Белый лунный свет

- Даочжан, я привела к тебе твоего друга! - А-Цин забегает в дом и радостно обнимает Сяо Синчэня. - Друга...? - с лёгкой улыбкой спрашивает Сяо Синчэнь. - Это тоже даочжан, только в чёрном, он говорит, что знает тебя и вы путешествовали вместе! Я оставлю вас вдвоём? Вы же так давно не виделись! Сун Лань же как будто окаменел в воротах дома и не может отвести взгляд. Синчэнь, его Синчэнь... Всё так же тепло улыбается, только на месте ярких глаз теперь белая повязка. Одна рука обнимает за плечи А-Цин, вторая аккуратно придерживает небольшой выступающий живот. - Цзычэнь...? Это ты? - Синчэнь повернул голову его сторону, как будто пытался рассмотреть. - Так это всё... правда. А-Чэнь. Спустя столько лет... я нашел тебя. Но как же ты..? - Сун Лань сглотнул, не в силах отвести взгляд от фигуры Сяо Синчэня и продолжить фразу. - Пройдем в дом? Я заварю нам чай и расскажу о своей семье. Как будто зачарованный, Сун Лань идёт за ним. Ему больно. Столько лет он искал своего А-Чэня, чтобы сказать ему, как он мучительно ошибался. Что безумно сожалеет о том, что прогнал своего друга. В каждом городе расспрашивал о слепом заклинателе и только недавно ему повезло. В соседнем городке у города И прошла ярмарка и не все торговцы успели разъехаться. - Слепой заклинатель? Видал я одного похожего... Весь в белом ходит. Только не много назаклинает он сейчас, брюхатый-то, хе! А вот спутник его, вот у кого нечисть от одного взгляда разбегается, ух! Меч у него черный, на руке перчатка, как у бандита, улыбка зубастая, жуть! Без скидки не уйдет, а скидку не меньше половины просит! Как сказал этот его, в белом, что хочет локву попробовать, так пришлось почти даром отдавать! ... Откуда они? А кто ж их знает?! Но, думается, раз один из них в положении, то вы по соседним городишкам походите, поспрашайте... не стали бы они далеко лететь. Сердце Сун Ланя наполнилось надеждой (он почти нашел своего А-Чэня!) и сомнением. Он нашел себе спутника? Кем может быть человек, с кем он стал бы совместно медитировать, чтобы зачать ребенка? После всего, что их связывало... Пусть они не успели стать близки физически, но разве возможно быть ближе духовно? Сяо Синчэнь не опустился бы до такого! Тем более, описание его спутника слишком, слишком подозрительно. Черный меч, перчатка... Слишком похоже на Сюэ Яна! Сюэ Чэнмэй... Какое издевательское имя! Но разве могло ли быть так, чтобы его Синчэнь сам отдался убийце Байсюэ?! Можно ли было не узнать его, живя с ним настолько близко? Нет, это точно какая-то ошибка. Это не может быть он! В смятении Сун Лань даже не заметил, как добрался до города И. Он боялся и найти и не найти Сяо Синчэня почти одинаково... - Ты и правда живёшь с ним, А-Чэнь? - голос Сун Ланя треснул и надломился. Синчэнь отвлекся от чайника с горячей водой, и слегка удивлённо приподнял брови. - Скоро уже три года. Мы с А-Цин подобрали раненного на дороге недалеко от этого города. Первые полгода он больше оправлялся от своих ран, потом начал помогать по хозяйству. Они с А-Цин постоянно спорили, у кого ловчее получается. Потом мой друг стал помогать мне с Ночной охотой. Мы стали... ближе друг к друг другу. Почти полтора года назад мы отбили в храме три поклона, и спустя год совместного совершенствования и медитаций смогли привести в этот мир новую душу. А-Мэй хоть и резок характером, но так добр ко мне... Синчэнь зарделся лёгким румянцем и улыбнулся так нежно, что Сун Ланю показалось, как будто ему кто-то с ноги ударил в живот, так резко вышибло воздух. А-Мэй... Чэнмэй! Так он знает… Называет так ласково... Не мог за все эти годы ни разу не взять за руку, не мог не почувствовать отсутствие пальца. Они целовались? Боги, о чём он думает, у них будет ребёнок, конечно же они целовались! И у Сюэ Яна весьма приметные клыки... Сун Ланю показалось, что его сейчас вывернет наизнанку остатками скудного завтрака, стоило представить их близость. Как он мог? Как мог его А-Чэнь...? Яркая звезда, белый лунный свет*... Он почитал за святотатство даже кончиками пальцев коснуться края его будто бы бесшовных одежд**, а какой-то босяк снял их с него, и... Сун Лань сжал кулаки с такой силой, что затрещали собственные кости. Впервые в жизни ему захотелось стереть с губ Синчэня эту нежную улыбку. - Тебе этого так не хватало, Сяо Синчэнь? - хрипло выдохнул Сун Лань. - О чём ты говоришь, Цзычэнь? - Сяо Синчэнь удивился от почти официального обращения. Но может, это от волнения? Не каждый день узнаешь, что твой боевой товарищ теперь семейный человек. Пусть даже временно, но сейчас он не может рисковать собой на Ночной охоте, а странствовать в поисках нечисти он не сможет ещё несколько лет. Да и сможет ли когда-нибудь вообще? - Я был счастлив, когда мы вместе помогали людям. Это то, ради чего я пришел в этот мир… Искренне жалел, когда наши пути разошлись, но потом я нашел свою семью. Не скажу, что искал специально, но я уже не смогу покинуть их. А-Цин стала мне младшей сестрёнкой, а А-Мэй моим спутником на тропе самосовершенствования. Это спокойное счастье, оно совсем другое, чем в странствиях. Я научился ценить множество простых мелочей. Мог ли я, ночуя раньше под открытым небом, знать, что скоро придётся учиться чинить крышу или растить овощи на своем огороде? Когда родится ребёнок, то я ещё какое-то время не смогу уделять время Ночной Охоте. А-Мэй сейчас защищает этот город за нас двоих. Он оказался сильным заклинателем, окрестным жителям не о чем волноваться. А я счастлив сейчас каждый день, живя такой жизнью. Сун Лань дышать стало тяжело, едва Сяо Синчэнь принялся описывать свою безмятежную (!) жизнь с Сюэ Яном. Словно так и должно быть! Сильным заклинателем он, видите ли, оказался! Ещё бы, вырезать в одну морду сперва целый клан, потом целый храм... Если не соврал торговец на рынке, он теперь для Синчэня и целый город обратит в мертвецов. А тот и рад… Хотелось засмеяться, да только душу выворачивало наизнанку. Ведь три года назад тот и друзей всех его убил, если вдуматься, для Синчэня... Чтобы его привлечь... Чтобы ему отомстить. А теперь, как же они спелись? Чем привлекли друг друга? Насколько же сильном оказалось эта страсть, если смогла перевесить ненависть? Он встал и подошёл ближе к Сяо Синчэню. Тот сидел, держа в руках чашку с чаем и всё ещё улыбался немного мечтательно. - Он каждый день тебя трахает? Такого, с животом? Если бы я знал раньше, что у тебя такая лисья натура! Самому не противно, когда ты раздвигаешь перед ним ноги? Сун Лань прорычал почти, не выдержал, схватив бывшего уже друга за ворот его одежд, почти выдёргивая из-за стола. Чашечка выпала из тонких пальцев и укатилась куда-то под стол. -Сун Лань! Цзычэнь! Что ты гово...арх! Он почти придушил Сяо Синчэня, волоча его за собой. Тот вцепился пальцами в руку друга - друга ли уже? - пытаясь отодрать от своего горла. От шока темнота вокруг как будто стала плотнее, ноги почти не слушались. Или это от недостатка кислорода? За что его друг так поступает с ним? Неужели ревность к законному супругу насколько застлала ему глаза? Мог ли он быть так слеп, не замечая чувств своего боевого товарища? Продержаться... только бы А-Мэй поскорее вернулся! Его ци сейчас так слаба, все силы золотого ядра отданы на поддержание ребенка, даже Шуанхуа с момента зачатия не отзывается на его зов, а ударить он не решиться, чтобы не спровоцировать ответный удар, который в таком состоянии может оказаться фатален... Как же неудачно он отправил своего мужа в город! Его дёрнули ещё раз, встряхнув на месте. Сяо Синчэнь почувствовал, как руки Сун Ланя с такой силой сдирают с него пояс, что ткань почти рвётся. Даочжан попытался на ощупь оттолкнуть их, но его схватили за запястья, сдавив их почти до хруста. - Нет! Одумайся, что ты творишь, Цзычэнь! Я же друг твой! Он не мог...не хотел поверить, что Сун Лань правда захочет причинить ему боль. За что?! Разве можно так возненавидеть человека за то, что он стал без тебя счастлив?! - Мой друг не стал бы похотливой шлюхой! Не лёг бы под преступника! Мне стоило взять тебя раньше, раз ты не можешь без этого! Взгляд Сун Ланя как будто потемнел. Подобное безумие охватывало его лишь однажды - когда один за другим умирали его товарищи. Бессильный что-либо сделать с произошедшим, он почти сходил с ума. Теперь же окончательно рушился его мир, уничтоженный уже не врагом, а родным другом, почти возлюбленным. Пояс поддался, и следом за ним одежды скользнули с плеч, оставляя Сяо Синчэня в одних нательных штанах. Такой изящный... От вида красных отметин на белой коже в глазах помутнело. Он схватил пояс и туго перетянул им руки Сяо Синчэня, которыми тот пытался прикрыть свой живот. Затем рванул завязки на его штанах и те упали вниз к остальной одежде. - За что ты так со мной...? - всхлипнул Сяо Синчэнь. Повязка на его лице намокла. Он столько лет не плакал и уже почти забыл, что это тоже было больно. По щекам потекли кровавые капли. Ему захотелось сжаться как можно сильнее, почти исчезнуть из этого мира. Только бы не ударил в живот! Он всё стерпит, он не будет сопротивляться любым пыткам, только бы Сун Лань не захотел отыграться на не рождённом ещё ребёнке. Его схватили за плечо (наверняка останется синяк!) и толкнули на кровать сзади. Связанные руки не дали смягчить падение и он упал на спину, ощутимо ударившись о стену головой, и почти потерял сознание. Мелькнула мысль, что так стало бы проще. Как могла спокойная жизнь в одночасье обернуться ночным кошмаром? - И твоей совести ещё хватает спрашивать? - изумился Сун Лань. Ему было почти жаль видеть друга-предателя плачущим кровавыми слезами, но неужели он и правда не понимает? Спать с его врагом и спрашивать, в чем вина? Он перевернул почти бессознательного Сяо Синчэня на живот и вздёрнул его на колени вверх. Провел рукой по позвоночнику, обвел руками бедра. Такая нежная, молочная кожа... Сжал ягодицы... и снова заметил следы ненавистных зубов! - Остановись, прошу тебя... Цзычэнь, стой... Не надо… Сяо Синчэнь мелко дрожал, сердце было готово сбежать из груди от страха. Он шептал и шептал, как будто надеялся достучаться до разума друга. Где же его А-Мэй?! - Стоять? Я покажу тебе, как у меня стоит. Я давно мечтал о тебе, но ты был таким светлым, таким чистым... Ладонями развел ягодицы, большие пальцы коснулись судорожно сжавшегося входа. Сплюнул на пальцы, и протолкнул указательный внутрь. Почти сразу добавил второй. - Сколько раз в день он берёт тебя? В тебе даже масло до конца не высохло, похоже ты всегда теперь готов. Усмехнулся дико, второй рукой схватив Сяо Синчэня за волосы и дёрнув так, что тот захрипел. Ввинтил третий палец, ощущая, как сжимаются рефлекторно от удушья мышцы. Хотелось тянуть на себя, пока не хрустнут шейные позвонки. Синчэнь забился сильнее в его руках, и пришлось заставить себя разжать пальцы. Вынул из него вторую руку, и пока тот кашлял, с хрипом втягивая воздух, быстро развязал пояс и приспустил штаны, обнажая стоящий колом член. Масла бы всё же добавить... Самому чтобы не было больно. Обшарил глазами пространство у кровати. Кто ж сомневался? Схватил флакон, не глядя плеснул себе на руку и размазал по члену. От прикосновения хотелось застонать. Синчэнь тем временем попытался отползти от него, но живот и связанные руки сильно мешали. Сун Лань схватил его за талию, дёрнул обратно к себе и направляя своё естество одной рукой слитным движением словно одел на свой член. -Неееет! Вынь!! Вынь его из меня! Ааа! Синчэнь рванулся как бабочка на иголке, с полубезумным воем пытаясь освободиться от стальной хватки или хотя бы вытолкнуть из себя. Но от его метаний только заинтересованно дёргалось внутри. Ему показалось, что первая фрикция разорвала ему сердце. Во рту было солоно от собственной крови, она стекала по лицу на грудь и капала на подушку. Время как будто замерло в этот момент. Сун Лань до боли сжимал бедра Сяо Синчэня, с силой натягивая на себя до самых яиц. Судороги его тела ощущались так сладко, так остро. Мир сузился до небольшого пространства перед собой, в этой позе даже почти не заметен ненавистный живот. Сун Лань протянул руку к его горлу, чтобы покончить с этим и прекратить раздражающие хрипы, но внезапно задохнулся сам. Опустил взгляд на свою грудь и с каким-то почти детским удивлением обнаружил торчащее из неё чёрное лезвие. Рука дёрнулась к нему рефлекторно, изо рта потекла горячая струйка крови. -Цзян.... грх... Серебряная вспышка кинжала оборвала его на полуслове, отрезав язык. Он увидел перед собой горящие алым огнём глава и его отбросило с кровати с такой силой, что хрустнули шейные позвонки. Гаснущим сознанием он успел подумать, что в своей мести предавшему его другу зря почти забыл про основного своего врага... - Я тебе сучий хер отрежу, запихну в глотку и скажу, что так и было! И никакой орден Цзян тебе не поможет, ублюдок! Сюэ Ян тяжело дышал, как после быстрого бега. Ему хотелось распотрошить даочжана Суна до состояния рыбьей требухи, воскресить и убить заново. Убивать бесчисленное количество раз, пока тьма внутри не перестанет кипеть, требуя расплаты. Хорошо хоть язык успел ему отрезать до того, как он назвал имя его меча! Но сперва - Сяо Синчэнь. Который сжался на кровати, пытаясь нащупать одеяло или хоть что-нибудь. Его сорванное горло выдавило из себя только слабый шепот. -Это ты? Ты пришёл? Сюэ Ян подобрал сброшенное на пол одеяло, накинул на плечи своему супругу и сел рядом, целиком забирая в свои объятья. Аккуратно развязал ему руки и дал спрятать окровавленное лицо у себя на груди, ощущает как всё сильнее начинают дрожать плечи. Зашептал горячо, как будто слова обжигают горло. -Тшш, не шевелись... Как я мог не прийти? Прости меня, что так поздно. Прости меня, прости-прости-прости. А-цин прибежала искать меня в городе, сказав, что, как только я ушёл, к дому подошёл даочжан в тёмном, назвавшийся твоим другом. Она хотела подслушать ваш разговор под окном, но как только он начал ругать тебя побежала искать меня. Я в жизни так быстро не бегал, гэгэ... И всё равно не успел. Убийца укачивал своего даочжана на руках, а сам думал о том, как близко, почти за гранью невозврата, они оказались. Мог ли Сун Лань видеть его около их дома? Наверняка следил, очень уж удачно он выбрал время зайти "в гости" к давнему другу. Успел ли он назвать его имя Сяо Синчэню до его прихода? Ведь тот не знает, не связывает имена Ченмэя и Сюэ Яна... Но если бы назвал, тот не дал бы себя обнять, не так ли? Что же случилось у них, что праведный борец со злом так искалечил своего друга, которого явно не один год искал по всей Поднебесной? И как только нашел? Он, конечно, догадывался, что тот вспыльчив, раз прогнал только что отдавшего свои глаза беспомощного Сяо Синчэня, но чтобы вот так... -Я так боялся, что он отнимет тебя... вас у меня. Сейчас я отнесу тебя к бочке, даочжан. Надо умыть твоё лицо, пока не засохла кровь. Прохладная вода облегчит боль, а потом я намажу все твои ссадины. Сможешь чуть-чуть постоять рядом со мной, пока я всё подготовлю? Когда он потянулся к узлу на затылке, даочжан вздрогнул, но не стал сопротивляться. Не любил открывать своё увечье лишний раз, хотя супруг уже видел его таким. Настоял в первую же брачную ночь, что "теперь можно". Сюэ Ян снял с него повязку, ещё немного, и пришлось бы размачивать. Поцеловал окровавленные веки, прошёлся языком по слипшимся от крови ресницам. Сяо Синчэнь пытался как будто раствориться в его объятиях. Если не шевелиться, то почти получается представить, что ему приснился страшный сон. А-Мэй ничего не спрашивал, только утешал его... Хотя одна мысль том, в какой позе он увидел их, как будто физически убивала его. Но ни слова, ни единой интонации отвращения он не услышал. Иначе ему осталось бы только доносить своё дитя, а потом вскрыть горло своим же мечом, оставив его заботе отца и А-Цин. Прикосновение губ к пустым векам обожгло ранимую душу. Такой некрасивый! Он всхлипнул, но не стал отворачиваться. Его подхватили на руки прямо с одеялом, как будто не желая отпустить ни на миг. В закрытом от посторонних глаз углу двора стояла бочка с чистой водой. Они остановились рядом, он обхватил своего мужа за шею, давая тому возможность медленно отпустить руки и аккуратно поставить его на землю. Согревающий талисман полетел на бок бочки, согревая ледяную воду до прохладного состояния. С него сняли одеяло, и Чэнмэй зашипел злым котом, наблюдая расцветающие на бедрах супруга синяки. Подхватил снова под руки и помог забраться в воду. Сбросил верхнюю одежду, чтобы не замочить ненароком, взял бинты и намочив их, мягкими движениями стёр кровь с лица. Слизал с собственных пальцев её остатки, взял лежащую рядом губку и стал аккуратно промокать нежную спину. От прикосновения к шее доачжан дернулся. -Тише, тише, родной. Скоро станет легче. Лучше расскажи мне о том, кто это был? Почему ты без сомнений пустил его в дом, вы действительно были знакомы раньше? Разговаривать, разговаривать с ним, не давать увязать в трясине собственных мыслей. Даочжан ведь до сих пор не сказал ему ни слова! Только всхлипывал у него на груди. За расцветающие лиловым синяки на бедрах и следы пальцев на хрупком горле хотелось поднять Сун Ланя мертвецом прямо сейчас, и убить сию же минуту. Но нельзя показать, что он знал гостя. - Три года назад он был моим другом... Мы поссорились перед тем, как расстаться в последний раз, но я верил, что, отдав глаза искупил свою вину перед ним. Я думал, что он пришел помириться со мной, что он будет рад увидеть, что у меня всё в порядке, А-Мэй... Я не знаю, зачем он… Хриплый шепот почти сошел на нет, и всё же сломался в конце. У Сюэ Яна от облегчения аж закружилась голова, и он пошатнулся, опираясь на бочку. Но это можно будет списать на шок от рассказа мужа. Главное, что он не узнал! А дальше он его выходит, вылечит. Не даст ему больше вспоминать о тенях прошлого. - Гэгэ... С такими друзьями, я не удивлюсь, если следом придёт твой враг и будет просить твоей руки. А она уже занята мной! Улыбка почти тронула губы Сяо Синчэня. - Поможешь мне выйти? Чэнмэй распахнул полотенце и буквально запеленал в него Сяо Синчэня, вынимая его из бочки. На воздухе измученное тело быстро остывало, покрываясь мурашками. Промокнул всю лишнюю влагу, и (не заворачивать же его, такого чистого, снова грязным одеялом? Стирать опять...), стащил с себя нагретую телом нательную рубашку, надел сверху своё ханьфу. Засмотрелся даже немного. Надо бы чаще так делать… А сейчас опять подхватить на руки и унести в дом свою драгоценную (добычу) ношу. Где так долго носит Слепышку, разве не бросилась за ним следом домой? Прошел мимо трупа Сун Ланя, еле удержавшись от желания раздробить каблуком грудную клетку. Не с Сяо Синчэнем на руках. Усадил его на самый край кровати, чтобы легче сменить постельное бельё. Старое хотелось сжечь, торговцы определенно будут рады подарить им новое. - Подожди меня ещё чуть-чуть, Сяо-гэ. Я буду разговаривать с тобой всё время. Скоро вернётся Слепышка, мы же не хотим шокировать её трупом на пороге дома? Хотя может она затем и задерживается, что догадалась, что без трупов не обойдется и даёт нам фору прибраться. Как удобно, что дом похоронный, можно подобрать подходящий гроб. Я запечатаю его талисманом, на всякий случай. Что-то не хочется увидеть твоего друга на ногах ещё раз! Так, болтая о всяком, вынес тело во двор. Обещание своё, данное Сун Ланю перед его смертью, тщательно выполнил. Интересно даже стало, что будет, если сшить и оживить так? Гроб запечатал больше для того, чтобы внутрь кто не смотрел, чем чтобы никто оттуда не вылез. Усмехнулся мрачно. О последнем он сам позаботится... Приволок ведро воды, тряпку, отмыл от крови пол. Постелил второй, пока последний, комплект белья. Поставил греться воду, нашел на полу чашечку, помыл... Вторую захотелось выкинуть. Заварил успокаивающих трав, они всем не помешают. Только и успел достать горшочек с мазью, как во двор вбежала маленькая фигурка в зелёном и бросилась в дом к даочжану, упала головой к нему на колени и зарыдала. -Прости, прости меня, даочжан! Он назвался твоим старым другом и говорил так, будто вы давно знакомы! Говорил, что ищет тебя уже несколько лет! Если бы я только знала...! Я бы никогда, никогда не пустила его на порог! Я так испугалась, когда он начал ругать тебя! Сяо Синчэнь мягко опустил руку ей на голову и пригладил ладонью волосы. - Не плачь, А-Цин… Со мной всё хорошо уже, ты правильно сделала, побежав сразу за А-Мэем. Этот человек раньше и правда был моим другом, но видимо многое поменялось за годы… Впредь постарайся быть осмотрительна, лучше сперва спроси у меня и А-Мэя, перед тем как впустить кого-то в дом. Сюэ Ян решил прервать эту трогательную сцену, к тому же не следовало мешать ему в заботе о даочжане. - Здесь успокаивающие травы. Выпей и иди спать, Слепышка. И слушай даочжана, он дело говорит. Не каждый, назвавшийся другом, окажется им в итоге. Сюэ Ян хмыкнул, поставив на стол чайник с травами. Напоил даочжана, для А-Цин чашку поставил на столе. Сам тоже выпил, чтобы хоть чуть-чуть меньше стала клокотать злость внутри. Когда девочка оставила их наедине, снял с него одежду и нежно прошелся по каждому синяку вязкой мазью. - Можно я останусь в твоей рубашке? Она как будто обнимает меня... - Сейчас я и сам обниму тебя, гэгэ. Всю ночь буду обнимать тебя, и днём из рук не выпущу. Как верный пёс теперь буду стеречь тебя. Сбросил нижние одежды, ужом заполз под одеяло и даочжана за собой утащил. Обвил руками, жалея, что их всего две. Тот сразу устроился рядом на боку, голову на плечо положил, и ладонью медленно по груди узоры выводит. Сюэ Ян одной рукой обнял его за плечи, а второй, искалеченной, провёл по боку вниз, дотянулся до живота, ощутил мерную пульсацию золотого ядра. Там всё было хорошо, но всё равно потянулся своей ци, как вторым одеялом укрыл. Дополнительная энергия не помешает даочжану, ведь не известно ещё, станет ли своё золотое ядро лечить его сейчас. А за время совместных медитаций их энергии привыкли сливаться друг с другом, невзирая на отметки тьмы у второго. Поцеловал в макушку и долго смотрел на собственную руку, лежащую на чужом бедре. Раньше, когда становились всё ближе друг к другу, едва не проколовшись пару раз, отдёргивая пару раз в последний момент увечную кисть, понял однажды что с этим делать. Даочжану говорил, что ему неприятно показывать это увечье, тот ведь тоже не сразу лицо своё показал? Вырастить нужный палец нельзя, приживлять мёртвую ткань ещё в Ланлине пробовал, но можно же второй отрезать! Мало ли калечных на улицах… Ушел однажды на сутки почти и вернулся весь серый ещё. Сказался уставшим, и почти сразу завалился на кровать, баюкая руку. Даочжан тогда ему чай принес, а потом рядом устроился, обнимал. Зато, когда затянулся второй обрубок, однажды вечером не стал отнимать руку. Даочжана как будто током ударило, когда перчатку почувствовал. Только и смог прохрипеть: "Сними...". Почти с гордостью расстегнул перчатку и протянул ему руку для изучения - смотри же, я не он! А тот всё держал ладонь в своих пальцах, наглаживал, потом поцеловал. Как будто к оголённым нервам прикасался. Тогда Сюэ Ян и пообещал себе, что Сяо Синчэнь никогда ничего не узнает... И охотится стали только на призраков, да одержимый скот. Имя ему назвал - которое никто и не знал почти, разве что внутри Ланлина, а то всё "друг мой" да "друг мой". Разве ж ведут своих друзей к алтарю? А врагов? - Нам надо уехать, даочжан. Подальше от Великих орденов. Раз один человек нас нашел, то мало кто пойдет за ним следом. У меня тоже были "друзья", кто знает, что случится надумай они искать меня... Хотя бы месяц у нас есть в запасе, чтобы хватило обжиться на новом месте до родов. Есть земли на юге, там наших имён никогда не слышали. Дом нам найду, чтобы без гробов... Город без туманов. И травы твои не будет бить морозами. Что скажешь, полетим? Возьму тебя на руки, Слепышку рядом поставлю, она лёгкая. Мне сил хватит поднять троих. Синчэнь слабо завозился под боком, травы почти усыпили его. Пробормотал сонно: - Если ты так считаешь... Только долго лететь я не смогу. - А мы по чуть-чуть. Возьмём тебе зимние одежды, ночевать будем под крышей... У меня есть деньги в запасе на черный день. Буду считать, что он настал. Спи спокойно сейчас, гэгэ. До утра я как раз всё обдумаю. Не известно ещё, помогал ли кто-нибудь даочжану Суну в его поисках, сказал ли он кому-то что идёт в город И? Мог ли снюхаться с Ланлин Цзинь или другим из Великих орденов? Надо спрятать тебя лучше, Сяо Синчэнь, мой драгоценный... Где-нибудь, где никто не знает ни про яркую луну и ласковый ветерок, где не слышали клан Чан и храм Байсюэ и на имя Сюэ Яна только пожмут плечами. Здесь оказалось недостаточно далеко… План был составлен, осталось только убедится утром, что его даочжан не передумает. Ещё и "друга" своего наверняка захочет похоронить. Жаль, из него такой лютый мертвец получился бы! Не спрятать уже. И глаза жаль, такие яркие, чужие на этом постылом лице! Но не вернёшь же их даочжану? Да и не приживётся уже мертвая плоть… Пусть лучше будет слепой, но счастливый. Уж о последнем он позаботится. Лизнул легонько в висок, и так и заснул, не отнимая рук. Над городом И поднималась луна…