Привычка играть

      — Нагумо, хватит. — чрезмерно холодно и преувеличенно безразлично выдохнул Сузуно, предпринимая попытку вырваться из горячих объятий. Однако Харуя лишь сильнее прижал парня спиной к себе. Фууске вздохнул и уверенно толкнул Нагумо локтем под рёбра. Тот болезненно шикнул и, разомкнув объятия, отступил на шаг.       — Нам нельзя.       — Сузуно, не начинай, а. — закатив глаза и недовольно фыркнув, огрызнулся Харуя.— Нас всё равно никто не видит. Всё уже ушли на ужин. Никто не сунется в твою комнату. И подслушивать нас никто не станет.       Он сделал шаг к собеседнику, но тот, вытянув руку, упёрся раскрытой ладонью в его плечо, не подпуская ближе. Нагумо сжал запястье парня, но, хоть и мог, не стал силой отводить его руку в сторону. Он, разумеется, знал, что Сузуно сопротивляется по привычке, и знал, что при достаточном напоре тот уступит. Однако ему хотелось, чтобы Фууске сам сделал шаг ему навстречу. И ведь он делал. Не часто, но всё же. А ведь так и было буквально несколько минут назад, когда Нагумо только-только зашёл в комнату Сузуно, якобы «случайно» перепутав двери. Хотя оба знали, что в этом не было ничего случайного. И обоим это нравилось, только вот не скрывал это только Харуя. Фууске первым прильнул к гостю, и стоило только парню привыкнуть к тому, что блондин нежен, как он вновь от одного лишь шороха за дверью включился в старую игру, ловко прячась за уже совершенно ненужной ледяной стеной.       — Боже, Нагумо, прекрати. Давай, пойдём. Нам пора присоединиться к остальным.       «Чёрт бы тебя такого побрал, Сузуно.» — зло подумал Нагумо, сильнее сжимая запястье и наблюдая за тем, как от боли парень стиснул зубы.       — Не начинать чего? — действительно паршиво изображая непонимание, произнёс Фууске и чуть прищурился.       — Не начинай вести себя как ублюдок! — выкрикнул Харуя, отпустив покрасневшую руку Газеля и сжав его футболку, а после потянув за неё к себе.       — Не ори. — строго оборвал его блондин. В ушах эхом отдавался собственный голос, в нём столько высокомерия. Почему он демонстрирует его именно сейчас, именно перед этим человеком, рядом с которым ему всегда хотелось быть совершенно другим, быть самим собой? Неужели он настолько вжился в навязанную Кирой роль, что она за столько времени стала его главной личностью? Неужели он навечно превратился в ледяного и неприступного Газеля? Сузуно глубоко вздохнул и опустил голову, поджав губы. Пытаясь выкинуть из головы звон собственного голоса, он зажмурился и еле заметно тряхнул косматой головой.       — Да чтоб тебя! — Харуя встряхнул собеседника и, толкнув, вжал того в стену, прикладывая о неё головой. Фууске сдавленно зашипел и, схватившись за руки Нагумо, чуть сжался. — Я же знаю, какой ты на самом деле. Так перестань же хотя бы от меня прятаться за этой маской бездушного человека!       — Уж извини, нравится тебе или нет, но «Элия» на всех наложила свой отпечаток.Ты же сам всё прекрасно знаешь: и про правила, и про наши обязанности. Сузуно не очень-то подходил для роли сильного пришельца, поэтому появился Газель, как и многие другие. — Фууске грустно улыбнулся. — Прости, но я не знаю, как от этого избавиться. Это уже часть меня. Я слишком долго носил маску Газеля, чтоб так быстро всё забыть и стать тем, кем никогда особо и не хотел быть.       Он чуть наклонил голову и, тяжело вздохнул, ослабил хватку, оглаживая холодными пальцами горячую кожу. Сузуно заглянул в жёлтые глаза и бережно коснулся щеки Нахумо пальцами. Подождав несколько секунд, словно борясь в это время с сомнением, он подался вперёд и прижался к парню, который, почувствовав горячее дыхание на своей шее, разжал пальцы, выпуская футболку блондина, и распахнул глаза. Харуя немного растерялся и, замешкавшись на мгновение, обнял Фуускее в ответ, положив голову ему на плечо.       — Меня всегда до ужаса бесил твой Газель. Иногда мне так хотелось съездить по твоей высокомерной морде… А сейчас хочется ещё сильнее, когда этот урод в тебе просыпается, ведь теперь он никому не нужен. Или тебе он всё ещё нужен, м? — прошептал Нагумо, сильнее прижимая к себе парня.       — Нет. Больше нет. Мне не от кого защищаться.       — Я сам тебя защищу от чего угодно, даже от тебя самого. Только, пожалуйста, Сузуно, будь со мной настоящим.       — Ты поможешь мне вернуть себя?       — Конечно.