Метро.

- Это что-то новенькое, - Бергински потирал гладко выбритый подбородок, стоя перед висящей на стене аккуратной рамой с заключенным в ней холстом, - я еще не видел у Джерарда подобных работ. Что-то безумное было изображено на картине: нечто, напоминающее поезд, скользило по домам, постепенно перерастающим в магазинные полки, и все это было заключено... в человеческое сердце? Стекла в конце поезда были выбиты, разбитые лампы свисали с потолков вагонов, но к началу состава все в корни менялось - вагоны чуть ли не лопались, от переполняющих их купюр разных мастей, размеров, вплоть от крохотных, с трудом угадываемых на холсте и до тех, что заполняли целый вагон. - Так... странно... И одновременно что-то в этом есть, - Бергински хмыкнул, слегка наклоняя голову и скользя оценивающим взглядом по аккуратным мазкам. - Потому что он это не один рисовал, - стоящий рядом Мэтт подал голос, подходя к мужчине ближе. - Мы знакомы? - хмуро начал иностранец, смерив взглядом парня. - Косвенно, - парень кивнул, протягивая руку богачу. - Я Мэтт, друг Джерарда. Иногда Вы и Ваши приятели общались со мной, как с его... Это вроде бы называется агент? - А, я понял, - Бергински усмехнулся, облизнув тонкие губы, и перевел взгляд на работу, - я давно ничего не слышал о Джерарде. Как он? - Лучше не бывает! - Мэтт прыснул, обиженно хмурясь, - не думаю, что он мечтает сейчас о чем-то. Делает все, что ему вздумается. Покрасил волосы вот на днях... Пф, безумие! - Ты ревнуешь что ли, парень? - одна из подернутых серебряной сединой бровь серба скользнула вверх. - Чтоо? - Мэтт, залившись краской, дернулся. - Пф, еще чего! - парень скрестил руки на груди. - Еще я ревновать его буду! Обойдется. Иностранец усмехнулся, кивнул головой и тактично промолчал, сделав свои выводы, но решил их не озвучивать. Повернувшись в пол-оборота, он оглядел шумный зал, третьей выставки молодых талантов от колледжа искусств. Восторженные зеваки, олигархи, молодежь шныряли туда-сюда по залу, наслаждаясь многочисленными работами и не замечая никого вокруг себя. И только от рыжих глаз серба не ускользнула притаившаяся за дверью парочка. Объятья, быстрые, спрятанные ото всех поцелуи, страстные и такие интимные. В копне ярко-красных волос возилась ладонь со свежими, еще опухшими татуировками на костяшках, и оба заключали друг друга в ласковые объятья, никак не решаясь оторваться друг от друга. Бергински хмыкнул с улыбкой и покачал головой, заметив, как был разделен поцелуй, и губы обоих подернула довольная улыбка. - Я хочу пиццу! - Обойдешься, ты и так растолстел ужасно! - Чтоо?! Это я-то растолстел? Жиртрест! Вот куплю пиццу и тебе не дам! Будешь смотреть и завидовать! - Не буду! - А вот посмотрим! - Вот задница наглая. - Дети... - шепнул сам себе Бергински и, переведя взгляд на холст вновь, сделал шаг вперед. Склонившись, он пробежался глазами по небольшому прямоугольничку бумаги в углу. "Джерард Уэй, Фрэнк Айеро. Метро."