Gleam Like Starsilver

      «Кто ваш любимый актёр?»       Распространенный вопрос, который можно спокойно задать любому при первой встрече. Это был некий ледокол, который мог легко помочь определить чьи-то любимые жанры и дать банальное представление о том, как они обычно смотрят фильмы.       Чжун Ли всегда любил искусство, но были у этого «искусства» особые вкусы. Возможно, покажется странным, что он не имел привычки смотреть много фильмов или шоу, из-за чего многие из его друзей постоянно злились. Вместо этого Чжун Ли имел склонность долго обсуждать свои любимые пьесы и оперы. Когда бы его ни спросили о любимых актерах, он никогда не выбирал ни одного из тех, кто играл в тех немногих фильмах, которые тот видел.       Конечно, некоторые из тех актёров были довольно привлекательными и очень искусными в своём деле, но для Чжун Ли был только один артист, которого он, скорее всего, мог представить на позиции своего фаворита.       Его любимчик — молодой Снежнаянин по имени Аякс — был относительно новым одарённым актёром в местном театре, он также был одним из тех, чьи спектакли Чжун Ли обязательно посещал. Аякс блистал на сцене, играя как героев, так и злодеев, хотя играл он именно второстепенную роль, когда Чжун Ли впервые увидел парня на сцене; именно эта роль настолько увлекла его, что он вернулся в театр на следующий вечер, чтобы снова увидеть незнакомца. Спектакли, в которых он снимался, всегда были феноменальными, хотя Чжун Ли считал, что Снежнаянин легко затмевает своим талантом всех остальных. Он мог манипулировать эмоциями публики, как будто был кукловодом, а они — марионетками на верёвочке.       Выражение его лица было ярким, он полностью отдавался каждой роли, которую играл. Чжун Ли не знал что-либо об Аяксе, но его власть над сердцем Чжун Ли оказалась настолько сильной, что тот решил присутствовать на каждом показе любого произведения, в котором он играл. Друзья его никогда не понимали, как и Чжун Ли их.       Как он мог описать чувства и переживания от истории, которую уже знал, будто это было снова как в первый раз, просто замечая небольшие изменения в интонации или микровыражениях Аякса? Как мог объяснить волнение, которое испытывал, когда Аякс играл злодея, или восторг, когда парень играл героя.       Его друг, Венти, любил поддразнивать, мол он просто считает Аякса красивым. Хотя, отчасти, так и было, Чжун Ли считал, что оценка таланта и харизмы Аякса намного перевешивает его обусловленную привлекательность. Однако это не означало, что Аякс вообще не привлекательный.       Лицо парня было довольно симметричным и, следовательно, приятным для глаз, за исключением взлохмаченных волос, которые Чжун Ли описал бы как искусно-растрёпанные. Честно говоря, он не был уверен, использовал ли Аякс массу косметических продуктов на своих волосах, чтобы пряди так выглядели, или парню достаточно провести пальцами по волосам ранним утром — они всё равно выглядели идеально.       Чжун Ли даже не удивился, если бы это оказался последний вариант.       Его голубые глаза, казалось, менялись в зависимости от исполняемой роли: парнишка мог дать им искорку юности, злой блеск или заставить их казаться тусклыми и мертвыми, если ему понадобиться изобразить кого-то, кто горевал. Это было очаровательно, и Чжун Ли не мог не захотеть узнать остальные всевозможные проявления эмоций.       Когда он так выразился, Венти со смешком опустил голову.       — Ох, Чжун Ли. Думаю, касательно любимого актёра, — сказал музыкант, — я бы сказал, что это уже настоящая любовь к знаменитостям.       Несмотря на протесты по поводу того, что Аякс далеко не так известен, чтобы считаться знаменитостью, позже он понял, что в принципе не сильно-то и возражал.       Охотно готовя билет на новейшее шоу, ему пришлось признать, что Венти был прав. Не было других актёров, которые заставили бы сердце так быстро биться в груди или доставили ему столько радости.       — Вернулись снова, как вижу, — заметила женщина, проверяющая его билет, и Чжун Ли надеялся, что после этих слов не покраснел. Неужели он действительно заходил так часто, что его начали узнавать?       — Ах, да. Мне очень нравится смотреть прекрасные пьесы, — ответил он. — Уверен, что сегодняшнее выступление не будет исключением. — Она засмеялась.       — Мы ценим вашу поддержку.       Он вошёл и занял место в переднем ряду, немного левее — его любимое. После первых пяти спектаклей он понял, что «Аякс» больше всего сияет с этого ракурса, так как актёр, как правило, выходил на сцену справа. Чжун Ли устроился на своём месте и ждал, когда погаснет свет, что предзнаменовало бы начало первого акта.       Ожидание, которое Чжун Ли всегда испытывал перед тем, как поднимался занавес, начало расти по мере того, как театр наполнялся значительно большим количеством людей. Он заметил, что сегодня здесь собрались все возрастные категории.       Было много пожилых пар, решивших провести укромный вечер в театре в качестве свидания. Были и более молодые пары, придерживающиеся такой же идеи, и Чжун Ли не мог не одобрить их вкус. В нескольких рядах позади него расположилась группа молодых женщин, которые, казалось, пришли по той же причине, что и он. Чжун Ли надеялся, что они не будут разговаривать на протяжении всего выступления, хотя в тоже время понимал, что зрители хотели бы восхищаться и аплодировать талантам Аякса и на сцене.       Свет в театре потух, и Чжун Ли ждал, затаив дыхание, как поднялся занавес и представление началось. В этой пьесе Аякс сыграл не сказочного принца, а галантного рыцаря, и он исполнил роль безупречно. Он был ловким, храбрым и бесспорно красивым.       Чжун Ли с трепетом наблюдал, как его персонаж сначала помогал принцу до шокирующего предательства в конце первого акта, когда рыцарь признался, что на самом деле работал на врага. Он задыхался во время сцен боя во втором-третьем актах и восхищался точностью образа Аякса, когда парень обманул тех, кто шантажировал его, и пришёл на помощь принцу, а затем был тронут до слёз в последнем акте, когда рыцарь погиб на руках своего друга, защищая второго до последнего.       Своими сладкими словами и дьявольски красивой улыбкой Аякс мог вызвать любые эмоции, и Чжун Ли обнаружил, что размяк ещё больше, когда актёр закончил произносить свои (по общему признанию, довольно дрянные) «последние слова», и закрыл глаза. Тело обмякло, будто скатываясь по земле.       Выступление такого калибра он ничем не мог крыть — лишь аплодировать стоя, когда занавес упал и обозначил конец спектакля. Он аплодировал всем актерам, без исключения, когда те выстраивались в очередь, чтобы поклониться и попрощаться, но как только Аякс и актёр принца вышли вперёд, ему пришлось сдерживаться, чтобы не выглядеть так, будто у него есть фаворит.       Актёр поклонился с широкой улыбкой на лице, а после снова поднял голову. Чжун Ли застыл: ему показалось, что Аякс смотрит прямо на него. Взгляд почти что задержался, когда парень немного выровнялся после привычного для всех поклона. Чжун Ли попытался дышать ровно: даже мысль о том, что Аякс заметил кого-то вроде него — безымянное лицо в аудитории таких же — вызвала дрожь по спине.       Чжун Ли стряхнул подобное чувство и вместо этого схватил пальто с пустого сиденья, рядом с ним, намереваясь отправиться домой, где спокойно сможет воспроизвести все акты с участием Аякса поэтапно в своей голове. Он был очарован. Уже где-то там, далеко, в уединении своей комнаты, Чжун Ли без опаски сумеет представить, как грудь Аякса вздымается от напряжения после сцен боя или как пот стекает по вискам под ярким светом сцены… ну, об этом никому не стоило знать.       Однако не успел он подойти к выходу, как к нему поспешила женщина, недавно продавшая билет.       — Эм, извините, я знаю, это звучит как очень странная просьба, но не могли бы вы пойти со мной за кулисы? Один из наших актёров хочет поговорить с вами. — Он слегка нахмурился.       — Уверены, что обратились к нужному человеку? — Она кивнула.       — Да, он говорил, что вы сегодня загляните. Конечно, если вам неудобно, я могу передать ему, и вы сможете пойти домой.       С одной стороны, он определённо хотел вернуться домой и немного отдохнуть, так как было уже довольно поздно, но с другой — ему очень любопытно. Лишь на мгновение он задумался, что делать, прежде чем решил, что неплохо было бы маленько задержаться.       — Хорошо, тогда поверю вам на слово.       Женщина, казалось, вздохнула с облегчением, прежде чем жестом пригласить пройти за собой в секцию, где обычно висит табличка «только для персонала». За сценой в лучшем случае царил хаос, а в худшем — зона бедствия. Чжун Ли был впечатлён количеством вещей, которые возили туда-сюда и в итоге растаскивали по углам, где они будут стоять всю ночь, а также впечатляющей проработкой деталей костюмов, что заметил на стеллажах.       — Мне очень жаль, если мы беспокоим вас, — сказала женщина. — Я пыталась сказать ему, мол это не самая удачная идея, но он настоял на том, чтобы я хотя бы попробовала. — Чжун Ли усмехнулся.       — Это вовсе не проблема. Могу я поинтересоваться, откуда вы знаете, что этот человек искал именно меня? — После вопроса женщина мило фыркнула.       — Ох, умоляю вас. Сколько он говорил о симпатичном мужчине с длинными волосами, который всегда приходит посмотреть представления. Это просто не мог быть кто-то другой…       Что ж, Чжун Ли пришлось признать: вероятность того, что ещё один мужчина с длинными волосами будет ходить в театр несколько раз в неделю, довольно мала. По крайней мере, это означало, что он действительно тот самый человек. Но было кое-что, чего он не совсем понимал.       — Симпатичный? — спросил он с выражением замешательства. Женщина кивнула.       — О да, он думает, что вы очень симпатичный. Не поверите, но с тех пор, как вы начали приходить, Аякс прослушивался только на главные роли. Думаю, он пытается произвести на вас впечатление «по-своему».       Они подошли к двери, прежде чем Чжун Ли успел что-то осознать и сказать в ответ, и она трижды постучала в неё.       — Входите! — позвал знакомый голос, и Чжун Ли почувствовал, как сердце ёкнуло. Дверь открылась, и внезапно он столкнулся лицом к лицу с Аяксом. Глаза актёра расширились, а щёки покраснели, когда он, запинаясь, поздоровался.       — Эм, привет… Привет! Я Аякс. — Голос звучал далеко не с такой же лёгкостью, с которой парень произносил реплики на сцене, но Чжун Ли было наплевать.       — Я Чжун Ли, — ответил он, надеясь, что бьющееся сердце не выдаст его. — Мне сказали, что ты хотел поговорить со мной? — Аякс слегка вздрогнул, но скрыл это смешком и застенчивой ухмылкой.       — Да. Проходи, я не заставлю тебя стоять в холле.       Чжун Ли кивнул и послушался, хотя почувствовал, как тот суетливо нервничает. Он на самом деле разговаривал с Аяксом лично, здесь и сейчас, и внезапно всё это стало реальнее, чем раньше. Расстояния между ними больше не было таким же, как между сценой и публикой, а всего фут или два.       — Это, наверное, покажется странным, но я просто хотел поблагодарить тебя, — сказал Аякс, застенчиво глядя в сторону. — Не знаю, догадался ли ты, но я заметил тебя в зале с самого первого выступления.       — Правда? — задыхаясь, спросил Чжун Ли, и надеясь, что не было слишком очевидно, мол он пришёл сюда именно для того, чтобы увидеть кумира прямо перед собой.       Аякс кивнул и улыбнулся в манере, совершенно не похожей на дерзкие и плутовские ухмылки, которые он часто носил на сцене, от этого у Чжун Ли перехватило дыхание.       — Помню, как был напуган в ту ночь — моё первое профессиональное выступление — но потом я увидел тебя в толпе: ты был таким спокойным и безмятежным. Я подумал, что если бы смог выбрать тебя в качестве своей точки концентрации, а не остальных из толпы, то меньше нервничал. И знаешь, это сработало, правда потом я обнаружил, что боюсь следующего выступления. — Тогда Аякс засмеялся. — Но, к моему удивлению, на следующий день ты был на том же месте. И… ничего не изменилось. Честно говоря, сначала я подумал, что просто выдумал тебя для того первого выступления, дабы помочь себе преодолеть беспокойство. Мне очень жаль, если это странно звучит, поскольку ты, вероятно, пришёл сюда, чтобы посмотреть на кого-то ещё, но я просто хотел сказать, как ценю, что ты по сей день приходишь поддержать наш театр.       Чжун Ли потерял дар речи, а когда ничего не сказал, Аякс нервно продолжил:       — Даже если бы знал об этом раньше, не мог не искать тебя из-за кулис в начале каждого выступления. Думаю, это даже вошло в привычку или ритуал. Мне кажется, что я выкладываюсь лучше всех, когда выступаю для тебя. — Чжун Ли почувствовал, как что-то мокрое скатилось по его щеке и охнул, как только Аякс внезапно взглянул на него. Актёр выглядел так, будто собирался запаниковать. — О нет, нет-нет-нет, я тебя обидел, да? Мне так жаль…       — Нет!       — Нет? — Аякс смущённо сощурился. Теперь настала очередь Чжун Ли смущаться.       — Ты не так понял. Я не обиделся — вообще-то наоборот. Кроме того, и во второй гипотезе тоже ошибся, потому что я точно пришёл сюда не ради кого-то другого. — Он заставил себя посмотреть Аяксу в глаза. — Ты мой любимый актёр. Я приезжаю сюда только ради твоих выступлений и ничего другого.       Он немного запаниковал, когда Аякс ничего не сказал, и импульсивно продолжил говорить:       — Думаю, ты моя звёздная влюблённость.       Чжун Ли чувствовал, что может в любую секунду вспыхнуть от стыда. По крайней мере, казалось, будто Аякс был в той же лодке. Минуту они оба стояли в ступоре, красные, как свекла.       — Ты… влюблён в меня? Ты? — недоверчиво сказал Аякс. — Но как? Ты практически совершенство на двух ногах, а я всего лишь…       — И ты мне нравишься, — выпалил Чжун Ли. Что ж, если он уже постыдил себя, почему бы не пройти все девять ярдов? Аякс сделал вздох и стал выглядеть невероятно взволнованным.       — А что, если я не хочу быть твоей любимой знаменитостью? — Чжун Ли побледнел и отступил на шаг. Неужели он был слишком напористым? Переступил черту? Что-то сказал не то? Он уже намеревался развернуться и выйти из маленькой комнаты, как Аякс продолжил, не замечая его внутренней дилеммы: — Что, если я просто хочу, чтобы ты был моим парнем?       Он почувствовал себя вконец онемевшим, но вернулся в реальность так быстро, как только смог.       — Пытаешься сбить меня с ног? — спросил он, всё ещё с очень красным лицом.       — А что, если да?       «Когда-нибудь этот человек убьёт меня», — подумал Чжун Ли.       — И тогда, считай — дело сделано.       Аякс схватил своё пальто и взял Чжун Ли за руку.       — Давай поужинаем, чтобы мы лучше узнали друг друга, — предложил парниша, на что Чжун Ли улыбнулся.       — Конечно.       Из всех выражений лица, которые Чжун Ли видел, когда Аякс выступал на сцене, никогда не было ничего похожего на это.       Его улыбка была дугой чистой радости, перевёрнутой вверх, и Чжун Ли знал, что он с нетерпением ждал встречи со всем остальным, что ему ещё предстоит испытать — как на сцене, так и за её пределами.       Их любовь началась не со случайной встречи в холле или знакомства с друзьями; Вместо этого она процветала в этом промежутке между аудиторией и актёром, сияла, как звёздное серебро, в свете сценических огней.