Ленивый вечер

“Утро начинается тогда, когда ты просыпаешься.” Так и думаешь, когда с некой досадой смотришь на часы, показывающие уже послеполуденное время. Благо, что сегодня некуда было спешить. Мужчина, сладко потянувшись, медленно встал с постели. Подойдя к окну, он открыл его, впуская в нагретое солнцем помещение освежающий воздух. Вздохнул поглубже, Норман, закрыв глаза, прислушался к вечерней тишине. Лишь тихая деятельность, что доносилась со двора. Все как обычно. Мужчина неспеша побрел в сторону источника звука, по пути накидывая на себя помятую белую рубашку. Застегнул для приличия одну среднюю пуговицу. Путь к улице, ближе всего, пролегал через заднюю дверь, что была на кухне. Проходя к выходу, Аме не мог не заметить еще не до конца выветренный аромат. Тут же он посмотрел на обеденный стол и, заметив готовый ужин, невольно улыбнулся. Еда была бережно прикрыта, чтобы как можно дольше сохранить тепло и вкус. Довольно привычный, но все же приятный жест. Но не смотря такой аппетитный вид, Аме все же остановился у холодильника, дабы взять одну из пивных банок. В последнее время слабый алкоголь на пустой желудок был для него наравне с контрастным душем. Вот только такая привычка сильно не нравилась Канаде. На свой страх и риск Норман все же взял хмельной напиток и направился уже во двор. Мужчина хотел в этот раз изменить привычный маршрут, и вместо душа с ужином, направился прямиком к своему партнеру. Выйдя наконец наружу, Норман неспеша направился в сторону гаража. По характеру звуков и тихой игры радиоприемника было понятно, что Оливер снова работает над своим старым фордом. И можно поклясться Богами, Ти-берд канадца уже мало соответствовал своему названию. Если корпус и остался таким же, то под капотом этого машинного монстра Франкенштейна творилось невесть что. И что самое интересное и удивительное - оно живое. И рабочее. Штаты всячески поддерживает увлечение своего любовника, но и параллельно с этим не позволяет тому и приближаться к своему классическому Харлею. Как и ожидалось, Оливер в привычной позе ковырялся под капотом, разбросав мелкие запчасти вокруг себя. Беспорядок, значит корпит паренек над машиной не так давно. Тот был так увлечен, что и не заметил, как к нему подошли. Но радиоприемник, на ладан дышащий, и неизвестно как еще работающий, при приближении мужчины предательски зашипел. Теперь музыку сменили лишь помехи. Канада уже обратил на это внимание и выпрямился, чтобы переставить радио в другое место. Но увидел перед собой заспанного и неаккуратного мужчину, виновато скрывающего что-то за спиной. — Доброе утро, — как можно беззаботно пролепетал Норман. Пожалуй, попытка в юмор, была единственно верным решением для Штатов. По крайней мере, в большинстве случаев это помогало. — Вечер, соня. Я уж думал, что зря готовил тебе ужин. Отойдя от машины и вытерев руки тряпкой, знаменуя о завершении, тот обернулся всем корпусом. Вид любимого после сна не мог не вызвать смех. Слегка потрёпаный вид, небрежно застёгнутая рубашка и наконец кривой хохолок из волос на голове - просто прелесть. Захихикав, Оливер облизнул пальцы и пригладил выбившиеся волосы американца назад. Изменениям так же подверглась и рубашка, которую канадец застегнул ещё на несколько пуговиц. Пожалуй, исполнять роль "мамочки" у паренька уже прижилось. — Я вижу, сон был сладким? — Не слаще того, кого я вижу перед собой, - пролепетал в ответ Аме, обнимая своего возлюбленного. — Ах, это очень мило. Но не думай, что я поведусь на сладкие речи и не замечу того, что у тебя в руке. - легкая улыбка не ушла с лица канадца, но вот его глаза отражали настораживающий блеск. Норман тут же поднял вверх руки, как при аресте, начиная театрально изображать жертву. — Я законный гражданин и имею полное право пить пиво в своем дворе. И что же Вы со мной сделаете, сержант? У Вас даже ордера нет! Ах! Как бы Оливер не был против новых вредных привычек Аме, он не мог посмеяться с очередных шуток. Если подумать, такой глупый юмор был намного лучше всего того, что происходило у парней в военное время. Оливеру было приятно видеть столь смешной и беззаботный вид американца. Канада благосклонно махнул руками, позволяя мужчине также демонстративно выдохнуть и открыть банку. Парень понял, что и сам был бы не против промочить горло и направился вглубь гаража, где в тени стоял мини-бар. Он достал оттуда бутылку лимонной воды и вернулся к Аме. Тот уже успел переставить радио на другое, более открытое место, отчего старенький агрегат с трудом, но уловил волну. — Опять кантри. — буднично произнес Канада, садясь возле машины, на пригретый солнышком асфальт. — Твоя волна утеряна, дорогой мой. Теперь я здесь диджей. С этими словами Норман уселся рядом с Каном и продолжил потягивать пиво. Солнце уже близилось к горизонту, все сильнее окрашивая окружение в алые краски. Тихая и уютная атмосфера выходного вечера навевала на мысли, приятные и успокаивающие. Конец улицы, в которой стоял дом, был частично окружен лесом. Эта маленькая часть мира словно игнорировалась потоком времени и принадлежала только им двоим. Музыка, смешанная с легкими помехами, только добавляла шарма. Парням вошло в привычку расслабляться подобным образом, когда в восьмидесятых Канада силой заставил Америку снять с себя хотя бы часть обязанностей. Норману пришлось какое-то время привыкать к тому, что теперь не вся деятельность штатов находится под его контролем. Но как потом оказалось, эта небольшая вольность положительно повлияла как на самого Объединение, так и на его младших по цеху коллег. Канада со своими Провинциями находится на высоком уровне доверия и хотел бы того же состояния у своего американского мужчины. Постепенно, не без проблем, но Оливер смог своей поддержкой и советами добиться относительного спокойствия у Нормана. И сейчас, они сидели вдвоем у гаража, как два самых обычных человека, совершенно не думая об обязанностях Страны. — Над чем ты работаешь в этот раз? — нарушил тишину Америка. — Хочу полностью убрать с нее механику. Мешает в последнее время. — Чудовище. Канада в ответ лишь посмеялся. Он привык к такой неоднозначной реакции Америки. Тем более, тот выражал не недовольство, а удивление с некоторой долей восхищения. И ему нравилось подобное внимание от партнера. Даже если Норман не так много понимал в особенностях автомобилей, он всегда очень внимательно слушал объяснения Оливера. И канадцу было приятно. — Ты ведь так и не поужинал, верно? — тихо спросил Оливер, откладывая бутылку в сторону. — Я хотел сначала тебя увидеть. — Думал, что я пропаду, пока ты трапезничать будешь? — уже хотел было усмехнуться паренек, но не стал. Задумчивый вид любовника его немного насторожил. Резко тихим он становится тогда, когда его гложет нечто серьезное, — Тебе приснился кошмар? — Что? Нет. Дело не в этом, — тут Аме не врал. Его действительно тревожило что-то. Но что конкретно, понять он и сам не мог. — Я думаю уехать на пару недель, после встречи с югом. — Опять в горах пропадешь? — Я не изменяю своим традициям, — широко улыбнулся мужчина, допивая остатки напитка, — Хочу отдохнуть. В голове Канады наконец созрел вопрос, который он давно держал в себе. Тема была довольно сложной и, скорее всего, неприятной. Но дальше продолжаться так уже не должно было. — А сейчас ты разве не отдыхаешь? Со мной, — каждое слово было произнесено как будто отдельно друг от друга. Медленно и осторожно. — Это не совсем то, что мне нужно, понимаешь? — Нет, не понимаю, — обида, казалось, нарастала с каждым словом Канады, — Мы ведь прекрасно проводим время. Вокруг никого нет, комфорт и еда есть. Неужели тебе плохо от этого? Плохо от меня? На последней фразе голос мог вот-вот сорваться. Паренек быстро встал и отошел в сторону от гаража, стараясь глубоко дышать. Он боялся этого. Боялся, что сможет потерять контроль над эмоциями, если затронет данную тему. А такое поведение было недопустимо. Даже если кроме них двоих никого не было. Чувствуя свою вину, Аме встал и подошел к Кану, нежно обняв его сзади. Тот не отпрянул, а лишь подался чуть назад, позволив себе окунуться в объятия сильных рук. Норман почти невесомо коснулся губами шеи возлюбленного, вызвав у последнего волну мурашек. Парни простояли так молча какое-то время. Оба хотели сказать очень много, и в то же время не говорить ничего. Музыка сменялась помехами и наоборот, но нисколько не мешала вечернему уюту. Солнце уже садилось и дневные птицы ушли на покой, оставив место сверчкам и ночным крылатым охотникам. Когда живешь недалеко от леса, в разное время суток слышишь разные природные мелодии. Охлаждающий ветер поднялся, принося со стороны высоких деревьев ароматы хвои и цветов. — Меня расслабляет твоя компания, Мышонок, — полушепотом говорил Аме, продолжая держать в объятиях Кана, — Но я также нуждаюсь и в одиночестве. Отношения, особенно для нас, тоже, своего рода… — Работа, да, я знаю, — перебил его Оливер, — Ты все, связанное со мной, так воспринимаешь. На это нечего было возразить. Штаты и правда, по своей привычке и закалке, относился очень серьезно ко всему, что имеет отношение к образу Страны. Из-за этого он долгое время не принимал чувства Канады, хотя и сам неровно дышал к парню. А вступив в долгожданные отношения, не терял бдительности. Так, например, ни с кем не распространялся о своем статусе, на публике ведет себя более сдержанно по отношению к партнеру и не позволяет даже самые легкие моменты близости. Что же касается самого Оливера, то ему было некомфортно от недостатка нежности со стороны возлюбленного. И пусть наедине мужчина с лихвой восполнял желанную близость, паренек не мог позволить себе расслабиться полностью, как бы он не старался. Вечные тренировки и ограничения во всем, даже в проявлении эмоций, давали не очень хорошие результаты. Как сейчас, Оливер чувствовал неприятную, давящую боль в груди, но никак не желал ее высвобождать. — Как мне загладить свою вину? — вопрос был очевидный, как и ответ на него, но Норман чувствовал, что его стоит озвучить. — Я мог бы наивно попросить тебя научиться воспринимать наши отношения как отдых, — Канада вздохнул и нежно отпрянул от американца, — Но я слишком многого от тебя прошу. Как в подтверждение Кан посмотрел в глаза возлюбленного. Легкая полуулыбка и спокойный взгляд давали понять, что канадец ничего не требует. И нисколько не зол. Это вполне можно было назвать правдой. Оливер начинал понимать для себя, что уже просто пора смириться. Они не в том положении и статусе, чтобы так легко относиться к себе и к партнеру. И вся та осторожность, которую проявляет Америка, на самом деле достойна восхищения. Глядя на умиротворенное лицо любовника, Норман очень хотел сказать, что обязательно изменит свое восприятие, но это будет ложь. И они оба это понимали. — Прости, что снова лезу в твою голову. Мне не стоило этого говорить. Не дождавшись какого-либо ответа от Аме, Канада направился в сторону машины, по пути убирая разбросанные запчасти. Теперь уже заниматься автомобилем ему совершенно не хотелось. Да и на улице темнеет с каждой секундой. Висеть над внутренностями с фонариком в зубах — не самая лучшая идея. Норман молча поднял радио, выключил его и оставил на тумбе в гараже. Он еще какое-то время оглядывал канадца и все же решился проявить толику чувств, подойдя к тому вплотную и вовлечь в поцелуй, не давая парню и опомниться. Пара секунд, и канадец только прижимается сильнее к любовнику, отвечая на поцелуй. Существуют только два момента, когда Канада окончательно теряет голову. Когда погружается в свое хобби, и когда наслаждается близостью с Америкой. Поцелуй был разорван, плавно, так, как хотелось бы сейчас пареньку. Он глубоко дышал, стыдливо глядя на губы мужчины, затем найдя в себе смелость посмотреть тому в глаза. Каждый раз был как первый. Особенно когда не в силах сдерживать чувства. Канадец совершенно забыл о беспорядке, уронив на пол все то, что держалось в руках. — Пошли внутрь, поужинаем вместе, — дыхание Аме, казалось, стало еще горячее. И вряд ли прохладный вечер стал тому причиной. Оливер хотел сказать, что еще не навел порядок в гараже, но в кои-то веки решил просто забить и забыть. Единственное, чего он хотел сейчас, это растянуть идиллию как можно дольше. Кан плавно, очень бережно поцеловал возлюбленного в лоб, затем прислонился к нему своим, прикрывая уставшие веки. —Пойдем, иначе ты ничего за сегодня не съешь, балда. Пара тихих смешков, и парни пошли в сторону дома, предварительно закрыв дверь гаража, также оставив весь беспорядок до завтра. Сейчас все эти глупые мелочи не имели никакого смысла. Ни разбросанные железяки, ни недосказанные переживания. Двум Странам просто хотелось снова оттеснить все на задний план, забыть, кто они есть и снова насладиться моментом. Ведь этот летний вечер выходного дня и правда был прекрасен.