Вкус осени

Середина осени в этом году выдалась солнечной и теплой, будто ласково провожала лето, неторопливо готовила всех к долгим зимним вечерам. Необычная для севера страны погода шептала вслед прогуливающимся в парке парам золотом опадающих листьев, то тут, то там вспыхивала рябиновыми ягодами и уносила далеко за горизонт журавлиный клич. После пролившегося короткого дождя на улице было свежо и пахло грибами. Неторопливо бредя по аллее, Крис с сожалением подумал, что очередной волшебный вечер проводит вдали от леса. Сердобольная тетушка, его единственная оставшаяся родня, слезно просила племянника приехать навестить ее и теперь редко отпускала того от себя. Крис очень любил рано овдовевшую женщину, геройски выслушивал ее частые воспоминания о былой молодости и с заученной улыбкой кивал на скорейшие просьбы осчастливить «несчастную бабку» красивыми внуками. В том, что внуки будут очень красивы, София нисколько не сомневалась. Она так и говорила каждый раз засидевшемуся за чаем Крису: «У вас с Эльзой будут восхитительные детки! И такие красивые! Как вы. Вы очень красивая пара. Когда ты уже сделаешь ей предложение? Девочка только и ждет этого! Не упусти!» По правде сказать, Хэмсворту поперек горла стояли уже эти увещевания, но огорчать тетушку он не хотел. На старости лет устройство личной жизни племянника стало ее повседневной заботой. Отбери у Софии и это, что у нее останется? Крис часто думал о женитьбе. Эльза была необыкновенной девушкой, лучшей из всех, каких только можно было встретить. Чуткой, понимающей и действительно прекрасной. Она без труда угадывала его настроения и оказывалась рядом в минуты невзгод, смотрела на Криса так трогательно, что у него сердце разрывалось от нежности. И в то же время он чувствовал, что все как-то слишком рано, слишком быстро. Эльза не торопила. В отличие от Софии, она совершенно не умела быть навязчивой. И Хэмсворт улыбался, ловя себя на мысли, что думает о ней. На какой именно момент приятных дум произошло столкновение, он не понял. Больно кольнуло зонтиком в плечо, послышался тихий вскрик и до Криса донесся аромат женских духов. Он уже собирался обернуться, чтобы извиниться за свою рассеянность, как резкий незнакомый голос внезапно не менее резко развернул его. - Сударь, - непримечательной наружности мужчина в черном с золотом бархатном камзоле звонко опустил трость на выглядывающий из песка камешек. – Извинитесь перед дамой. Крис взглянул на упомянутую даму и тут же признал, что только полный идиот не посмел бы извиниться. Девушка кротко улыбалась ему и держала неприятного незнакомца под руку, а тот, видимо гордясь своим поступком, посматривал свысока, казалось, на всю ситуацию в целом. Хэмсворт мгновенно вскипел. Разбежался, будет он служить шутом какого-то зарывающегося курчавого выскочки! Спутница высокомерного сеньора, конечно, не заслуживала такого к себе отношения, но Крис переборол кольнувшую было совесть и с самоотдачей выплюнул: - Вот еще. Развернулся и зашагал прочь. В спину послышалось неразборчивое то ли ругательство, то ли усмешка. Неприятная сцена омрачила оставшийся вечер. Крис ощущал себя совершенно неправым, нехорошо поступившим с дамой и с… с некрасивым сеньором, который в полном праве был сказать ему то, что сказал. Хэмсворт достаточно сильно переживал глупые и нелепые ситуации, случившиеся по его вине, и каждый раз твердил себе, что графы себя так не ведут, и каждый раз все равно попадал впросак. Потом постепенно начал догадываться, что причиной всему этому служит София, неустанно причиняющая его молодому мозгу невообразимые страдания на почве всех ее старческих причуд. Сначала он придумывал предлоги, чтобы улизнуть из усадьбы, потом предлоги находились сами и даже являлись засвидетельствовать свое почтение вдовствующей графине. София не могла отказать новым «друзьям» своего племянника и стала отпускать Криса в свет, что называется. На деле же свет был вовсе не светом, а такой себе конкретной темной. Отличающийся вспыльчивостью натуры, Хэмсворт сразу давал в глаз любому, кто пытался его задеть. А задевали его часто по разным причинам: кто никак не мог простить ему Эльзы, мол, взял себе, а все вокруг да около, кто из вредности натуры прощупывал новичка на здешних приемах и балах. Заканчивалось все обычно одинаково. Либо Крис оставался с недавним недругом в кабаке, запивая вдруг возникшую между ними пылкую дружбу, либо на утро на порог к Софии заявлялись друзья проигравшей стороны и требовали отместки, кидая в ноги графини несколько окрашенных кровью белых рубах. Сначала тетушка терпела, молча выставляла негодяев за дверь и украдкой наблюдала за переменами в поведении племянника. Считая Криса взрослым разумным человеком, хотя в разумности его порой и сомневалась, она полагала, что тот вскоре угомонится. Такая горячность до свадьбы даже шла ему на пользу: изведав все прелести беззаботной холостяцкой жизни, племянник стал бы верным и внимательным мужем хрупкой Эльзы. Когда же София поняла, что конца и края забавам молодого графа не видно и, что еще ужаснее, они начинают набирать более опасные обороты, женщина решила взять хитростью. Хитрость та заключалась в приобщении Криса к светским приемам. Балы он еще с юности терпеть не мог, так как не умел танцевать, поэтому каждые выходные, как только назначалось какое-нибудь мероприятие, София с раннего утра начинала дежурить возле дверей в спальню племянника. Когда тот просыпался и являл миру заспанные очи, ушлая старушка принималась голосить о новом платье, не далее как вчера вечером привезенным из мастерской. Платье требовалось срочно опробовать на танцах, а посему вопрос мчаться в гости к очередным многочисленным знакомым Софии вставал для Криса ребром. Сначала Хэмсворт пытался улыбаться искренне ни в чем не повинным танцующим и пьющим шампанское людям, потом его актерские таланты начали давать слабину. Положение спасла Эльза, приехавшая на один из таких приемов вместе с ними. София тогда себе места не находила от радости, видя, с каким упоением кружатся по залу граф и юная баронесса. Восторженные взгляды, как приметила вдова, ловили они оба. А потом Эльза уехала, пробыв в этом небольшом городке лишь до конца месяца. Ее отец, досточтимый барон Патаки слег с лихорадкой, и любящая дочь отправилась его навестить. Крис тут же охладел к балам и таскался на них только из вежливости и уважения к Софии, предпочитая танцевать только с ней. К счастью это происходило не часто, так как в силу возраста тетушка жаловалась на артрит. Но в один из таких приемов привычное свое правило Хэмсворту пришлось нарушить. - Ты не можешь быть вечно привязанным ко мне, мой мальчик! – прикрываясь цветастым веером, наставляла София, высматривая среди танцующих достойную партию на вечер для своего несообразительного племянника. - Попробуй, отвяжи, - одними губами произнес Крис и тут же широко улыбнулся тетушке, словно бы благословляя ее на ее же потуги. Он прекрасно знал, что у графини ничего не получится. Рот у нее не закрывался в принципе, поэтому любые претендентки испарялись в мгновение ока, не в силах выдержать ее натиска. Хэмсворт только посмеивался, ходил следом и ловко опустошал бокал за бокалом. - Прошу прощения, я, кажется, потеряла вон там свою серьгу, никак не могу найти, - пропел ему на ухо приятный голос, и тоненькая ручка в белой перчатке обвила локоть. Крис удивленно повернулся и замер, рассматривая оказавшуюся рядом с ним девушку. Ту самую, которую он так неосторожно толкнул в парке. Она чуть грустно улыбалась, глядя на графа из-под пушистых ресниц. В раскрытой ладошке переливался бриллиантами предмет разговора. Хэмсворт машинально поднял глаза на маленькое девичье ухо, за которое незнакомка тут же заправился прядь белокурых волос. Если бы она сейчас предложила ему спрыгнуть с балкона, он не задумываясь сделал бы это. - Да, конечно! - слова слетели сами, Крис уже вел свою нечаянную спутницу в центр зала, где та обронила серьгу. – Вы простите меня за тот нелепый вечер, я не должен был, я не хотел, чтобы… - Молчите, граф, - девушка смело опустила руку Хэмсворта на свою талию, и мужчина тут же ответил на ее движение, не веря в свою удачу. – За это вы должны мне как минимум танец. А то и два. И она засмеялась, закружившись в вальсе. Пропажа была забыта, горячая ладонь красавца-графа жгла ее стан сквозь шелк ткани, а ангелы над головой натягивали луки. Крис впервые с момента отъезда Эльзы не жалел, что поехал на бал. - Как ваше имя? И откуда вы знаете меня? – взволнованно спросил он уже после, усаживая притомившуюся даму в кресло и поднося ей бокал. - Я много чего знаю, - весело отозвалась девушка и чихнула от попавших в нос брызг шампанского. – Меня зовут Марианна. Очень приятно. - Крис, - горячо воскликнул граф, припадая губами к протянутой руке. В его пальцах та не задержалась долее, чем того требовали приличия, и Хэмсворт вновь подивился своей необычной знакомой. Марианна одновременно казалась ему тихой и веселой, скромной и уверенной в себе. Это притягивало. Крису хотелось подойти ближе, но девушка умело играла с ним, выглядя при этом совершенно естественно. Граф предчувствовал какой-то подвох и никак не мог понять, с какой стороны ожидать его. И тем не менее Марианна ему нравилась. По крайней мере до тех пор, пока не сказала, что замужем за герцогом. «Твою же ж мать», - с чувством выругался Крис про себя и тут же сник. Его новую знакомую отвлек беседой подошедший важный сеньор, и Хэмсворт за это время успел передумать такое количество мыслей, что не заметил, как напился. Нельзя было позволять себе увлекаться, когда есть Эльза. И тем более нельзя было ревновать Марианну к ее неизвестному мужу. Графы так себя не ведут, - Крис в сотый раз прокрутил в голове истину, отчего ему взгрустнулось еще сильнее. Занятый собой, он и не заметил, как в их сторону направился молодой человек. - Марианна, не представите меня вашему новому знакомому? – произнес тот, поравнявшись с Хэмсвортом, и когда граф встретился с его синими глазищами, то чуть не выронил бокал. - Том! Где вы были все это время?! Я обыскалась вас, очень хотела познакомить. Вы просто невидимка, когда не хотите лишнего внимания! - Марианна засмеялась, мгновенно переключаясь на подошедшего сеньора и подавая ему руку. Тот галантно поклонился и поцеловал длинные тонкие пальцы девушки. – Знакомьтесь, это граф Крис Хэмсворт. Крис, хочу вам представить моего давнего друга… - Том, герцог Хиддлстон, - улыбнулся мужчина Крису. Крис тут же покраснел. К его радости горничная для сегодняшнего бала подготовила красный камзол, так что тот скрыл румянец, и Том ничего не заметил. Пораженный до глубины души, Хэмсворт даже забыл хоть что-нибудь ответить и изобразить радость от знакомства, поскольку чего-чего, а вот радости точно не испытывал. Синие глазищи принадлежали неприятному курчавому типу из парка, воспоминания о котором исчезли, стоило потанцевать с Марианной. - С вами все в порядке? – осведомился герцог, присаживаясь на подлокотник кресла своей подруги. - Д-да, в порядке. В полном, - Крис, наконец, отмер, сделал большой глоток шампанского и старательно улыбнулся, выражая дружелюбие. Его приятно удивило, что Том никак не показал, будто помнит ту злополучную встречу, и постепенно у Хэмсворта отлегло. Герцог оказался неплохим собеседником, болтал без умолку, чем не преминул напомнить Софию, сыпал острыми шуточками, все время улыбался и больше не казался таким суровым, каким выглядел в парке. *** На следующем балу они встретились снова. Все втроем. Крис, как обычно, приехал с Софией и быстро слинял от нее в другой зал, где веселилась молодежь, Марианна же появилась под руку с Томом. Как впоследствии узнал Хэмсворт, муж Марианны был капитаном и сейчас находился в далеком плавании. С Томом они давно дружили. Отчего тот так доверял Хиддлстону, граф не понял. Не то чтобы герцог был совсем уж страшным, но дамы к нему липли как пчелы на мед. Как никто другой он умел развлечь публику интересными историями, коих скопил множество, был богат и знал, как себя преподнести. В этом Крис ему заметно проигрывал. Однако общего внимания они получали почти в равных количествах: не каждая девушка могла устоять перед высоким статным блондином с безупречными манерами. До некоторых из них доходили слухи о частых дуэлях графа, и это еще больше распаляло неуемные девичьи фантазии. И каждой хотелось, чтобы Хэмсворт дрался за нее, а не просто так. - Снова скучаете? Или прячетесь от назойливых красавиц? – Крис услышал скрип двери, а затем и голос. Он стоял на балконе, прохлаждаясь возле перил, и смотрел на далекие поля и блестящую ленту реки. Том оперся рядом с ним. - Душно в залах, и я уже так натанцевался, что с трудом переставляю ноги, - Хэмсворт улыбнулся, взглянув на герцога. Тот был поглощен холодным десертом в хрустальной вазе и с ребяческим упоением пытался отковырять застывшую алую мармеладину. Он совсем не выглядел уставшим. То ли привык к таким нагрузкам, то ли Крис не случайно ни разу не видел его танцующим за это вечер. - Хозяйка дома порекомендовала мне его, сказала, только начал входить в моду и имеет волшебный вкус, - Том никак не выразил, что услышал графа, и вдруг воодушевленно воскликнул: – Попробуйте! - Эээ… - только и смог сказать Крис, уставившись на ложку в руках Хиддлстона. В голове отчего-то пронеслось, что тот вот прям так и накормит его с ложки, но герцог только ухмыльнулся и поставил вазу на мраморные перила. - Много потеряете, если не попробуете. Это называется мороженое. И возвращайтесь в зал, мне там совершенно не с кем поговорить, - Том придвинул десерт ближе к Крису, похлопал его по плечу и вышел с балкона, бесшумно притворив за собой дверь. Мороженое и впрямь оказалось на высоте. Не очень сладким, как Хэмсворту нравилось, но зато очень холодным. Опустошив вазу, он вдруг понял, почему Том не остался на улице. Герцог просто замерз. Крис и сам вскоре начал постукивать зубами и вернулся обратно в зал. Марианна будто караулила и ждала специально его, потому как стоило показаться ей на глаза, девушка тут же подошла, взяла под руку и увела в сторонку, чтобы не мешать остальным гостям. Сегодня она была особенно прекрасна, знала это и этим же пользовалась. Несколько одиноких и явно заинтересованных ею кавалеров очень недобро поглядывали на Криса, а баронесса тем временем обеспокоенно щебетала на ухо: - О чем вы говорили? Том вышел, мне показалось, расстроенным… Он искал вас, - она заговорщицки улыбнулась, и Хэмсворт нахмурился. Он не любил, когда ему недоговаривали, а Марианна всем своим видом показывала, что именно этим сейчас и занимается. - Уверяю вас, я не давал ему повода для обид и огорчений. - Вы уверены? - Марианна, что вы от меня скрываете? Я заметил, что когда Том рядом со мной, вы стараетесь быть где-нибудь далеко. Что все это значит? Вы его боитесь? – Криса не на шутку взволновала эта тема, не отрывая глаз от лица девушки, он замер в ожидании ответа. Однако вместо предполагаемой страшной тайны, Марианна расхохоталась. Весело, заливисто, так, что граф невольно улыбнулся. - Ой, что вы говорите, Том добрейшей души человек! – прикрывая ладошкой рот и раскрасневшись от смеха, баронесса поднесла палец к губам Криса и поделилась: - Только ни за что не говорите ему! В тот вечер, когда я обронила серьгу, он хотел с вами познакомиться и возложил на меня эту ответственную миссию. В некоторых вопросах он такой ребенок! Бровь Хэмсворта взметнулась вверх, затем вторая. Он предполагал чего угодно, только не такого… простого решения. - О чем вы там шепчетесь? – Том помахал из толпы рукой, продвигаясь в их сторону. Крис широко улыбнулся. - О том, что погода нынче грибная, и Марианна не прочь махнуть в лес на поиски леших и русалок в местных озерах. - Страшных сказок захотелось? – Том рассмеялся, оправил белые манжеты и взлохматил кудри. – Тогда я предлагаю поехать на охоту. Как вы на это смотрите? Пригласим еще кого-нибудь, будет весело! Скажем, послезавтра. - Замечательно! – хлопнула в ладоши Марианна и с надеждой взглянула на Криса. - Только кто-нибудь из вас должен будет утром отвезти меня к портнихе, иначе мне попросту не в чем поехать, - она развела руками. – И не на чем. Когда я возвращалась с ярмарки, карета налетела на камень, а мои слуги до сих пор не могут починить колесо. - Продайте слуг, сударыня, - улыбнулся Том, подавая девушке руку. – Позвольте вас пригласить? - Да кому нужны они, неучи! Веселый смех Марианны звенел в ушках Криса даже тогда, когда она вместе с Хиддлстоном закружилась среди танцующих пар. Линия ее точеных плеч долго не отпускала взгляд графа. Прохаживаясь по залу и пробуя закуски, он наблюдал за двумя друзьями и думал о том, что сказала ему баронесса. Неужели Том был настолько неуверенным в себе, что решил попросить Марианну о помощи? И зачем? Он, Крис, не кусается. Герцог не только умел говорить, он еще и прекрасно танцевал. Хэмсворт не сразу подметил, что неприлично таращится на Тома вместе со всеми. Вокруг него и Марианны уже образовалось свободное место, собравшиеся восторженно улыбались и неотрывно наблюдали. Синий хиддлстоновский камзол безупречно гармонировал со светлым платьем Марианны и ее сверкающими украшениями; вдвоем они казались выходцами из сказки. Легко придерживая уголок воздушной юбки, девушка порхала по паркету под звуки благородной старинной мелодии, Том же был чуток и внимателен к ней, во всем вторя движениям и светясь улыбкой. Синие глаза то и дело с интересом встречались с глазами Криса. Сначала граф подумал, что ему кажется, но раз за разом Том действительно оборачивался в его сторону. Хэмсворт сглотнул. И вдруг осознал, что чувствует то же приятное волнение, которое не давало ему слова промолвить на балконе, когда герцог принес мороженное. Очень кстати проходящий мимо слуга разносил напитки, Крис схватил два бокала разом. Хорошо, осушил по очереди, потому что официант округлил глаза и неуверенно и запоздало предупредил: «Вино, господин». После этого вечера Крис заметил, что стал невольно присматриваться к Тому. Герцог предпочитал синие цвета, и было понятно, почему. Его и без того красивые глаза от этого становились совершенно фантастического оттенка. А коротко стриженные курчавые волосы, приходящие в совершенный беспорядок на ветрах, придавали лицу совсем юношеский вид и беззаботность, хотя Марианна часто говорила, что Хиддлстон вовсе не такой беспечный, каким любит казаться. Том любил выпить, но не любил табак, был прекрасным наездником и бесстрашным солдатом, и даже получил орден после участия в военных действиях. Заострившиеся скулы стали результатом тех страшных дней, которые он переживал на передовой. С обожаемой им девушкой герцог расстался сразу после того, как его привезли с ранением в госпиталь. Врачи постановили, что видеть тот больше не будет, и несчастная невеста после долгих рыданий бросила его. А когда Том вопреки мнениям снова смог видеть мир, решила вернуться. И до утра потом простояла возле закрытых дверей под ледяным дождем. Марианна рассказывала со слов Хиддлстона, что он все это время стоял возле окна на втором этаже и смотрел вниз, не в силах пошевелиться. С тех пор серьезных романов не заводил. Они часто встречались на приемах и светских раутах, во время прогулок по парку, не раз бывали на охоте, и Крис с улыбкой наблюдал, как Том собственноручно жарит мясо подстреленного оленя. Как оказалось, он еще и великолепно готовил. Не ожидавший от одного человека стольких талантов, граф потерялся в своих ощущениях и эмоциях, испытываемых к Тому. А то, что Хэмсворт что-то испытывает, было очевидно если не всем, то ему самому уж точно. С недавних пор Крис убеждался в этом почти каждое утро. Первый же раз был глубоко шокирован и долго избегал попадать Хиддлстону на глаза. Утро застигло его около семи, когда солнце только начало вставать. Разлепив глаза, граф предался зевоте, потягиваясь на широкой постели. Из приоткрытого окна приятно тянуло сладкой выпечкой. Крис погладил себя по бедру и прерывисто вздохнул, тело как-то особенно чувствительно отозвалось на прикосновение. Подумав, что такая реакция вызвана вчерашней попойкой, он удобнее развалился на подушках и сжал в кулаке член через одеяло. Дернув рукой вниз вверх, Крис облизнул в раз пересохшие губы и задвигал кулаком быстрее. Член остервенело терся об ткань, и этого казалось мало. Порядком вспотев от усердия, Хэмсворт развел в стороны колени, натягивая одеяло, запустил под него руку и обхватил ствол ладонью. Яйца отяжелели и оттягивали так, что Крис грязно выругался и сжал ягодицы. Член запульсировал в кулаке, когда ладонь сомкнулась вокруг него еще сильнее, но ощущение скорой разрядки так и не пришло. Хэмсворт попробовал сосредоточиться и представить Эльзу, но та возникала в мыслях только одетой и никак не хотела показывать хотя бы грудь. Крис плюнул на это. Возбуждение становилось невыносимым и болезненным. Покрасневшая головка сочилась смазкой, та размазывалась по всей длине, стекала меж ягодиц и ввергала мужчину в отчаяние. Ничего подобного с ним раньше не происходило. Перевернувшись на живот, Крис тряхнул головой, убирая попавшие в глаза волосы, и вжался бедрами в постель. Пальцы стиснули простыню, по спине вдоль позвоночника скатилась капля испарины, Хэмсворт оперся локтем и принялся яростно вбиваться в матрац. Его частое дыхание и поскрипывания кровати нарушали беспорядочный ритм. Крис прибегнул к еще одному способу: он представил Марианну. И рядом с девушкой тот час же возник улыбающийся Том. Наверное, потому, что они практически всегда были неразлучны, но прямо сейчас Хэмсворта волновали красивые аккуратные руки герцога. Застонав и сгорая со стыда и от бесстыдства, он приподнялся на коленях, уперся лбом в подушку и, закрыв глаза, скользнул ладонью к ягодицам. - Твою маааать… - на выдохе выругался Крис, тронув пальцев горячую дырку, и забился в судорогах сильнейшего оргазма. – Твою мать…