***
Везде огонь. Отовсюду слышны стоны раненых и крики тех, кто сражается. Дым окутал всё вокруг так, что ничего нельзя было разглядеть, кроме ярких оранжевых и красных переливающихся языков пламени. Я бежала. Бежала так быстро, как могла. В замке остался мой сын – я была обязана его спасти. Замок был в осаде многочисленной армии врагов, нельзя было подступиться. К счастью, я знала потайной ход, который соорудил мой муж с другими шахтёрами. Войдя внутрь, я мгновенно спряталась. Дождавшись, пока все уйдут, я направилась в тронный зал. Мне пришлось буквально идти по трупам своих знакомых и друзей. Их безжизненные глаза никогда не выйдут у меня из головы. Повсюду лежали отдельные части тел и внутренности. Это было столь жуткое, пугающее, отвратительное зрелище, что я не выдержала. Меня тошнило две минуты, но я собралась с духом и продолжила путь. Войдя в главный зал, я увидела короля, лежащего в большой луже крови. Я подбежала к нему. Он ещё был жив. — Ваше Величество! Не закрывайте глаза! - отчаянно звала его я. — Не покидайте нас, прошу! — Мицуки, - позвал он меня, после чего прокашлялся кровью. — Дорогая Мицуки, прошу тебя, позаботься о моём сыне. Его хотят убить воины Тодороки, но я спрятал его и юного Бакуго в надёжном месте. Забери их и беги как можно быстрее и дальше. — Прошу Вас, не надо, - молила я, плача в его плечо. — Мы что-нибудь придумаем, только не умирайте, молю! Знаю… Я-я схожу за тряпками, - крикнула и стала подниматься на ноги, но меня дёрнули за руку. — НЕТ. Оставь меня, спаси детей, это единственное, что сейчас важно! Слышишь?! Защити наших мальчиков... В последний раз я поймала взгляд его ещё живых глаз, после чего король ослаб, полностью лёг на пол, а глаза опустели за секунду. У меня началась паника, я не знала, что мне делать и где искать детей. — Мама... - услышала я тихий голос. — Мама-мама-мама. Я стала искать место, откуда исходил звук и наткнулась глазами на шкаф, стоящий неподалёку. Господь Всемогущий, спасибо, что они не догадались туда посмотреть. Я заглянула в двери и увидела Кацуки, который сжимал принца в объятиях и всё ещё звал меня, несмотря на то, что я уже пришла: он не мог успокоиться. Эйджиро держал во рту платок с инициалами моего сына, видимо, для того, чтобы не издавать громких звуков. Оба сильно дрожали и плакали, хоть и беззвучно. Раздался какой-то грохот. Я подняла обоих на руки так, что Кацуки держался за меня сзади, а Киришима висел спереди, удерживаемый моими руками. — Мальчики, закройте глаза, - сказала я. Они не должны видеть этот ужас. Резко открыла двери ногой, пронеслась мимо нескольких людей с оружием, которые окликнули меня и попытались остановить, но не успели догнать, так как я уже выбежала на улицу. Ноги едва меня держали, но мне всё же удалось добраться до дома... Груда сгоревшего, когда-то выпиленного мной и Масару дерева, на которое у нас ушло очень много денег, лежала передо мной. В те далёкие времена мы мечтали построить дом для счастливой семьи Бакуго, которая тогда ждала ребёнка, и было неважно, будет это мальчик или девочка. Тогда мы жили грёзами о лучшем будущем и никак не могли подумать, что через каких-то семь лет оно будет полностью разрушено. От дома не осталось почти ничего, а если и осталось, то оно догорало вместе с деревом. Но мир рухнул именно в тот момент, когда я заметила руку, слишком знакомую для того, чтобы её не узнать и слишком грязную, чтобы не понять, что она лежит там довольно долго. — Мам, где папа? - спросил меня Кацуки, но я не могла издать ни звука из-за охвативших меня паники и ужаса, поэтому его вопрос так и остался без ответа. Но вдруг я заметила приближающуюся повозку. — Мицуки, садись быстро! - приказала мне Инко - моя соседка и дорогая подруга, подъехав ближе. Я забросила детей внутрь и сама прыгнула за ними. Там было много сена – наверное, для того, чтобы нас не нашли, но я больше склоняюсь к тому, что Мидория взяла первую попавшуюся повозку с конём. Дети всё ещё плакали, но молчаливо и смиренно сидели, прижавшись к стенке и друг к другу. С нами вместе ехали: сынок Инко; двое мальчиков, лет четырнадцати (один с красными волосами и сильными ожогами, а второй - со светлыми. Они держались за руки); и двое малышей (девочка, похожая на маленького хомячка с красивыми, но немного подгоревшими каштановыми волосами, и синеволосый мальчик с очень хлипкими, явно самодельными очками). Ко мне подошёл Изуку и вдруг крепко обнял. — Я так рад, что вы с Каччаном живы, - выпалил он и стал громко рыдать мне в плечо. Я пыталась его успокоить и, крепко обняв, стала гладить по голове, но невольно из моих глаз тоже полились слёзы. Я сжала маленького Мидорию сильнее, боясь потерять и его. Что же с нами теперь будет?***
Мы покинули свою родину и через некоторое время наткнулись на небольшое, хорошо спрятанное королевство, в котором и поселились. Правителем здесь был Хизаши Ямада, а его советчиком - Айзава Шота. Именно его королевство ознаменовалось как прибежище для изгоев из других земель, но путь сюда открывался лишь тем, кто действительно нуждался в помощи. Ходили слухи, что такое заклятие наложил на это место один добрый волшебник, что лишь однажды появился здесь. Он нуждался в помощи и нашёл её в замке короля Хизаши и таким образом отблагодарил за доброту местных жителей и их монарха. Жильё и работа нашлись всем, так как и до нашего появления людей здесь было немного. Я, как и прежде, стала работать при дворе на том же посте. Я проходила замок вдоль и поперёк, но и думать не думала, что здесь живёт ещё и маленький принц. Как оказалось позднее, он всё время наблюдал за мной издалека, не показываясь на глаза, но в один момент потерял бдительность. В тот день мы и познакомились. — Здравствуй, - поздоровалась я с половиной мальчика, которая выглядывала из-за статуи. Вдруг он испуганно дёрнулся и в следующий миг полностью скрылся за колонной. Я подошла чуть ближе. — Не бойся меня, я работаю здесь прислугой и слежу за тем, чтобы в замке не было никого постороннего. Скажи, как тебя зовут и что ты делаешь тут совсем один? — М-меня зовут Хитоши, - представился малыш. - Я... Я тут живу. Мой папа - король. — Вот оно как... И почему же ты слоняешься тут совсем один? У тебя нет друзей? - спросила я, не подумав о том, что этот вопрос может быть неудобным. — Отец не разрешает выходить из замка. С тех пор, как мама умерла, я не покидал этих стен, поэтому друзей у меня никогда не было. Как прислуга я должна была молча пройти мимо мальчика и продолжить заниматься своими делами, но как мать я была обеспокоена и просто не могла оставить маленького принца наедине с его одиночеством. — А хочешь я приведу своего сына в следующий раз, и он составит тебе компанию? Уверена, вы подружитесь, - предложила я, на что он ответил мне ослепляющей, полной надежд улыбкой. - Ну а теперь ступай в свои покои. Наверняка твои служанки потеряли тебя, - произнесла я, тепло улыбнувшись в ответ. Принц старательно закивал головой в знак согласия и убежал прочь.***
Наш новый король провозгласил сегодняшний день днём всеобщего траура. В честь погибших в ходе бесчисленных нападений короля Тодороки были объявлены целых десять минут молчания. Не могу сказать, по какой именно причине с начала отсчёта этого времени пошёл дождь, но мне хотелось верить в то, что природа тоже скорбела по нашим родным и близким. Целое королевство окутала гробовая тишина, нарушаемая лишь звуками падающих капель. Никто не видел наших слёз, так как они скрывались за небесной водой, окатившей наши лица. Чувствовалось, как она пыталась смыть все печали, всю боль и страдания, но было понятно, что это невозможно. Ничто в этом мире не сможет унять наши тревоги и заполнить пустоту в душах и сердцах. Я почувствовала, как впитываю всю боль этих людей, стоять стало гораздо тяжелее. Казалось, что из-за этой тяжести я могу провалиться глубоко под землю. Это не последние мои слёзы, я это знаю. Это не последние слёзы Кацуки и Эйджиро, и они это знают. Ещё много боли нам предстоит перетерпеть от воспоминаний, которые будут преследовать нас всю оставшуюся жизнь. Это неизбежно. Мы все это знаем.***
К сожалению, мысли о Масару никак не отпускали меня, несмотря на то, что прошло целых два года после его смерти. Не знаю, в какой момент я начала работать, не замечая ничего вокруг. Мой разум будто улетел куда-то далеко-далеко, и его вернул лишь нож в моих руках. Оказалось, пока я резала овощи, я умудрилась отрезать кусок указательного пальца. Не такой большой, чтобы была видна кость, но некоторая доля мяса в нём всё-таки присутствовала. Я быстро завернула руку в платок, перед этим туго перевязав палец. Закончив со своей работой, я пошла забрать детей домой. Вышла на улицу, где множество ребят резвились и играли: кто-то с палкой в руках, кто-то же просто так, но все они выглядели счастливыми, насколько было возможно, учитывая пережитое ими. Самые старшие - Кейго и Даби - следили за малышами. Они были на целых семь лет старше Кацуки, но ещё слишком маленькие для нормальной работы, хотя и выполняли мелкие поручения и усердно учились. Оба невероятно хорошие, приятные в общении и манерах люди. Ни для кого уже не было секретом, что эти парни являлись возлюбленными, и, на удивление, никто не противился этому необычному союзу, да и особо некому было: родителей у них нет, а всех остальных даже радовала эта пара. В свободное от забот время они приглядывали за малютками, которых было не так уж и много, включая моих детей и принца, кому в конце концов разрешили выходить на улицу (не без моей помощи, конечно). Кстати, могу сказать, что Киришима приятно меня удивил. Я думала, что он привык к королевской роскоши и не сможет жить как обычный деревенский мальчик, но я ошиблась. В некоторой степени это была заслуга Кацуки, но Эйджиро и сам не капризничал, даже когда ему действительно что-то было неудобно или же противно. Я подошла к ним, забрала Эйджиро, Кацуки и Изуку, и мы вчетвером направились домой. Мы с Инко изначально решили, что будем жить вместе для поддержки друг друга (всё-таки мы две вдовы с тремя детьми на руках, которых должны кормить и воспитывать). Но всё не так просто, как могло бы показаться. Дело в том, что за два года произошли некоторые... изменения, если их можно так назвать. Впрочем, это была одна из причин, по которой я слишком часто вспоминаю Масару, и это очень сильно беспокоило меня... Кажется, я влюбилась в Мидорию. Да, я знаю, что вы скажете, и я всё понимаю. Да, и у неё и у меня мужья умерли не так давно; да, мы обе женщины; и да, ещё одной немаловажной деталью являлось то, что у нас обеих дети, но просто поймите, невозможно было устоять перед тем очарованием, которое в таком избытке было в Инко. Не стоит меня так сразу осуждать – я всё понимаю и постоянно думаю о том, как это неправильно, и чувствую вину перед Масару, ведь я правда его любила и очень сильно. Прогнав лишние тревожные мысли, я продолжила путь. По приходу домой мальчики продолжили играть, а я пошла в столовую, где Мидория готовила ужин. После того, как все мы поели, Кацуки криками послал Изуку и Эйджиро делать уроки, я взялась мыть посуду, с чем мне пошла помочь Инко. Когда закончили и отправили детей спать, мы вернулись в столовую, чтобы попробовать вино, которое нам подарил наш сосед - Каминари. Спустя одну выпитую поровну бутылку Инко вдруг начала плакать. Немного испугавшись, я подбежала к ней, обняла и стала успокаивать. — Эээй, ну ты чегоо? Что случилось? — Я такая плохая маааать, - невнятно, но громко протянула она сквозь слёзы и руки, в которые уткнула лицо. — Ты что такое говоришь? Почему ты так думаешь? Ты замечательная мать, и даже не представляешь, как Изуку с тобой повезло. Вот увидишь, наши мальчики вырастут в самых лучших мужчин, которых только видел свет! Только не плачь, слёзы совсем не красят твоё милое личико. Я подняла голову подруги обеими руками, чтобы убрать влагу. Сердце застучало быстрее. В голове пролетели тысяча и одна мысль о том, как я могла бы поцеловать эту очаровательную, пухленькую, покрасневшую от алкоголя головку. Она же в своё время уставилась на меня, как маленький глупый ребёночек, который увидел что-то невероятно прекрасное впервые в своей жизни. — Ты, наконец, успокоилась? - спросила я, собрав последние остатки разума воедино, на что в ответ мне усердно закивали головой. - Тогда пойдём-ка, я отведу тебя сп...мпф, - не успела я убрать руки с лица Инко, как она притянула меня к себе для поцелуя. Это случилось так неожиданно, что сначала я не успела никак среагировать, но потом почувствовала трепет. Такой сильный, он полностью одурманил меня, вдобавок действовал алкоголь, и я чувствовала, как стремительно из-под ног уходила земля.***
— Дорогая, я вернулся, - сказал Масару, открывая дверь. — Привет, милый, - поздоровалась я с ним, подбежав к любимому, и легонько чмокнула в щёку. Вдруг Масару сел на колени передо мной и обнял мой живот, точнее попытался, так как заключить его в объятия полностью было невозможно из-за размеров. — Привет и тебе, сынок, я соскучился. — Это может быть и девочка, почему ты так настойчиво твердишь, что это мальчик? — Я это чувствую, - сказал Масару и, поднявшись на ноги, обнял уже меня. - Я так люблю тебя, дорогая. — Я тоже очень сильно люблю тебя.***
Воспоминания. Опять они. Лицо мужа никак не уходило из сознания. Почувствовав жгучее чувство вины в сердце, я попыталась аккуратно оттолкнуть Мидорию, что получилось не сразу. Она сильнее, чем кажется. — Стой, Инко, подожди, - просила я, вырвавшись из плена поцелуя. - Я-я не могу... Это из-за Масару, но ты не... — Боже Всемогущий, Мицуки, прости меня, - затараторила она. - Кажется, я выпила слишком много, - после этих слов Мидория сползла на пол. - Я п-подумала, что мы можем... Я могу... Прости меня, пожалуйста. Просто... Давай притворимся, что ничего не было, пожалуйста, - просила она, когда внезапно встала и убежала в свою комнату. Я осталась одна. Всё ещё потрясённая случившимся, и в силу того, что я ощущала себя самой последней сволочью, ничтожной тварью из-за того, что оттолкнула любимого человека, я принялась пить дальше. Полностью уничтожив последнюю бутылку, я почувствовала себя совершенно пьяной, и мне вдруг захотелось навестить Масару. Я еле как заставила своё тело плестись в сторону двери, и, когда мне с огромным трудом удалось достичь своей цели, я осознала, что кто-то крепко схватился за мою юбку. Повернувшись назад, я увидела Кацуки. — Ох, Кцки, я теб рзбудила, да, доргой? Прсти, - попыталась я убрать руку сына, но ничего не получилось. Кацуки смотрел на меня с отвращением, страхом и злостью – и это я смогла разглядеть даже через мутную пелену алкогольного опьянения. Я чувствовала себя совершенно беспомощной перед этим диким взглядом, который буквально завладел моей волей. Мне было невероятно стыдно за то, что он видит меня в таком состоянии, но ничего поделать с этим я не могла, как бы мне того ни хотелось. Сын вновь неодобрительно зыркнул на меня, после чего отпустил платье и развернулся, собираясь уйти. — Пстой, Кцки, - окликнула я его. Он нехотя повернулся ко мне. Я протянула ему руку. - Не хчешь сходить со мной к отцу? Без слов Кацуки вложил свою ладонь в мою, и мы вместе направились на кладбище глубокой ночью. Кое-как (в основном из-за меня) мы добрались до нужного места и нужной могилы. Оба сели на колени перед ней, произнесли молитвы и зажгли пару свечей. — Хочешь первым? - спросила я, обращаясь к сыну. — Да, - ответил он. - Пап, я знаю, что ты сильно любишь маму, - начал Кацуки, - и она тоже очень любит тебя, но тебя с нами больше нет... И я понимаю, что непросто отпустить кого-то, кто тебе по-настоящему дорог, но жизнь продолжается... Мам, - обратился он ко мне, - папы больше нет, ты не должна думать, будто будешь виновата, если полюбишь кого-то ещё. Конец его жизни не должен означать конец твоей. — Т-ты всё слышал?! - истерично сорвалось у меня. — И видел... Прости, - виновато произнёс Кацуки. — Ты не виноват, - успокаивала я его. - И ты абсолютно прав. Я не хочу больше быть в плену чувства вины и бесконечных воспоминаний. Масару, милый, я не могу продолжать любить тебя. Спасибо за то, что подарил мне сына и свою любовь, но тебя больше нет, и я хочу создать новую семью вместе с Мидорией, если ты не будешь против... Мы обязательно ещё придём к тебе, да, сынок? Кацуки старательно закивал. Мы нарвали несколько цветов с поля, принесли на могилу и чуть позже ушли домой.***
Я очнулась от яркого света, что болезненно бил мне прямо в лицо. Открыв глаза и оглядевшись, поняла, что находилась в неизвестном мне месте. Казалось, что эта комната бесконечна и озарена невероятно ярким, я бы даже сказала, ослепляющим белым светом. Вокруг никого не было. Думаю, я всё ещё спала, но почему я находилась здесь? — Мицуки, любимая, я так рад тебя видеть, - позвал меня знакомый голос где-то позади. Я повернулась к нему и тут же кинулась в объятия Масару. Слёзы сами начали течь из глаз. Муж крепко обнял меня в ответ. Мы были счастливы вновь встретиться друг с другом. — Вы приходили ко мне сегодня, я слышал, - начал он, отпустив меня. - На самом деле я всё время наблюдаю за вами и давно знаю о твоих чувствах. Слушай, Мицуки, ты же знаешь, как сильно я тебя люблю. — Знаю, милый. — Но ты любишь Инко. Теперь она занимает в твоём сердце особое место, но ты сама не позволяешь ей быть твоей. Я совсем не против вашего союза... - он почему-то погрустнел, опустив голову вниз. - А вообще-то я пришёл к тебе за другим. Моя душа не может отправиться в мир иной. Из-за тебя и твоих мыслей обо мне я не могу уйти. Мне очень больно находиться здесь каждую секунду. Ты не представляешь себе, что я чувствую! Как будто каждый миг, что я здесь, меня снова и снова поливают раскалённой смолой. Я полностью покрыт ею бесчисленное количество раз, а она становится всё горячее и горячее, и горячее! Отпусти меня, Мицуки! Позволь наконец уйти! - Масару стал кричать на меня всё громче и громче, превращаясь в огромную чёрную растекающуюся массу. - Мне очень плохо, Мицуки, прошу! Страх и паника накрыли меня. Это не мой муж, это чудовище. Я хотела бы не видеть это создание, поэтому закрыла глаза. — Хорошо! Ладно! - крикнула я, после чего монстр перестал орать. Открыв глаза, продолжила ласково: - Я готова... Я отпускаю тебя. Чёрная масса стала быстро куда-то утекать, и передо мной снова появился мой муж. — Наконец-то, - облегчённо выдохнул он, и уже через несколько мгновений превратился в пыль, и его унёс лёгкий ветерок.***
Я проснулась в холодном поту, но вдруг почувствовала такое облегчение, как будто до этого я несла целую гору на своих плечах. А затем я вспомнила про Инко. Вихрем поднявшись с постели, я метнулась к ней, но её не оказалось внутри. Передо мной была лишь пустая комната. После этого я зашла к детям, но там на своих местах спали лишь Эйджиро и Кацуки. Она сбежала. Сбежала вместе с Изуку. Не обнаружив ещё одного моего ребёнка, я не на шутку разозлилась, но, осознав всю глубину моей вины, успокоилась. Нужно было найти Мидорию и срочно. Я потратила весь день на их поиски, расспросы соседей и прохожих, но, в итоге, так и не смогла их отыскать. Уже под вечер я отчаялась их увидеть вновь, но, что более ужасно, я забыла про обязанности матери и не накормила детей, не отвела их в школу. Невообразимо тяжёлыми шагами я тащилась в сторону дома, уже предчувствуя, как на меня будет смотреть Кацуки. Завидев родные стены, я почувствовала себя немного лучше. Распахнув дверь, уже была готова плюхнуться на первую попавшуюся мягкую поверхность, как меня обнял бесшумно подбежавший ко мне Изуку. — Привет, тётушка Мицуки, - поздоровался он, широко улыбнувшись, после чего глубже зарылся своей мордочкой мне в юбку, продолжая обнимать. Всё произошло столь неожиданно, что я даже не сразу заметила Инко, которая стояла совсем рядом. Я была так рада, что они никуда не исчезли, что солёные капли сами появились на моих глазах. Я подхватила Изуку на руки, немного покружила его, крепко сжимая, на что в ответ слышала восторженный смех. После я его опустила и побежала к Инко, чтобы как следует её обнять. — Я так испугалась, - прохрипела ей в ухо сквозь слёзы. - Я думала, что ты сбежала, думала, что потеряла тебя и Изуку навсегда, - я не могла разжать рук, и мои хватка стала сильнее. — Я никогда не хотела сбегать. К тому же я бы никогда не оставила тебя и мальчиков одних, - успокаивала меня Мидория. — Н-но тогда, куда вы ушли на весь день? - спросила я. — Мы ходили на кладбище. Я хотела попрощаться с Хисаши, ведь я... В-ведь я х-хочу с-с... Т-то, ч-что было между н-нами вчера, я-я п-п-просто хотела бы, - дальнейшие её слова невозможно было понять. Она очень густо покраснела и так сильно старалась опустить голову, что я начала видеть её затылок. Я уже давно поняла, что она хочет сказать, но не могла дождаться этих слов и решила действовать сама. Я встала перед ней на одно колено, взяла её руку и сказала: — Дорогая Инко, ты самый прекрасный, замечательный, красивый, милый человек на всём белом свете, и я опомниться не успела, как уже по уши влюбилась в тебя. Понимаю, что у нас могут возникнуть проблемы из-за таких необычных отношений, но, если быть честной, мне глубоко плевать. Я очень сильно люблю тебя и хочу стать твоей опорой и спутником жизни. Ещё я очень люблю наших с тобой детей, и поэтому хочу, чтобы мы стали семьёй. Что скажешь? — Я с-согласна, - еле выговорила Инко, кинувшись в мои объятия, чуть не упав в процессе. Изуку не понимал, что происходит, и всё глядел на нас двоих изумлёнными глазками. Он не понимал, почему я села на одно колено, не понимал, почему его мама плачет, но при этом счастливо улыбается, не понимал и того, почему мы вдруг стали смеяться вместе, крепко обняв друг друга. — А где мальчики? - спросила я у Инко, пока она отводила Изуку в комнату. Меня вдруг осенило, что я оставила их дома совсем одних. Мне не ответили. Мы перешли на кухню, где я села за стол, а Мидория пошла наливать нам чай. — Я успела вернуться домой после рынка и отвела их в школу, - мягко улыбнувшись, ответила она. Мне до сих пор не верилось, что мы с Инко теперь пара, поэтому я подошла к ней и обняла со спины, на что она лишь дёрнулась, но не оттолкнула меня. Тогда я поцеловала её в шею, после чего почувствовала, как Мидория задрожала всем телом. Так мило. — Я люблю тебя, Инко, - шепнула я на ухо, положив голову на плечо Мидории. — Я тоже тебя люблю, Мицуки.***
Шло время, и чем дальше я находилась от тех ужасных событий, что произошли со мной и моей семьёй, тем яснее для меня становилось, что вся эта чушь про "время лечит" - ложь в чистом виде. Рана в сердце никогда не заживёт, со временем боль не исчезнет, а лишь притупится. Почти всех в нашей семье, в том числе и меня, до сих пор мучали кошмары. Но за столь долгое время произошло и немало хорошего. Мы с Инко поженились, решив оставить себе фамилии покойных мужей. Все в королевстве поддержали нас. И всё-таки люди здесь очень добродушные. Никто не ожидал того, что Кейго с Даби предложат королю открыть школу, в которой они будут обучать всех желающих вступить в войско королевства боевым искусствам, владению оружием и тому подобному. На это правитель выразил своё согласие и поблагодарил юношей за такое предложение, так как сам давно хотел подготовить народ к чрезвычайным ситуациям. На самом деле, изначально Даби обучал только своего возлюбленного, но тот уговорил его на всеобщее обучение во благо всего нашего народа. На протяжении трёх лет они курировали будущих воинов королевства, в том числе моих детей и принца. Инко была против поступления мальчиков в эту новую школу, но подростки и слушать её не желали. Они были слишком взволнованы такой возможностью научиться сражаться. — Почему ты так спокойно всё это принимаешь? - возмущалась Мидория. - Тебя совсем не волнует, что они могут там покалечиться?! — Инко, любимая, послушай меня, - обращаясь к своей жене, сказала я, утирая слёзы с её лица. - Ты их вообще видела? Этот блеск в их глазах? Не знаю как ты, но когда я смотрела на Кацуки, я видела доблестного, храброго, могучего и отважного героя, готового на всё, лишь бы защитить тех, кто ему дорог, и я не хочу быть той, кто отнимет у него возможность стать таким человеком. Я просто не имею на это права. Хочу сделать всё возможное, чтобы мои дети достигли своих целей, даже если мне самой это может причинить непоправимый урон. Инко смотрела на меня, будто я существо из другого мира: открыв рот и выпучив глаза, но потом грустно опустила голову и легонько кивнула головой, соглашаясь с моими словами. — Обещаю, мы вместе пройдём через все трудности, хорошо? — Хорошо, - промямлила она, после чего потянулась ко мне с объятиями. Итак, нашим мальчикам уже по шестнадцать лет, и они решительны в своих намерениях спасти наше и другие королевства от гнёта тирана Тодороки. Не могло не радовать и то, что со временем круг друзей моих сыновей, а особенно Кацуки (не без помощи Эйджиро и Изуку, конечно же), стал намного больше. Каминари Денки, Иида Тенья, Серо Ханта, Ашидо Мина, Урарака Очако, Хитоши Шинсо - очень приятные молодые люди с добрыми сердцами. Каждый из них по-своему уникален, имеет свои недостатки и достоинства, но все они лучшие представители своего поколения, и я счастлива, что именно они присутствуют в жизни моих мальчиков.***
Сегодня тот самый день, который так ждали все жители королевства. Сегодня мы устраиваем большое спортивное соревнование. Окончившие школу по боевой подготовке будут сражаться друг с другом, чтобы выявить лучшего ученика и понять, как хорошо в этом заведении обучают. Я помогала с организацией (в основном в замке), хотя эта работа совсем не отличалась от повседневных забот. Мне запретили таскать тяжёлые вещи, поэтому я не могла трудиться в полной мере. Осталось ещё одно поручение из тех, что я должна была выполнить на сегодня, после чего могла идти, но мне было особо незачем спешить: Инко ещё готовила обед и ужин (придворным поварам вообще приходилось тяжко на работе); мальчики тоже были тут – помогали остальным, и, естественно, они участвовали в этих самых соревнованиях. Я прибрала последнюю комнату, отнесла все инструменты, после чего пошла на кухню. Хотела проведать Инко, но на пути мне встретился король. — Здравствуйте, Ваше Величество, - поприветствовала я его, низко поклонившись. — Здравствуйте, миссис Бакуго, - кивнул он в ответ, после чего опустил голову вниз. Его лицо выглядело печальным, что было несвойственно для него. Обычно его настроение было приподнятым, что не могло не отражаться и на состоянии его окружения. — Что с вами, сир? Выглядите неважно. Что-то случилось? — Я переживаю за Шоту. Мы отошли в сторонку, чтобы поговорить. — Он сильно беспокоится за Хитоши. — Я, конечно, извиняюсь, - перебила я его. - С чего бы ему так переживать за Вашего сына? — Хитоши не мой родной сын, - спокойно ответил король. - Я ещё никому не рассказывал всю нашу историю, - начал он, грустно улыбнувшись, говоря куда-то вниз. - Очень давно при нашем дворе был шут - Эми Фукукадо, которую все мы ласково звали Мисс Шутка. После того, как она потеряла родителей, ей некуда было идти и, по чистой случайности, она забрела сюда. В те времена я только-только взошёл на трон, а друга, вместе с которым я рос, назначил своим советником, так как не мог доверять никому, кроме него. Он-то и предложил взять Эми на службу шутом. Она действительно была чудесной и прекрасной девушкой. Её природный оптимизм и чувство юмора были весьма заразительны – эта работа была создана именно для неё, и даже в самые трудные времена она, счастливо улыбаясь, твердила всем вокруг, что всё хорошо, и после её слов становилось намного легче. Эми была единственным человеком, который мог рассмешить Шоту. Я удивлённо ахнула, прервав рассказ. На этот звук король повернулся, тихо хихикнул и продолжил: — Я был поражён не меньше тебя. Я ни капли не сомневался в том, что в конце концов они будут вместе. Так и случилось - через четыре года они поженились, а ещё через год Эми забеременела, - произнося эти слова Хизаши улыбался. На секунду в его глазах показался какой-то проблеск, но потом он сник с новой силой. - Она умерла сразу после родов. Слова Его Величества настолько меня шокировали, что на какое-то время у меня перехватило дыхание, руки сами сжались, собирая в себя немного ткани юбки, а сердце сильно кольнуло. Неприятные чувства страха и горя сковали меня, я не могла пошевелиться. — Я думал, что Шота не переживёт боль от потери любимого человека, и даже решился запереть его где-нибудь, чтобы он не натворил глупостей. Он много пил, ушёл в себя, ни с кем не разговаривал – даже со мной. Заботу о Хитоши я взял на себя, отдавал его прислуге только на кормёжку, а всему остальному попросил научить, чтобы справляться с пелёнками и другим самому - всё-таки мальчику нужен был хоть какой-нибудь родитель, а не няньки. Так прошёл год. Я не мог позволить ребёнку расти без отца, а потому попытался поговорить с Шотой. После нескольких десятков попыток мне удалось уговорить его на одну встречу с сыном. Я дал ему целый день на заботу о Хитоши, и после него Шота отказался от такого частого употребления горячительного. Позже он извинился передо мной за своё поведение и заверил, что будет растить сына как полагается. С Шотой Хитоши всё время плакал, - посмеялся Хизаши. - Он не мог ни накормить сына, ни искупать, ни одеть, ни поиграть с ним. Мне приходилось помогать, и мы сами не заметили, как стали походить на самую настоящую семью. В одну ночь Шоте не спалось, и он пришёл ко мне. Тогда я впервые увидел его слёзы. Он был опечален тем, что пропустил целый год жизни сына: его первые шаги и первое слово, и просто молил меня стать отцом Хитоши, а сам собирался уйти. Конечно же, я отказался, но он продолжал настаивать, и весь этот разговор перерос в сильный конфликт. Находясь во власти сильных эмоций, мы...случайно...кхм-кхм... Ну, в общем, в ту ночь открылись наши истинные чувства друг к другу, о существовании которых мы и не подозревали, - он густо залился краской. Мне же самой стало не менее неловко, поэтому я отвернулась от собеседника. — С тех пор мы живём как семья. Для Хитоши выбрали другую фамилию, но несмотря на это дарили ему любовь обоих родителей. Рана в сердце Шоты зажила не до конца, и поэтому он не позволял Хитоши выходить за пределы замка и долго не выпускал его из виду. Так было до вашего прибытия, Бакуго-сан. — Можно просто Мицуки, Ваше Величество. — Тогда вам можно просто Хизаши, - улыбнулся он. — Как же я могу, сир? Простая служанка не должна так обращаться к королю. — А вы теперь не моя служанка, - ответил Хизаши, что меня напугало до дрожи. В голове промелькнула тысяча мыслей о самых наихудших вариантах исхода нашей жизни без моего заработка, если меня сейчас уволят. Руки лихорадочно затряслись. Я успела несколько десятков раз пожалеть о том, что пошла именно через этот коридор. - Вы мой друг, - произнёс монарх, взяв меня за руку, - и я хотел бы поблагодарить вас за то, что мой сын подружился с вашими. Без вас он бы проторчал в этих стенах всю оставшуюся жизнь. — Право, уверяю, в том моей заслуги нет нисколько. — Нет, вы не правы, дорогая. Каждый день я наблюдаю, как Хитоши растёт и мужает, у него есть друзья и даже любимый человек. Он усердно учится и тренируется в их окружении. Весь пошёл в своего отца, а раз это так, то я нисколько не сомневаюсь, что в скором времени на престол взойдёт величайший король из всех, что видело это королевство. Всё это благодаря вам, поэтому позвольте вас поблагодарить. Король встал передо мной на одно колено, всё ещё держа мою ладонь, после чего поцеловал её и прижал ко лбу. — Спасибо вам, Мицуки. В этот момент вошли Инко и советник Айзава. Оба от шока застыли в дверях, но через мгновение кинулись на нас с криками, будто мы только что совершили измену, хотя, наверное, им так и показалось. Мы с Хизаши хотели всё объяснить, как вдруг где-то забили в колокол, что означало начало соревнований. Все вместе мы отправились на смотровую. Тут наши пути расходились, но король пригласил нас с Инко пройти с ним на самое лучшее место для наблюдений. Как только мы устроились, прибежал один из стражников. — Ваше Величество, к нам прибыл ещё один заблудившийся, - доложил он. — Ещё одна потерянная душа. Что ж, веди его ко мне, - ответил Хизаши не отрываясь от боя Урараки Очако и Ииды Теньи, который начался буквально минуту назад. — Там такая проблема, Мой Король, он очень агрессивный. Грозился заморозить всё королевство своей магией. Хизаши обернулся к стражнику, задумчиво посмотрел на него, после чего встал с места. — Я объявлю всем о том, что возникла угроза, а вы уводите людей по домам. Внезапно раздался сильный грохот. Небольшое землетрясение, последовавшее после него, немного подкосило всех. Кое-кто даже упал на землю. Естественно, соревнование пришлось прервать. Все, кто мог хоть как-то сражаться, выдвинулись к месту, где с недавних пор стала виднеться огромная глыба льда. Виновником всего этого беспорядка был юноша. Весь в ссадинах и синяках, большая часть его одежды служила перевязкой серьёзных ран, из волос торчали ветки, грязь покрывала ноги по колено, и всё равно он решил напасть на нас. Почему? Его окружили со всех сторон. Мальчик всё никак не мог отдышаться, а после и вовсе рухнул. Увидев это, король подошёл к юноше с красивыми красно-белыми волосами, но не слишком близко. Я тоже приблизилась, потому что не хотела оставлять Хизаши одного, меня никто не остановил, но Инко с Кацуки напряглись. — Ты ранен и слаб. Тебе нужна помощь, а раз ты сюда добрался, значит не только от нашего лекаря. Парень не мог пошевелиться, но смотрел пристально и очень злобно, будто его бесило каждое слово, сказанное главой королевства, как и факт того, что он лежал на земле, беспомощный, не в состоянии защитить себя, хотя мы и не собирались ничего ему делать. Его глаза прожигали моего господина насквозь, а зубы жутко и болезненно скрипели. — Что тревожит тебя, юный странник? С какой целью ты прибыл в наше королевство? - Ямада светло улыбался, спрашивая это, но я понимала, что на самом деле он чувствовал такую же угрозу, что и я, и готов был, не моргнув и глазом, убить "гостя" прямо здесь и сейчас, если бы тот посмел (или смог бы) поднять руку на кого-нибудь. — Я потерял всех своих бойцов в этом лесу, - ответил желчный голос, - и я не собираюсь вас слушать. Меня зовут Тодороки Шото, и я прибыл сюда, чтобы захватить это королевство, - сказал он, оскалившись. Вокруг стали слышаться ошеломлённые вздохи, перешёптывания и даже крики. Глаза монарха потеряли свой блеск, он перестал улыбаться. Его руки сжались в кулаки, всё тело трясло от злости, и лишь чудо удерживало его на месте. Но вдруг возник мужчина. Он выглядел болезненно тощим, волосы растрёпаны, крошечные яркие голубые глаза еле выглядывали из огромных, неестественных кругов вокруг них. Было очень трудно определить его возраст, даже примерно. Он подошёл к королю и положил руку ему на плечо. Всё внимание было приковано к нему, никто не смел произнести и звука. — Всё в порядке, друзья мои. Почему, спросите вы? - мужчина обратился ко всем вокруг, после чего взял паузу. Но вдруг он на глазах стал огромных размеров, оброс мускулами, и даже его лицо изменилось. От такой неожиданности я упала. Ноги дрожали, я испугалась. - Потому что я здесь! - громко ответил гигант, в то время, как мне помогал встать Кацуки, придерживая за талию. — Всемогущий, - облегчённо выдохнул Хизаши, рассматривая пришедшего – видимо старого друга. — Я прибыл сюда, чтобы поглядеть на юных героев, которые упорно тренировались, чтобы защитить своё королевство от таких как ты, - продолжил Всемогущий, обращаясь к Тодороки, (мне противно даже думать об этой фамилии). - Что ж, в таком случае, почему бы тебе не поучаствовать? Выиграешь - получишь королевство, а проиграешь - уйдёшь и никогда не вернёшься, - предложил он. Его лицо говорило о том, будто он уже победил, будто у него есть какой-то план. Время замерло. Всё это казалось неправдой. Я взглянула на Хизаши, чья злорадная ухмылка напугала меня ещё больше. Что вообще происходит? — Ха, - усмехнулся Шото, - если вы настолько глупы, чтобы так просто отдать мне своё королевство, то я согласен. Из ниоткуда вышла маленькая старушка – одна из наших лекарей, которая была обучена невероятной магии исцелять любые ранения одним поцелуем. Она подошла к лежащему юноше и легонько чмокнула его в макушку. Все его раны тут же затянулись, но вместе с тем он сразу уснул. Король приказал унести Тодороки в свои покои и приглядывать за ним. Даби, который с самого появления Шото выглядел неспокойным, рванул за охраной, уносившей враждебного принца. Изуку тоже пошёл с ним. — Я ещё никогда не видела такой мощи, - рассуждала я вслух, всё ещё удерживаемая от падения. — Ты о Всемогущем? — Да. Кацуки, ты готов к состязанию? - спросила я в попытках немного отвлечься. — Абсолютно готов, хотя мне ещё Дерьмоволосого успокаивать придётся. Он совсем без меня не может, - горько улыбнулся он. — Не накручивай себя, сынок. Важно помнить, что то, что происходит здесь, - сказала я, положив ладонь ему на грудь, - гораздо важнее, чем то, что происходить вот здесь, - я ткнула пальцем в его лоб. — Знаю, но он будущий король. Ему нужно быть самостоятельным, а потому я не могу позволить себе любить его. Я не нашла, что ему ответить.***
Мне было не по себе от всей этой ситуации, так что, пока шёл рукопашный бой между Ураракой и Иидой я решила навестить Изуку в королевских покоях, но, оказавшись у самых дверей, я услышала крики, пропитанные тоном недовольства, разочарования и злости. — Почему ты нам не сказал?! Ты хоть понимаешь, что теперь может произойти, когда все узнают? Ты мог сказать об этом, как только прибыл в это королевство, и никто бы тебя не осудил, - это был голос Изуку, такой, каким я его ещё никогда не слышала. — Я испугался, - это был Даби. - Я был ребёнком и не знал, что мне делать, а потом стало слишком поздно. — Поздно, Тойя Тодороки, стало после того, как появился Шото Тодороки. Вдруг они оба замолкли. Я решила войти. Мальчики повернулись в мою сторону. — Матушка, что ты здесь делаешь? - мягко спросил Изуку, подойдя ко мне. — Хотела тебя увидеть. А что у вас тут случилось? — Пусть вот этот расскажет тебе, - обиженно процедил Изуку сквозь зубы, повернувшись к Даби и кивнув в его сторону, после чего сел на кровать рядом с Шото. Повисло неловкое молчание. Я не знала, как подступиться к разговору, но и молчать я не собиралась. — Я всё слышала. Расскажешь мне? Мужчина тяжело вздохнул, готовясь к долгой беседе. — В нашем мире обладание магией не такое простое умение, как нам бы хотелось. Всё идёт изнутри. Ты не можешь сам выбирать, какую силу сможешь приобрести в ходе попыток научиться ею обладать, а иногда и вовсе не получается найти эту способность. Именно поэтому большая часть людей живёт без неё, что, если честно, делает их жизни намного проще. Но наш отец знал о своей и, будучи одержимым желанием завоевать все существующие земли, долгое время искал кого-то с такой же могучей магией, как и у него, чтобы в потомках приумножить силы для этой "великой" миссии. Вскоре он встретил нашу мать и насильно сделал её своей женой. И ведь по своей сути мы не его дети, а... Тойя прервался, его голос задрожал и стал срываться. Он сглотнул, убрав мешающий ему говорить комок в горле, после чего снова глубоко вздохнул и продолжил: — А скорее эксперименты. Я был одним из неудачных. Я смог овладеть магией, как её назвали, синего пламени, но моя кожа была слишком чувствительна для этого огня - это у меня от матери. Всего нас четверо: я, Нацуо, Фуюми и малыш Шото. Только последний сумел вобрать в себя способности к магии пламени и льда, но почему-то использует лишь лёд. Именно он стал идеальным оружием для моего отца, над созданием которого он упорно корпел многие годы, и которое он активно использует, например, сейчас против нас. — Потому что я ненавижу его, - вдруг раздался голос Шото Тодороки. Мы обернулись к нему, Изуку чуть отодвинулся от говорящего. - Я не использую пламя, потому что ненавижу отца, - глаза его заполнились слезами, с одной стороны успели упасть несколько капель. Он повернулся к Даби и, серьёзно сверля его взглядом, продолжил. - Он убил маму, когда её разум перестал выдерживать насилие, после того, как я получил от неё это, - Шото указал на огромный ожог вокруг левого глаза. - Он сжёг её. Полностью. Даже кости сгорели, - теперь слёзы текли неконтролируемым потоком, но выражение лица совсем не изменилось. Даби глядел на брата с потерянностью, страхом и глубокой скорбью, но, как он мне когда-то рассказывал, оплакать эту потерю он не мог. Однако теперь я понимаю, что это произошло из-за его магии, а не по случайности в тот раз, когда на моё королевство напали. После некоторого времени, которое он провёл глядя в пол, Тойя кивнул брату и вышел из покоев. — Думаешь, мне стоит пойти поговорить с ним? - спросил Изуку. — Мне кажется, Кейго справится. А тебе не нужно готовиться к своему бою? — Мне поручили приглядывать за ним, - Мидория кивнул на лежащего. - К тому же скоро бой у Шинсо и Оджиро – и тот и другой пообещали рассказать о своём поединке, так как я буду биться с одним из них - улыбнулся юноша. - Теперь мне интересно, во всех королевских семьях обучают магии? — Во всех, - ответил внимательно слушавший разговор Тодороки, глядя в потолок. — Ой, сейчас же очередь Кацуки и Эйджиро. Хочу успеть посмотреть на них, - спешно проговорила я, внезапно вспомнив о соревнованиях. - Я пойду. Изуку помахал мне рукой, и принц Тодороки удостоил меня чести поймать его взгляд. Я вышла за дверь. Вернувшись к королю на смотровую, я увидела, что рядом с ним по прежнему был Всемогущий, но уже не столь устрашающе огромный, что меня несомненно радовало. — Как там наш гость? - спросил Хизаши у меня, продолжая наблюдать за схваткой. — В порядке. Думаю, в скором времени он сможет выйти на бой.***
Конечно, никто не удивился победе Кацуки, но, должна заметить, что Эйджи хорошо держался, несмотря на то, что мой сын использовал взрывчатую, но не опасную для жизни, жидкость, которую сделал сам. Кацуки являлся одним из алхимиков при дворе, а так же он был первым, кто вообще начал этим заниматься. Но вернёмся к началу. Суть этих состязаний была в том, чтобы испытать учеников в бою один на один. Нужно было побить врага так, чтобы он сдался или же вытолкнуть его с поля боя. Совершенно не жестокие схватки, где зачастую побеждает не грубая сила, а хитрость и стратегия – тоже немаловажные составляющие защитников Родины. Когда я наблюдала за боем, в моей памяти всплыли слова Даби. Откровенно говоря, меня заинтересовало обучение магии так же, как и Изуку, поэтому я спросила у правителя: — Сир, я ни в коем случае не хочу доставлять неудобства, но, если Вам не составит труда, не могли бы Вы ответить на мой вопрос? — Конечно, Мицуки, что тебя интересует? — Магия. Обучали ли Вы принца Хитоши магии? Повисло молчание. Лицо Хизаши не дрогнуло, он всё так же невозмутимо, с небольшой улыбкой смотрел на поединок, так ни разу и не повернувшись ко мне. — Да, Хитоши обладает навыками владения магией, но мы запретили использовать их на соревнованиях. — Простите меня, но разве это не самое подходящее место для этого? Ведь эти бои проводятся, чтобы испытать силу, ловкость и... — Потому что его сила - это владение человеческой волей! - криком прервал меня монарх. - Будет нечестно по отношению к другим предоставить ему такого рода преимущество. Я замолкла. — Нечестно игнорировать способности юного Шинсо, - вдруг возразил Всемогущий. - Нужно дать мальчику проявить свои способности. Король тяжело вздохнул. — Вы действительно так думаете? - спросил он, на что получил два вполне уверенных "да" в ответ. - Тогда, наверное, я позволю ему использовать магию. Тем более, не думаю, что Тодороки собирается сдерживать силы только из-за наших правил, - и вновь Хизаши устало вздохнул, после чего встал и просто ушёл. Вернулся он лишь перед самым началом поединка Шинсо и Оджиро и сел на своё место, приняв ту же позу, что и до моего вопроса о магии. Бой начался. Оба приняли боевую стойку. Оджиро атаковал, замахнувшись на Шинсо ногой, но тот увернулся, после чего крикнул что-то еле слышное. Маширао так же тихо ответил, после чего резко замер. Все настороженно разглядывали Оджиро, не понимая, что происходит и почему он так внезапно прекратил схватку. Но вскоре Маширао оживился и зашагал в сторону границы, за которую нельзя заступать. Хитоши же стоял совершенно спокойный и отслеживал каждое движение противника. Оджиро покинул зону сражения, тем самым проиграв. Шинсо вышел победителем. — Так работает его магия, - проговорил подошедший Айзава. Народ бурно обсуждал прошедший поединок. Не утихающая какофония, доносящаяся отовсюду, с каждой секундой усиливалась. Все были удивлены такому исходу, но, кажется, государь не собирался ничего им объяснять. Тем не менее соревнования продолжились.***
Выступили ещё несколько пар, включая Тодороки Шото и Серо Ханту, бой которых закончился почти моментально тем, что Серо был заточён в гигантский ледник. Настала очередь второй волны, то есть теперь между собой бились те, кто победил в прошлом туре. Первыми были Изуку и принц Хитоши. По всей видимости, Оджиро предупредил Изуку об опасной магии Шинсо, поскольку Мидория не отвечал сопернику, что бы тот ему ни говорил. Но в какой-то момент я услышала его голос, после чего он остановился точно так же, как Маширао. Изуку медленно побрёл к черте невозврата. Народ смотрел, не отрывая взгляда, но после, понимая, чем завершится бой, стали отвлекаться на разговоры друг с другом на посторонние темы. Я же наблюдала за всем, затаив дыхание, так как страшно волновалась за сына. Мне хотелось до последнего верить, что Изуку сможет победить, хоть и не была до конца уверна, каким именно образом. Вдруг Мидория остановился. Я ещё более внимательно стала смотреть на него. Изуку топнул сначала одной ногой, потом другой; вздёрнул левую руку вверх, затем правую, будто бы возвращая себе контроль над собственным телом, после чего подбежал к принцу и перебросил его через себя, сильно ударив того спиной о землю. Звуки трубящих духовых инструментов оповестили всех об очередной победе. Всё произошло так стремительно, что некоторые люди не успели оторваться от разговора с соседом, чтобы увидеть, кто же именно победил в этой битве, хотя лежащий на земле и корчившийся от боли и досады Шинсо и ликующий, поднявший руки над собой в победном жесте, широко улыбающийся Изуку говорили сами за себя. Я была безумно довольна этой победой и кричала об этом. Позднее прибежала Инко, и мы радовались уже вдвоём, громко смеясь. Король впал в глубокий шок, но поздравил нас. Шинсо выглядел потерянным и уходил с поля битвы, едва волоча ноги, но в скором времени Каминари пришёл поддержать своего возлюбленного, уводя его подальше ото всех. К Изуку подбежали все его одноклассники (даже будущие конкуренты) и весело поздравляли его с победой, выкрикивая имя и подбрасывая его в воздух, после чего некоторые из них ушли в том направлении, куда Денки уводил принца. Но самое страшное ещё ждало нас впереди.***
И вот этот момент настал. Сейчас противником Мидории будет не его друг. Сейчас на поле боя выйдет враг всего нашего королевства, который может стать нашей погибелью, и от финала этого сражения отчасти зависела наша судьба. Эту судьбу решат победы или поражения Изуку и Кацуки. Если Мидория не справится, то следующим оппонентом Тодороки будет другой мой сын. Я хотела подбодрить Изуку перед выходом, но он отказался говорить и со мной, и со своей родной матерью. Он подпустил к себе лишь короля, с которым о чём-то пошептался и снова остался в одиночестве. После разговора с Изуку глаза Хизаши потемнели, взор стал угнетающим, всё тело словно придавил груз сказанных моим сыном слов, и он сгорбился, брови нахмурились, а вокруг витала тяжёлая аура. Советник Айзава пытался разговорить Его Величество, но тот молчал, усевшись на своё прежнее место. Битва началась. Было неудивительно, как Тодороки использовал свою ледяную магию против Изуку, пуская ледяные дорожки с выпяченными оттуда острыми глыбами, от которых Мидория успешно уворачивался. Но насколько бы мой сын ни был хорош в скорости, этого было недостаточно, чтобы полностью избежать преследования льда, поэтому его частенько задевало острыми концами, которые в лучшем случае оставляли незначительные порезы, а в худшем - протыкали конечность или участок тела. Сжав зубы и стиснув друг друга в объятиях, мы с Инко наблюдали за избиением дорогого нам человека. В совсем страшные моменты моя жена отворачивалась, чтобы не видеть того ужаса, что происходил с её мальчиком, но после вновь бросала взгляд на центр поля. Со временем атаки Шото стали слабее, а он сам покрылся инеем. Это позволяло Изуку изредка производить удары, и каждый свой шанс он использовал на максимум. Были слышны крики обоих, потому что ни один человек, кто наблюдал за битвой, не издавал ни единого звука. Они вели диалог. Оба были невероятно истощены, но не прекращали атаки. — НО ВЕДЬ ЭТО ТВОЯ СИЛА, НЕ ЕГО!!! - со всей силы выкрикнул Изуку, после чего оба застыли. Повисла тишина. Никто не осмеливался проронить и слова. Идиллию нарушали песни птиц, что пролетали мимо этого места, где воцарилось молчание невероятных масштабов. — Ты пришёл сюда захватить нас, но даже не стараешься, - Мидории даже не приходилось кричать. Его сейчас было бы слышно, деже если бы он говорил шёпотом. - Все мы сделаем всё возможное, чтобы не дать тебе отнять у нас наш дом! Но если ты думаешь, что половина твоих усилий достаточна для того, чтобы осуществить задуманное, то ты глубоко ошибаешься! В нашем королевстве мы помогаем заблудшим, потерявшимся в этой жизни. Если бы это было не так, я бы даже не заикнулся про твою магию, а просто бы позволил моему брату, Каччану, сразить тебя, когда бы полностью истощил тебя. Но ты, как и все когда-то пришедшие сюда, заслуживаешь душевного исцеления.ТАК ЧТО ПРИМИ УЖЕ НАКОНЕЦ САМОГО СЕБЯ!!! ХВАТИТ ДУМАТЬ О КОМ-ТО ДРУГОМ! СЕЙЧАС ЗДЕСЬ ЕСТЬ ТОЛЬКО ТЫ И Я!!! СРАЗИСЬ СО МНОЙ ПО-НАСТОЯЩЕМУ!!! На теле Тодороки появилось пламя, заполонившее его левую сторону. Оно сожгло как иней, так и часть одежды. Изуку расплылся в улыбке, выражавшей азарт и страсть, глаза отражали огонь, что он видел перед собой. — Я готов! - произнёс он, после чего бегом направился к противнику, замахиваясь на него кулаками. Тодороки использовал обе свои магические способности и тоже направился в атаку. Я сжала Инко ещё крепче. Сердце билось в неестественно быстром темпе и при этом невероятно болело. Моё воображение нарисовало себе тысячу и одну ужасающую картину моего мёртового сына, лежащего там в крови, всего в ожогах, а возможно, без руки или ноги, или... Я одёрнула себя от кошмарных мыслей, пытаясь уследить за Изуку в настоящем. Всё пространство заполонил дым и ледяные ошмётки. Произошёл гиганский взрыв. Я пыталась разглядеть в этом тумане родную фигуру, чтобы удостовериться, что с ним всё в порядке, но это было безуспешно. Тогда я побежала на поиски сына, но не успела туда попасть, как протрубели о чьей-то победе. "Какая ещё победа?! Дети ранены! Какое значение имеет, кто победил, а кто проиграл?!" - гневалась я внутренне, пока неслась к месту проишествия. Первое, что заметили мои глаза, это безжизненно лежащий за пределами поля битвы Изуку, который был покрыт всё теми же ранами от льдин и новыми ожогами на участках кожи, которые когда-то покрывала одежда. Тодороки успел соорудить себе стену из льда, и потому не остался за чертой, но он тоже был ранен и лежал без сознания. Их обоих отнесли к Исцеляющей Деве. Я пошла следом. Я должна была быть уверена в том, что Изуку жив. По пути я встретила Хитоши с Денки и рассказала о том, что случилось. — Ты не знаешь, куда бы их могли положить? - спросила я у принца. — У папы есть отдельное крыло в замке, куда он позволяет пускать больных, - ответил он, и уже втроём мы направились туда. Придя на это место, я вновь увидела своего сына, но уже не таким убитым. Его раны затянулись, ожоги прошли. Изуку просто спал. Его грудь вздымалась, а после опускалась – и так повторялось раз за разом. Поняв, что Изуку хорошо дышит, я, наконец, успокоилась. Чуть позднее сюда пришли Инко, Кацуки с Эйджиро и остальные, включая короля, Даби, Кейго и всех одноклассников моих мальчиков. Все вместе мы терпеливо дожидались пробуждения Изуку. Когда юноши одновременно очнулись, все молодые кинулись на Мидорию обнимать его, после чего подошли и взрослые. Я смогла пробраться сквозь народ и поцеловать сына, после уступила место другим людям, отойдя чуть подальше. Оторвав свой взгляд от Изуку, я обратила внимание на лежащего в гордом одиночестве Шото, который всеми силами пытался сделать вид, что ему всё равно на любовь, заботу и тепло, которые в таком обилие проявлялись к его раненому оппоненту. Он скрестил руки, а после и вовсе отвернулся. Глядя на него, невозможно было остаться равнодушным, всё-таки он тоже человек. Хотя его поведение явно выдавало в нём маленького обиженного ребёнка, что волей-неволей вызывало улыбку. Мне хотелось как-то утешить его, чтобы он не чувствовал себя одиноко. Я взяла парочку персиков, что принесли для Изуку, и подсела к Шото. — Тебе нужно поесть, - я протянула больному еду. Тодороки взглянул на фрукт, а потом на меня. Его гримаса выражала отвращение, но искорка в глазах, когда он взял в руки подарок, выдала в нём чистую благодарность, а в уголках скопились слёзы. Я улыбнулась в ответ, на что он вновь посмотрел на меня с недоверием и злобой, в правдивость которых я уже не верила. — Ты молодец, Тодороки, - похвалила я, - что использовал и огонь тоже. Всё ещё жуя персик, Шото вопросительно уставился на меня: то ли не в состоянии понять моих слов, то ли не услышав их. — Ты меня слышишь? - испуганно спросила я, жестами указывая сначала на него, потом на себя и уши. Тодороки помотал головой. — Это последствие взрыва, - сообщила мне Исцеляющая Дева. - Он может остаться глухим навсегда, а может поправиться через пару дней, кто знает? - после этих слов она ушла осматривать Мидорию. Изуку услышал, фразу лекаря, потянулся к Шото, схватив его за рукав. Почувствовав, что кто-то утягивает его в сторону, Тодороки обернулся к соседней кровати. — Я тебя не оставлю, - чётко проговорил Изуку, чего собеседник также не смог понять.***
По причине тяжелейшего ранения Шото, заключительного поединка между ним и Кацуки не состоялось. Последнего признали победителем. Изуку получил третье место. — Даром мне такое первое место не сдалось, - всё ворчал он по дороге домой, предварительно отдав награду Эйджиро. Изуку и Инко пришлось оставить в замке, так как один был сильно истощён, чтобы идти домой (но мне кажется, что Кацуки с Эйджиро с лёгкостью могли бы его донести), а вторая наотрез отказывалась возвращаться в дом без сына. Мальчики без умолку обсуждали прошедшие события и даже за столом всё никак не умолкали. — Я бы ни за что не справился без тебя, Баку-бро, - энергично пролепетал Эйджиро. — Не преувеличивай. Ты сильный и без меня, - ответил сын. - И я же просил не называть меня так! — Всё равно, я без тебя никуда! - улыбнулся Киришима. — Придётся, Дерьмоволосый. Ты принц, а значит скоро станешь королём. Мне нет места рядом с тобой, - тоскливо промямлил Кацуки. — Сынок... — Ч-что ты имеешь в виду? - возмутился Эйджиро. - Думаешь, я позволю этому случиться? - он дёрнул Кацуки за руку, пытаясь разглядеть его лицо, которое мой сын старательно прятал. - Я не смогу жить без тебя, поэтому никогда не отпущу. — Не говори таких слов просто так, идиот! Это совсем не смешно! — Ты думаешь, я шучу?! - истерично воскликнул Эйджиро. - Ах, значит, по-твоему, я шучу, да?! А ну-ка пошли выйдем, твердолобый дурак! - он потащил Кацуки к выходу из дома. Сын, возможно, и хотел бы возразить, но все прекрасно знали, что спорить со злым Эйджиро себе дороже, поэтому он покорно следовал за своим проводником. Я запаниковала и пошла за ними. — Я должен поговорить с ним наедине, матушка, оставь нас, - предупредил Киришима, услышав мои шаги. - Мы вернёмся сегодня. Пришли они глубокой ночью и после того дня не разговаривали друг с другом. Я не осмелилась спрашивать их о произошедшем.***
Тодороки позволили остаться у нас под присмотром его, как уже позднее стало известно всем, брата и Кейго Таками. — Если хоть один волосок упадёт с любого жителя моего королевства, ты и твой младший брат будете изгнаны навсегда, - сказал разъярённый король. Многие не смогли перенести новость о том, что Даби - один из детей Старателя, и перестали с ним разговаривать. Те же, кто успел сильно сблизиться, отрешённо, но всё же общались с ним, пытаясь больше никогда не поднимать тему о его отце. Я всегда хорошо относилась к Тойе и не могла просто так его бросить, поэтому совсем не поменяла отношения к нему. Я понимаю, через что ему пришлось пройти, и почему он так долго не рассказывал о своей семье. Шото регулярно проверяли на возвращение слуха с помощью неожиданных громких звуков. Общались при помощи письменной речи. Несмотря на те намерения, с которыми младший Тодороки прибыл сюда, он прилежно работал и учился, всё больше располагая доверием людей к себе, что никому не нравилось. Преподавать Даби не запретили, а даже наоборот, приказали обучить будущих воинов магии. — Первым делом вам нужно раскрыть свою душу, понять, кто вы есть, что вам нравится, что именно может обозначить вас. Это и будет вашей способностью к магии, но нужно учитывать, что магией могут обладать лишь восемьдесят человек из ста, то есть существует возможность того, что у вас просто нет к этому способностей, как, например, у Кейго. Эта речь была произнесена для всех жителей. Любой желающий мог попробовать отыскать свою силу. Когда мальчики вернулись с самой первой такой тренировки, они стали рассказывать обо всех. — У Каминари магия молний, Мина может испускать кислоту, у Серо что-то совсем странное - он может пускать ленты из локтей. Сейчас это годится лишь для украшений, но ещё он сам может повиснуть где-нибудь, - слишком спокойно рассказывал Киришима, поедая свою порцию за столом. После того конфликта Кацуки и Эйджиро в нашем доме воцарилась удушающая тишина, которая убивала нас с Инко каждый день. Я надеялась, что хоть Изуку будет разбавлять эту ауру ссоры, но в последнее время с ним творилось что-то странное: он мало ел и спал, и постоянно считал ворон. Сейчас же он ковырялся в еде и, кажется, совсем не слышал слов Киришимы. — Изуку? - позвала я его. — Иида очень быстрый, Урарака может одним прикосновением заставить вещи парить так, будто они больше не тянутся к земле, Оджиро не обладает магией, - пробубнил младший Мидория куда-то в тарелку, а после слишком уж воодушевлённо продолжил. - Ну а Тодороки-кун... А... Вы же знаете, - тут же сник он. Кажется, я знаю, что не так с Изуку. — С вашими друзьями всё понятно, а у вас что? - спросила я. — Взрывы. Очевидно, - сердито пробубнил Кацуки. — У меня нет способностей к магии... — Ох, Изуку... Мне так жаль. Ты в порядке? - спохватилась Инко. — Ха-ха, мам, тебе не нужно извиняться, ты же не виновата... Мне не нужна магия, чтобы стать великим воином. Я уверен, что справлюсь, - вдохновенно сказал он, наконец вынырнув из пучины рассеянности. — Ну, а у меня способность к укреплению, - Эйджиро показал, как может превращать свою руку в нечто прочное, сравнимое с камнем. - И так со всем телом. Даби-сан сказал, что такой магией чаще всего владеют люди, которые очень сильно хотят защитить человека, который им очень дорог, - печально произнёс он, еле заметно мотнув головой в сторону Кацуки. Тот же в свою очередь отвернулся от Киришимы, предварительно отодвинув еду чуть подальше от себя. Эта угнетающая обстановка давила на всех присутствующих, но насколько сильно, я поняла только после того, как мою жену вырвало на пол. Я тут же подбежала к ней, подняла на ноги и выпроводила на улицу. Её тошнило ещё какое-то время. — Что случилось, дорогая? - спросила я. — Мальчики какие-то странные в последнее время, а ты же знаешь, как на меня влияет стресс. — Да... Может, прогуляемся? Подышим свежим воздухом. Вдали от всех людей и их проблем. Когда мы в последний раз оставались наедине, ты помнишь? — Ха-ха-ха, нет, не помню, но мне очень нравится твоя идея, - ответила она, мягко улыбнувшись. Люблю эту улыбку всем сердцем. Я принялась расцеловывать лицо любимой женщины, на что в ответ она заливалась своим чу́дным смехом. Мы отправились гулять по ночным улицам своего королевства, взявшись за руки.***
Кацуки и Эйджиро я помирить, к сожалению, не могла, но что происходит с Изуку я должна была узнать – хоть не для себя, но для него самого и для его матери. Сегодня был выходной, и мы с сыном вышли на рынок за продуктами, которых в нашем огороде не было. — Изуку, дорогой, может быть, расскажешь матушке, о чём ты думаешь так, что забываешь обо сне и пище? - невзначай спросила я. — Ничего такого, - буркнул он, густо покраснев, что лишь подтвердило мои догадки. — Неужели ты влюбился, Изуку? Это было сложно представить, но он попунцевел ещё больше, опустив голову вниз, будто ему было стыдно за то, что он кого-то полюбил. Однако его лицо выражало грусть, словно он был опечален тем, к кому именно испытывает подобные чувства. — Я ещё никому не рассказывал, - начал он, всё же чуть приподняв голову. - Только прошу, не сочти меня странным, матушка, потому что я и так страдаю из-за этой любви. — Милый, конечно же ты не странный. Любовь сама по себе очень необычная и непредсказуемая, я не могу осуждать тебя только потому, что ты влюбился. — Это Тодороки Шото. Буду честной, я боялась этого мальчика. Да, я его пожалела и старалась быть дружелюбной, но ещё с первой встречи я никак не могу унять дрожь при виде его, и меня очень пугает появление Шото в нашем доме в качестве спутника жизни Изуку. Хоть он и был у нас дома много раз для того, чтобы учиться вместе с моими сыновьями – это совсем другое дело. Но я не могу сказать Изуку, что он не может любить Тодороки только потому, что я сама этого не хочу. Это будет неправильно. Родители должны уберегать своих детей от неправильного выбора советами, а не запрещать им это. Я постараюсь принять его решение, каким бы оно ни было. — Сильно его любишь? - спросила я в надежде, что хоть на этот раз получу отрицательный ответ. Изуку быстро начал качать головой. Жаль. — Я думаю, у тебя всё может получиться, но, мне кажется, доверять ему - плохая идея. — Оттого мне и плохо, но я знаю, что он хороший, просто его тяготят факты, что его отец - Энджи Тодороки, мать умерла, брат был потерян, а о друзьях и поддержке и говорить не приходится. — Тебе, может быть, просто жалко его? — Нет. Я просто хочу быть рядом и помочь, если он будет в этом нуждаться... Хотя, возможно, ты отчасти права, - всё же согласился Изуку, вновь прокрутив в голове сказанные им слова. Я рассмеялась.***
Громкий звук взрыва разбудил меня и Инко. Мы быстро выбежали на улицу, где пришли в ужас, когда увидели дерущихся друг с другом Кацуки и Эйджиро. — Я тебя никуда не отпущу! - крикнул разъярённый Кацуки перед очередным магическим взрывом, направленным в сторону Киришимы, от которого тот защитился своим укреплением. (прим. автора: Крош и Ёжик, блять :D ) — Ты сам сказал, - начал Эйджиро, утирая собственные слёзы, - что тебе нет места рядом со мной! А теперь хочешь, чтобы я остался?! Почему? Кацуки не сказал ни слова. — Не смей молчать, Бакуго!! Ответь мне! — Потому что я тоже тебя люблю, придурок! - вдруг крикнул Кацуки. - Поэтому не уходи... Прошу. Эйджиро тут же сорвался с места к парню, который в этот момент закрылся, готовясь к тому, что его ударят, но Киришима прыгнул на него и сгрёб в объятиях, повалив на землю. На следующий день король Хизаши сделал обоим замечание и издал указ о том, что магию можно использовать только на тренировках, при ведении боевых действий или при самообороне. После того дня мальчики помирились, и в нашем доме стало легче дышать. Но все прекрасно понимали, что теперь молодой паре нужно хоть иногда бывать наедине. — Тодороки-куна поселили рядом с Даби в отдельном доме. Что если Каччан с Эйджи переселятся туда, а он б-будет жить у-у-у нас? — Это не такая плохая идея, - согласилась Инко, с чьим энтузиазмом я была не согласна. - Мицуки, дорогая, ты же поговоришь с Хизаши об этом, да? - вдруг спросила она, смотря на меня молящими глазками. Изуку присоединился к матери, и теперь они уже вдвоём терроризировали меня своим обаянием. — Я п-попробую.***
— Исключено, - резко ответил Ямада на мою просьбу. - Ты же, как никто другой, понимаешь все риски, так почему просишь о таком? - уже более мягким тоном спросил он меня. — Может, всё не так плохо, как мы думаем, сир. Шото больше не агрессивен, да и в добавок лишён слуха. Он не представляет угрозы. Думаю, я смогу присмотреть за ним, если Вы позволите. Король тяжело вздохнул. — Я могу дать своё согласие только в одном случае. Вы с миссис Мидорией должны обучиться магии. Если хоть одна из вас будет обладать достаточно сильной мощью, чтобы сдержать силу Шото, то он сможет жить с вами. Так начались наши тренировки у Даби. — Вообще-то, - начала Инко, - я, наверное, знаю свою способность. Однажды на Изуку чуть не свалилось огромное дерево. Я так сильно испугалась, что на миг подумала о том, чтобы остановить его силой воли, что у меня в итоге получилось... - немного стыдясь, сказала она. — Замечательная способность, Мидория-сан, одна из самых сильных, между прочим, - похвалил Даби. От смущения Инко покраснела. - Нужно её развить и тогда ваша магия сможет остановить даже моего отца. От этих слов глаза Мидории заблестели. Скорее всего она думала о том, как может защитить свою семью от злого тирана. — Тогда буду стараться. Но сколько бы она ни пыталась, ничего не выходило. Инко уже было отчаялась и хотела бросить попытки повторить свой героический поступок, который, по её мнению, мог ей просто присниться. Мне хотелось утешить жену и сказать, что нет ничего страшного в том, что она не может управлять магией, но её способности нельзя просто отбросить в сторону и забыть о них, ведь с таким даром Инко может защитить всех нас – пускай с моей стороны это и звучит эгоистично, но наши мальчики должны иметь шанс на спасение. Если было бы можно, я бы взяла такую ношу на себя, но сейчас всё в руках Мидории, а я должна была ей помочь. Пока вдалеке Инко вместе с Даби пытались понять, в чём причина их неудач, я схватила Изуку за руку и, оторвав его от разговора с Тодороки, повела на возвышенность. — Матушка, куда мы идём? — Ты должен помочь маме. Взобравшись на достаточную высоту на одной из наших охранных вышек, мы остановились. — Что я должен делать? — Ты должен упасть. Взгляд Изуку сложно было описать - столь дикий и оробевший вид заставил меня задуматься о том, чтобы отказаться от этой затеи. — Я думаю, Инко успеет тебя поймать, а если нет, то я постараюсь тебя спасти, - неуверенным тоном разъяснила я. — Я верю в маму. Останься здесь, - приказал он. Изуку стал громко кричать, чтобы на него обратили внимание, после чего приготовился к прыжку. Через мгновение он исчез из моего поля зрения. Все тут же кинулись к падающему Мидории. Быстрее всех был Шото, который использовал лёд. Проклятье. Он может всё испортить. Но вдруг мимо Тодороки пролетело что-то намного крупнее и быстрее птицы, после чего догнало падающего Изуку, который завис в воздухе. Вокруг него было какое-то зелёное свечение. Оказалось, что этой летающей "птицей" была Инко, которая сама подняла себя в воздух. Её глаза светились необычным ярко-зелёным светом, вокруг было такое же свечение, как у Изуку, а волосы развивались над головой, будто они утопали в воде и плавали, как сами того пожелают. Оба опустились на землю и принялись обниматься. Инко рыдала сыну в макушку, а когда спустилась я, она стала ругать меня за такую ужасную идею и даже легонько ударила пару раз. Пока это происходило, к Изуку подбежал Тодороки и крепко окольцевал руками. Шото что-то шепнул на ухо моему сыну, но я не услышала, что именно. Что бы он ни сказал, это сильно подействовало на Изуку, так как после этого он стал красным и всё время держался за ухо. Как бы там ни было, после того случая Инко продолжала усердно тренироваться в использовании своей магии, а Шото с Изуку сильнее сблизились друг с другом. Увидев способности Инко, король всё же разрешил Шото жить с нами, а Кацуки и Эйджиро стали жить рядом с Даби и Кейго.***
— Я хочу рассказать ему о своих чувствах, - вдруг признался Изуку за столом, превратившись в рака. У меня и Инко от неожиданности выпали ложки, а Шото продолжал есть свою порцию ужина, после чего окинул нас взглядом из-за промелькнувших перед глазами ложек, оглядев всех присутствующих вопросительным взглядом. Он увидел уже полностью покрасневшего и зажавшегося Изуку и, запаниковав, повернулся к нему и своим хриплым голосом спросил, всё ли у того в порядке. Нам с женой стало неловко, так как мы обе поняли, о чём шла речь, но совершенно не знали, чем помочь сыну в таком деле. Никто из нас двоих не решился говорить, так как Тодороки научился читать слова по губам, а Изуку воспользовался моментом и признался нам, когда на него никто не смотрел. Кацуки и Эйджиро мы стали видеть намного реже, но Изуку и Шото постоянно мелькали у нас перед глазами и всегда только вместе. Меня перестала беспокоить их близость, но я волновалась, ведь они не были в отношениях. Сын упорно трудился над тем, чтобы предмет его воздыхания смог жить без слуха, который, скорее всего, уже не вернётся к нему, а Тодороки, в свою очередь, всё время был рядом и всячески поддерживал моего сына в стремлении стать хорошим воином. Я подобрала свою ложку со стола. — Тогда желаю тебе удачи, - ответила я, после чего продолжила есть свою порцию. Инко тоже пришла в себя и продолжила есть. Тодороки прочитал мои слова, но решительно ничего не понял и принялся расспрашивать друга об этом (его обидело то, что из-за глухоты он упустил что-то важное).***
— Я не знал, что он убежит, - рыдал Изуку, сидя на коленях около стола с листом бумаги в руках. - Тодороки-кун сбежал обратно к себе, оставив только это, - пояснил он, протягивая мне письмо. Дорогой Мидория, я пишу это письмо, чтобы сказать напоследок о нескольких вещах. Я виноват перед тобой, за то, что сказал о невзаимности твоих чувств ко мне, потому что это чистая ложь. Я очень сильно люблю тебя, Мидория Изуку, и потому я ухожу. Ухожу из вашего дома; ухожу из этого королевства и жизней всех его обитателей; ухожу из жизни брата и из твоей жизни. Я был очень плохим человеком, я убил огромное количество невинных людей, но всё это мне было ненавистно. Твоё появление перевернуло всё. Я полюбил тебя почти сразу после того, как потерял слух, но в моей памяти навсегда засел звук твоего голоса, последние слова, что ты сказал мне, которые открыли мне глаза. Но я не могу остаться рядом с тобой. Я не достоин такой роскоши. Однако я хочу защитить тебя, поэтому отправляюсь к отцу, чтобы остановить его тиранию и господство, чтобы ты не жил в вечном страхе за себя и родных. Скорее всего я не выживу, а если и выживу, то всё равно не вернусь. Я не достоин такого прекрасного человека как ты, Мидория. Никогда не буду достоин. Прощай навсегда. Навеки твой, Тодороки Шото. — Я признался ему, - всё ещё плача, продолжал вопить Изуку. - Он меня отверг, и я думал, это конец, но что же мне теперь делать?! Я не знала, что ему ответить, поэтому просто села рядом и обняла. На следующий день Изуку пропал.***
Два человека пропали, но король Хизаши не был взволнован по этому поводу. — Наше королевство в безопасности, и нет никаких поводов для беспокоства. Даже если кто-то из них захочет привести сюда наших врагов, у них ничего не выйдет. Жизнь продолжается, и я настоятельно прошу больше никого не покидать это место. За его пределами вас могут поджидать опасности. Кацуки и Эйджиро кипели, стоя рядом со мной в момент объявления. Я тоже была очень зла. Дети убежали неизвестно куда, а у короля даже лицо не изменилось. Я совершенно уверена, что если бы пропал Хитоши, то он не остался бы таким равнодушным, но разве я что-то могу? Инко тяжело заболела. Настолько сильна была её болезнь, что она не могла даже есть. Исцеляющая Дева сделала всё, что в её силах, но Инко всё равно осталась в том же состоянии. Стресс очень сильно на неё действовал, а её сын слишком уж любил испытывать мать на прочность, что каждый раз меня в нём удивляло и расстраивало. Я и мальчики ухаживали за Инко не переставая, но ей не становилось лучше. Ей был необходим Изуку рядом. Живой и здоровый. — С меня хватит! - не выдержал Кацуки. - Я иду за ними, - серьёзно проговорил он, уходя собирать вещи. — П-подожди, Кацу, нельзя так внезапно, - последовал за ним Эйджиро. Я предупредила жену, что тоже ухожу, погладила её по голове. Она, слабо двигая головой, приластилась к моей ладони. Сердце пропустил удар. А вдруг Инко умрёт? — Я всё сказал, ты со мной или нет? - спросил Кацуки, когда я вошла в соседнюю комнату. — Давай не будем спешить, прошу тебя, - умолял Эйджиро. - Матушка Инко болеет, я не могу просто бросить её здесь. Нам нужно обсудить это с остальными. Мы с тобой ничто против Энджи Тодороки. Ты же умный, так не действуй так безрассудно! Кацуки остановился, повенулся к любимому, расплывшись в виноватом выражении лица. — Ты прав, - тихо проговорил он. - Пойдём к Даби. Оба попрощались со мной и ушли.***
— Не знаю, как часто мы сможем сообщать о нашем состоянии, но мы постараемся писать чаще, - пообещал мне Эйджиро с собранной сумкой в руках, готовясь уйти. С тяжёлым сердцем я отпустила мальчиков в дорогу, после чего вернулась к всё ещё больной Инко. С большим трудом мне удалось накормить её кашей, чему я была невероятно рада, так как она не ела уже два дня. — Ты должна поехать с мальчиками, - вдруг прохрипела она. — Я не могу оставить тебя, дорогая. Ты слишком больна. Скажи спасибо, что ты сейчас дома, а не в замке. — Я предчувствую что-то плохое. Мицуки, ты нужна им. — В первую очередь я нужна тебе. А если ты так сильно переживаешь, то я обещаю, что как только ты выздоровеешь, мы сразу отправимся к сыновьям. Я никуда не поеду, пока ты лежишь при смерти. Я же не засну и буду волноваться. — Твоя правда. Тогда я постараюсь. — Вот и умничка! Вот ещё горячий чай, - предложила я, протягивая кружку с напитком. Инко выпила немного чая, слегка обожглась, что показала скривившимся в момент лицом и высунутым наружу, чтобы остыл, языком, но всё равно продолжила его пить.***
— Мицуки Бакуго! - грозно позвал меня Айзава, позади которого стоял не менее грозный король. — Слушаю вас. — Хитоши убежал! — Наверняка он ушёл вместе со всеми остальными, - спокойно ответила я. — Как ты могла позволить своим сыновьям вовлечь Шинсо в такую опасную авантюру?! — Никто его никуда не увлекал! Он пошёл только потому, что хотел защитить своего партнёра. То, что вы волнуетесь за сына, не даёт вам права так грубить, вы всё-таки находитесь в моём доме. Если вы думаете, что беспокоитесь больше меня, то вы глубоко ошибаетесь. Мы переживаем абсолютно одинаково, только вот вы за одного ребёнка, а мы с Инко за троих. Оба гостя тут же сникли и виновато опустили головы. — Мне очень жаль, что принц Шинсо сбежал, - спохватилась я, - но я ничем не могу помочь. А сейчас простите, мне нужно к моей жене. Я выпроводила Хизаши и Айзаву, после чего направилась к Инко.***
Прошёл месяц. Инко всё ещё нездоровилось, но она наконец могла вставать с постели и самостоятельно о себе заботиться. Мы получили одно письмо от мальчиков. Два различных, но одинаково неаккуратных почерка говорили о двух отправителях. "Мы в порядке." - гласил один из них. Остаток письма был написан другим человеком. Здравствуйте, матушка Инко и матушка Мицуки. Как уже написал Кацу, у нас всё хорошо. Мы смогли добраться до королевства моего отца, но ни Изуку, ни Тодороки ещё не встретили. Но ходят слухи, что они вдвоём направились прямиком к Старателю. Мы пока не решили, что с этим делать. Кацуки предложил мне заявить о себе, как о потерянном наследнике престола, представляете? Что за глупая идея, не так ли? А может, всё же получится? Мне нужно обдумать это как следует. Сейчас здесь правит некто мне неизвестный, но я знаю, что этим человеком руководит Старатель. Я не знаю, что будет происходить дальше, но я ещё напишу вам Надеюсь, к тому времени мы найдём Изуку. Целую, обнимаю, ваш Эйджиро Киришима. Кацуки говорит, что очень скучает по вам. В конце была поставлена дата двух недельной давности. — Они живы и здоровы, а это самое главное, - облегчённо произнесла Инко скорее самой себе, чем мне. Вести от наших сыновей пошли на пользу Мидории. Уже через две недели она полностью выздоровела, а на следующий день с широкой улыбкой на лице пихнула мне сумку с вещами. — Ты обещала, Мицуки. Я готова. За несколько дней до этого нам пришло ещё одно письмо от детей, в котором говорилось о скорой коронации Киришимы, так как некоторые жители, что застали правление другого короля, признали Эйджиро принцем. После этого Кацуки собирался продолжить поиски Изуку вместе со всеми, кроме Киришимы. Мы с Инко решили проведать Эйджиро и Кацуки, но на саму коронацию не успевали, поэтому особо и не спешили. Королевство Киришимы не было так уж далеко (весь путь занимал две недели), в отличие от королевства Тодороки. Учитывая то, что прошло довольно много времени (если быть точной, месяц и две недели), можно было с уверенностью сказать, что при всём желании Изуку с Шото не успели бы добраться до места назначения к этому моменту. Нам с Мидорией очень хотелось отправиться на поиски вместе с Кацуки, так как мы сильно переживали о благополучии сбежавшего с Тодороки сына… Ну хорошо, признаю, я успела привязаться к малышу Шото, поэтому мне было боязно и за него тоже. Вначале Инко хотела использовать свою магию, чтобы быстрее добраться, но я сказала, что ею можно пользоваться только в крайнем случае. Итак, королевский конюх, который, к слову, приютил у себя Ииду и вырастил его, как родного сына, отдал нам двух лошадей. Также мы попросили знакомого кузнеца, что взял на попечение Очако, сделать нам небольшое оружие (для личного успокоения). Скакали четырнадцать дней и тринадцать ночей. Путь дался нам легче, чем предполагали, и вот мы наконец тут. Королевство Киришимы, которое когда-то давно было нашим домом. Недолго думая, мы направились к замку, где, несмотря на позднюю ночь, нас тут же встретил Эйджиро, будто зная о нашем прибытии и поджидая нас. — Матушка Инко! Матушка Мицуки! - радостно позвал он, подбегая, чтобы крепко обнять. — Сынок, - облегчённо выдохнули мы обе, полностью обхватив Киришиму (что в одиночку не получилось бы ни у меня, ни у Инко) с разных сторон. — Я так рад, что вы приехали. Жаль, что Кацуки ушёл на разведку ещё вчера. — Ох, а мы хотели пойти вместе с ним, - опечалилась Инко. — Кацуки с Шинсо решили не светиться в том королевстве, так как гостей там не жалуют, поэтому они отправились по дороге, но на подходе хотели зайти в лес, который находится неподалёку. С помощью Ииды они доберутся за два дня. — А с моей магией мы успеем за один. — Если Шото и Изуку направились именно туда, то они как раз сейчас добрались бы. По крайней мере, Кацуки рассчитал именно так. — Тогда, пожалуй, мы передохнём у тебя денёк, если ты не против, и тоже отправимся в путь, - сообщила я. — Конечно же, я не против! Выделю вам самые лучшие покои! Всю ночь мы провели втроём. Киришима рассказывал нам о королевстве, о Кацуки, своих подданных и обо всём, что происходило с ними за последнее время, а мы с Мидорией внимательно слушали. Следующие день и ночь мы с Инко провели в постели, так как очень устали, а после собрались, попрощались с Эйджиро и ушли. — А напомни-ка мне, как у тебя обстоят дела с выносливостью? Настал момент пробы магии Инко в качестве средства передвижения. До того как покинуть королевство Киришимы, мы оставили коней у Эйджиро. — Я стараюсь, чтобы моя магия была развита как можно лучше. Тойя сказал, что в колдовстве меня опережают лишь Кацуки, Шото и Хитоши, - широко и светло улыбнулась Мидория, гордясь своими достижениями. — Тогда давай попробуем. Инко подняла нас обеих в воздух. — Теперь тебе нужно приготовиться к большой скорости. Если ты этого не сделаешь, то можешь потерять сознание, и тебе будет трудно дышать. Мы совершили пробный полёт. После исполнения некоторых трюков в воздухе у меня начала кружиться голова, и я начала чувствовать, что и вправду продержаться дольше с ясной головой мне будет сложно. Начала подступать тошнота. Я не могла управлять собой, а ощущение дискомфорта полностью сковало меня, поэтому и сказать что-либо тоже не могла. Но вдруг я зависла в воздухе, высоко над землёй. Тело расслабилось, я смогла вдохнуть полной грудью. Наконец, Мидория опустила нас на землю. Я упала на колени. — Дорогая, ты в порядке? - запаниковала Инко. - Прости за эти ненужные трюки. Я должна была подумать о том, что тебе может стать плохо. — Ничего, милая, не беспокойся. Вот только давай немного передохнём, прежде чем продолжить путь. Меня немного мутит. — Кстати говоря, я тут подумала, мы ведь может сократить наш путь в два раза. — Как? — Если Кацуки повёл всех по дороге, то мы можем просто срезать по воздуху, и у нас получится ровно одни сутки дороги, с учётом всех остановок. — А если заблудимся? У нас даже карты нет. — Когда-то давно Изуку всерьёз увлёкся картографией и не переставал показывать мне карту, пока я сама всю её не выучила. Поэтому я прекрасно ориентируюсь. — Тогда можно выдвигаться. Только давай без... Без этих твоих...трюков, пожалуйста. — Конечно-конечно. После этого мы продолжили путь по небу. На этот раз обошлось без недомоганий, кроме небольшого головокружения. Всё-таки я не привыкла к такой высоте. Успешно преодолев все преграды, включая один приступ рвоты, мы добрались до того самого леса, о котором говорил Эйджиро. — Как думаешь, нам тоже следует идти через него? Или лучше пойти к главным воротам? - спросила Инко. — Думаю, нет нужды идти отсюда, раз Кацуки уже пришёл сюда. Пойдём через главный вход. Конечно, я не удивилась, что нас тут же встретила стража, но мы были не готовы к тому, что нас грубо схватят и поволокут куда-то. Мидория хотела воспользоваться своей магией, но я отговорила её, сказав, что таким образом мы доберёмся до замка быстрее и более мирно. Нас доставили прямиком в тронный зал короля Тодороки, где восседал сам Старатель, а рядом стоял его младший сын. Сначала я очень обрадовалась, увидев Шото, но когда он медленно замотал головой, то сразу поняла, что мне лучше не показывать свою радость встречи. — Ещё одни отродья прибыли к нам. На этот раз сами дались нам в руки, - злорадствовал монарх. — В темницу их, - велел принц, и нас тут же бросили в холодную и мрачную клетку, где (Господи, спасибо) встретили своих родных и близких. Я кинулась на шею Кацуки, пока Инко обнималась с Изуку, после чего мы поменялись. — Вас мы тоже очень рады видеть. Хорошо, что вы все живы, - сказала я всем остальным, кроме... — Тут все, но где же принц Хитоши? - будто бы прочитала мои мысли Инко. — Его поместили в особую камеру для того, чтобы следить за использованием магии, - ответил грустный, из-за своих же слов, Каминари. — А почему многих из вас не посадили в такие же? - спросила я, после чего на меня все вдруг резко набросились, чтобы закрыть мне рот ладонью. — Да тихо ты, карга старая! У нас тут тайный план, не порть нам всё, - шёпотом ругал меня Кацуки. — Во-первых, не ори на мать, а во-вторых, лучше заранее предупреждайте меня о таких вещах! — Что за план? - тихо спросила Инко Изуку. Мидория стал шептать что-то своей матери на ухо, а ко мне наклонился Кацуки. — Ухажёр Деку притворится паинькой-принцем и через пару дней его коронуют. После этого он освободит нас и казнит своего папашу, подняв против него бунт из разъярённых подданных, которые никогда и не хотели служить своему королю. А до этого момента мы должны сидеть тут тихо и даже мысли о магии в свою голову не пускать, иначе нас могут посчитать серьёзной угрозой и сразу убить. — Тодороки смог уговорить своего отца на нашу казнь после его коронации, - продолжил говорить в моё второе ухо Серо. - Так сказать, отметить триумф, якобы завоевания нашего, уже последнего королевства, фееричной казнью Шинсо. Каминари, сидевшего совсем близко к нам, начало сильно трясти от сказанных Хантой слов. Ему было бы спокойнее находиться рядом с любимым, ведь здесь, вдали от него, Денки был весь на нервах от переживаний, но старался не подавать виду, видимо, чтобы не сорвать этот план - единственный шанс спасти Хитоши. Так нам пришлось ютиться всем вместе. Прошло несколько дней перед тем, как нас наконец навестил Шото. Под покровом ночи он пробрался мимо охраны, а может, просто велел пропустить его, и пришёл к нам. С помощью магии пламени он смог найти дорогу до нашей темницы. — Мидория, - тихо звал Тодороки, пытаясь разглядеть силуэт за решёткой, что было трудно при тусклом свете небольшого огонька. — Я тут, - отозвался Изуку, коснувшись руки Шото, но тот заметил лишь ладонь Мидории. — Завтра моя коронация, но я предчувствую что-то плохое. Если вдруг утром вы услышите подозрительный шум или крики, значит что-то пошло не так и вам нужно бежать отсюда как можно быстрее. Предупредив нас об опасности, Тодороки собрался было уйти, но Изуку, который всё ещё держал принца за руку, не дал ему этого сделать, потянув того обратно к себе. — Мы ведь ещё увидимся, да? - чётко спросил Изуку, смотря на принца, чтобы тому было легче прочитать его слова. — Я очень на это надеюсь, - ответил Тодороки, после чего поцеловал Мидорию в лоб. - Сделаю всё возможное, чтобы это произошло. Парни потянулись друг к другу для поцелуя. Решётка им никак не помешала. — Не хочу, чтобы ты уходил. — Я тоже, - прошептал в ответ Шото, чуть погодя. Тодороки развернулся и ушёл.***
Никто не смог заснуть той ночью, а на утро произошло то, о чём нас предупредил Шото: послышался треск, будто что-то ломается. — Мне одному кажется, что пахнет горелым, - спросил Серо. — Пожар, - пояснил Кацуки. - Розовая, на тебе замок. Ты, - он указал на Серо, - охранниками займёшься. Далее действуем следующим образом: я, мама, Тупое Лицо, Кислая Мина и Черноглазка идём за Шинсо; матушка Инко, Деку, Очкарик и Круглолицая идут на помощь Половинчатому. Всем всё понятно? Громкое "да", сказанное хором, ответило на вопрос Кацуки. Кислота Ашидо разъела замок, и мы смогли выйти из клетки. Серо связал охранников своей лентой, и наша группа направилась в глубь дворца, в то время как другая - на выход. — Нам нужно торопиться. Огонь усиливается. Хитоши может там задохнуться. Куда нам дальше? - спросил Каминари. — Туда, - крикнул Кацуки, показывая на проход с правой стороны. Мы проскочили в коридор, где встретили бегущую стражу, которая, на удивление, не стала атаковать пленников. Люди с криками рассеивались в разные стороны – прочь из замка, пытаясь сохранить свою жизнь. Наконец, добравшись до нужной темницы, мы освободили Шинсо и направились к выходу из горящего здания. На улице во всю сражались двое Тодороки. К их битве присоединились отделившаяся от нас группа. Жители королевства тоже были готовы к схватке, но, увидев, что стража не намерена с ними драться, опустили свои оружия. Теперь же они стояли, наблюдая за битвой, не осмеливаясь встревать, боясь огня, что полыхал там повсюду. Мне очень хотелось помочь сыновьям и жене, которые уже бок о бок бились с тираном, но я была бесполезна. Вдруг Старатель замахнулся на Шото, крича его имя, но Инко полностью захватила короля своей магией, обездвижив его. Она приковала Энджи к земле. — Предатель! - кричал тот, не в состоянии больше ничем пошевелить. - Не сын, а сплошное разочарование! Мы вместе стремились к господству, а ты предал нашу цель из-за какого-то простолюдина?! — Знаешь, в чём плюс быть глухим? - ухмыльнулся Шото. - Он в том, дорогой отец, что я не слышу твой мерзкий голос, а теперь... В момент Старателя проткнул огромный айсберг, что проделал в нём дыру, почти ничего не оставив от грудной клетки. Позади лёд был кристально чист, а прямо перед носом всё было покрыто кровью. Некоторые внутренние органы свисали с льдины. — Теперь его никто больше не услышит, - закончил Шото. Нескольких людей тошнило от столь ужасающего зрелища.***
— Мы замечательно у вас погостили. Спасибо, и ещё раз поздравляю с воссоединением семьи. — Спасибо, Бакуго-сан, - поблагодарил счастливо улыбающийся Тойя. - Не думал, что когда-нибудь смогу вернуться в эти края. Вы уже навещали Шото? — Как раз недавно были там с Инко. Она осталась в замке, сегодня возвращаемся домой. — Вы всё ещё живёте в королевстве Хизаши? — После коронации Шинсо и Каминари мы решили жить у Кацуки с Эйджиро. Изуку исправно пишет нам письма, и мы иногда приезжаем сюда, чтобы навестить его и Шото. — Понятно. Счастливого пути! — До скорой встречи, Тойя. На прощание мы обнялись, и я направилась к замку. Пройдёт ни один десяток лет, прежде чем мои мальчики покинут этот мир, но я уверена в одном: до тех пор все королевства будут жить в мире и гармонии, ведь на троне восседают они - Великие короли.