Колодец

Я шёл по едва заметной тропинке, ведущей в самую чащу леса. Дорожка издевалась надо мной, смеялась и водила меня вокруг одних и тех же камней, деревьев, и оврагов, словно бы пытаясь свести с ума и увлечь куда-то... Но несмотря ни на что, я всё-таки сумел сориентироваться в густых зарослях своей гордыни, и вышел на небольшую полянку.Она была такой тихой, что я даже услышал в голове голос своего собственного сознания. Он звал меня прилечь и отдохнуть прямо на мокрой от росы траве, но я не сдавался своей лени, и упрямо не слушал её назойливых советов. Поняв, что добиться от меня мирным путём особо нечего, она сговорилась с солнцем, которое, будто на прощание, бросило на полянку один из своих последних на сегодня лучей. Попал он ни во что иное,как в древний, полуразвалившийся колодец. Древний, щербатый камень, поросший мхами лишайником лени, словно бы ожил, и его оскаленная неровная пасть развёрзлась передо мной, приказывая войти. Мне стало не по себе, и я, осторожно приблизившись к нему, заглянул в густую пульсирующую тьму, манящую и отталкивающую одновременно. Колодец не хотел мириться с моим благоразумием, и каменные руки, обхватив меня поперёк туловища, втащили внутрь,в такой уютный и жуткий мрак. Я почувствовал отвратительный запах отчаяния, царящий в этой тягучей бездне, и услышал плач, и слёзы каменных лиц, горделиво и горько смотрящих на меня со всех сторон. Они кричали мне о своей жалкой судьбе, и своих душах, жаждавших отмщения за давно совершённое зло. Глаза камней горели яростью и страхом, когда они рассказывали мне свою историю. Историю о том, что они достойны сожаления. Когда-то давно,они считали себя великими, способными изменить мир, но были жестоко обмануты во имя неясных целей. Моё сердце не выдержало. Я живо представил себе те страдания, рассказываемыми мне камнями, и слёзы жалости и сочувствия ударили из моих глаз, дождём полившись на гниющую от злобы землю. Бедные души! Они видели жизнь у своих ног, целый мир был открыт им, как вдруг он стал таким большим и пустым, а они – такими одинокими и маленькими. Камни в отчаянии убили себя, и стали колодцем, затягивавшим жалостливых людей в себя, дабы напитаться их сочувствием, и сожрать. Поняв, что меня обманули, я закричал, и поднял руки к небу, но оно отвернулось от меня, а из широко раскрывшихся пастей каменных голов ко мне уже тянулись опухшие, покрытые плесенью и язвами языки. Кожа зашипела, причиняя мне страдания, о которых невозможно даже и думать, я горько пожалел о своём доверии, передо мной пролетела вся моя жизнь – жизнь пустоты. Мой крик, просивший прощения у своих дорогих близких, которых я свёл в могилу своей ложью, был подавлен гниющим языком одного из камней, старательно пролезавшим в моё горло. Я упал на колени и стал давиться, и слёзы стали течь из моих глаз, но ложь, несомая головами, оказалась сильнее. Мои внутренности стали гореть, и плавиться, и глаза мои напряглись настолько, что раздался хлопок, и я больше не увидел неба, оплакивавшего меня, проливая кровавый дождь на зловещий лес. Мои руки были выдраны из суставов, а кровь выпита жадными демонами. Я в последний раз покаялся, и моё тело было затянуто в ненасытные пасти лжи…