***
— Миядзаки Мива? Это сержант Ёкота. — А, да, я помню. Что-то случилось? Вы узнали мотив? — Нет, я звоню по другому поводу. Ваш отец, он… — парень замолчал. — Что он? — ее немного поднапрягло, каким тоном он это сказал. — Он… Он скончался. Его нашли мертвым в его камере, скорее всего он совершил самоубийство. Я приношу свои соболезнования, мне очень жаль. — Миву, будто, прошибло током. Телефон выскользнул из руки и вся кухня заполнилась звуком стекла, раскрошившегося о кафельную плитку. Да, он ее не любил, да, он желал ей смерти, но это ее отец, черт возьми! «Почему? Почему все вот так? В какой момент моей жизни я что-то сделала не так? За что мне это, Господи?» Из глаз полились слезы, а ноги уже были не в силах держать ее. Девушка рухнула на пол, подобрав колени под себя. И все же. Жизнь жестока, жизнь ужасна, жизнь это бездушная тварь, которая все время подкидывает свежих проблем, даже когда ты не успел разобраться с другими. Ей все равно. Либо ты решаешь эти проблемы и выбираешься из того дерьма, в котором она тебя чуть не утопила, либо она придушит твое горло своим ледяным каблуком. Она безжалостна, жизнь не жалеет никого. Или ты проходишь ее кровавые, обросшие терновником, уроки, или ты просто напросто пропадешь в этом болоте, что носит название «Мир». Все предельно просто, главное не падать духом. Ведь те, кто выбирают смерть — слабые, а те, кто борются за свое существование в мире и за свое «Я» — обязательно получат вознаграждение.***
Куроо открыл дверь квартиры и на пол тут же упали мокрые пакеты. Это же надо быть таким везучим, чтобы попасть под дождь именно тогда, когда ты уже отошел от магазина на приличное расстояние и поблизости нет ничего, под что бы можно было спрятаться. Он провел большой ладонью по мокрым волосам, что даже сейчас сохраняли свою дурацкую, колючую форму и вдруг ему в нос ударил запах сигарет. — Что за…? — парень зашел на кухню и увиденное подвергло его в шок. Мива сидела на полу, под окном, обняв колени. В руке дымилась сигарета, заполняя своим едким запахом всю квартиру, а рядом с ней лежали уже выкуренные сигареты, а точнее то, что от них осталось. А еще больше ужасал взгляд русоволосой. Она тупо пялилась на стену напротив себя пустым, абсолютно безэмоциональным взглядом. — Мива, какого черта?! — он быстро выхватил из пальцев девушки сигарету и потушил ее. — Сколько ты выкурила? — она молча показала ему три пальца и опустила голову вниз. — Я надеюсь три сигареты? — Пачки. — пробурчала русоволосая куда-то в колени, но Куроо все услышал более чем четко. — Пачки?! Мива, скажи мне, где твои мозги?! Чем ты думаешь, Мива?! — парень начал кричать скорее не от злости, а от волнения за нее, но Мива ничего не слышала. Да и не слушала. — Мива, бл*ть! Я с тобой разговариваю! — брюнет резко сел перед ней на корточки и поднял ее голову за подбородок. — Мива, что, мать его, произошло? — девушка молчала несколько долгих секунд, перед тем, как капитана Нэкомы передернуло от ее пустого и холодного голоса. — Мой отец пытался совершить самоубийство… У него получилось. — лицо брюнета побледнело. — Оу… Господи, извини, пожалуйста, Мива. Я..не хотел, я не знал. Я понимаю, что тебе сейчас больно, но тебе придется это пережить и… — Да что вы все понимаете? — глаза вновь сверкнули, а голос приобрел раннюю дрожь. — Вы все так говорите, будто это вас недавно хотел убить ваш отец, а сейчас он умирает, совершив самоубийство. У тебя когда-нибудь умирал человек, который дал тебе жизнь? — Да! — резко выкрикнул парень, что до этого еле сдерживался. — Год назад у меня умер старший брат, который был единственным из семьи, кто проводил со мной хоть какое-то время. Единственный человек, рядом с которым я чувствовал себя нужным, потому что маме и папе было глубоко насрать на меня. А после того, как он умер они вспомнили, что у них есть еще один сын и хотели сделать для меня все, чтобы я был счастливым, поэтому они и уехали работать в штаты, но этим самым они сделали еще хуже, потому что тогда у меня не осталось никого, понимаешь? Ни-ко-го. — Почему ты не…? — Я знаю, как тебе тяжело и не хотел добивать тебя окончательно. — Куроо несколько секунд смотрел Миве в глаза, что медленно, но верно уничтожала себя изнутри. «Дура. Тупая, безмозглая дура, что только и делает, что ноет и плачет, не замечая проблем других. Как он вообще меня терпит?» — брюнет резко встрепенулся, взъерошил влажные волосы и вдруг засуетился, что-то ища. — Что ты делаешь? — Сейчас…подожди. — наконец его лохматая голова снова оказалась на кухне и он сел перед Мивой на корточки. В его руке была мокрая, потрепанная жизнью, роза. — М-м, ну-у, вообще она должна была быть красивой. Но я попал под дождь и она немного пострадала. Совсем чуть-чуть. — Куроо немного неловко посматривал в сторону русоволосой, но Мива лишь тепло улыбнулась, забрала еле живой цветок из рук брюнета и крепко его обняла, понимая, что этот человек бесценный. Она бы никогда больше не встретила такого человека, который будет любить ее вместе с ее загонами, который будет ее терпеть, несмотря на все недостатки. Она бы никогда больше не встретила, такого как он. — Пожалуйста, Тетсуро, рассказывай мне все. Я не хочу, чтобы тебе было плохо, честно. Я хочу, чтобы ты был счастлив, потому что я тебя люблю. Очень сильно. — наверное, ради этого и стоит жить. Ради того, чтобы чувствовать себя нужным, чтобы чувствовать, что человек тебя ценит и ты для него незаменим. Ради того, чтобы слышать эти три заветные слова с уст любимого человека. Это заслуживает уважения, внимания. Бог забрал у Мивы человека, который своими действиями заставил ее перестать доверять представителям противоположного пола, но вместо этого послал на ее путь Куроо, который сделает все, чтобы она была счастлива и никогда не причинит ей вреда. Разве это не счастье?***
Мива уснула. Куроо приложил немалые усилия, чтобы русоволосая погрузилась в царство снов и сейчас готовил обед. Но девушка все-таки проснулась и поплелась на кухню, из которой исходили звуки какого-то журчания. — Мива, ты как маленький ребенок. Невозможно уложить поспать. — Извини, мне что-то не спится. Тебе помочь? — Не нужно, иди лучше уроки сделай. — Ты говоришь, как моя мама. И уроки я все сделала, только физика осталась, но я ее не понимаю. — Куроо устало вздохнул и кинул на сковороду порезанный лук. — Неси сюда свою физику. В результате Куроо сидел и бился головой о стол, так как Мива не понимала абсолютно ничего. Ну если быть точнее, теорию она понимала, а вот задачи… Ну вы помните, как у нее обстоят дела с задачами. — Да что тут сложного? У тебя есть две формулы. Тебе нужно найти вот это. — он ткнул пальцем в бумажку. — Совмещаешь две формулы, потом подставляешь вместо букв числа и все! — парень посмотрел на лицо Мивы и понял, что его супер-пупер-мега объяснения не помогли. — Да как тебе еще объяснить?.. — Я поняла! — Мива резко взяла карандаш и начала быстро что-то писать, а после ткнула листочек прямо в лицо Тетсуро. — Ты смотри…правильно. — У-и-и-и-и! — девушка начала пищать и весело прыгать по всей кухне, в то время, как волейболист наблюдал за всем этим с легкой улыбкой на губах. — Да, ты молодец. — Спасибо, Тетсуро! — Мива быстро поцеловала парня в губы и побежала в комнату, попутно визжа и выкрикивая, что Куроо самый лучший учитель, которого она когда-нибудь встречала и насрать, что он объяснял ей все очень примитивно и эти объяснения постоянно заглушали удары его лба о поверхность стола. Через полчаса она прибежала на кухню и чуть не сбила с ног бедного парня. — Посмотри! Я правильно сделала? — Куроо склонился над листочком, на котором был немного размашистый почерк русоволосой. — Да, все правильно ты молодец. — он поцеловал девушку в висок и вручил ей ее же листы бумаги. — Иди помой руки и будешь есть. Ты вообще когда в последний раз ела? — Ты утром запихал в меня оладьи, успокойся, Куроо. — Все равно иди мой руки и садись кушать. — А ты точно не моя мама? — ее взгляд тут же встретился с лицом-кирпич и она тут же пошла мыть руки. — Ладно-ладно, иду мыть руки, чего ругаешься. — Я и не ругался. После трапезы и громких ругательств, из-за того, что Мива подавилась картошкой, ей приспичило погулять и сейчас она тащила за руку недовольно ворчащего Куроо, что реально ворчал, как старый дед. — Мива, у меня болят ноги. — Ты начинаешь напоминать мне Атсуму. — Кто сказал Атсуму? — над ухом русоволосой раздался веселый голос близнеца, отчего та вскрикнула. — Атсуму! Ты всегда будешь появляться, стоит мне произнести твое имя? И почему ты не в школе? — Мне стало плохо на уроке и меня отпустили домой. — Так почему ты не дома? — Я решил зайти, поздороваться. — А если тебе хуже станет? — он неловко огляделся по сторонам, а потом тихо произнес. — Я сказал, что мне плохо, потому что у нас должен был быть тест по литературе, а я пропустил пару уроков у Сакамото-сенсей, из-за того, что тренировался и не подготовился. — И как можно быть таким болваном? — блондин лишь неловко улыбнулся и почесал затылок. — Если хочешь, можешь прогуляться с нами, но если ты доведешь какого-нибудь прохожего до инфаркта… — девушка не успела договорить, как близнец Мия уже несся навстречу какой-то брюнетке, лет двадцати, не больше, с широченной улыбкой на лице и криками «Ура, я иду гулять с Мивой-чан!» — …Я тебя убью. — еле слышно добавила Мива, когда парень уже сбил с ног бедную девушку. — Атсуму! — Мива тут же кинулась к ним и узнала в той девушке…сестру Тетсуро? — А…Тетсуро, тут…это… — Что такое? — все еще ворча, как старый дед, центральный подошел к ним и улица тут же заполнилась красноречивым матом брюнета в сторону связующего Инаризаки. То есть, Куроо изо всех сил пытался обматерить Атсуму культурными словами, но вздувшаяся венка на шее ясно давала знать о том, что он зол. Очень. — Тетсуро, успокойся. Он не знал. — стоило русоволосой лишь коснуться его ладони, как он весь вздрогнул, но тут же перестал ругаться и недовольно ворча, помог подняться своей сестре, которая непонятно какого хрена забыла в Хиого. Следующая картина выглядела примерно так: Тетсуро стоял рядом с сестрой, расспрашивал ее, что она здесь забыла, попутно стряхивая с ее одежды пыль, будто он мамочка, хоть и они одногодки, а Мива и Мия стояли чуть поодаль. Девушка отчитывала связующего, как маленького, объясняя, что нельзя носится по улице, сбивать людей с ног и добавлять к ее чудесному имени это противное «чан»! Было очень забавно наблюдать за тем, как девушка, что еле дотягивает до метра шестидесяти двух, грозно машет пальчиком перед лицом большого парня, чей рост преобладал над первой. Он был выше на голову, даже чуть больше. И все же, выглядело это очень забавно. — Ну, раз уж ты тут. Прогуляешься с нами? — Куроо радостно улыбнулась и кивнула. Ее медовые глаза, с отливом какого-то желтого, сверкнули радостью и счастьем — она давно не видела своего любимого братика, хоть и двоюродного. — С удовольствием, если ваш друг снова не собьет меня с ног. — Да я случайно, честное слово! — А-ха-ха, верю. — брюнетка вновь улыбнулась и потрепала парня по его осветленных волосах, так как ей это позволял рост. Благо, она не была одного роста с Куроо, но и не была сильно низкой. Ее рост был где-то метр семьдесят, не больше. — Кстати, мы в прошлый раз так и не познакомились… — Мива от неловкости стала разглядывать газон возле своего дома, вспоминая, как закончилась их последняя встреча. — Постой! Тебя же Мива зовут, да? — Да какая разница как меня зовут?! Я уже поняла, что я просто очередная девушка в его жизни, но я не хочу ею быть! А если ты хочешь, то иди и дальше обнимайся с ним! Вообще, идите все на*уй! — И куда она тебя послала? — Далеко.. — Эрика. Меня зовут Эрика. — брюнетка добродушно улыбнулась и протянула Миве руку. Та чуть неловко пожала ладонь в ответ и все же осмелилась поднять на девушку глаза. — Прости за прошлый раз… Просто… Я не контролирую себя, когда ревную. — Повезло тебе, братец. — она кивнула в сторону центрального и вновь улыбнулась. — Я знаю. — после этих слов парень бесшумно подкрался к Миве сзади и притянул к себе за плечи, обняв и поцеловав в голову. — Ой, а давайте без этого, а то меня стошнит. — улыбка сползла с лица Куроо и она скривила недовольное лицо, наблюдая за парой. — Мы еще сейчас целоваться прям при тебе начнем. С языком! — Фу, братец, ты настоящий извращенец! — Поддерживаю! — Да идите вы! — капитан Нэкомы обиженно надул щеки и начал идти вперед, но его почти сразу же догнала русоволосая. — Эй, ты что, обиделся? — Обиделся! — сейчас, вечно серьезный и взрослый волейболист, вел себя в точности, как Бокуто — то есть, как ребенок, что не могло не вызвать у девушек улыбку. Еще где-то минут десять они шли по улице и орали, как свиньи, сбежавшие из фермы. Куроо орал, что его никто не любит, Мива орала, чтобы он заткнулся, а то он некрасиво орет, Эрика возмущалась, чтобы они оба заткнулись, и единственный Атсуму шел молча. Это был единственный случай в истории человечества, когда близнец Мия был единственным, кто не произносил ни звука. Как Мива еще не записала это в книгу Рекордов Гиннеса? Но когда они все оказались на пороге кафе, то, наконец, заткнулись. Эрика и Тсуму завалились в кафе и Тетсуро собирался последовать их примеру, но его остановила рука русоволосой, что почти неощутимо, но в то же время крепко, удерживала его запястье. — Тетсуро…ты же это не всерьез говорил? — Брось, я же шутил. — на лице брюнета появилась привычная ухмылка и он немного наклонил свое лицо к лицу девушки, но стоило ему встретиться с взглядом почти белых и совершенно серьезных глаз, как ухмылка тут же сошла с лица. Он резко и как-то неестественно выпрямился, будто у него отняли хребет, а вместо него вставили палку, ровную, без единого изъяна. Его глаза быстро забегали в стороны, лишь бы убежать от этого внимательного взгляда. Взгляд девушки казался ему настолько внимательным, испытывающим, пронзающим до мозга костей, что он начал чувствовать себя немного неловко. Совсем немного. У него было такое чувство, будто он стоит сейчас обнаженным посреди улицы, а на него отовсюду пялятся тысячи пар глаз. Вскоре его глаза перестали бегать и он просто опустил взгляд вниз. Глупо сейчас не признать, что Мива права. Она попала в самую точку. В самую дурную, болючую, гребанную точку. Да, Куроо никогда не чувствовал себя по-настоящему нужным, никогда не чувствовал, что его любят. Именно поэтому мог смело предположить, что его никто никогда и не любил. Он так хотел однажды проснуться от ласкового голоса мамы, что сказала бы ему, что он у нее самый лучший, но этого не было, ведь ей было плевать. Он не помнит, когда она говорила ему, что она его любит. Он не знал, любит ли она его. А даже если и любит, он никогда этого не чувствовал. И не почувствует, наверное. Его брат. Это был единственный человек, которому он был нужен. Но он так лишь думал. Брат часто бесился, что его оставляют с младшим, а у него и без того дела есть, но его никто не спрашивал, и это выводило его из себя еще больше. И Тетсуро все понимал и старался не так сильно навязываться, но однажды он проснулся утром в чудесном, приподнятом настроении, забежал на кухню с криком «Юки-кун, пойдем гулять!», но следующая фраза из уст старшего брата все же ударила по его детской психике. — Тетсуро, я тебя ненавижу… — парень сказал это почти не слышно, но у Куроо слух был хорошо развит еще с самого детства и такая фраза со стороны любимого брата обернулась для него настоящей детской травмой. — Что? — Уйди и не беси меня. Я и так из-за тебя сегодня никуда не пойду. Снова! — Юки-кун, я не хотел… — Да ты достал меня уже со своим «Не хотел», «Не знал»! Просто уйди, или ты глухой? Куроо-младший тогда впервые задумался о том, а любит ли его кто-либо вообще в этом мире? Но к своим семнадцати он так и не почувствовал, что его кто-то и вправду любил. Конечно, с приходом Мивы все изменилось, но даже сейчас он не знал точно, любит ли она его. Он боялся, что все это окажется горькой ложью, что над ним просто пошутили и шутка зашла слишком далеко. Боялся, что все те слова, что его любят, что он нужен — все это неправда. Наглая, бессовестная ложь. — Тетсуро… — тихий голос девушки, будто, вывел из воспоминаний и брюнет тут же обрел прежний контроль над эмоциями, на секунду открыв ей истинные. — Только не говори, что я права. — он снова поднял на нее свои глаза и улыбнулся. — Я правда всего лишь пошутил. Все хоро… — Куроо не успел договорить фразу, как Мива резко обняла его за шею, согнув пополам из-за довольно большой разницы в росте. Он, немного робко обнял ее в ответ, будто боялся, что это все голограмма и она сейчас раствориться в воздухе, и уткнулся носом ей в плечо. Сейчас он снова был тем маленьким, запуганным мальчиком, что искал укрытие, чтобы хотя бы здесь никто не посмел манипулировать и играть еще детскими чувствами. Мива поглаживала его колючие, но очень мягкие, волосы, время от времени целуя его в голову. Через минуты две, парень отстранился и посмотрел прямо в ее светлые глаза, слегка улыбнувшись. — Тетсуро… — она аккуратно взяла его лицо в свои маленькие ладони. — Запомни, ты нужен. Нужен своей команде — они без тебя бы не смогли стать теми, кем они являются сейчас. Нужен Нэкомате-сенсею — без тебя ему бы пришлось тяжко, ты являешься его правой рукой, он возлагает на тебя большие надежды, доверяет тебе. Тебя любит вся команда, даже Яку, который до сих пор называет тебя рукожопым лохматым чучелом. Я уверена, он очень тебя любит. А Кенма? Без тебя он бы не вступил в волейбольный клуб, а благодаря тебе он, возможно, станет капитаном в следующем году. Как бы это банально не звучало, ты нужен одноклассникам, учителям. Да ты, черт возьми, нужен всей школе, потому что без тебя она была бы неполноценной. Ты нужен своей семье. — после этой фразы брюнет удивленно вскинул брови. — Да, я уверена, что нужен. И я уверена, что твоя мама тебя любит, хоть она тебе этого почти не говорила. — на глазах Мивы выступили слезы, потому что сейчас она его, как никто, понимала. И ей было настолько больно за него, что хотелось закричать и убить этим криком все живое. — И ты нужен мне. Правда, очень нужен. Без тебя я чувствовала себя так, будто от меня оторвали частичку моей души. Я даже начала писать песни и петь их, от того, что крышу плавило. И тебя все любят, правда. И я тебя люблю. Очень сильно. — сначала Куроо стоял в оцепенении. Он не знал, как реагировать, что сказать. Его тело, будто парализовало, а язык онемел. До него даже, казалось, не доходил смысл сказанного. Но когда он снова сумел обладать над собой, он опустил голову и хмыкнул, а на губах появилась ухмылка. — Если когда-нибудь, не дай Бог, кому-то из нас придет идея расстаться и мы больше никогда в жизни не увидимся, пообещай мне, что ты закатаешь меня под асфальт живьем. Потому что если я умудрюсь потерять такое сокровище, я буду полным идиотом. — Мива расплылась в улыбке, в которой отражалась вся ее любовь к этому человеку и вообще ко всему миру, потому что сейчас она чувствовала себя счастливой рядом с ним. Впрочем, как и Куроо. — Обещаю. — парень чмокнул русоволосую в губы и они, наконец, зашли в кафе, где Эрика и Атсуму уже оживленно что-то обсуждали…