Все удовольствия жизни

У него не было ужасающих подробностей внешности, но он бросал в дрожь. У него не было исключительных внешних данных, но лишь одна улыбка приводила в экстаз. Небо окрасилось в пурпурные краски, а автобус цвета ночного неба, с яркими неоновыми огнями вёз людей сквозь город. — Тебе не обязательно склонять голову на мои колени, рядом есть ещё одно место. — Я знаю, но я не могу оторваться от моей прекрасной госпожи. — Придурок, — сонно сказала она и завалилась на второе место. Ехать ещё около получаса и она могла приятно поспать. Он рассматривал пейзаж за окном. До этого они проехали мимо трёх цветущих деревьев, и двое из них были ослепительно красивы в своём цветении. Множественные бутоны усыпали ветви и словно изнутри сияли своим светом. Аромат соцветий проник внутрь автобуса, такой густой, что невозможно сделать вдох. Третье дерево было схоже статью, но стояло слегка на отшибе. Цветы на нём были блеклыми и редкими. Оно красотой не ослепляло, но почему-то всё равно именно под ним он часто делал стоянки, путешествуя с компанией по горам. Люди тянулись именно к этому месту и уже так давно, что сложно сказать что виновато в подобной скудности цветения. Сама природа наказала или же вездесущие люди так повлияли. Художник небес расстарался этим вечером. Краски были насыщенными, яркими, люди в машине с уважением и восторгом рассматривали шедевр одного дня. Не все. Кому-то было плевать и это нормально, все люди разные и не у всех в душе осталась тяга к жизни. Ну, а кто-то просто спал. Например его спутница или ребёнок, которого всё ещё нужно вернуть родителям. Возможно стоит оставить это дело на его госпожу? Город утопал в пурпурном сиянии. Края неба окрашены насыщенным фиолетовым, а теперь художник добавил несколько облаков, которые тут же испачкались золотом. И немного в розовом. Художник действительно расстарался, возможно стоит его наградить? Этот вечер и эта ночь будет особенной. Как и тысячи перед ней. Он вышел из тёплого, но отвратного нутра автобуса, пришедшего из ниоткуда и исчезнувшего в никуда. Возможно, в другой город? Покинув его, он остановился на пока людной улочке. Его внимание привлек ряд кафе и магазинов, с огороженной одной продолговатой стеной территорией перед ними. Оттуда доносился тошнотворно сладкий аромат. — А потом я, убедив её, что обязательно повторю с ней всё это, исчез навсегда! Она наивно думала, что урвёт пару ночей со мной, а я не дал этого. Глупышка, верно? Множество голосов поддержало его хохотом и кивками. Не совсем все, но каждый был отмечен. — Неверно, — голос, вроде и тихий, но его не услышать было невозможно. Весь зал обернулся ко входу, откуда раздался звук. Вот только тот, кто говорил был уже перед главным рассказчиком. Девушки рядом с ним заулыбались более искренне, с интересом разглядывая незнакомца. — Что? — Неверно, — терпеливо, с уважением повторил он. Весь его вид был спокойный, праздный. Без улыбки, но казалось, что чувствуешь от него эту непонятную энергию безудержного, безумного веселья. — Что неверно, господин? — Павел никогда не был вежлив или особо учтив с незнакомцами. Вот только этот незнакомец ему понравился, он вызывал весомое желание расправить плечи, показать все свои достоинства и вызвать к себе симпатию. Павел никогда не сопротивляется своим желаниям. — То, что она глупышка, — прохладно ответил он. В его руки попал бокал и теперь он, не смотря в сторону собеседника, игрался с ним — перекатывал в ладони, гладил прозрачные бока большим пальцем. Зал окутали шепотки, но так шумно, как до этого тут вряд ли уже сделается. Пренебрежение Павла ничуть не расстроило, лишь ещё больше заинтриговало. Недоступная цель сладка. — Отчего же нет? Она поверила моим речам и наверняка теперь горько плачет о потерянных, но обещанных удовольствиях. — Так уверены в этом? Или всего-то навсего хотите в это верить? — наконец незнакомец посмотрел прямо в глаза — у Павла перехватило дыхание и жар волной охватил его. Дыхание стало поверхностным, от неудобства пришлось сдвинуть ноги. Никогда, никогда ещё один человек не вызывал в нём настолько ярких эмоций. Во взгляде напротив горели огни и плясали черти, но всё равно отчего-то он казался необъясними томным. Словно искал и искал удовольствия, — чем вы любите заниматься? — Всеми удовольствиями жизни, — Павел, будучи под впечатлением, не стал юлить или насмешничать. Его даже не особо удивил вопрос, всё внимание было уделено ускользнувшему уже взгляду незнакомца. Даже не испытывай этих эмоций Павел не стал бы лгать. Он гордился своим хобби, — я даже пишу книгу. Называется Все удовольствия жизни. А что любите делать вы? — Ночью я весь погружен в своё главное удовольствие жизни. Весь вечер я ищу материалы и людей для него, — похоть кольцами охватила всё существо Павла, стоило ему только представить, чем всю ночь напролет может заниматься этот человек, — А днём я предпочитаю не показываться солнцу и передаваться сну. — Так значит господину знакома моя философия? — поинтересовался Павел, следуя за уходящим человеком. Некоторое время, стоя перед дверьми зала, на улице, они молчали. Незнакомец обернулся и холодно улыбнулся. К похоти, которая всё ещё не покинула Павла примешался страх, который лишь усилил градус жажды. — Возможно и знакома, но отнюдь не близка… знаете как меня зовут? — внезапно спросил он. Взмахнул рукой и Павел обратил внимание, что улицы стали причудливо пусты. Ночь вступила в свои права, но квартал красных фонарей отчего-то пуст. — Нет, господин не назвался, — растерянно, но насмешливо отозвался Павел, — где же все? — О, не волнуйтесь, это место создано исключительно для вас. А зовут меня по разному. Например, Повелитель мух. — Студенческое прозвище? — полюбопытствовал Павел. Незнакомец рассмеялся. — Можно и так сказать. Повелитель мух… — он приблизился к Павлу и заговорщическим шёпотом закончил, — Вельзевул. Личина была сдернута. Взгляду Павла предстало самое отвратительнейшее существо, которое он когда либо видел и представлял. Включая мёртвую рыбу-каплю. Жуткая пасть раскрылась. — И сегодня я буду заниматься любимым делом — повелевать, — со всех щелей послышался гул прибывающих мух, — и наказывать грешников. Все удовольствия жизни, ну надо же… позже обязательно запишу.