Слепая зона

У Игоря Грома на счету сотни раскрытых дел. И всё же он пропускает первые звоночки: как напарник качественно вяжет Чумного доктора, словно понимает, сколько нужно оставить пространства, чтобы тот нормально дышал даже под пластинами костюма, как Дима легко впечатывает Разумовского в стену лифта, будто знает, как лишить опоры под ногами и без крутых боевых приёмов. Игорь не чувствует опасности, а потом становится слишком поздно. Они расследуют дело какого-то извращенца. Уже трёх девушек нашли на их квартирах, привязанных верёвками к кровати, с колотыми ранами по всему телу. В первый раз на месте преступления Дима замирает подобно статуе и без слов выходит обратно в парадную, продышаться. Игорь списывает это на то, что в маленькой квартирке уже сладковато пахнет гнилью. Ничего, с первых мокрух почти всех тошнит. Он подходит к Диме сзади, нарочно шаркая, чтобы не спугнуть, и уверенно опускает ладонь на плечо. — Не переживай, найдём этого урода, — пытается подбодрить его Игорь. Дима как-то нервно усмехается и ведёт плечом, сбрасывая руку. — Да, конечно. — Он поправляет очки и с готовностью шагает обратно. Улик немного — они тщательно изучают каждую и отправляют на экспертизу, подвинув в очереди рядовые грабежи. Рвение Димы в расследованиях, и до этого большое, сменяется одержимостью, будто это что-то личное. Он почти ночует в отделении, а потом пропадает на день или два и возвращается донельзя задумчивым. Игорь знает, что тот не появлялся дома, сам заглядывал пару раз в гости, где ему никто не отвечал. Поставить следилку на телефон, как предлагала Юля, не позволяет совесть, поэтому он спрашивает напрямую: — Ты куда пропадаешь, напарник? Мы или занимаемся расследованием вместе или… — Игорь не успевает закончить. Плечи Димы опускаются, он смотрит с какой-то непонятной обреченностью и тихо говорит: — Я покажу, если пообещаешь, что на работе не узнают. Игорь кивает. Он же не трепло, а Дима — друг. Представить сложно, из-за чего тот так переживает. Дима отправляет его домой, просит одеться относительно прилично, избавившись от кепки. Игорь делает выбор в пользу светлых джинсов и белой рубашки. Дима, который дожидается его внизу у парадной, выглядит примерно так же, только штаны и рубашка чёрные, а ещё кожаный браслет с цепью на запястье. Напарник удовлетворительно кивает, достаёт из кармана толстую короткую цепь и вешает Игорю на шлевки. Тот с подозрением глядит на Диму и спрашивает: — Куда ты ведёшь меня, в секту? — Почти. — Он пожимает плечами. — Прости, сегодня тематическая. Они ловят такси и в полном молчании едут на юг города. За свою жизнь майор повидал множество странных мест. Чего лукавить, во время расследования о Чумном докторе он вскользь познакомился с культурой БДСМ, даже плётку в руках подержал, но этот клуб с неприметной треугольной вывеской... Охранник, шкаф два на два, серьёзный и хмурый, крепко жмёт им обоим руки. — Дмитрий, рад вас видеть. Проходите, шоу начнётся в десять. По углам стоят клетки, слава богу, пустые. На сцене выступает высокий брюнет в очках, показывает на экране хитроумные штуки, которые похожи на что-то из далёкого будущего. Игорь одновременно хочет и нет знать, для чего они. Но Дима уже тянет дальше, вглубь зала, и он решает проанализировать всё потом, а пока осматривается и собирает информацию. Люди вокруг одеты просто, но в то же время на каждом какой-то аксессуар: либо полоски кожи, либо цепи, кокетливо выглядывающие из разрезов или блестящие на шее, кто-то вообще в массивном ошейнике с кольцами. Вдруг им преграждают дорогу четыре красотки. Их платья не скрывают, что помимо белья под тканью ещё и толстые ремни. — Дмитрий! — они здороваются, смотрят на них горящими глазами и говорят наперебой. — Когда лекция с подвешиванием? — Мы все очень ждём. — Может, в следующем месяце. — Дима скромно улыбается. — Я пока занят на работе. — А мы всё переживали, почему вас так долго не было. — Тогда удачи! Когда они отходят, Игорь переводит удивлённый взгляд на Диму: — Ты тут типа препод? — спрашивает он вполголоса. — Не только, — уклончиво отвечает Дима, лишь добавляя вопросов. Внутри ворочается странное чувство, похожее на собственничество. Дима, хоть и вчерашний выпускник, — ценный и многообещающий кадр в полиции. Нечего растрачивать потенциал по таким местам. Но Игорь молчит, он видит, как его другу здесь комфортно и легко. Когда софит на сцене гаснет, помещение погружается в приятный полумрак. Светлая одежда подсвечивается в ультрафиолете ламп, включают минимал-техно, под которое можно размяться после первого коктейля, люди тянутся на танцпол. Дима останавливается напротив миловидной блондинки с планшетом в руках. Разрезы её штанов доходят до колен, а шпильки сапогов выглядят настолько острыми, что ими можно легко проткнуть кожу. — Оля, привет. А где Максим? — Как всегда, в раздевалке. — Подняв взгляд, она растягивает ярко-красные губы в улыбке. — Привет. Ты принёс новые эскизы? — Нет, я по делу. — М. — Оля лукаво прищуривается и кивает на Игоря. — Твой нижний? — Нет. Напарник. — Кончики ушей у Димы краснеют — по-своему очаровательное зрелище. — Игорь, я на пару минут, туда только персоналу можно. Он проскальзывает в служебное помещение за металлической дверью, оставляя Игоря наедине с этим незнакомым миром. Оля окидывает его заинтересованным взглядом: — Чай? Кофе? Или сразу вылижешь мне сапоги? Игорь невольно дёргается в сторону и опускает глаза. Чёрная лакированная кожа выглядит так, будто кто-то над ней уже постарался. — Цивилы! — звонко смеётся Оля и утыкается обратно в свой планшет. Сев за ближайший столик, Игорь поднимает глаза к потолку, гипнотизируя пляшущие по нему цветные пятна. Как он ничего не заметил? Это удивляет даже больше того, что Игорь узнаёт о Диме сейчас. Никакого диссонанса, только досада — проглядел, не догадался. Херовый из него следак. И друг, видимо, тоже не очень. Зря Дима переживал. Природное любопытство Игоря давно привило ему толерантность ко всему, что не включало в себя насилие, чью-то смерть и наркоту. На остальное — пофиг. А тут, судя по увлечённым вокруг людям, всё супер и к общему удовольствию. Игорю на мгновение хочется почувствовать себя так же свободно. Техно сменяется рок-каверами Леди Гаги. Толпа оживлённо гудит. Дима возвращается с двумя банками колы. — Надо подождать, — говорит он, перекрикивая музыку, и садится напротив. — Женя ещё не приехала. Она лично здесь со всеми знакома. Игорь согласно кивает, а потом наклоняется ближе и бесхитростно спрашивает: — Тебя поэтому так цепануло? — Кем бы он ни был, помимо убийств он нарушает основной принцип. — Дима поджимает губы и, поймав непонимающий взгляд, продолжает: — БРД. Безопасность, разумность, добровольность. — Посвящаешь в нашу религию? — интересуются сбоку весёлым тоном. — Правильное начало. Дима подскакивает и коротко обнимает черноволосую девушку в металлическом ошейнике и белом комбинезоне, который светится в темноте до рези в глазах. — Женя, здравствуй, мы по делу вообще-то. — Уже предупредили, — девушка садится за их столик и заправляет длинную прядь за ухо. — Рассказывайте. Она слушает внимательно, не перебивая, и всё больше хмурится. Первые две фотографии откладывает, а вот на третьей останавливается. — Других не видела, а это Маша. Новенькая, приходила на прошлой неделе. Таких легко обмануть. — Женя качает головой, отдаёт фотографии и смотрит в упор на Диму. — Сделаем памятки по технике безопасности, раз лекций не хватает. Я предупрежу наших, чтобы взяли под надзор всех неофитов. — Спасибо, — благодарит её Дима. — Вы звоните, если что. — Неожиданно даже для самого себя встревает Игорь. — Мы приедем. — Хорошо. — Женя сканирует их странным взглядом, поднимается и машет в сторону сцены. — Останетесь на шоу? — Думаю, мой напарник ещё не готов к такому, — отвечает за двоих Дима. Удивительная властность его голоса щекоткой проходит по нервам. Девушка улыбается каким-то своим мыслям и прощается с ними: — Тогда до связи. После клуба едут к Диме на Ваську. Игорь не называет свой адрес таксисту — не специально, просто задумывается, а потом соглашается зайти на чай. Кухня маленькая, но чистая и светлая, а на деревянных стульях тонкие подушки. Игорь только сейчас обращает внимание на их идеальные узлы и сглатывает вдруг ставшую вязкой слюну. Дима заваривает со знанием дела: сначала ошпаривает керамический заварник, отмеряет ровно две ложки чая, заливает кипятком и тут же выливает в раковину, чтобы очистить от случайного мусора, наполняет водой заново, засекает время, смотря на часы на запястье. «Интересно, он всё делает так методично?» — от этой мысли внезапно потеют ладони. Игорь вытирает их о джинсы перед тем, как принять из чужих рук чай. — Ты мог бы справиться сегодня и без меня, — роняет он, внимательно следя за реакцией. — Да. — Дима всё ещё стоит рядом, будто ждёт разрешения сесть за один стол. — Осуждаешь меня? — Нет. — Игорь сам отодвигает ему стул справа от себя. — Поделиться захотелось? Дима садится, кивая. — Совру, если скажу, что не удивлён. Это немного странно — да. — Игорь проводит пальцами по кружке с логотипом Звёздных войн и, подавив смущение, спрашивает: — И что, тебе такое правда нравится? Ну, связывание. — Да. — Почему? Дима делает глоток чая и сцепляет руки поверх тёплых боков кружки. Он выглядит уставшим. — Это сложно объяснить. — Покажи мне! — неожиданно просит Игорь. Ему правда интересно. Широко открытые глаза напротив смотрят с замешательством. — Это шутка? — Нет. Ты сам говорил, что мне не помешает научиться дисциплине, — продолжает он и шумно сглатывает. В голове это звучало не так пошло. Дима преображается на глазах: лицо разглаживается, взгляд становится более вдумчивым, а плечи — прямыми. — Ты доверяешь мне? — Да. — Почему? — Дима слегка наклоняет голову. Он такой серьёзный и собранный. — Ты мой напарник. И друг. — Игорь начинает нервничать, но слов на ветер не бросает и идёт до конца: — А ещё, если ты обучаешь этому, то я буду в самых надёжных руках. Пауза длится недолго. — Выбери стоп-слово, — говорит Дима, спокойно отставляя кружку в сторону, и ловит взгляд Игоря: — Не связанное со всем этим. То, которое остановит меня. Простое и… — Шаверма, — вырывается у Игоря прежде, чем он соображает, что это не самый соблазнительный вариант. Но Дима не смеётся и вообще никак не меняется в лице. — Отлично. Теперь я отвечаю за твою безопасность. Эти слова кажутся весомыми ещё до того, как Дима достаёт аптечку первой помощи и ведёт Игоря в спальню. Тот косится на кровать, однако напарник ставит его в стороне. На металлический чемоданчик с крестом опускаются ножницы. Перед Игорем на полу появляется продолговатая подушка, назначение которой он пока не понимает, и от этого в животе затягивается узел предвкушения. — Я это, боли не боюсь. — Её быть и не должно. Сейчас. — Дима ненадолго пропадает из поля зрения и возвращается с внушительным мотком джутовой верёвки, которую протягивает Игорю, чтобы тот потрогал. — Слишком тонкая впилась бы в кожу, а толстую используют для подвесов. Эта, шестимиллиметровая, так обхватывает тело, что не причинит вреда. Ты почувствуешь трение, как от шва на джинсах. Если будет сильнее, скажи. Дима становится лицом к нему и перебрасывает через плечо первую петлю, прямо поверх рубашки. — Тогда в чём кайф? — Потеря контроля. Возможность полностью доверить себя другому человеку. Игорь подчиняется без слов, коротких прикосновений хватает, чтобы понять, что от него хочет Дима. Приподнять или опустить руки, чуть прогнуться в спине. Ощущается странно, будто они танцуют. Узлы украшают его грудь и плечи, верёвка сжимает торс плотно, почти крепкое объятие. Повисшая тишина не напрягает, зато Игорь слышит, как напарник начинает дышать чаще. Он не собирается шутить на эту тему, но буквально прикусывает себе язык, когда Дима специально или нет задевает пальцами его затвердевший сосок. — Ты не обязан, но лучше говорить о своих ощущениях, чтобы я знал пределы завязки, — уверенный тихий голос обволакивает, успокаивая на каком-то подсознательном уровне. — Только после тебя, — отзывается Игорь, не думая, что его поймут правильно. Дима понимает и заводит ему руки за спину. — Для меня это сродни медитации, очень успокаивает. — Можно сильнее. — Игорь ведёт плечами, проверяя, удобно ли сейчас. — Хорошо. — Ты не видишь, но это очень красиво. — Дима говорит, стоя у него за спиной. И чужое дыхание касается поднявшихся на шее волосков. — Я люблю рисовать, и это тоже своего рода искусство. Игорь разводит руки в стороны, но ощущает, что свобода кончается через сантиметр. — Оставь так, а запястья — крепче. Дима проводит рукой от плеча к горлу и аккуратно обхватывает шею, трогая верёвку у позвоночника. — А ещё эту технику легко совмещать с другими практиками. — Он прижимает Игоря к своей груди, затягивая узел. Приятная судорога прошивает тело. Не верится, что такого уже достаточно, чтобы член заинтересованно дёрнулся. — И мне нравится наблюдать, как кто-то возбуждается от моих прикосновений, — продолжает Дима, интонации становятся мягче. — Пока ничего такого не чувствую, — замечает Игорь, гордясь тем, что голос совсем не дрожит. И наконец понимает, зачем подушка, когда на загривок опускается рука и властным движением ставит его на колени. — Не торопись, Игорь. — Интимный шёпот щекочет ухо. Его опустили чертовски вовремя, иначе колени бы и так подогнулись, прямо сейчас. Кажется, собственное тело перестаёт слушаться не только потому, что его связывают. Дима садится сбоку и зажимает верёвку в зубах, пока ловкими пальцами составляет объёмный узел. Он так увлечён и сосредоточен. Игорь стонет про себя — от этой картины, от нарастающего чувства беспомощности сладко ноет внутри. Стыд мешается с возбуждением, и вскоре член болезненно упирается в ширинку. Игорь опускает голову, признавая поражение. Ради интереса попробовал, ага, конечно. Причина его стояка не замечает эту короткую слабость, пока верёвка не проскальзывает под пахом — даже такое лёгкое прикосновение поверх джинсовой ткани ощущается полосой огня. Дима никак это не комментирует, за что Игорь благодарен, но глаза из-под очков озорно блестят, а на губах теперь блуждает улыбка. Верёвка плотно обхватывает задницу. Надежда показать свою выдержку тает на глазах и умирает совсем, когда два узла пересекаются над ширинкой. Член трётся о грубую ткань при любом движении. Такое приятное натяжение, но недостаточное, чтобы кончить. Дима принимается за его бёдра, и думать становится крайне сложно. В теле напрягается каждый мускул. Игорь пробует перераспределить давление — получается легко, только трение верёвок не даёт забыть о том, что он сейчас в чужой власти. Так странно и так горячо. Особенно, когда Дима начинает проверять узлы, проводит ладонями от одного к другому, трогает ставшее таким чувствительным тело. Игорь теряется во времени. Сколько минут его так мучают, прикасаясь почти везде? В ушах начинает шуметь. Он прикрывает глаза и неосознанно ластится к руке, когда Дима гладит его щёку. Ощущений так много, что мозг отключается. Больше не стыдно. Игорь отпускает себя и следует за единственным желанием — поцеловать запястье, где под кожей лихорадочно бьётся пульс. Он чувствует его губами. А ещё слышит рядом прерывистое дыхание, доказывающее, что не он один сейчас в томительном ожидании разрядки. — И та причина, по которой я верхний. — Дима обходит его и кладёт между лопатками горячую ладонь, заставляя прогнуться. — Это контроль. Все верёвки натягиваются таким образом, что задевают самые чувствительные места и Игорь, балансирующий до этого на грани, кончает в ту же секунду, не сдержав удивлённого стона, и немного выпадает из реальности. Когда он приходит в себя, то обнаруживает, что верёвки уже срезаны. Не без помощи он садится, опираясь на каркас кровати, и пытается отдышаться. Дима стоит перед ним на коленях, растрёпанный и раскрасневшийся, спрашивает о чём-то. Но Игорю требуется время на осознание — ему не просто понравилось, Дима подарил один из самых ярких оргазмов в жизни. Напарник с каждой секундой мрачнеет. Игорь даже не предполагает, что там за мысли начинают крутиться, поэтому зовёт по имени и хрипло спрашивает: — Возьмёшь меня… на следующую лекцию? Дима облегчённо выдыхает и скромно улыбается. — Если хорошо попросишь. У Игоря мурашки по спине бегут от этого многообещающего тона. Дима Дубин и его скрытые таланты убеждения? Дайте Игорю ещё пять минут и он будет готов узнать и о них.