Хранители равновесия

      Похоронная процессия медленно подходила к кладбищу. Она шла в толпе и плакала: Как он мог? Он же обещал, он обещал, что никогда её не бросит. Она не знала, как ей теперь жить, что ей теперь делать. Она смотрела на него и вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд, обернувшись, она увидела на другой стороне улицы странного человека, который смотрел на неё. Серый плащ, чёрные перчатки, чёрные армейские ботинки и очень грустное лицо. Он шёл по другой стороне улицы и не сводил с неё грустного взгляда. Заметив, что за ним наблюдают, он свернул в переулок и быстрым шагом пошел прочь. Закутавшись в плащ, он уходил подальше от этой жизни, не предназначенной для него, от чужой любви, чужой судьбы. Наконец он остановился, достал сигарету и услышал в голове вопрос: -Тим, тебе действительно всё это было нужно? Зачем? Он закурил, посмотрел вдаль и ответил: -Ты не поймёшь и понимать не захочешь. -Так объясни, чтобы я понял. Почему каждый раз, когда ты мог хоть на некоторое время быть счастливым, ты обрываешь всё в самом начале? Почему ты каждый раз бежишь от собственного счастья? -Ты ещё слишком молод, чтобы понять. Ты тоже когда-нибудь полюбишь и тебе будет больно терять любимую, она просто умрёт, а ты будешь проклинать себя за бессилие, она умрёт от старости, а ты не сможешь сделать её бессмертной как мы, у неё не получится стать одной из нас, это не для неё, это не её судьба. Я это знаю, таков наш рок. У меня это уже было, и я не хочу повторения. -А может это единственный способ хоть на мгновение забыть обо всём этом и просто быть счастливым. -Не знаю, всё может быть. Ладно, проваливай, сегодня я хочу просто напиться, тем более мы в России и есть такой повод, собственные похороны. -Ну и шёл бы на поминки, там и нальют бесплатно. Только не суйся в бар, подросток пьющий водку в общественном месте это что-то слишком, даже для России. -Не напоминай, сам знаю. Откинув капюшон плаща на плечи, он настроился, и на глазах подросток медленно преобразился в седовласого сорокалетнего мужчину. Самокритично посмотрев на своё отражение в луже, он улыбнулся, выбросил окурок и ушел в сторону ближайшей забегаловки. За год до этого… Закончилось лето 2000-го года и как ни прискорбно, но наступил новый учебный год, и дети опять вынуждены были пойти в школу. После линейки все разошлись по интересам, кто в класс, кто домой. Ребята из старших классов пошли в «курилку» за сарай школы. На следующий день начался первый урок. -Ну что, алкоголики, тунеядцы, наркоманы, как провели лето? Нагулялись, набегались, надеюсь, очень соскучились по учёбе. Ольга Александровна медленно проходила вдоль рядов десятого класса и рассматривала своих учеников. Десятый класс опять бесился. На учителя никто не обращал внимания. -Объявляется начало первого урока по русскому языку. Смирнов, если тебе хочется побегать, то сейчас ты побежишь марш-бросок до дому, за родителями и обратно, только уже не сюда, а к директору. Я могу продолжать? Спасибо. В этом году у вас в классе появился новый ученик, это Константин Васильев, прошу любить и жаловать. Костя садись пока с Катей. После этих слов парень, стоявший до этого возле учительского стола, сказал: «Спасибо, Ольга Александровна» — и пошёл к указанному месту. Учитель продолжал: — Сейчас, как обычно, вы будете писать сочинение на тему «Как я провёл лето». Надеюсь это будет не обычная ваша писанина, а что-нибудь более серьёзное. Петров, я верю, что ты в этом году напишешь более одного предложения. Я не верю, что ты каждое лето проводишь точно так же как и все предыдущие. Более подробно, пожалуйста. Леночка, а ты сократи своё повествование хотя бы до десяти страниц. Не нужно описывать каждый день лета. Поняли. Приступайте, желаю всем получить пятёрки. -А мне о чем писать? — спросил Костя. -Тема дана для всех. Катя задумалась. Что она могла написать, как она всё лето пропалывала грядки под присмотром бабушки, про вечно пьяного отца или вечно работающую мать. Она решила, как обычно придумать себе приключений на всё лето и стала писать. Костя писал правду, почти правду. После урока все обсуждали, кто что написал. Как выяснилось, половина класса написала почти одно и тоже, как играли в футбол, как ходили на рыбалку. Катя спросила у Кости: — А ты что написал? -Да практически ничего, как покупал дом, как добивался права жить и учиться как нормальный человек, а не как сирота, в детдоме. -Ты сирота? -Да. увы, сирота с рождения. Мама умерла, при родах, отца и не было. Не смотри на меня таким взглядом, не надо меня жалеть. После этого он досидел до конца занятий, молча собрался и ушёл. Ещё на перемене Катя выяснила, что Костя живёт в старом доме, недалеко от школы. Живёт один и каждый день встаёт в шесть утра и бегает кругами по школьному стадиону до восьми утра. «Псих какой-то» — говорили все. На следующий день первыми тремя уроками была физкультура. Физрук устроил гонки на выживание, бег до потери сил, не можешь бегать, садись и смотри, как бегают остальные, и так до последнего, пока не вылетят все. Как обычно последним должен был остаться Смирнов, но сегодня у него появился соперник. Костя бежал рядом со Смирновым и даже не выглядел уставшим. Смирнов выдохся на сороковой минуте, Костя пробежал ещё один круг и остановился возле него: — Ты молодец, но тебе чуть-чуть не хватает выдержки, в следующий раз беги в одном ритме, не убегай вперёд со старта, и ты продержишься кругов на двадцать больше. -Да кто ты такой, чтобы мне советовать, как мне бегать? -КМС по лёгкой атлетике. Не обижайся, данные у тебя отличные, но если хочешь быть спортсменом, тренируй выдержку. Если бы он был только спортсменом, никто бы не удивился, но он больше походил на классического вундеркинда. Костя, нисколько незаморачиваясь, получал пятёрки не только по физкультуре, но и по всем предметам подряд. Он приходил на уроки с одной тетрадкой, а уходил с очередной пятёркой. Это бесило многих, и однажды ему назначили встречу в восемь часов вечера за школой…       Сегодня был очередной день в его новой школе, которая ничем не отличалась от нескольких предыдущих, такой же класс, такие же учителя. Он шёл и прокручивал в уме весь прошедший день. После первого урока к нему подошёл один из школьных авторитетов со своими шестёрками, и, как самому умному, назначил дань, сто рублей в неделю, не считая обязательного выполнения всех домашних заданий ему и его подручным. Если бы к нему пару сотен лет назад обратились с подобным предложением, он бы испепелил наглеца на месте, но сейчас было другое время, и проблемы с местными властями ему были не нужны. После его естественного отказа ему назначили встречу, если он не струсит, конечно. Костя посмотрел на часы, было шесть вечера, до встречи оставалось ещё два часа. Он решил, было пойти домой, но вдруг почувствовал сигнал, который никогда ни с чем не путал. Быстро раскрывшись, он запросил информацию. Его вызывал Кронт: -Нарушение третьего пункта пятнадцатой статьи договора стихий. -Кронт, ты что, сам со своими упырями справиться не можешь? -Тим, ты ближе всех и только ты можешь успеть. -В чём собственно дело. -Понимаешь, у него есть печать, но как выясняется, разрешения ему никто не давал. Он поставил её как-то сам. -Он нашел способ подделать магическую печать? Интересно, это как? -По земным меркам ему около трёхсот лет и он обнаглел до крайности. Тимоти, помоги, для тебя это пять минут, а мне лететь часа три. Костя усмехнулся: -Ладно, будешь должен, но щадить его я не стану, кем бы он тебе ни был. -Вот идиот, — думал он, ускоряясь, — напасть среди бела дня. На защищённой территории это самоубийство… Катя шла вдоль дороги, когда почувствовала на себе чей-то взгляд и вдруг увидела перед собой странного парня, лет двадцати, с которого впору рисовать обложку для какой-нибудь книги ужасов. На очень красивом лице были глаза, горящие адским пламенем. -Ну что ты остановилась? Я уже давно тебя жду, — услышала она голос незнакомца. В этом голосе было что-то притягивающее, зовущее. -Зачем? — спросила она. -А ты сама не догадываешься, зачем? Скоро тебя перестанет это интересовать. Иди ко мне. Почему-то ноги её не слушались. Ей хотелось убежать подальше от этого ужасного человека, но она не могла даже пошевелиться. Катя как бы со стороны наблюдала, как парень подошёл к ней, расстегнул ей воротник и улыбнулся ослепительной, белоснежной улыбкой. -Я прерву вас на минутку? — послышалось со стороны. Она обернулась и увидела Костю, новенького из своего класса…       Он подошёл вовремя, к самому началу. Опоздай он хотя бы на пару минут, было-бы уже поздно. -Катя, иди сюда, — сказал он, снимая наложенный вампиром паралич, — иди ко мне и не бойся, он тебе ничего не сделает. Ей вдруг стало очень легко идти, как будто с неё сняли тяжёлый свинцовый груз. Как только Катя прошла пару шагов, он заморозил её, чтобы она не видела и не слышала то, что будет сейчас происходить. -Какие вы все молодые, да наглые, — сказал он, обращаясь к нежити. -Имя, возраст? -Андрей, двадцать один год, — выдавил тот из себя. -Свои паспортные данные ты будешь говорить в милиции. Имя, возраст? -А какое право ты имеешь меня допрашивать? -Если я спрошу в третий раз, отвечать будет некому. -Аргос, триста двадцать шесть лет. -Руку. На руке, чуть выше запястья, стояла печать: тройной овал, лепесток пламени, змеиная голова на фоне чёрного ромба, знака земли. -Кто же тебе такую печать поставил? Может быть расскажешь? -И не подумаю. Я имею право не говорить, а ты не имеешь права спрашивать. -Гляди-ка, о правах заговорил, и кто, упырёк с явно фальшивой печатью, начавший охотиться на защищённой хранителем территории. Ты у меня на все вопросы ответишь, и ещё умолять меня будешь о смерти, а то, что ты умрёшь, это не обсуждается. -Я её сам колол, иглой, по памяти. -Ты что не мог официально обратиться за разрешением, дали бы тебе какую- нибудь шлюшку посимпатичней, и не мучился бы. -А к кому обращаться? -Хотя бы ко мне. -Я, я не знал. Простите. -Ладно, сейчас я её разморожу, а ты извинишься перед ней и быстро убежишь. У тебя будет, максимум две минуты, потом ты умрёшь. Я надеюсь, ты умрёшь достойно. Поставив на нём знак, он снял заклятие с Кати, для неё этого времени не было. Она подошла к нему, парень извинился и быстро убежал в переулок. -Кто это был? -Не знаю, псих какой-то. Увидел меня и убежал. Руки у неё тряслись. Костя подошёл к ней, обнял за плечи, быстро повернул её спиной к вспышке, засиявшей в переулке, и сказал: -Пойдём отсюда, тебе надо успокоиться. Он взял её за руку, и они пошли по улице. Возле школы их уже ждали. Авторитет, стоявший в окружении всех своих шестёрок, напугал её. -Подожди немного, — сказал Костя, — я быстро. У меня тут свидание с ещё несколькими невезучими идиотами. Он, невзирая на толпу, окружившую его, спокойно подошёл к главному. -Принёс? -Зачем? И не собирался. -Ну ты и дурак, вроде казался умным. Ты хоть понимаешь, кому ты отказываешь? -Нет, даже пытаться не буду. -Тогда мы тебе сейчас чуточку мозги вправим, а завтра ты должен будешь принести в два раза больше. Не принесёшь, сумма будет удваиваться каждый день. Понял? -Ну, что же, попробуйте. Со стороны Катя видела, как внутри этого круга будто взорвалась граната. Всех расшвыряло, кого на метр, а кого и на два. Костя, единственный кто остался стоять на ногах, огляделся и сказал: -Сейчас вы сможете встать, но в следующий раз останетесь лежать здесь навеки. Вы меня поняли? Для вас же лучше, если следующего раза не будет. Он спокойно переступил через лежащих людей и подошёл к ней. -Кать, пойдём ко мне. Я тебя напою чаем и попробую ответить на твои вопросы. И взявшись за руки, они медленно побрели к старому дому, ровеснику двадцатого века, пить чай. Ей стало вдруг так хорошо и спокойно, что захотелось провести с этим человеком остаток всей своей жизни, спрятаться за его спиной и ни о чём больше не беспокоиться…       Дома у Кости был бардак. -Ты извини меня, но я убираюсь один раз в неделю, и, как назло, этот день завтра. Несмотря на царивший в доме беспорядок, было уютно. Костя растопил печь, поставил на плиту чайник, быстро убрал со стола и поставил на него две красивые чашки. Когда вода закипела, он бросил в заварник две столовые ложки чая, пару листьев смородины и залил всё это кипятком. Пока чай заваривался, Катя позвонила домой маме и сказала, что будет ночевать у подруги. Костя поставил на стол две вазы с конфетами и печеньем, налил горячего ароматного чая и пригласил её к столу. -Я подумал, что конфеты с печеньем твоей фигуре повредят. -Костя, ответь мне всё-таки, что это было? Возле школы. -Ничего, просто пара идиотов получила то, что давно заслуживала. Я закурю с твоего разрешения. -Я думала ты спортсмен, не пьёшь, не куришь. -Понимаешь, у меня странный организм. У меня внутри столько энергии, что мне приходится курить, чтобы хоть немного успокоиться. Пока помогает. -А если не помогает? -Тогда бегаю. -А чем ты увлекаешься? -Чем я только не занимался: математика, физика, химия, история, литература и многое другое. Пишу стихи, занимаюсь боевыми искусствами и много чем ещё. -Стихи, ты мне дашь их почитать? -Конечно. Костя встал, подошёл к старому комоду и достал оттуда, пачку исписанных листов. -Держи. Катя пила ароматный чай и читала. -Как они у тебя получаются? -Понимаешь, я переношу на бумагу всё то, что мне никогда не придётся пережить, все свои мечты, все свои желания, и получается это. Может когда-нибудь, и напечатают, стану знаменитым. Всё может быть. -Так кто же ты? -Человек. Мы те, кем хотим казаться. Ладно, уже поздно, ложись спать, так как у мамы ты уже отпросилась. Он постелил ей на диване. -А как же ты? — спросила она. -Спать вместе на первом свиданий нельзя, это закон. Тем более я всё равно не сплю, никогда. Она легла и спросила: -У нас свидание? Он укрыл её, поцеловал и ответил шёпотом: -Конечно, а ты как думала. Всё, спи. Поцелуй прогнал из её души последние капельки страха. Она легла на мягкую подушку и спокойно заснула, в первый раз за многие-многие дни. Костя поправил на ней одеяло, ещё раз поцеловал её, взял сигарету и вышел на крыльцо. — Великий ХАТОН влюбился, быть не может, а кто-то клялся, что этого больше не повторится. Он поднял глаза, посмотрел на ухмыляющегося Кронта и сказал: -Кронт, не паясничай. Я ни кому, ни в чём не клялся. Чего пришел? -Пришёл сказать спасибо, и ещё, я нашел материал на жертву, подумал, что тебе это будет интересно. -Выкладывай. -Иванова Екатерина Сергеевна. 16 лет. Мать — алкоголик с пятнадцатилетним стажем. Отец умер, когда ей было пять лет. Отчим, сорокалетний педофил, который уже пять лет пытается затащить падчерицу в свою постель. В общем, Аргос был прав, её никто бы не стал искать. Если бы он обратился, разрешение бы ему дал даже ты. — Я знаю. Хранители будут возражать, если я поговорю с её отчимом? -Нет, только после вашей беседы он должен остаться целым и невредимым. -Целым будет, а вот живым, не обещаю. Давить таких надо, на всех планетах, во всех галактиках. -Это уже не нам решать. -Ты говоришь от имени остальных? -Нет, но я уверен, что остальные считают так же. -Я знаю. Прошлого не вернёшь, но будущее мы выбираем сами. -Тим, ты самый сильный и самый опытный из нас. Мы не можем тебя учить, мы можем только советовать, но решать всё равно тебе. -Знаю, спасибо. Я принял решение. Он проследил взглядом за улетающим Кронтом, и, зайдя в дом, посмотрел на любимую девушку. -Прости, Катя, — сосредоточился и достал из её памяти всё, что касалось её отчима. Затем он приказал ей спокойно спать и не просыпаться до шести утра. Выйдя на улицу, он призвал силы воздуха и полетел к её дому. Приземлившись, он огляделся, вошёл в подъезд и постучал в дверь. -Кого там черти несут, — раздался за дверью спившийся мужской голос. -Николай Петрович? -Да. -Николай Петрович вы не выйдете на одну минуту. Двери открылись, и на пороге оказался очень пьяный мужик. Он посмотрел на пришедшего и моментально протрезвел. Одетый во всё чёрное, сверкая чёрными, с серыми зрачками глазами, гость поинтересовался: -Вы приходитесь отчимом и опекуном Ивановой Екатерине Сергеевне? -Да, — ответил тот, — бледнея на глазах.- А в чём собственно дело. -Дело в том, что если ты козел ещё хотя бы раз хотя бы подумаешь о том, чтобы затащить её в постель, я стану твоим самым страшным кошмаром в твоей никчёмной жизни. Ты меня понял? -Да. -Вот и отлично. Завтра, если не сдохнешь от похмелья, ты забудешь обо мне, и будешь считать меня ночным кошмаром, но будешь помнить о полученном предупреждении. Свободен. Костя развернулся и полетел домой. Дома, приняв прежний облик, он вновь закурил, снял с Кати заклятие, и прошептал: «Жить будет» -Где ты был? Он подошёл к ней, обнял и сказал: -На кухне сидел. -Просто сидел? -Думал. -О чём? -О тебе. Он развернул её к себе лицом и поцеловал. После этого он взял её на руки и унёс на диван. В эту ночь им больше не суждено было уснуть.