знакомства с загадкой мидихлорианов, но Пряха открыла мне совершенно иные горизонты. В том числе на то, какую роль они играют в жизни одаренных и их потенциале взаимодействия с Силой. Если брать за факт концепцию ее «жизни», то ментопотоки – это нервная система. А мидихлорианы – импульсы, проходящие по ним и задающие неизвестную программу определенным участкам единого организма. Как и в любом живом существе, в Силе заложен алгоритм, осуществляющий контроль за работой всей системы в пассивном режиме. Только если у существ из плоти и крови – это сложный биохимический процесс, то у нее – совокупность эфирных эгрегоров всех жизненных форм, влияющих своими действиями на реальный мир. И в зависимости от них единый организм Силы реагирует, через нервную систему подавая нужное количество нервных импульсов в проблемные точки. Описание очень приблизительное, но наиболее близкое к пониманию процессов, происходящих в ней. А лично для меня, как эмпата, способного видеть духовный мир, еще и наиболее понятное. Достаточно просто снять ментальные барьеры, чтобы убедиться в этом самому, узрев дивный мир, полный красок и течений, создаваемых разумными в процессе своей жизни. Немногие задумываются, что каждое наше действие находит отражение в окружающем мире. И, если их не видно наяву, не значит, что картина в Силе одинаковая. Всякое движение порождает сопротивление и, так или иначе, влияет на происходящее вокруг. Чувствительные к Силе в своем большинстве понимают это, но, ограниченные узостью своего мышления, склонны впадать в крайности. Так появились Светлая и Темная стороны. А также пресловутое Равновесие, поддержание которого «добровольно» взвалили на себя джедаи. Вот только они не понимают того, что очевидно для меня или Пряхи, знающих подноготную Силы. Излишки Тьмы – есть тоже самое, что избыток Света. Факторы, вносящие дисбаланс в функционирование организма и способность нервной системы к поддержанию контроля. И если весы начинают опасно накреняться в одну сторону, немедленно возникает противовес с другой. Как естественная реакция организма на вирус, пытающийся нарушить сложившийся порядок вещей. Отсюда вытекает закономерный вопрос: почему тогда Сила не решила проблему, купировав возникновение одаренных, как источника всех ее проблем? Увы, ответа у Пряхи не имелось. Она могла лишь догадываться о причинах. В частности, что наличие тех же мидихлориан и их число определяется не врожденным потенциалом одаренного, но потребностью Силы к неосознанному саморегулированию. И постоянному саморазвитию, приводящемуся в движение вечным циклом непрерывных войн между черно-белыми сущностями на противоположных чашах весов. Не знаю, насколько ее теория близка к истине, но лично для меня ясно было одно: раз Сила живая, то мой подход к постижению ее сути с позиции Светлой стороны изначально был в корне неверным. Точно также, как ошибаются ситхи, теряя себя во Тьме ради удовлетворения собственных амбиций и жажды власти, я опасно погрузился в Свет. И хотя пока не потерял себя, но уже миновал границу невозврата, когда стал для организма очередным источником вредоносного вируса. Выход оставался один: вернуться к основам. С помощью Пряхи я начал познавать Живую Силу через духовный мир, отстранившись от всех техник, известных джедаям и на уровне рефлексов вбитых в меня Нак Зиилом. Это не значило, что я вдруг резко перестал быть адептом Света или отказался от всех благ, даруемых им. Просто сам путь познания Живой Силы возможен лишь с точки зрения «пустого сосуда». Разум должен быть чистым и не стесненным внешним давлением, чтобы напрямую подключиться к ментопотокам, а не тереться о них внешними слоями ауры. Таким образом я переосмыслил свою концепцию ментощупов и начал осязать духовный мир Силы, как и полагается: всеми органами чувств, а не искусственно привитыми рудиментами с узким диапазоном покрытия. Благодаря чему увидел направление, по которому собирался двигаться дальше, после прорыва второго духовного контура. Этот этап сдачи на ранг Подмастерья Разума необходим, чтобы получить возможность перестаивать свою собственную ауру для извлечения «якоря» и подчинения распоясавшихся основ. Хотя с последними, ввиду неясного происхождения моей души, еще предстояло повозиться. Пряха, как ни пыталась, так и не смогла выяснить, что за конструкт она из себя представляет. И даже способность прямого подключения к нервной системе Силы, чем владеют все Мастера Разума, не сильно ей помогла. Одно было ясно: ядро моей личности сформировалось, в момент вселения в тело прошлого владельца. Да, Пряха узнала и это тоже, хотя и ничем не выдала своего удивления. Как я понял, мой случай – явление пусть и редкое, но порой случавшееся с теми или иными разумными на протяжении галактической истории. И всякий раз находящее отклик в Живой Силе, реагирующей образом, похожим, и в то же время отличным от нарушения Равновесия. В моем случае – это призыв в мир еще одной сущности со схожей направленностью дара. Пряха не знала какой, и как та проявит себя, но предупредила соблюдать особую осторожность. Сила обязательно сведет нас вместе, и что будет после этого, остается только гадать и уповать на ее милость. Потому как любое нарушение естественного порядка очищения и перерождения душ сравнимо с перевесом той или иной сторон Силы. И подлежит, в лучшем случае, санации. То есть профилактике с целью недопущения возникновения фатальных процессов, способных нанести вред функционированию организма. А в худшем… Думая о Могру, я не сомневался, что своими действиями вынудил Силу прибегнуть ко второму варианту. Зачистке. И дальнейшая моя судьба напрямую зависит, смогу ли я нивелировать вред, который уже причинил с момента своего первого вдоха в чужом теле. И продолжаю причинять, меняя историю на поводу своих эгоистических желаний. Впрочем, все это болтовня ни о чем. Как бы не грызла совесть и сомнения, наши чувства с Аньей оттого не изменятся. Как и принятое решение взять ее с собой будущее вопреки логике и здравому смыслу. Я все еще осознавал, к каким катастрофическим последствиям это может привести, но более не мог сопротивляться своим чувствам. Любовь вообще имеет пренеприятное свойство отключать мозги. А такая, как у нас с Аньей, еще и диктует свои собственные условия, заставляя полагаться на великий «авось» в надежде, что как-нибудь пронесет. Наверное. Может быть. – Вряд ли, – хмыкнул Фрис, стиснутый в материнских объятьях Пряхи, для которого мои мысли не остались тайной. Брат уже давно научился расшифровывать их по выражению моего лица. В случаи Аньи обретающее мечтательно-глупое выражение без какого-либо участия воли. – М-м, – я показал ему язык, хотя у самого на душе скребли кошки сомнения. Моментально разбежавшиеся по закоулкам и подворотням сознания, когда следом за нами в дом вошла Анья, робко улыбнувшаяся глянувшей на нее Пряхе. – Здравствуйте. – Ага. Ты-то мне и нужна! Отпустив Фриса, Пряха каким-то неуловимым движением оказалась за спиной Аньи и подтолкнула ее в спину в сторону лестницы на второй этаж. – Ты тоже со мной, – не терпящим возражения тоном бросила мне учитель. – Раз ты улетаешь, пришло время исполнить последнее поручение. – Какое поручение? – еще сильнее насторожилась Анья, нехотя передвигая ноги по указанному маршруту. На что мне оставалось лишь горестно вздохнуть и покорно топать следом, теряясь в догадках на тему неумной фантазии учителя. Давнишний проигрыш в пазаак обернулся целой цепью заданий, проливших свет на опасения Азура, изначально не хотевшего пускать меня за игровой стол. Уж кому, как ни ему было известно о методах обучения Пряхи, мастерски умевшей сочетать приятное с полезным. Ее первым заданием стала зачистка канализации Зелара от расплодившихся харшей. Ругательство, какое, на моей памяти, временами проскальзывало в речи некоторых разумных, с кем мне доводилось общаться, внезапно обрело свои корни. Оказалось, что «харшами» называют существ полу-искусственного происхождения – плод экспериментов неизвестного ученого по выведению гибридов на основе вомп-крыс и гизок. Получившиеся в результате голокожие пятнистые грызуны разделили дурной нрав первых и неестественную тягу к размножению вторых. При этом обладали столь мерзким запахом, что их сторонились любые хищники с мало-мальски работающим обонянием. К счастью, при всей своей опасности харши легко уничтожались огнем, и бороться с ними даже без помощи одаренных труда не составляло. Как я думал. Оказавшись в канализации, мне на своей шкуре пришлось познать отчаяние загнанной добычи, которой предстояло стать незапланированным ужином для сотен жадно щелкающих клиновидными зубами ртов. Харши полностью оправдывали свою репутацию, вызывая острое чувство неприятия как своими видом, так и выворачивающим нутро запахом. После такого опыта давняя родианская фобия плавно сошла на нет, дополнительно окрасив лексикон новыми ругательствами и подарив Пряхе несколько часов истерического смеха после моего «триумфального» возвращения. А все потому, что перед выдачей задания учитель забыла упомянуть одну важную деталь: харшей не обязательно было уничтожать, спускаясь в канализацию лично. Для этого у зелтронов имелась своя собственная санитарная служба. И уже они по заявкам граждан высылали подготовленные бригады, без труда справлявшиеся с неприятной работой. Одно утешало: молчаливая поддержка стоящего рядом Азура, которому в своем время досталось не меньше. Впрочем, он зря надеялся на ослабление внимания Пряхи после моего появления. «Харшев позор», как его ехидно окрестил Фрис, стал началом наших совместных приключений со своими незабываемыми подвохами. Так мы с Азуром узнали, что будет, если лизнуть в лысину министра образования, проводившего испекцию в школах Зелара. И как развить реактивную скорость в попытке сбежать от гиперозабоченного внимания его на пару с таким же возбужденным министором культуры, чьим выпирающим агрегатом можно было заколачивать гвозди. Видит Сила, к таким ярким потрясениям моя психика была не готова! Но Азур «утешил», что это только начало. Так и оказалось. Не буду останавливаться на всех унижениях, которым мы подверглись с подачи воспаленного воображения Пряхи, а скажу лишь о плюсах такого метода обучения. Помимо повысившейся реакции и внимания к окружению, я научился в фоновом режиме контролировать духовный мир Силы. Иначе невозможно было избежать всех неприятностей, что обрушивались сверху, стоило чуть зазеваться. Пряха не разменивалась на мелочи, а в изобретательности многократно превосходила Юкиру, чьи приставания к Азуру на этом фоне казались шалостями маленького ребенка. Вот и сейчас, покорно следуя за Аньей и предвкушающее ухмыляющимся учителем, я максимально обострил все чувства, готовый прикрыть свою любимую от любых неожиданностей. И не важно, что Азура рядом не было. Пряха, порой, придумывала нам индивидуальные испытания, вне зависимости от исполнения оканчивающиеся одинаково: нашим позорным поражением и ее ржачем на пару с Фрисом. Вот уж кто искренен наслаждался нашими мучениями, ежедневно пополняя свой архив новыми историями для потомков. При этом Пряха тоже его учила, хотя чему именно непонятно. Оба хранили молчание, и, как бы я не старался, разговорить Фриса не удалось. Все, что удалось из него вытянуть, это фраза: «Так нужно, Джове. Доверься мне». Что ж, пусть так. Причин не доверять одному из самых родных мне разумных не имелось, так что я позволил им с Пряхой хранить свои тайны. Тем более, что результат их занятий виднелся любому, способному ощущать ментал. Эмоции Фриса приобрели более глубокий окрас, став практически неотличимыми от обычных людских. Да и сам он все чаще стал пребывать в человеческом облике кварда, полностью сроднившись с моей худощавой версией. К которой добавил деталей, сменив образ джедайской туники на вполне обычную свободную одежду в зелтронском стиле. Плюс «нарастил» аккуратную бородку, надолго ставшую предметом наших с Азуром и Динором шуток. При молчаливом порицании Пряхи. Учитель изменения в моем брате воспринимала, как должное, и, кажется, была довольна проделанной работой. Хотя утверждать точно не берусь. За все то время, что я провел рядом с Пряхой, так и не смог понять, какие мотивы ей движут. Как и причин, почему, порой, при взгляде на меня у нее на лице возникало выражение вселенской печали. Сменяющееся привычной саркастической маской с задорными смешинками в уголках губ, как только я спрашивал, в чем дело. – Ой! Пока я пребывал в размышлениях, Анья успела подняться на лестничную площадку второго этажа и замерла, ошарашенно вытаращившись на эротическую галерею Пряхи. С большим удовольствием наслаждавшейся растущим смущением гостьи, подтолкнув ее в сторону своего кабинета, прежде чем оно достигло пика. – Нам сюда. – Учитель? – я вопросительно вскинул бровь, все еще не веря, что меня приглашают в «святая святых» – кабинет Пряхи, куда не имел доступа даже ее любимый медвежонок Динор. – Время пришло, – с налетом пафоса отозвалась зелтронка. И, не удержавшись, фыркнула. – Долго еще пялиться будешь, милочка? Если так понравилось, лучше оригинал пощупай. – Простите! – подскочила бардовая Анья. Ломанувшись вперед под хихиканье Пряхи, она едва ли не лбом вышибла дверь в ее кабинет. Где... не оказалось ничего необычного. Не знаю, чего я ожидал увидеть, но подсознательно оказался разочарован. Когда Пряха зашла последней и включила свет, я увидел самый обычный офисный кабинет, почти спартанского стиля. Минимум мебели, пара шкафов со стеклянными дверцами для папок с личными делами клиентов. И небольшой диванчик под окном, выходящим на задний двор и, по обыкновению, прикрытый тяжелыми шторами серого оттенка. Хотя с отсутствием необычного я погорячился. Не знаю, как Пряха добилась такого эффекта, но стены кабинета глушили Силу. Не так, чтобы полностью отрезать от нее, но и создавая определенное ощущение дискомфорта в подкорке мозжечка. Вкупе с хорошие звукоизоляцией, с закрытием входной двери фактически отрезавший кабинет от остальной части дома, ощущения не самые приятные. Приобняв за талию Анью, судя по мелкой дрожи все еще не отошедшей от шока, я с позволения Пряхи усадил ее на диванчик у окна и присел рядом. Тогда как сама хозяйка кабинета заняла удобное кресло с высокой спинкой за рабочим столом, после чего сплела пальцы на животе и испытующе поглядела на нас. – То, что я сейчас расскажу, не должно выйти за пределы этой комнаты. Вам ясно? – Да, учитель. – Да! – с небольшим опозданием кивнула Анья, прямо вся скукожившаяся под взглядом Пряхи. Чем вновь изрядно насмешила ее и вызвала ожидаемый комментарий: – Ну точно запала. Джой, ты уверен, что она по мальчикам?.. – Уверен. Только с проверки прилетели, – в тот же тоне отозвался я, чем вызвал новый приступ веселья Пряхи и получил кулачком в бок от Аньи. – Эх, молодость… хотя именно об этом я и хотела поговорить. Начну издалека. Пряха сделала паузу, собираясь с мыслями и подогревая во мне интерес. Я даже подался вперед, наблюдая за сменой лиц в ее исполнении Впервые на моей памяти Пряха решила показать свои настоящие чувства. Видимо в своем уголке покоя, сокрытым от остального мира прочными стенами и непонятным барьером, препятствующим нормальному течению Силы, она могла это позволить. И потому не пускала нас раньше. Чтобы никто не видел слабость, какую Пряха являла сейчас, выказывая высшую степень доверия со своей стороны. Поэтому, когда Анья собралась что-то сказать, я молча сжал ее руку, веля слушать и не перебивать. И сам замер, впитывая голос учителя, пропитанный застарелой тоской и болью. – Когда я была примерно в вашем возрасте, Зелтрос посетила умбаранская делегация. Обычный дипломатический визит, ничем непримечательный. Но для меня он стал судьбоносным, когда сад кафарель посетил Он. Пряха прикрыла глаза, ненадолго погружаясь в охватившую ее меланхолию, после чего также проникновенно продолжила: – Его звали Крой Нур. Он стал моим наваждением и единственным смыслом жизни. Ради него я отказалась от прежней жизни, как и Крой предал свой долг перед кастой войнов, чтобы быть со мной. Но… наше счастье длилось недолго. Прошлое не исчезнет, если просто сделать вид, будто его не существует. Оно настигло нас в самый неожиданный момент, и, чтобы спасти Кроя, я совершила нечто ужасное. Образ жизни зелтронов отрицает насилие, а я не просто убила посланных по его следу убийц. Вместе с Кроем мы «переписали» их личности, после чего те сами уничтожили всех, кто представлял угрозу нашему счастью. А потом покончили с собой. Тогда мне казалось, что наша любовь того стоит принесенной жертвы, но то был самообман. Очень удобный, и в него так хотелось верить, но… он стал началом конца. Прошлое все равно настигло Кроя, как я не старалась его уберечь. Умбаране из касты воинов очень ревностно относятся к исполнению своего долга, и карают предателей без всякой жалости. Не знаю, как, но о содеянном нами узнали. С Кроем расправились очень жестоко, сделав примером будущим поколениям. А меня… отпустили. Хотя на тот момент это оказалось еще хуже. Кафарель узнали, что я сделала, и заклеймили меня чудовищем, поправшим святое право чужой жизни. Они до сих пор отказываются произносить мое имя вслух, хотя и не выдали меня общественности. Предательство одной кафарель касается всех. Такого удара Зелтрос бы не вынес. В полной тишине Пряха сменила позу, облокотившись на стол и не сводя сурово прищуренных глаз с меня и Аньи. – Понимаете, к чему я клоню? Храните свои чувства, но не позволяйте им затмить рассудок. Всегда думайте, к чему приведут последствия ваших решений! Иначе рискуете закончить точно также, как мы с Кроем. Спросите, почему я так уверена? Ответ все тот же: истинная любовь. Она встречается редко, и потому всегда сопряжена с горем и потерями тех, кого одарила. По моему виску скатилась холодная капля пота. Сглотнув, я посмотрел на Пряху и увидел, что она смотрит точно мне в глаза. – Вижу, ты уже принял решение, ученик. Но готов ли ты столкнуться с его последствиями? У меня не хватило решимости сказать «да». А Пряха перевела взгляд на повесившую голову Анью и вкрадчиво поинтересовалась: – Тот же вопрос к тебе, милая. Ты точно уверена в сделанном выборе? Спроси себя еще раз, но на этот раз отбрось эмоции. И ты, Джой. Сейчас, дети, я даю вам последний шанс опомниться. Передумать. После этого обратной дороги уже не будет. Да вы и сами прекрасно все понимаете. «Она знает? – пронеслось паническое в мыслях. – Фрис проболтался? Вот же…» – Твой брат ни при чем, – будто наяву читая мысли, развеяла мои сомнения зелтронка. – Но ты всерьез думал, что я не догадаюсь по вашим ужимкам? Джой, мне более века от роду. Ваши попытки скрыть правду даже не смешны. Не говоря уже о том, что я знаю Азура, как облупленного. Будь у нас больше времени, я бы поучила вас уму-разуму, но как раз его уже нет. Миссия Фриса и Патрика завершилась успехом? – Да, – я все же нашел силы выдавить из себя нечто членораздельное. – Тогда думайте. Только не долго, у меня суп на плите вот-вот закипит. Пряха не была бы собой, если бы не ввернула в конце что-нибудь эдакое. Но мы с Аньей не спешили разделить ее улыбку, смотря друг на друга и еще раз прокручивая в головах все «за» и «против». Причем оба понимали, что число последних явно превышает первые, но… всегда это пресловутое «но». Когда даже сама мысль о разлуке причиняет такую боль, что становится тяжело дышать, трудно заставить себя думать иначе. И все же мы с Аньей попытались. Честно. На какой-то момент я даже ощутил проблеск здравомыслия, но потом взглянул в любящие глаза своей эвин и вновь потерял себя в них. Клан. Семья. Эта заевшая мантра по кругу прокручивалась в голове, овеянная чувством любви и невероятного притяжения к той, что уже давно все решила. Верная жена пойдет за мужем, куда бы он не отправился. И пусть наши отношения еще не приобрели официальный статус, я знал, что Анья Рал будет со мной до конца. Чувствовал, когда она взяла меня за руку и прижала к своему размеренно бьющемуся сердцу. Полностью уверенному, что тот, кому оно принадлежит, достоин жертвы, принесенной во имя любви. Пристально наблюдавшая за этой несомненно трогательной сценой Пряха неодобрительно покачала головой, но все же воздержалась от повторных нравоучений. Все что от нее зависело, она сделала. С дальнейшими последствиями собственных решений придется разбираться уже нам с Аньей. – Раз так, что вот тебе мое последнее поручение, Джой. Береги свою эвин, но и себя тоже. Помни, что ты для нее точно такой же смысл жизни, как и она для тебя. Ну все, хватит соплей! Бегом на кухню, суп уже должен быть готов. Кстати, Анья, как у тебя обстоят дела с пазааком? – О нет… – Да! Прощальная партия перед отлетом – дело святое. Не обижайте бабушку, у нее лежит плазмоган в кладовой.

***

Они улетели неделю назад. Втроем, так и не вняв голосу разума, хотя Пряха особо и не наделась. Собственно, она с самого начала знала, что слова тут бесполезны. Но не могла отказать себе в желании попытаться. Сила, как же они похожи! Джой или Джове почти копия Кроя. Сильный, дерзкий, надежный. Настоящий образец уверенного в себе мужчины. Тогда как Анья будто молодая версия самой Пряхи. Такая же наивная и глупая в своем стремлении бросаться в омут любви, презирая последствия. И точно также ее ждут страдания. История имеет препаскуднейшее свойство повторяться, и Пряхе не нужно было касаться Силы, чтобы увидеть будущее этих детей. Не первых и не последних, чьи чувства станут погибелью для них самих. С другой стороны, кто она такая, чтобы мешать им делать свой собственный выбор? Некоторые вещи можно осознать только на своих собственных ошибках. Пусть и роковых, но такова жизнь. И воля Силы, стремящейся к Равновесию во всех смыслах своего бытия. Размышляя об этом и многом другом, связанном с теперь уже бывшим учеником, Пряха не забывала отслеживать приближение двух существ, идущих к ее дому. Один был ей знаком: Патрик, покинувший Зелтрос на следующий день после Джоя, Фриса и Аньи. В своей обычной манере никому ничего не сказав и появившись только сейчас. «Вроде бы Азур его искал», – припомнила Пряха просьбу своего второго ученика, буквально вчера отбывшего на Альдераан со своей новой родней. Для нее не было новостью, какие отношения связывают его с кафарель, но она удивилась, узнав о создании ими полноценной атран. Семьи, где супруги полностью открыты друг другу и живут общими целями до самой смерти. У атран не бывает разногласий в браке. Каждый ребенок воспитывается общими усилиями и с молоком впитывает взгляды родителей на мир. А когда взрослеет, то становится не просто их наследием миру. Атран сильны своими традициями, которые кропотливо передают из поколения в поколение, не допуская возникновения инакомыслия. Сама Пряха знала всего несколько таких семей на Зелтросе, самая крупная из которых насчитывала несколько сотен мужчин и женщин. Вот уже несколько сотен поколений занимавшихся исключительно земледелием и всем, что связано с ним. Многими достижениями в области биоинженерии зелтроны обязаны именно им, став одними из крупнейших поставщиков продовольствия в Республику и обеспечив процветание своему родному миру. Но Азур так и не сказал, какую цель поставила перед собой их атран. Зная его упрямство, Пряха не пыталась настаивать. Она была счастлива, что дети нашли свое счастье, гораздо более прочное и долговечное, нежели обжигающее пламя, окутавшее Джоя и Анью. Сильный костер горит ярко, но и прогорает быстро. Тогда как атран Азура лучилась спокойным умиротворенным светом свечи, наполняя сердце зелтронки спокойствием за его судьбу. В отличии от Патрика, которого сильно подкосил отлет Фриса. Пряха знала, что эти двое сильно сдружились, и время, проведенное вне Зелтроса, только укрепило их связь. Смотреть на их прощание было тяжело, и тем удивительнее, что зелтрон предпочел остаться. Хотя о причине Пряха подозревала, ощутив ту же связь, что объединяла атран Азура. Но подтверждение своим догадкам получила только сейчас, увидев Патрика на пороге своего дома. – Госпожа, – с уважительным поклоном поздоровался он, подойдя ближе. Пряха разглядела сверток в его руках, и вопросительно подняла бровь. – Это ребенок. Мальчик. Ему нужна ваша помощь. – Вот как? Что ж, дай на него взглянуть. Пряха не ожидала того, что увидела, приподняв ткань, скрывающую личико ребенка. Маленькое зеленокожее существо с треугольными ушками, умильным личиком и крупными черными глазищами. Внимательно посмотревшими прямо ей в душу и просветившими насквозь, прежде чем равнодушно отвернуться и скрыться за веками. – Кто это? – Его зовут Могру, – Патрик запнулся, неуверенно глянув на сверток в своих руках. – Или, по крайней мере, так мне показалось. Такого языка я еще не слышал. – А переводчик? – Бесполезно. Заглянул в посольство экзотов по пути, но даже протокольный дроид не справился. Этого языка просто не существует ни в одной известной базе данных. – Da poshli vi vse… syki… v rot ya dral vashi Zvezdnie Voyni! – Что? – удивленно переспросила Пряха, но не потому, что не поняла слов, произнесенных тонким высоким голоском. Как раз их она разобрала прекрасно, воспользовавшись Познанием Речи. Но вот крывшиеся за ними смертельные печаль и тоска поражали своими размерами, никак не вяжущиеся с образом юной души. – Verni menya, tvar'… za chto… – Что он говорит? – Помолчи, – Пряха подняла руку, с закрытыми глазами вслушиваясь в бормотание детеныша, в какой-то момент оборвавшееся тихим жалобным плачем. – Ему очень плохо. Чувствую много гнева, боли. И тоску. Дикую! Он по кому-то сильно скучает. Где ты нашел его, Патрик? – Я… не помню. Патрик в самом деле выглядел озадаченным. Пока Пряха не спросила, он, кажется, даже не задумывался, как сверток с малышом оказался в его руках. И почему принес его именно ей. Пряха видела, как эти мысли мелькают в его голове, отражаясь в Живой Силе тонкой вибрацией незримых струн. – Что последнее ты помнишь с момента, как покинул Зелтрос? – Покидал? Я?! Пряха нахмурилась и, прислушавшись к чему-то, криво усмехнулась, тихонько пробурчав себе под нос: «Равновесие, ха? Дрянь ты, Сила. Неужели нельзя было найти кого-то еще». – Оставь его. Теперь Могру моя забота, а ты возвращайся к своей атран. Азур просил передать, что они ждут тебя дома. – Х-хорошо. Благодарю, Госпожа. Патрик бережно передал ей сверток с ребенком и, попрощавшись, покинул территорию дома. А Пряха так и осталась сидеть на подвесной скамейке у дома. Мерно покачиваясь и утешая в Силе еще одну заблудшую душу, которой предстояло пройти долгий путь исцеления.