«Ты серьёзно думаешь, что твой отец живёт в космосе?!»
***
Тьма… Помутнение в глазах… Голова гудит и лапы трясутся. Терпкий и жгучий запах масла дамасской розы чувствовался по всей квартире. Белка сидела привязанная к стулу, с неё падали клочки белой шерсти и капли крови, которые разбиваясь об упавшие на пол волоски, окрашивали их в мягко-розоватый цвет. Коридор и дверь за ней были забрызганы чьей-то кровью. Вокруг больше никого не было. Уже не было. К ней медленно подошла Стрелка, такая знакомая и такая близкая подруга была теперь по-настоящему неузнаваема. Нет, она была ужасна. К оранжево-белому окрасу её шёрстки прибавился алый и тёмно-красный цвета, которые были по разному размазаны по ней, покрывая задние и передние лапы, а также часть груди, на её левой передней лапе было видно командирские часы, стекло которых было покрыто трещинами и кровавыми разводами, они тихо тикали. Без сомнения, это были часы её вечного спутника — Вени. Но как? За что? Почему? Эти вопросы должны были остаться без ответа. Стрелка блеснула, своими, налившимися кровью, глазами и провела ножом, с явными признаками карозии, по своему медальону, который также чуть-чуть поблёскивал алым, и ошейнику с медалями и погонами, который также был на ней и принадлежал Казбеку. С каждым стуком металла о металл, с каждым тиком часов, Белка всхлипывала, и её бывшая подруга обратила на это внимание. Точный, размеренный удар тупой стороной ножа по голове сзади — и Белка пробудилась окончательно. Кровь сразу же перестала течь, и из полуоткрытых глаз Беллы выглянули зрачки, которые следили за Стрелкой, расхаживающей по кругу. Стрелка присела рядом с ней, по её глазу был проведён длинный шрам. Белка не издавала ни звука. — Ну и долго ты ещё будешь здесь сидеть, да рыдать? — буднично и беззаботно проговорила Стрелка сверкнув, всё такими же как и раньше, белоснежными зубами. — Я вообще-то поболтать с тобой хотела, чаю попить, телевизор посмотреть. Но ты всё не хочешь идти на диалог. Может я тебя чем-то обидела? Ты только скажи, я исправлюсь. Белка подняла взгляд на Стрелку, та лишь облизывала нож, очищая его от остатков крови. — З-зачем ты это делаешь?! — Белка впала в истерику и из последних сил выдавливала из себя слова, слёзы и плач. — Ч-что с тобой стало? Мы же ч-через столько прошли вместе. — Стрелка резко развернулась и шагнула к стулу с Белкой. Та вздрогнула и замолчала в ужасе. — Э, нет, милочка! Ты ещё не ответила на мой вопрос! Или ты не хочешь отвечать, потому что я для тебя больше не подруга, так?! — Стрелка уже была настроена максимально агрессивно и подошла как можно ближе к своей собеседнице, крепче сжимая нож в своей лапе. Белка ничего не говорила, испугавшись, она в страхе закрыла глаза и отвернула голову в бок. — Эх, я так и думала… — сказала Стрелка, разворачиваясь с опущенной головой, будто бы расстроилась.***
Пару минут стояла гробовая тишина, даже Белка затаила дыхание и хотела уже что-нибудь сказать, но не успела. — Ты, наверное, проголодалась, да? — Не дождавшись ответа, Стрелка продолжила. — Вот ты любишь сосиски? А пирожки? Лично я — обожаю. Но ещё больше я люблю тебя, Белка! — Оцепенение Беллы сменилось недоумением, а Стрела загорелась энтузиазмом и какой-то радостью, чем вызвала ещё больше страха у своей пленницы. — Я тут приготовила кой-чего на досуге и, раз уж так сложилось, я думаю, ты должна попробовать первой! Никуда не уходи, я сама всё принесу. — Стрелка развернулась и виляя хвостом ушла в коридор. Всё это выглядело, как большая насмешка или неудачная шутка, но очередной звон медалей быстро вернул Белку в реальность. Нет, это не было шуткой. Она сама, своими глазами видела смерть её мужа, как её лучшая подруга убила её супруга. Это не могло быть даже самой плохой шуткой.***
— А вот и я! — сказала входящая Стрелка так, что Белка подпрыгнула от неожиданности. — А, я вижу, тебе уже не терпится попробовать? Ну, вот и здорово, пусть я не знаю, за что ты на меня зла, но я думаю, угощение сгладит впечатление. Ты что сначала будешь? — Стрелка поставила на стол рядом поднос с вмятиной от удара и кровью, на котором была тарелка с сосисками и пирожками. — Прости, немного помяла посуду, но я уверена, что ты меня простишь, как только попробуешь эти пирожки! Дай только лапы развяжу. Казалось бы что это — глупо, и Стрелка ни за что не стала бы это делать, пусть она и актёрствовала, но не до такой степени, чтобы просто взять и отпустить того кого связала. Как оказалось, она была вполне серьезна, когда развязала Белке лапы, но лишь передние. Грудина и задние лапы так и остались привязанными к стулу.***
Белка уже ничего не могла спокойно говорить или рыдать, ибо выплакала все слёзы. Она устала, физически и психологически она была вымотана, и уж тем более, не могла смотреть на Стрелу, которая всё ещё с бешеными глазами ходила по гостиной. Когда она более-менее успокоилась, она села напротив Белки за стол. Тем не менее, бешеные, красные глаза подруги никуда не пропали. Она словно чего-то ждала. — Да ты бери. Не стесняйся, всё своё. Ешь. Смотри, как исхудала. Это всё из-за того, что в цирке не кормят? Ай-ай-яй, как нехорошо. — Стрелка пододвинула своими окровавленными лапами тарелку, на которой красовались и бликовали на свету лакомства. Белка была обессилена, она не могла спокойно думать, она всё время на что-то отвлекалась: на телефон с обрезанным проводом, на кровавое пятно на обоях, на что угодно, но только не на свою надзирательницу. По крайней мере, пыталась не встречаться взглядом. Случайно, один раз, она взглянула туда и больше ни разу не захотела. О, эти глаза, одного мгновения хватило, чтобы ощутить весь ужас и страх внушаемый ими. Наполненные кровью сосуды, отсутствие каких-либо действий, суженные зрачки и не сходящая улыбка создавали впечатления ранее не испытанные. В центре подготовки космонавтов к такому не подготовят, да что уж там, нигде не подготовят к этому леденящему кровь взгляду. Белка была сломлена, повержена, уничтожена морально, убита морально. Её муж, её дети и Веня были убиты её лучшей подругой, которая сейчас молча сидела и ждала чего-то. Белла сдалась, взяла пирожок с тарелки и начала медленно есть, это было единственное, на что у неё хватало сил…***
Это был обычный, ничем не примечательный, слепленный лапами, пирожок с мясом. Когда Белка доела до середины, Стрелка внезапно оживилась. — Ну давай же, расскажи, как тебе, а? Вкусные?! Ну же, я столько сил на них потратила. И ладно, эти двое, но с Бубликом было сложнее всех. Настоящий хулиган, даже успел меня цапнуть за ухо. — Стрелка продемонстрировала искусанное и исцарапанное левое ухо. Но Белле было далеко не до этого, услышанное мигом выбросило адреналин в её вены, шерсть встала дыбом, глаза расширились, а сердце бешено заколотилось. Она не выдержала и вместе со стулом упала на пол, а затем её желудок вытолкнул содержимое наружу. Белка снова зарыдала. Стрела подошла ближе к ней, строя с ножом в лапе, она вытянула его на уровне глаз Беллы, затем отпустила…***
Пронзительный крик Белки наполнил комнату, и она резко вскочила с кровати, Казбек также проснулся. Белка обливалась холодным потом, чуть позднее она утихла, но продолжала кричать у себя в душе. Её муж недоумевающе смотрел на неё, но быстро понял, в чём дело и начал успокаивать супругу. — Тише-тише, дорогая. Всё хорошо, это был всего лишь кошмар. Ну-ну, отставить слёзки, а то ещё щенки проснуться. — Казбек приобнял Белку, её дыхание стало ровнее. — Может, расскажешь что приснилось? В ответ Белка лишь отрицательно помотала головой, а затем взглянула на будильник рядом, стрелки часов показывали 4 утра. — Скоро вставить. Я расскажу тебе всё потом, когда уедем. Хорошо, давай спать, сегодня ещё собираться. — Сказала Белка, прижимаясь сильнее к Казбеку. — Спокойной ночи, любимый. — Спокойной ночи, дорогая. — спустя пару минут Казбек и Белка сладко засопели и опустились в мир грёз. Белле уже снился не кошмар, а приятный и длинный сон, где она чувствовала себя прекрасно, отдыхая от работы в цирке с детьми, своими друзьями и мужем.