«— Думаю, ты слишком много печешься о совсем незначительных вещах~ Знаешь, ты выглядишь как те люди, что лысеют с возрастом.
— Я не полысею! Боже, серьезно, вы слишком преувеличиваете, понимаете?»
Это был один из тех обычных диалогов, что Джин разделял с Акиоми далекие двенадцать лет назад, когда те еще были айдолами. Это время запомнилось для Джина как самое прекрасное и самое ужасное время в его жизни. Он ненавидел и скучал по каждой секунде, проведенной на сцене, презирал Супер Айдола Сагами Джина и обожал, всем сердцем обожал тех людей, что были тогда вокруг него. Но... почему? Почему же он ушел? Почему однажды яркое солнце айдол-индустрии зашло за горизонт? —..и! ...—ми-сенсей! Сагами-сенсей, вставайте! Громкий и пронзительный голос выводит старика из сладкого сна и заставляет вернуться в реальность. — Ннгх.. хах? Я заснул? Сенсей лениво приподнимается со стола и тихо скулит, потирая глаза. — Да! И вы спали ОЧЕНЬ громко! Так нельзя, лайф вот-вот начнется, так что, пожалуйста, приводите себя в порядок и поторапливайтесь! Ах, точно. Он и Rain-Bows так долго тренировались ради того, чтобы наконец выйти на Rainbow Stage в рамках Project-Saga. Не сказать, что Джину хотелось участвовать в этом бесполезном событии, которое должно было затеряться в куче журнальных статей, но сейчас он не может разочаровать остатки преданных фанатов, что пришли на лайв, и тем более подвести своих детей. — Хорошо... Прости, Акиян. —... "Акиян"? — В голосе парня с багряно-красными глазами читался вопрос, он удивленно выгнул брови в своей типичной эмоциональной манере, — Нет, мм, как видите, это я, Пылающее Сердце, Чиаки Морисава! Джин прекратил тереть глаза и посмотрел на третьекурсника. Да, это он. Боже, что за глупая ошибка. Но в последнее время его сон любил тревожить только Кунуги-сенсей, а извиняться за свою ничтожность вошло в привычку. — Агаа. И прекрати прикреплять такие псевдонимы к именам, это не круто... Извини, Морисава, думаю, я просто не до конца проснулся, — Джин вздыхает, потянувшись и слегка пригладив волосы. Его взгляд снова падает на вечноулыбчивого парня, — Ясно. Я понял, кого ты мне напоминаешь — Кунуги-сенсея в молодости, хах. Например, вы оба ужасно серьезны. Будь осторожен, иначе в будущем ты полысеешь. — ? — Сагами слегка усмехается, видя, как хмурится ученик, задумчиво приложив руку к подбородку, — Не, у моей семьи нормальные гены, так что, все должно быть в порядке...? — Еще немного порассуждав об этом, Чиаки вздрагивает, вспоминая изначальную тему разговора, — Что более важно! Шоу может начаться в любую минуту, так что в сотый раз вам повторяю, давайте поторопимся! Люди могут устроить панику, если вы никогда не выйдете на сцену! — Ох, точно. Прости, прости. Видимо, я все таки регрессировал... Хоть раньше я всегда жаловался, но старался быть пунктуальным. Кажется, во время тренировок я так истощился, что уснул как только закрыл глаза. Каждая мышца его тела истошно стонала каждую секунду, а кости сухо хрустели с любым резким движением. Мда, он сильно запустил себя за эти годы. Но вся эта боль... наверное, это именно те ощущения, которые ты испытываешь, пока жив. Не пока ты существуешь. Живешь. — Ахаха! — Искренний смех Морисавы заливает комнату, — Вы звучите как старик, Сагами-сенсей. — Потому что по сравнению с вами, ребята, я и есть старик. Ну и что с того? Разве я так не буду чувствовать себя вашим наставником? — Брюнет в очередной раз потягивается, строя при этом недовольную страдальческую гримасу, — Фухх... Ах~ Из-за того, что я спал в неудобной позе мои суставы так боляят. — С вами все в порядке? — Парнишка озабоченно наклоняется к столу, за которым сидит учитель, — Пожалуйста, дайте своим суставам отдохнуть до выступления, Сагами-сенсей. — В порядке, все в порядке. Не беспокойся, я выполню свою часть. К тому же, у меня есть мотивация. Может, эта мотивация даже сильнее, чем тогда, когда я был активным айдолом. Я не хочу тянуть группу вниз и доставлять вам неприятности, дети, — Джин улыбнулся. Раньше он никогда не думал о подобных вещах. Всегда был одиноким воином на этом беспощадном поле боя, —... Ха-ха. Наверное, каждый член юнита думает об этом, да? Это действительно освежающий опыт. Как будто я родился заново. Я бы хотел, чтобы у нас была такая система во время моей эры. Чем больше тот думал об этом, тем больше задумывался о том, какая власть у него была, и сколько бы он мог изменить. Как же бесцельно время пропало в его руках. Ах да, время. — ...Упс, мы должны торопиться, так? Погоди, я пойду побреюсь. Не могу встречать фанатов в таком ужасном виде. — Ахаха. Не думал, что вы так заботитесь о внешнем виде, сенсей, — Юный герой отходит от стола, дабы учитель мог встать. — Кое-кто рядом со мной все время суетился из-за внешнего вида. Он занимался мной почти каждый божий день, так что я тоже стал обращать на это внимание, лишь самую малость. — Этим человеком был Кунуги-сенсей, верно? Разве у вас нет сложных чувств, когда вам приходится противостоять кому-то вроде него, Сагами-сенсей? Для Rain-Bows было настоящей неожиданностью, когда они узнали о их противнике на Rainbow Stage — Ba-Barrier, группе во главе с Акиоми Кунуги, настоящим гением своего времени, что был похоронен под горами трупов, на которых тогда стоял Джин. Их ни в коем случает нельзя было недооценивать. — Неа, ни капелькиии. Быть айдолом — это как играть в смертельную игру: мы должны безжалостно сокрушать любого, кто нам противостоит. — Фу, страшно... — Красный рюсей снова хмурится, сложив руки на груди, — Должно быть, это была кровожадная эпоха, если сравнивать с сегодняшним днем. — Но ничего ведь не изменилась, нет? Это все еще конкурентное общество, и мы не можем достичь цели, дружно держась за руки, — Джин вздыхает, смотря на задумчивый взгляд ученика, что грустно опустил голову. Рука невольно тянется к его макушке и приводит волосы Чиаки в еще больший беспорядок, — Ты добрый мальчик, Морисава. Должно быть, тебе тяжело жить в таком мире. — ... Молчит. Джин слегка напрягся. Не стоит вводить детей в тоску прямо перед выступлением, да и, видеть печальные лица дорогих людей никогда не было удовольствием. — Ннх? Что не так? Я еще немного подготовлюсь, а ты иди. Присмотри за малышами, третьекурсник. Морисава поднимает голову и смотрит Джину в глаза. Он явно хочет что-то сказать, но никак не решается. Хоть времени не так много, Сагами не торопит его, дает собраться с мыслями. Наконец, тот говорит: —... Сенсей, я хочу у вас кое-что спросить. — Нн? Что? Разве мы сейчас не торопимся..? Если это что-то слишком сложное, то можешь спросить об этом чуть позже? — Нет, эмм... — Рюсей сомневается, неловко отводя взгляд. Не совсем похоже на Морисаву, всегда уверенно отстаивающего свою позицию, — Вы правы. Тогда, спрошу позже. —...Беру свои слова назад, мне интересно, скажи мне, — Сенсей снова садится за стол напротив Чиаки, пристально смотря на него, — Ты выглядишь серьезно, так что я думаю, что это что-то важное. До начала шоу все еще есть немного времени, так? Что ты хотел спросить, Морисава? Он дружелюбно улыбается, облокотившись на спинку стула, слегка покачиваясь. Чиаки прокашлялся, и снова собрав все мысли в голову, взял стул и сел напротив учителя. — Ах, хорошо... Мне сложно это спрашивать, но могу ли я узнать, почему вы перестали быть айдолом, Сагами-сенсей? Мы смогли поработать вместе как Rain-bows для Project-Saga, за что я очень благодарен... Но я наблюдал за вами все это время, и, похоже, вам было весело. Вы любите петь и танцевать, да? Несмотря на то, что вы обычно ленивы, вы воспринимаете тренировки серьёзнее, чем кто-либо другой... Потому что вы любите это дело, я прав? В его голосе звучали ноты сомнения. Было видно, что парень мыслил догадками и пытался подобрать слова, из-за этого иногда замолкая на пару секунд. Но Джин слушал, не перебивая его. Все его догадки были чертовски верны. После очередной паузы, голос Чиаки стал тише обычного. — Так почему? Сенсей, почему вы оставили то, что так любили? Пожалуйста, не отнекивайтесь, говоря, что "ребенку этого не понять". Пожалуйста, вы можете сказать мне правду... Сенсей? — Казалось, с каждым словом его голос становился все тише и тише, — Мне страшно. Я боюсь того, что я повзрослев, я возненавижу то, что люблю. Множество раз я думал о том, что герои из телевизора лжецы... И даже почти обижался на них за это. Но в конце концов я принимал это, потому что все еще любил их. Но это чувство... Может когда-то просто исчезнуть, испариться? Я бы не хотел, чтобы это происходило, но это чертовски меня пугает. Я не могу нормально сформулировать, но... видимо, все так и будет, сенсей? Правда ли, что вещи, в которые я погружался с головой в детстве, не будут иметь никакого значения для меня, когда я стану взрослым? Если так, то невероятно бессмысленно, что я посвящаю всего себя этому сейчас...? После, он утих, опустив голову вниз. Редко увидишь его, Чиаки Морисаву, в таком состоянии, будто он прямо сейчас готов разрыдаться от обиды. Но он этого, конечно же, не сделает. В конце концов, он герой. Эту глупую роль он взял на себя, как Джин когда-то взял на себя роль Супер Айдола. Старик вздохнул. Он был прав, этот разговор займет некоторое время. — Морисава, — Слегка хриплый голос Джина прозвучал и разрубил тишину, будто острый клинок. Голос сенсея был на удивление серьезен, будто он готовился его отчитывать. Но нет, Сагами понял его проблему. — Ах, да! Что такое, сэр? — Красноглазый поднял голову, встрепенувшись от удивления. Джин вздохнул. Копаться в прошлом будет нелегко, но что не сделаешь ради глупого ребенка. — Я школьный учитель, а не твой родитель, или личный консультант. Откровенно говоря, я здесь не для того, чтобы решать твои подростковые проблемы. Но ты неплохой парень, поэтому, я хочу дать тебе совет, если смогу. Не, я должен хотя бы показать тебе, чего не следует делать, потому что не могу подать хороший пример, как это сделал бы настоящий учитель. Неплохое начало, но дальше сложнее. Джин посмотрел на Чиаки. Не так просто открыться ученику, а тем более не превратить это в дешевую драму или никому не нужные жалобы. Он тут старший, и от него сейчас ждут помощи. В один момент он будто лишился дара речи. — Знаешь, я... да, я любил айдолов. Это было моей мечтой. Моя первая любовь была от них без ума, и это вдохновило меня стать одним из них, — Брюнет мельком глянул на своего собеседника и грустно усмехнулся, — Я был таким же глупым ребенком, как и ты. Но то, куда меня привели мои кровь и пот, была индустрия айдолов, что уже сгнила насквозь. Сияющая, золотая эра миновала, и мир, о котором я мечтал, о котором мечтала девушка, что я любил, закончился. Это был мир, которому уже пришел конец. Грязные и жадные взрослые использовали меня для своего удобства... Избитый и измученный, я испачкался до глубины души. И в какой-то момент мне стало все равно. Я начал делать много импульсивных вещей, был в отчаянии, поэтому, мне было все равно, к чему в итоге это все приведет. Кому-то казалось, что так я сражался против этой испорченной индустрии, но тогда я просто сгорал заживо. Атаковал огромного врага, ожидая, что он убьет меня окончательно. Честно говоря, я никогда не думал, что смогу что-то изменить. Я был беспомощным, избалованным ребенком, который поднимал шум и орал во все горло, потому что был не в силах этого вынести. Я ненавидел это все настолько сильно, что не мог держать все в себе, срываясь от стресса. Но индустрия айдолов даже не думала избавляться от меня. Я был их единственным кормильцем. Кто же отпустит курицу, что несет золотые яйца? И тогда я начал повышать ставки. Хотел увидеть, сколько грехов сойдет мне с рук. Я начал пить, курить, спать с девушками. Несмотря на это, какое-то время они позволяли мне сходить с ума. Черт возьми, индустрия айдолов делала все возможное, чтобы защитить такого никчемного парня. Они избавлялись от скандалов, манипулировали информацией, лгали людям. Наблюдая за этим, я начинал презирать это всё больше. Я был безнадежным мусором, мир, в котором я жил, был прогнившим болотом, где не осталось места таким понятиям, как "надежды" и "мечты"... Я видел все так. Это было чувство самого настоящего отчаяния.Пауза. Тяжелый вздох. Сложно.
— Но продолжалось это все недолго. Они взвесили убытки, которые им пришлось бы понести, если бы они продолжили покрывать мои поступки, и сравнили с прибылью, которую я мог бы получить как айдол — в конце концов, чаша весов склонилась к первому варианту, и они избавились от меня. Но даже так, они снова соврали, превратив мой уход в мирную отставку. На самом деле, я был дрянью, довел себя до такого состояние, чтобы все открыли глаза. Айдол индустрия больше не могла защищать меня, и поэтому так отделалась. В этом нет ничего красиво-драматичного. Видишь ли, люди... Когда они случайно достигают такого успеха... Они сходят с ума. Также стало и со мной. Мне снесло крышу, и в результате я уничтожил сам себя. Таких историй в мире не счесть. Джин замолчал. Правда ли он виноват в том, что случилось тогда? Глупый мальчишка, наивный подросток, окрыленный желанием дарить любовь и счастье, на хрупкие плечи которого свалился груз ответственности за целую индустрию. Кто смог бы продержаться? Да никто. Он такое же слабое создание, как и все остальные. Да... вспоминать все это было отвратительно, его сердце сжалось, и пока он прокручивал эти события у себя в голове, ужасно болело и билось все быстрее. Стыдно было поднять голову, посмотреть в глаза своему ученику, который, вроде как, восхищался им, как и другие тогда. А он так нагло обманул их. Их всех. Он был лицом всей этой порочной системы людей, стоящей за всем этим. Наглым лжецом, затянутым этой пучиной обмана. Джин молчит, задумавшись об этом. Спустя пару секунд, кончики его губ приподнимаются в легкой усмешке. Кажется, сейчас, он понял, что тихо терзало его душу все эти годы, и теперь смеется над собой. Сагами поднимает голову, и со спокойным взглядом смотрит на Чиаки. — Но знаешь, сейчас я думаю, что это было неправильно — верить, что все плохо. Тогда я был глупым ребёнком с узким кругозором, не мог правильно видеть реальность.В голосе слышна горечь, но почему он не перестает искренне улыбаться?
— Но Акиян всегда был рядом со мной, поддерживая меня. Думаю, что другие ученики тоже всеми силами болели за меня. Во время работы я повстречал множество людей, достойных уважения. И хоть я тогда делал то, что не должен был... Организатор Project-Saga, старик из журнальной компании, говорил:«Это должно быть какая-то ошибка!»
— И защищал меня до самого конца. А я был неблагодарным мальчишкой, закрывшим на все глаза... Поэтому сейчас я хочу отплатить за ту любовь и милость, что были даны мне тогда. Многие фанаты отправляли мне письма и букеты цветов после моего ухода. Во время пресс-конференции, на которой я объявил об этом, я увидел кучу рыдающих взрослых. Они говорили мне:«Я люблю тебя!»
«Я восхищаюсь тобой!»
«Я жив только благодаря тебе!»
— И думаю, что эти слова и чувства не могли быть ложью. Люди не такие никчемные существа. Мусор, вероятно, всего лишь небольшое меньшинство — и я в том числе. Только после того, как я поставил точку невозврата, после того, как покинул свой пост, я понял... лишь после того, как все было кончено, осознал, насколько жестокий поступок совершил. Я предал всю их веру и любовь. Меня любили, но я был эгоистично убежден, что находился один в гнилом мире, уничтожил сам себя, потому что не мог этого вынести. Но лучше бы я держался, стиснув зубы, пока оставался хоть один человек, любивший меня... Но я не смог. Это был конец, конец всего. Джин трет затёкшую от однообразного положения шею, и перекинув одну ногу на другую посмотрел на наручные часы. Время еще есть. Учитель посмотрел на Морисаву. Казалось, юнец совсем не устал от долгого возвращения в прошлое, даже наоборот, заинтересованно ждал продолжения. Решив совместить приятное с полезным, учитель встает, и направляется к умывальнику неподалеку, достает станок, и начинает аккуратно бриться, во время этого продолжая рассуждать. — Прозвучит как оправдание, но огромная индустрия — это не то, что одинокий юноша может взять на себя. Не каждый может справиться с тем, что делал самый первый Супер Айдол, о котором я говорил с вами ранее. Люди не могут стать богами. А тот человек был настоящим чудом, творением невероятных стечений обстоятельств. Мы никогда не сможем скопировать кого-то подобного. В конце концов, айдолы — это айдолы, а не сам Бог. Старая система айдол-индустрии, основанная на Супер Айдоле, одиноко стоящем на вершине, не будет работать в настоящем, все стало намного сложнее. Но все оставались этому верны... переставали думать, и продолжали повторять прошлое, оставляя индустрию в ее нынешнем безнадежном состоянии. Вот почему сейчас, вероятно, время, когда революция действительно нужна. Со времен Кунуги-сенсея такие идеи проскакивали, нечасто, но все же. Именно потому, что сейчас Супер Айдолов не существует, система, которая не будет полагаться на них, воплощается в жизнь. Думаю, что дела идут в правильном направлении, так что… Я болею за вас, дети. Концепция Пяти Чудаков и революции Теншоуина казалась мне не более, чем переосмыслением этой древней супер-айдолопоклоннической системы. И, честно говоря, мне это не понравилось: думать, что один человек, или несколько избранных, должны нести все на своих плечах. По опыту я знаю, что это невозможно... или, по крайней мере, невероятно сложно. Но я, вероятно, недооценивал группу Теншоуина. Наверное, это все было просто частью плана. Система юнитов, политика, рожденная в то время, сейчас закладывает основу для наступающей эры. Вы не можете сделать все в одиночку? Тогда просто поддерживайте индустрию вместе. Опирайтесь на своих товарищей и разделяйте нагрузку. Вот для чего нужны юниты, верно? Речь идет не только о сносе влиятельных людей, создавая им слабость в виде "других людей". Старик пожимает плечами. — Черт его знает. Хотя, кажется, что эта система использовалась для таковых целей во времена Пяти Чудаков. Но истинная цель была другой, как я уже сказал ранее, верно? Народ, а не бог, поддерживает общество, как его центр. Это звучит надежнее. Даже если один человек раздавлен, другой займет его место, поэтому, система обновляется и действует дольше. Ценность влиятельных людей падает, но это означает, что у не настолько сильных групп есть шанс совершенствовать друг друга, во время борьбы за лидерство. Это дает стабильность, баланс сил. Не будет опасности, что вся индустрия рухнет, только потому, что человек стал сходить с ума, как в мое время. Теперь нет одиноких диктаторов, современное общество — это люди, заставляющие мир вращаться, объединяя свои силы. Мир давно изменился, и теперь, индустрия айдолов наконец догоняет его. Сагами вздыхает, откладывая бритву, и переводя взгляд на Чиаки. Как же он счастлив, что его ученики не застали этого ужасного времени и не прочувствовали его на собственной шкуре. Сейчас у них есть все шансы распуститься и засиять. Морисава улыбается учителю в ответ, по-доброму смеясь. — ...Фуфу. Я думал, вы настолько рады своей отставке, что полностью закрыли глаза и уши, но, похоже, вы пристально следите за нами, сэр. Джин усмехнулся, возвращаясь на свое место. — Конечно. Я ваш учитель, присматривать за учениками это моя работа, — брюнет закатывает глаза, гладя свой подбородок, — Аааргх, не стоило болтать во время бритья. Надеюсь, не будет сыпи от бритвы... Идем уже. Я слегка нервничаю, это мое первое выступление на сцене за столь долгое время. Но я айдол в отставке, так что, если я потерплю неудачу, думаю, что это неудивительно. Простите, если я налажаю, ребята, лучше прикрывайте меня... Я рассчитываю на тебя, Морисава. Герой широко улыбается, уверенно сжимая руки в кулаки. — Да. Сейчас, у вас есть товарищи, Сагами-сенсей. Мы с вами, поэтому, расслабьтесь. —...Нахальный мальчишка, — С улыбкой говорит тот, потрепав русые волосы парня, — Я рад, что ты выслушал мой монолог. Ты все еще ребенок, поэтому, можешь беспокоиться о таких вещах. Не успел я оглянуться, а передо мной уже стоит третьегодка, застрявший перед обязанностью выглядеть круто перед своими кохаями… и, вероятно, ты не можешь показать им свою слабую сторону. Так что... Если в будущем у тебя появятся такие проблемы, просто приходи тайно поговорить со мной. Если тебе будет нужна история о неудачах паршивого старика, я с радостью расскажу ее. А если серьезно, я думаю, что твои дети будут в порядке. Просто моя интуиция — но эра, в конце концов, изменилась. Когда вещи становятся невыносимы, оглянись вокруг, не страдай в одиночестве. Имей это в виду, если не хочешь сойти с ума и умереть, как я. Ты не одинок. Пока ты будешь помнить это, твоя любовь принесет плоды. Кто-то будет любить тебя в ответ. Не забывай об этом. И поэтому все будет хорошо. И даже не став богом, спасти мир будет проще простого. — Понял. Вы же легендарный герой, Радужный Рюсей... Хотите сказать, что в трудные времена я просто должен вспомнить коронную фразу Рюсейтай, да? — ? — Джин вопросительно выгибает брови, — Что за коронная фраза? — Хах, вы не знаете? Нет, вы должны знать. В конце концов, эта была коронная фраза старых Рюсейтай, которая стала таковой после того, как вы сказали ее на своем токусацу шоу, Сагами-сенсей! Я люблю ее и говорю довольно часто — "Один за всех, все за одного!" — Ааа... Често говоря, я украл эту фразу из Трех Мушкетеров. Ты же книжный червь и должен это знать, Морисава. Знаешь, на самом деле, я немного волновался... Ты говорил, что восхищался мной, так? Я задумался, не хочешь ли ты стать Супер Айдолом? Но это не так, а? Все это время ты хотел быть героем. Джин кивнул Чиаки, смотря на часы. Время на разговоры вышло, уже совсем скоро нужно выходить на сцену. Но эти мысли до сих пор до конца не отпускали сенсея«Ха-ха. Даже если его увлечения не вызывают у меня тех же чувств, думаю, что неплохо иногда выходить за рамки. Ведь есть люди, которые будут готовы всерьез слушать, и это найдет отклик в их сердце. Аах, хотел бы я поговорить с собой в прошлом. Хотелось бы сказать ему: «Ого, ты такой идиот! Ты не смог увидеть то, что творилось вокруг, и думал, что сам несешь всю эту ношу.». Но слишком поздно, да и, только благодаря прошлому, сейчас я здесь. Наверное, мне нужно как минимум сломать спину, дабы превратить молодость и будущее этих детей во что-то более светлое. Я же школьный учитель, поэтому, иногда должен вести себя подобающе. Эта роль подходит для такого простого человека, как я. Не правда ли, Бог?»