Горячий холод

      — Может вы уже дадите мне поспать? — фраза была брошена лишь для вида. Голос юноши хриплый, с придыханием. Его дыхание сбивчиво, щеки мило окрашены румянцем. Такой прекрасный, и сам этого, может быть, не замечает.       Братья Мэй не могут позволить себе отпустить этого птенчика отдохнуть. В свете свечей темноволосый юноша зажат между двумя крепкими телами, его ноги раздвинуты в удобном для проникновения положении, поясница дугой изгибается и пока еще узкая дырочка принимает старшего брата, постепенно раскрываясь под напористостью того.       Сюэ Мэн до сих пор не может привыкнуть к этим ощущениям. Полностью открытый он становится таким беззащитным, не может выстроить линию обороны от уверенных движений младшего брата, что сейчас так развязно целует его губы. Сюэ Мэн так не умеет, боится, стесняется, и позволяет орудовать чужому языку в своем рту, пока каждая складочка сзади растягивается под размеры старшего Мэй Ханьсюэ почти покладисто.       Темноволосый юноша дрожит, косточки лопаток сейчас так четко выделены под чуть покрасневшей от укусов фарфоровой кожей, тонкая талия напряжена и эти невероятно восхитительные ямочки на ягодицах заставляют старшего брата задержать на себе взгляд. Сильные пальцы сжимают бедра сильнее нужного, член скользит медленнее, чем хотелось бы, картина вбирающей его член почти наполовину порозовевшей дырки уже способна довести до исступления.       Сюэ Мэн изнывает от ощущений, стонет. Его ласкают спереди уверенные руки младшего брата, рот давно уже вытрахан чужим языком. Юноша стонет в рот Мэй Ханьсюэ когда тот гладит его снизу. Сюэ Мэн разрывался между двух огней. Один жестко брал его сзади, другой дразнил, и братья Мэй казались сейчас для юноши двумя демонами похоти и соблазна. Сюэ Мэн остервенело дернулся от того как толстый член внутри проскользнул по той чувствительной его точке. Бёдра сами по себе толкнулись назад, заставив проникнуть Мэй Ханьсюэ глубже в такой приятный жар, и тому приходится закусить губу.       — Мэнмэну так нравится, когда он внутри по самые яйца, — тихий смешок младшего брата прямо в губы, и его рука перебирает длинные темные волосы юноши. Всё, что происходит, сейчас кажется таким необходимым Сюэ Мэну, что он даже забыл о привычном смущении.       Молодой феникс подавляет желание возмущённо воскликнуть, — стимуляция снизу казалась невероятной, и он бы мог кончить уже сейчас, если бы не этот лис с похотливыми искрами на дне синих глаз. Сюэ Мэн почувствовал, что просто не может проигнорировать такие бесстыдные речи. Его губы совершенно неумело заскользили по белой шее Мэй Ханьсюэ вниз, быстрые поцелуи спустились ниже к чужой груди, юркий красный язычок прошелся по ореолу соска, поднялся к линии ключиц, оставляя за собой мокрую дорожку.       Младший брат от вида этого ребёнка, что так неловко пытался доставить ему удовольствие, только улыбнулся шире. Кинув взгляд в сторону старшего брата, и тот молча улавливает задумку близнеца. Младший Мэй Ханьсюэ откидывается назад на подушки, утягивая за собой юношу. Старший все также держит узкие бедра Сюэ Мэна, выходит полностью и вбивается обратно, быстро, со шлепками кожи об кожу, раздвигая покрасневшие ягодицы в стороны. У Сюэ Мэна подкашиваются ноги от удовольствия, он жмурит глаза, слегка кусая губы, пока рука младшего Мэй Ханьсюэ несколько грубо не схватила за волосы голову Сюэ Мэна, рывком прижимая ее к своему солнечному сплетению.       Смутившийся Сюэ Мэн все же беспрекословно подчиняется, и, оставляя цепочку легких засосов к животу, утыкается в член с крупной, давно покрасневшей головкой. Горячим ртом он в отместку лишь слегка облизывает кончиком языка твердый орган, перед тем как взять его в рот. Над головой Сюэ Мэн слышит шумный выдох, когда он погружает в свой рот член мужчины глубже. Сюэ Мэн не мог брать глубоко, но то, с каким усердием он втягивает щеки, вынуждает Мэй Ханьсюэ назвать его королем отсосов.       Может Сюэ Мэн и не умел, но эти влажные алые губки, что с такой охотой вбирают в себя член, Мэй Ханьсюэ хочется испачкать в семени, также как и хочется схватить этого мальчишку за волосы и протолкнуть ствол по самую глотку и спустить глубоко-глубоко, увидеть выступившие слезы Сюэ Мэна, что послушно принимает в себя его сперму и давится ею. Эти пошлые мысли распаляли младшего Ханьсюэ все сильнее, пока старший брат ритмично и резко вбивался в эту уже расслабленную дырку, из которой вытекал предэякулят, и размазывался по длинному стволу.       Сюэ Мэн от особо чувственных толчков сжимался, но сопротивление мышц давно было преодолено сочащейся скользкой влагой между ними. В его голове билась задушенная мысль о том, как эти двое его заебали. Во всех смыслах. Но тем не менее, он питал сейчас такую сильную любовь к этим двоим, что был не против растаять между ними подобно кубику льда. Всё, что он сейчас может, это сильнее раздвинуть ноги, открыть рот и позволить себя трахать. Так методично и размеренно, что это может довести до безумия.       Младший Ханьсюэ отстранился, вытащив член из плена горячего рта и потянул Сюэ Мэна на себя, позволив округлой головке своего члена вжиматься в мошонку юноши. Сюэ Мэн знал, что этот жест означал, и только повилял бёдрами, чтобы скользкая от слюны плоть уткнулась в место их соединения со старшим Мэй Ханьсюэ.       Он не был достаточно готов к этому, но баночка масла, что всегда была под рукой, и подготовка могли всё исправить. Через некоторое время, Сюэ Мэн был лучше смазан, растянут одним мощным членом до свободного проникновения, и готов был принять второго близнеца.       В дырочку проник только кончик, с натугой она все же втягивала приставленный член внутрь. Сладко заныли мышцы от ощущения ещё большей наполненности, на грани с болью. Братья затаили дыхание, прислушивались к всхлипам стойко терпящего подобное возлюбленного, что был настолько восхитителен и мог принять их двоих. Два крепко обхваченных стенками ануса члена приятно пульсировали внутри, и от этого сводило судорогами ноги.       Сюэ Мэн хватался за крепкие плечи младшего Ханьсюэ, пока старший медленно насаживал его глубже. Дырка привыкала и растягивалась больше, из нее вытекало масло вперемешку с мужской смазкой, и Сюэ Мэн чувствовал себя невероятно раскрытым. Вскоре он мог принять братьев Мэй полностью — так, как он любил — по самые яйца.       Светловолосые юноши не сводили глаз с Сюэ Мэна, что был прекраснее любой женщины сейчас, обслуживающий их двоих, с готовностью принимающий каждое движение их бёдер. Они гладили его крепкое тело с хорошо очерченными мышцами. Касались аккуратного члена, и Сюэ Мэн от этих нехитрых ласк протяжно стонал. Вскоре, его трахали совершенно по-животному, забыв про нежность и отдавая все необузданной страсти. Юный феникс мог только дрожать, и в полном беспамятстве подставлять шею и спину укусам и поцелуям. От сильных стимулирующих простату толчков, Сюэ Мэн вскоре изогнулся дугой в сильных объятиях и со стоном излился.       В ушах звенело и он мог чувствовать только последние выбивающие дух рваные толчки и теплое семя, что разливалось по нутру. Братья кончили одновременно. По телу троих растеклась приятная нега. Сюэ Мэн обессилено упал на грудь младшего Мэй Ханьсюэ, зарываясь носом в светлые пряди, пахнущие потом и какими-то цветами. Старший брат сзади мягко выскользнул из опухшей от трения дырки, позволяя белесой сперме вытекать из нее, и накинул упавшее на пол покрывало на них троих.       Старший Мэй Ханьсюэ лег и расположил их уставшего возлюбленного между их телами. Сюэ Мэн никак не мог отдышаться, его тело понемногу остывало от огня страсти, и он чувствовал, как по пояснице разливалась боль и между бедрами стало холодить. Совершенные бесстыдники! Вслух он стал что-то недовольно бубнить, что братья Ханьсюэ посчитали за милое чириканье вечно недовольного птенца, и только сильней прижались к темноволосому юноше, снова лаская Сюэ Мэна горячими, но уже целомудренными поцелуями.