Дружба

«Пережитое нами вчера — наша сила сегодня.» А больше всего я пережила именно с тобой. — реплики Кэ Цин: чувство возвышения: кульминация. День начинался довольно обычно: быстро выполнив свои обязанности, не иронично сделанные на несколько лет вперед, но считающиеся совершенно обыденными, Юхэн принялась протирать статуэтки Моракса, невольно раздумывая о том, как же хочет позвонить Чжун Ли и позвать пройтись по магазинам, возможно, зайти в какой-либо ресторан. Желательно дорогой, если бы он был её спутнику по карману. Набравшись смелости и вновь пересчитав «безделушки для самомотивации», девушка набирает номер. — Я просто друг Чжун Ли, Тарталья! – С небольшой долей недовольства и намного большей долей растерянности проговаривает Кэ Цин, якобы случайно касаясь щёк подушками пальцев, тем самым проверяя широту капилляров и ощущая возрастающий жар. — Ты точно уверена, товарищ? – Тарталья отвечает с небольшой усмешкой, посматривая на наручные часы. – Твой кавалер немного опаздывает. И этот жутко надоедливый акцент на слове «кавалер»… Но она подсознательно знает, что её ежедневные звонки ничего не значат, ровно как и чуть ли не косвенные признания в любви в виде переделанных картинок о заключении брака и милых фотографий о том, как он ей важен. Подумаешь – всего лишь дружба! Ведь правда? Даже сам Чжун Ли начинал сомневаться в её чувствах: всё чаще он заглядывался на её лицо, всё чаще рассматривал аккуратные ладони, прижимающиеся к не слишком пухлым щёчкам, всё чаще останавливал повествование для того, чтобы разглядеть её радостное, увлечённое лицо. Всё чаще он понимал, как хочет взять её за края подбородка и пододвинуть к себе, дабы рассмотреть её чёткие глаза. Их отношения всегда были довольно странными: вот они стоят в зимней одежде, пуская вместе аккуратно расписанные волнами фонари. И их желание было одинаковое, и они были готовы стараться вместе, дабы выполнить его: всегда быть рядом, оставаться вместе и поддерживать друг друга, соглашаться вести дискуссии. Так романтично, правда? Но, к глубочайшему сожалению, эти слова вовсе не касались романтики. Если, конечно, верить госпоже Нефритовому Равновесию. Или другой случай, когда Кэ Цин аккуратно дотронулась до волос Чжун Ли, когда Тарталья наконец ушёл. Моракс спокойно терпел, пока, наконец, не попросил разрешения погладить её около рожек. И Кэ Цин, справедливости ради, согласилась. На самом деле, та до сих пор не уверена из-за чего: из-за этой самой справедливости или из-за своего желания. При встрече, первое время, бывший архонт в шутку называл Юхэн котёнком, из-за чего её лицо мгновенно покрывалось лёгким румянцем. Пару раз она хотела попросить называть её так всё время, но её сила воли была недостаточно сильна, и, в итоге, она отчаянно сводила разговор к чему-то другому. И всегда, Кэ Цин отвергала свои чувства к Чжун Ли. Внутри она даже не понимала, кого она пытается убедить – себя или окружающих. На эти слова архонт лишь мягко улыбался, не сводя глаз с её личика. На нём было всё чётко написано, все чувства, которые она отвергала, ставя на первое место работу. Так забавно. Сегодня они точно поговорят об этом. И, наконец, Моракс подходит к заветному столику. — Имею ли я честь присесть с тобой, Кэ Цин? — Всегда имеешь право, Чжун Ли. Безусловно.