Интервью

Закончилась неимоверная история Липсинк батла, который вновь соединил две родные души. Одним словом, закончилась их история, у которой даже было продолжение пару лет назад, но потом все пошло кувырком. Всё было как снежный ком, цепляя каждый раз за собой разную кучу проблем. Потапенко прощается со всеми, замечая, что Тины нигде нет. Решает, что пора и ему покинуть сие сборище людей, направляясь искать Народную. Заметил приоткрытую дверь её гримерки, откуда виднелся свет. Как обычно входит без стука, сразу словив её взгляд на себе. Она тут же отворачивается, дабы мужчина не видел глаз, которые вот-вот не сдержат слез. Лёша подошёл к, стоящей возле туалетного столика, Тине, касаясь губами её макушки. — Вот и закончилась ещё одна наша история, не имеющая счастливого продолжения… — грустно улыбается, разворачиваясь к нему лицом. Он молча вытирает одинокую слезу, которая так и норовит скатиться по её щеке на пол. Целует в ту же щёчку, чувствуя родной запах, пытаясь забыть всё, что у них было. — В этом виновата только я. — Да. Только ты. — неожиданно для неё, выдаёт Потапенко. — Я каждый день жил мыслями о ребёнке, будучи под одной кришей с любимой девушкой… Но так случилось в моей жизни, что это девушка — ты. Чёртова эгоистка, которая лишила жизни ребёнка, о котором я даже не знал. — пристально смотрит в глаза, которые уже красные от подступающих слез. — Зато все винят меня, что это я подонок, который бросил нашу святую девочку, женившись на другой. А что ж ты им правду не скажешь? — Лёш, пожалуйста, хватит. Ну не мучь ты меня ещё больше, — шепчет та, глотая ком обиды на себя же — Это ты мне говоришь? — продолжает так же монотонно, будто вводя в транс. — Ну да, Тина, ты же у нас больше всех страдаешь. А то, что ты убила моего ребёнка без моего ведома, моя жена не может забеременеть, у меня всё в жизни идёт через жопу, а единственная, кого я любил — ты, это же ничего, в сравнении с твоими проблемами. — кажется, и сам сейчас заплачет от безысходности. — Про Настю я не знала… И я бы не сделала аборт, но у нас были вечные ссоры, недопонимание. Ты то уходишь, то приходишь. Зачем ребёнку такая семья? Нарушить психику с самого детства? — голос стал громче прежнего — Хватит. Не надо винить во всем меня одного. Можешь меня ненавидеть так же сильно, как я тебя. — сердце сжалось от этих слов, ведь любовь к ней не утихла даже после её поступка. Рэпер покинул комнату, оставляя её наедине с подкатывающей истерикой. Она падает на колени, закрывая лицо руками. Если бы он только знал, как она жалеет о сделанном. Но тогда аборт казался единственным выходом из сложившейся ситуации. Девушка была фактически один на один со всем этим, пока Лёша был обижен на неё и на весь мир. *** Тине надоело держать всю боль в себе. Она не может поделится ни с кем из близких, ведь сразу начнут осуждать за аборт, даже не выслушав её. Поэтому было принято решение рассказать об этом СМИ. Пусть наконец-то утихнут вопросы про Потапа. Одним интервью убьёт двух зайцев. Не жить же всю жизнь, всё тая в себе. Так можно и не дожить… — Что же все-таки было между вами с Потапом? Все долгое время только и говорили о вашем романе. — спрашивает журналист, ожидая открытого ответа — Я даже не знаю, с чего можно начать рассказ о том, что длилось больше трех лет… — усмехается Кароль, проматывая в голове всю их историю. — Всё по старинке: рестораны, цветы, подарки, признание. Потом дело дошло до более серьёзных отношений, он переехал ко мне. Мы были счастливы до того момента, пока сами всё не испортили. Лёша, — невольно улыбается, вспоминая его имя, — он очень ревнивый человек, который боится доверять людям. Даже я завоевала доверие далеко не сразу… А потом, — тяжело вздыхает, продолжая, — он начал ревновать к каждому столбу. Потапенко жуткий собственник, и поначалу мне нравилась эта черта. Но когда это стало переходить все границы, я задумалась: неужели я заслужила чем-то такое тотальное недоверие? И тоже начала ответно высказывать свое мнение, начались ссоры, которые доводили до того, что он просто уходил. — делает долгую паузу. — Это послужило причиной расставанию? — уточняет интервьюер — Нет. Мы каждый раз мирились. Не без помощи интима, конечно. — вновь усмехается, вспоминая его в постели. — Всё было хорошо, но тут черт дёрнул меня пойти на день рождения к своему лучшему другу, который оказался совсем не другом. Он в этот же вечер попытался меня… Соблазнить? Ну я, естественно, выпила там, и так получилось, что Лёша увидел наш поцелуй. Началась сцена ревности, разбитое лицо того мужчины… И Потап впервые ушёл, не вернувшись даже ночевать. Тогда я поняла, что эти отношения ведут в никуда. Через несколько дней он вернулся с извинениями, а я держала в руках тест с двумя полосками, — сдерживает слезы, подходя к самому ужасном моменту рассказала. — Он его не заметил, а я не сказала. Я просто понимала, что держать ребёнком это последнее, чего я хочу, а растить его снова одна я не собираюсь. У малыша должна быть полная семья. — снова пауза — Вы сделали аборт? — Да. — это «да» отдаётся эхом в голове, а потом и в сердце. Кароль глохнет, и не хочет уже ничего. Она только сейчас осознает цену своему поступку, который лишил её всего. — А как же Потап об этом узнал? — перебивает тишину журналистка — Сама рассказала. Я бы не смогла жить с этим. Его агрессии не было границ. Вот тогда мне впервые показалось, что он способен меня ударить. И я видела, что хотел, но так и не сделала. Может, надо было. Может, тогда мозги на место бы стали. Неужели я бы не справилась с ребёнком одна? У меня есть возможности, у меня есть всё для этого. Да почему одна? Лёша бы не бросил меня. Я тогда накрутила себя, что кого-то удерживаю, а он любил. И я любила. Люблю. Д. У. Р. А.