***
Тремя неделями ранее… День начался странным образом. Я проснулся с первыми лучами летнего теплого солнца, даже раньше матери. Город тоже еще не до конца пробудился и лишь редкие фигуры можно было заметить на пустующих улицах. Работы нет, особых занятий тоже, поэтому, я делал то, что умею лучше всего — ничего. Так, метаясь из стороны в сторону по всем нашим владениям, и просиживая задницу то там, то тут, я скоротал почти час, пока вся родословная наконец не встала. Моему раннему пробуждению были удивлены все без исключения, и не упустили такой повод для явзительных комментариев. Потом, по расписанию, завтрак, небогатый, зато сытный. Доходов с фермы и жалованья старшего братца с трудом хватало, чтоб накормить десять человек. И у меня, и у моих братьев и сестер нередко возникал вопрос: «Зачем было тогда заводить столько детей?». «Может быть нам сейчас сложно, — отвечал отец, — но когда вы повзрослеете, вы будете помогать друг другу и добьетесь небывалых высот». Увы, пока что из восьмерых детей привнести свою долю помощи способны были только я, мой старший брат и сестра. Двадцатилетний Джордж работал клерком в одной из местных контор и получал далеко не высокую, но все же зарплату. Семнадцатилетняя Джинни помогала матери с отцом на ферме и занималась самообразованием, изучая книги по ботанике. Что же насчет меня… я тоже пытался помогать семье и работал… иногда. Пробовал я себя на разных работах, и лесорубом, и продавцом, и помощником кузнеца. Итог один — работяга из меня такой себе. Вынужден признать, лень — не лучшая черта моего характера. Отец с матерью хоть и не подавали виду, но давно уже махнули на меня рукой и изредка давали поручения. — Эммет, — после того, как я закончил трапезу и уже раскинулся на стуле, начала мать, — раз ты сегодня так рано проснулся и такой бодрый, сходишь за грибами. К тому же, ты это неплохо умеешь. Тут она была права. Один из немногих, если не единственный навык, который присутствовал у меня. Да и нравилось мне это дело. Свежий лесной воздух, узкие тропы, пение птиц, лучи солнца посреди густых листьев. Эта атмосфера прямо-таки манила меня. — Хорошо, — не стал возражать я, хотя, особо выбора у меня и не было. Спустя полчаса, с корзиной в правой руке и маленьким складным ножиком в левой, я внимательно изучал землю в поисках добычи. Дело продвигалось хорошо. Грибочки мирно себе росли у основания высоких деревьев и кустов, и никто, кроме меня, конечно же, не желал им мешать. Совсем скоро заполнив всю корзину, я решил вернуться домой, освободить ее и вновь взяться за дело. Но после выполненной работы, на обратном пути, я просто не смог не поддаться искушению и решил немного посидеть у своего любимого озера. Это место притягивало своей красотой даже в людное время, что уж говорить про ранее утро, когда купающихся не было и поверхность воды была гладкой и спокойной. Заняв удобную позицию под высоким тополем, рядом с большим кустом, я расслабил тело и выпил немного воды из фляжки. Пропитания у меня с собой не было, а разводить костер и жарить грибы лень. Так что, я просто закрыл глаза и стал наслаждаться приятной атмосферой окружающей среды. Так продолжалось, вероятно, минут десять, пока мой отдых не нарушил шум травы и листьев, ломающихся под быстрыми шагами. Я резко взялся за свою корзину, другой рукой, на всякий случай, за нож, и принялся ждать появления загадочного существа. Это оказалась молодая барышня в красивом белом платьице и длинными ровными черными волосами. Она стояла в футах пятидесяти-шестидесяти от меня и я не сразу понял кто же это. То была Элизабет Томпсон, дочка нашего мэра Ирвина Томпсона. Девушка невероятной красоты и нежности, мечта всего города, и в то же время самая ненавистная и высокомерная сучка во всей области. Вот такую вот неоднозначную репутацию себе заслужила эта дамочка. Мое отношение к ней было равнодушным и я ничего не стал предпринимать. Возможно, какой-нибудь другой парень на моем месте, более уверенный в себе и более самовлюбленный, предпочел бы подойти и поговорить. К слову, обстановка была что надо. Но я рассуждал более трезво и отлично понимал, что последовало бы после. Я просто тихонько наблюдал… Элизабет медленным изящным шагом подошла к воде и села. Моего присутствия она не замечала, что очень даже хорошо. Сидела она, сидела, бросала камушки и глядела в одну точку. Меня это зрелище изрядно наскучило и я уже начал подумывать о том, чтоб тихо покинуть это место. Но внезапно девушка резко встала, хорошенько потянулась и быстрым ловким движением сняла с себя платье, бросив его в сторонку и оголив свое тело. Честно, я даже не поверил своим глазам и неуверенно потер их. Нет, это была не иллюзия и не галлюцинация. Передо мной всего в паре десятке шагов правда стояла Элизабет Томпсон в том, в чем ее мать родила на свет. Ее стройная хрупкая спина, худые такие же стройные ноги и даже ягодицы, все это было почти как на ладони. Еще некоторое время я в шокированном состоянии тер глаза и благодарил Господа Бога за то, что родился хорошо зрячим, но в определенный момент здравый смысл все же напомнил о себе. Я сжался и осторожно спрятался за кустом, не отводя глаз от голой натуры. Та еще немного простояла у самого края берега смотря в глубь леса и будто бы спрашивая: «Ну как вам мои сиськи, деревья?», а потом бодрым шагом вошла в воду. Она плескалась, обливала себя, ныряла и выныривала, размахивала руками, словно ребенок в первый раз оказавшийся в воде. Ее звонкий нежный смех распространялся по всей округе. Никогда бы не подумал, что такая серьезная и горделивая личность, как Элизабет, может быть в таком игривом и веселом расположении духа. Этот факт удивил бы меня, но ничего сейчас не могло удивить меня сильнее, чем то, что наблюдали мои глаза. Я увидел почти каждый дюйм ее тела со всех сторон и даже расстояние не было для меня помехой. Сердце колотилось по «тысяче» ударов в минуту, но я молча продолжал смотреть на нее жадным взглядом. Таким образом, мои глаза сопровождали ее вплоть до окончания водных процедур и выхода из воды, после чего я осилил себя, и поймав удачный момент, когда она надевала свое платье назад, ушел из места сей развратного преступления…***
Весь оставшийся день, дорогой дневник, в моей голове крутились события утра. Все мои попытки сконцентрироваться на чем-то другом были безуспешны. Даже ночью, уснуть у меня не выходило. Приходилось пару раз покидать постель и заниматься… в общем, не важно. Хотя рука устала знатно… но сейчас не об этом. В итоге, поспав даже меньше, чем в прошлый день, я вновь проснулся раньше всех и как только мы сели трапезничать, за мгновение ока я опустошил тарелку, взял корзину, и под предлогом «собрать еще грибов» спешно покинул дом. Непонимающие взгляды членов семьи еще долго сопровождали меня, пока я не удалился из их поле зрения. Теперь у меня была еще одна мотивация соваться в лес, сильнее приятной атмосферы, красивого озера и большого количества вкусных грибов. Конечно, всякий разумный преступник не стал бы появляться на месте своего преступления дважды. Но во мне жила надежда, что я вновь смогу застать Элизабет там, и спрятавшись в своем укрытии, понаблюдать за ее прекрасным телом. Увы, на этот раз мне этого не удалось. Я проторчал за кустами два-три часа, но никто так и не появился. Разочарованный, я собрал парочку грибов, чтоб прям совсем без ничего не возвращаться и направился домой. На следующий день ситуация повторилась точь-в-точь. Но сдаваться я не был намерен, ибо такая награда была достойной всякого труда. Все же существовало нечто, что было в силах победить мою безграничную лень. В третий день фортуна мне улыбнулась. Я получил то, за чем пришел. Еще 30 минут невероятного зрелища, и вновь мысли и фантазии на весь оставшийся день… А может и несколько. Итак каждый день я приходил в это место, пока не понял, что водные процедуры Элизабет имеют четкую закономерность. Каждые три дня ровно в восемь утра она приходила сюда и купалась. Я же каждый раз приходил на свое место, и будто сидя на балконе театра, наблюдал за представлением, вернее, за единственной очаровательной актрисой, за ее движениями, за эмоциями… и конечно же за голым телом. Сценарий каждый раз повторялся. Она все также сидела у воды, снимала платье, заходила в воду, плескалась, игралась, смеялась. Каждый раз как в первый… Так продолжалось вплоть до сегодняшнего утра. Все шло своим ходом, но Господу Богу это видимо надоело и он решил изменить ход игры…***
— Черт! Время уже 8:07! Где ее носит? — шепотом возмущался я, смотря на часы, подарок от отца. Наверно, я уже в край обнаглел. Я злился, будто она обещала мне прийти и не пришла, хотя это не так. Ее право, может в один день взять и вовсе перестать сюда приходить. А я как дурачок буду приходить и надеется увидеть ее снова. Быть может, с ней что-то стряслось. Может она заболела… Или на нее напали по пути в лесу… а я сижу тут, жду. А может быть именно мне суждено ее спасти и навеки прописать свое имя как имя героя в истории нашего города… Ладно, кого я обманываю, я уж точно не спасу ее. Да и что я паниковать начал, прошло же меньше десяти минут. Подожду еще минут пятнадцать-двадцать и, пожалуй, уйду.***
Минуты шли будто часы. На часах уже 8:15, а высокой стройной женской фигуры на горизонте не видно. — Да-а-а… Эммет, дружище, видать сегодня представления не будет, — пробубнил себе под нос я и в это же время в мое плечо пару раз тыкнули. — Мистер Бейке-ер, — протянул за спиной нежный голосок. Клянусь, ничего подобного со мной еще не бывало ранее. По телу прошлась волна сильной дрожи, и каждая волосинка на моем теле встала дыбом. Этот голос я узнал бы из миллиона других и в душе я громко молился, чтоб я ошибался… Медленно повернувшись всем телом, я обнаружил, что мои ужасные догадки оказались правдивы. Передо мной, расставив пошире стройные длинные ноги, уверенно стояла Элизабет. Взгляд у нее был улыбчивый и эта улыбка ничего хорошего точно не предвещала. Чем больше я глядел на ее лицо, тем страшнее мне становилось. Сердце уже выпрыгивало из груди, а я готовился, чуть что, сразу дать дёру. Впрочем, побег бы меня точно не спас. — Ох, мистер Бейкер, что же Вы тут делаете в столь ранний час? — нарушив тишину, наигранно спросила она. — Я… я… эм… я вот… г-грибы собираю, — дрожащими руками указывая на корзинку, с таким же голосом ответил я. — Хм… вижу-вижу, неплохо Вы так постарались, сэр, — с усмешкой смотря на пустую корзинку, сказала Элизабет. Я попытался посмеяться, но как итог, получился дурацкий нервный смех. — Да… я п-пожалуй пойду еще с-соберу, — ухватившись за ручку корзинки я решил быстро ретироваться, но, увы, побег не удался. — Сиди на месте! — закричала девушка, стукнув по твердой почве, — слушай сюда, Эммет, я не буду играть с тобой в игры, сразу раскрою все карты… — она присела и подошла чуть ближе, — ты серьезно думал, что я тебя не замечу, да? Что я слепая дура, да? Так вот, Эммет, к твоему сведению, я тебя заметила еще почти неделю назад. В первый раз я подумала, что мне просто показалось. Во второй раз, я уже точно поняла, что это ты. И вот, сегодня, я поймала тебя с поличным! Так что, ты попался, извращенец! — Но… — хотел возразить я, не имея понятия, что буду говорить и как оправдываться, как она сразу же перебила. — Закрой. Свой. Рот. Бейкер! — агрессивно крича и делая паузы между словами, сказала она, — ты ведь осознаешь, что с тобой будет, если кто-то об этом узнает? — на миг задумалась Элизабет, продолжив тираду: — Вернее… не кто-то… а мой отец, уважаемый мэр мистер Томпсон! Тебе придется о-о-очень не сладко… — У-у тебя нет д-доказательств… — произнес я. — Господи, Эммет, ну не будь таким глупым и наивным… Ты правда думаешь, что мне нужны доказательства? Мне достаточно сказать… — в этот момента она остановилась и буквально за мгновение ока вызвала на глазах слезы, приняв вид некой мученицы, — о-отец… э-этот грязный п-поганый Бейкер подглядывал за мной… мне так с-стыдно, отец, п-прошу, сделай что-то! Все это она произносила голосом под стать своему виду. Вынужден признать, ее актерскому мастерству позавидовали бы многие именитые актрисы нашей страны. Все выглядело настолько естественно и правдиво, что я впервые за все это время почувствовал себя ужасно неловко за свои поступки… — Как ты, наверно, понимаешь, — вытирая с щек горькие искусственные слезы, и вновь вернувшись в свое привычное состояние, говорила она, — ни ареста, ни суда, ни следствия, ничего этого не будет. Мой отец человек очень экспрессивный. Думаю, после моих слов он найдет тебя и… м-м-м… скажем, четвертует тебя прямо посередине города. — Чего т-тебе от меня надо, с-сучка?! — страх во мне смешался с гневом. — Так, Эммет, — спокойным тоном, ответила Элизабет, — не приближай свою смерть еще больше. Как-никак, я решила дать тебе шанс, не заставляй меня передумывать. Так вот. Мне нужно, чтоб ты слушался и делал все, что я хочу. Понятно? — То есть тебе н-нужен раб?.. Напомню, в нашей стране рабство отменили… — то-ли в шутку, то-ли правда думая, что это как-то спасет ситуацию, напомнил я. — Мне не нужен раб. Мне нужно, чтобы ты отработал свое прощение, — пояснила девушка. — И к-каким образом? Она молча взяла за края своего красивого платья и осторожно подняла его до уровня талии, открыв мне взор прямо на гладкие нежные бедра и промежность. Я окончательно оцепенел и просто переводил взгляд то на нее, то на ее промежность, вверх-вниз и так пока окончательно не замер смотря на ее лицо. — Ну что ты смотришь, действуй давай, отрабатывай! — повелевала она. Еще несколько секунд я упорно не понимал, что нужно делать, а потом медленно коснулся дрожащими пальцами ее промежности и тихонько начал поглаживать. — Мх… — прикусив губу и издав звук, отдаленно напоминающий стон, заговорила она, — не так! Я остановился и еще немного подумал. В голову не пришло ничего лучше, кроме как осторожно попытаться ввести два пальца во внутрь. Но Элизабет эту идею не одобрила. — Идиот! — стукнув меня по руке и убрав ее от себя, возмутилась она, — почему ты такой тупой, Бейкер? Работай ртом! — Как? — продолжал тупить я. — Целуй, облизывай… ты вообще слышал когда-нибудь о прилюдиях? И вообще, ты в борделях сколько раз бывал? — Н-не бывал… — признался я. — Вот как… а книги хотя бы читал? — Читал… — Тогда молчи и действуй! Что именно мне нужно делать стало понятно. А вот как, я особо не представлял. Пришлось положится на свое воображение, импровизацию и чутье… Медленно подойдя к поясу девушки вплотную, я нежно и продолжительно одарил ее лобок поцелуем. Последовал второй, третий, четвертый… С каждым поцелуем я опускался все ниже и ниже, пока наконец, не добрался до половых губ. Продолжая целовать, я решил, что время задействовать больше частей тела. Обеими руками я крепко обнял ее за бедра и прижал к себе сильнее. Кроме того, вместе с губами в дело пошел и язык, медленными движениями скользя по всей промежности. Казалось бы, это должно было быть унизительно, но на самом деле мне все очень даже нравилось. Да и Элизабет выглядела вовсе не как грозная госпожа, доминирующая над своим рабом. Более того, мне словно удалось унять ее пыл. Не было больше той строгой и ехидной дамы, что угрожала казнить меня. Вместо нее теперь стояла невинная девочка, которая подрагивала и приглушенно стонала под напором моих ласок. Шершавый язык продолжал плавно поглаживать каждый дюйм интимной части девушки, вплоть до самого лобка, а после, за дело брались губы, целуя уже мокрые из-за слюны части кожи. Чередуя эти нехитрые действия, я старался вложить в них максимальную нежность, на которую способен. И стоны, которые звучали прямо над моей головой, являлись хорошим подтверждением того, что выходит у меня вполне себе неплохо. Я не видел ее лица, взгляд мой упирался в ее узкую талию, но жар исходящий от ее тела давал понять, что Элизабет смущена. Осознание факта, что я сумел вызвать смятение у девушки, которой в обычное время чуждо такое понятие, заводило меня сильнее… Движение моего языка становились все ловчее и быстрее, целовал я более жадно и агрессивно, да и сама девушка уже тоже не сдерживалась, наоборот, стоны участились и стали громче. Дрожала она теперь намного сильнее, словно ее окунули в ледяную воду. Влага полностью окутала ее низ, и ведь это была заслуга не только моих губ и языка… Дольше держаться она была не в силах. С криками она била меня по плечу и просила остановиться. Я перестал ее слушаться и никак не реагировал. Как итог, дрожащие словно от мощного землетрясения ноги не устояли, и девушка рухнула на землю, продолжая стонать и биться в конвульсиях. — П-п-перес-стань! — крикнула она в последний раз и агрессивно хватая ртом воздух, принялась успокаиваться. Совсем скоро дрожь пропала, дыхание нормализовалось и Элизабет повернулась на спину, смотря то на кромки деревьев, то мне в лицо. — Д-думаю, — наконец заговорила она, — ты сумел о-отработать… это было п-прекрасно… На этой ноте, она, вероятно, хотела все закончить, но было слишком поздно. Я отпустил ее с доминирующего положения и решил поменяться ролями. Пока брюнетка лежала и смотрела в небо, я навис над ней и наши взгляды встретились всего в паре дюймов друг от друга. — Это еще не конец… — заявил я, смотря ей в глаза. — О чем ты? — Тебе понравилось?.. — Ну… — начало было она, но я просто не дал ей договорить и резко впился в губы. Томпсон и не думала хоть как-то мне сопротивляться, более того, она ответила на поцелуй, сделав его еще слаще, — мне… — хотела продолжить она, когда я отстранился, чтоб отдышаться, но вновь не сумела закончить. Второй поцелуй выдался даже лучше первого. — Ну так что, ответь мне, Элизабет, не хочешь ли ты продолжение? — игриво спросил я. — Я… я… — и еще один поцелуй перебил девушку. Она окончательно сдалась, ни капли дерзости или неугомонности в ней не осталось. — Черт подери, Эммет, хватит слов, просто трахни меня уже! — после завершающего поцелуя, наконец крикнула она. Я похабно улыбнулся, ведь именно эти слова ожидал услышать. — Как пожелаете, мисс Томпсон, — с широкой улыбкой и иронизирующим тоном ответил я, после чего присел на колени, опустил свою брюки вместе с бельем и взял в руки уже давно стоящий каменный член. После я раздвинул ее ноги, открыв прекрасный вид на влажную киску и аккуратно повел по ней головкой. Чуть дрожащим голосом Элизабет простонала, а я повторил это снова. И еще разок. И еще один. — Ты ведь никогда ранее не делала ничего подобного? — Н-нет, это — мой первый раз, — ответила она, смущенно смотря изумрудными глазами на меня. — Тогда… — наконец я остановился и медленно стал вводить член во внутрь, наблюдая за тем, как жмурится моя партнерша, — надеюсь, он тебе хорошо запомнится. Она ничего не ответила и лишь издавала звуки, подобно змея, когда я продолжал входить все глубже. — Больно… — произнесла она, когда три четверти моего полового органа оказалось в ней. — Потерпи немного, пожалуйста, — теперь же, я двигался в обратную сторону, — скоро боль пройдет. Она тихо угукнула и покачала головой, я же в то время тихонько набирал обороты. Внутри девушки было так влажно и мягко, что движения давались невероятно легко. Вперед-назад, вперед-назад и я все больше и больше ускорялся. В первые моменты Элизабет сидела, крепко закрыв глаза, и стонала от боли, но вскоре адаптировалась, и боль перешла в наслаждение. Достигнув определенного быстрого темпа, я остался на нем и наблюдал за реакцией партнерши, которой все более чем устраивало. Никаким морально-этическим соображениям мы уже не следовали. Место хоть и было безлюдным, но факт появления случайного охотника, рыбака, лесоруба или иного горожанина в этом месте никто не отменял. Более того, громкие стоны и крики девушки стали бы причиной этого самого появления. Но нам обоим уже давно было плевать. Увидят нас тут, засмеют, застыдят, побьют, казнят. Все это сейчас просто не важно. Важно — получить как можно больше удовольствия. И это нам, думаю, отлично удалось. Я уже потерял счет времени и понятия не имел, сколько прошло, когда ощутил внизу тяжесть и почувствовал поток жидкости по всему стволу члена. — К-кончаю! — синхронно со мной крикнула Элизабет, я же в последний момент достал член и вся белая субстанция полетела на лобок и живот девушки. «Вот теперь точно все», — подумал я и просто развалился рядом с брюнеткой. — Я… я отработал свое прощение? — тихо спросил я и приобнял девушку за талию. — Д-Да… даже больше… ты п-перестарался, хах… — засмеялась она. — Хах, теперь моя тайна останется между нами? — также рассмеявшись, поинтересовался я. — Отныне, это наша общая тайна. Я ведь тоже в ней важную роль играю, — ответила Элизабет и с милой улыбкой подмигнула. Я ответил ей такой же улыбкой и направил взгляд на синее небо. — И все же, это безумие… если нас тут заметят, нам обоим придется очень не сладко, — после недолгого молчания, заметила моя отныне подруга. — И-то верно. Предлагаю потихоньку убираться отсюда. — Хорошая идея, — встав с места, она поправила свое платьице, очистила его от грязи и дождавшись, пока я встану, продолжила, — что же, было приятно познакомиться поближе, мистер Эммет Бейкер. — Взаимно, мисс Элизабет Томпсон, — также наигранно ответил я. — Что же, удачи Вам с грибами, — помахав рукой, напоследок сказала она и поспешила уйти. — Элизабет! — окликнул вдруг я, когда та уже отошла на десяток ярдов, — мы ведь с тобой еще встретимся? — Конечно, — обернувшись, уверенно ответила девушка, — ты ведь знаешь мой секрет. Так что… до понедельника, хи-хи, — в конце она даже как-то по-детски хихикнула и ушла. — До понедельника… — вслед за ней произнес я, и, ухватившись за пустую корзинку, пошел искать грибы. Хотя, признаться, после всего пережитого этого мне сейчас хотелось меньше всего…