***
Первый день в университете для Феликса был самым долгожданным днем. Желание снова вернутся за парту, слушать лекции, отвечать на семинарах — вот чего хотелось больше всего любознательному сердечку. Пускай его единственная и первостепенная цель — это Бан Чан, получить новые знания все-таки хотелось. Парень еще раз проверяет сумку, поправляет разлохматившуюся шевелюру, недавно перекрашенную в черный цвет, и направляется наконец к выходу из квартирки, которую любезно ему предоставил ныне его сосуд. Пускай внешность, характер — все было самого ангела, но человек, чье тело пока занял парень принадлежало именно ему. И, к сожалению, это был огромный минус для ангелов — ведь им обязательно был нужен сосуд для существования, в то время как демоны могли спокойно из человеческого облика переходить в свой обычный и обратно. И многие светлые считали это нечестным, но поделать ничего с этим не могли. Феликс медленно идет по улицам города, осматривая каждый когда-то знакомый уголок. А теперь он стоит на перекрестке, где его сбили. Страх снова попасть в такую ситуацию снова возникает в чувствительном сердечке, но парень панике не поддается, а лишь следует дальше — ведь его место назначения прямо перед ним. Вот оно высокое белое здание с панорамными окнами в некоторых частях — это теперь его университет. На лице снова расцветает милая счастливая улыбка, буквально освещая вокруг него местность. Некоторые студенты даже косятся на него странно, но все равно улыбаются в ответ — ведь он слишком сильно привлекает внимание к себе, заставляя в ответ тоже чувствовать доброту и тепло. Только продлилось это не долго. Первый коридор, как он сразу врезается в какое-то длинное худощавое тело. Феликс было уже хотел извинится, но стоило ему поднять голову, как он сталкивается с уже знакомыми глазами, только сегодня они были подчеркнуты голубыми линзами, блондинистые длинные волосы были завязаны сзади на затылке, добавляя шарма образу стоящего перед ним парня. Рубашка была расстёгнута на несколько пуговиц, куда и падает ненароком взгляд малыша ангелочка. — Ты в порядке, не сильно ушибся? Ладонь этого парня медленно ложится на макушку Ли и треплет волосы, словно Феликс был каким-то котенком, только вот младшему то это нравится. Он даже забывает на несколько секунд почему он тут, пока набатом в голове не звучит голос его наставника. «Провалишься — падешь, Феликс. Поэтому постарайся» Феликс аккуратно вылезает из-под руки старшего и мило улыбается, поклонившись и бросив тихие извинения. — Ли Феликс, очень приятно. — Хван Хенджин, ангелочек. Мне тоже приятно познакомится с тобой. На секунду младший теряется и с непониманием смотрит на собеседника, пока не видит его очаровательно-обманчивую улыбку, которую обычно использовали люди, чтобы закадрить себе партнера. А Ликс ведь у нас не так прост, да и не особо падок на горячих мужчин, вроде этого. Вот поэтому он лишь кивает, медленно обходя парня с левой стороны и направляясь в сторону своего класса. Хенджин с непониманием смотрит вслед этому веснушчатому чуду и осознает, что его впервые, черт возьми, отшили. Девочки за спиной противно шепчутся, бросая колкие злые фразы в сторону только что ушедшего студента, а у Хвана внутри загорается чисто животный интерес, который пропадает стоит ему слышать ледяной тон сбоку от себя. — Ты чем тут занят, Хван, мы тебя сколько ждать должны? Бан Чан — для кого-то добрый и отзывчивый, а для кого-то тиран в овечьей шкуре. Вот для Хенджина он был именно вторым типом, ибо «Ну мы же друзья, так почему бы мне тебе не показывать себя настоящего». Действительно, черт бы тебя побрал, Кристофер Чан. Хенджин неопределенно жмет плечами и уходит вслед за другом, взгляд которого до сих пор прикован был к темноволосому чуду в конце коридора, который внимательно за ними наблюдал. Его голубоватая радужка глаз выдавала его с головой, вызывая на грубоватом, но не менее привлекательном лице ухмылку. — Не думал, что ты все же возьмешься за него первым. — Уж кто бы говорил, Бан. Сам не лучше. Раздается тихий заговорщический смех и двое друзей скрываются за дверью одного из кабинетов, некогда отвоеванных у декана их факультета для личных нужд. Уж кто-кто, а даром убеждения среди них владел именно Джисон. Его напускное дурачество всегда веселило всех и каждого, но за что его уважали — так это за его неимоверную выдержку и собранность, когда это было необходимо. В этот самый момент, когда дверь за Баном и Хваном захлопывается, Джисон как раз размещается на одной из парт, сверля их взглядом. — И где вы были? — Гуляли. — Небось, новенького кадрили, не видишь, какая рожа у Хвана довольная. Джисон на это лишь глаза закатывает и смотрит куда-то в сторону, скрежет его зубов и злость, которая заполняла весь кабинет чувствовалась буквально каждой клеточкой тела. Бан даже напрячься успел, также, как и сидящий недалеко от самого Хана Минхо. Не успевают они дернутся, как Джисон возвращает свой взгляд на друзей. Его глаза горят ярким красным, а руки покрываются черной дымкой. — Я вроде предупреждал его не трогать, что из моих слов вам было не ясно? — Джисон, это спор, хочешь выиграть — действуй раньше. — Я тебе этот спор, Хенджин, в задницу засуну, посмеешь его обидеть, понял? В разговор уже вклинивается Минхо, который до этого и не рассчитывал вмешиваться в перепалки друзей. Но слишком наглый Хван вынуждает его это сделать, ведь поспорили они не просто так, у каждого из них есть своя цель, которой хотелось бы достигнуть, не взирая на средства и жертвы. Я думаю, многие уже догадались, кто сейчас сидит перед ними. Верно, каждый из них — демон, дух их преисподней, только вот есть одна загвоздка. Чтобы вернутся домой — у них висит одно задание, которое они должны выполнить до определенного срока. Срок истекает через месяц… — Хватит, нам главное выполнить то, что мы задумали. Прекратите препираться каждый раз. — Но, Крис… — Я сказал, хватит. Дальнейший разговор между друзьями не вяжется, они лишь с ненавистью смотрят кто куда, стараясь даже не думать о том, что их ждет в ближайшем будущем. С этого дня и начинается жесткое противостояние этих четверых.***
С того разговора прошло всего-ничего — две недели, но для демонов каждый день был словно буква, запятая или точка в их приговоре, поэтому каждый из них старался действовать быстро, но в то же время аккуратно. Феликс, который и стал объектом их интереса, не понимал, почему же он получает такое внимание со стороны друзей его подопечного и его самого тоже. Ликс, конечно, не считал себя уродом, и как бы может они просто купились на его красивую ангельскую внешность, но все же почему именно эти четверо, и никто больше? Это пугало и заставляло по вечерам сидеть в кровати и думать, и думать, и думать. Только вот толку то от этого — ведь ни одного разумного объяснения он так и не нашёл. Поэтому и решил забросить это дело уже на первой неделе — главное, что его подопечный был рядом и в порядке. А самое важное — не совершил ничего плохого. Феликс сидит на скамейке перед университетом и медленно потягивает клубничное молоко через трубочку наблюдая, как облака медленно плывут по голубому небу. В такие моменты парень ни о чем не думал, кроме как о том, что он чувствует себя свободным и счастливым. За эти две недели, что ему уделялось очень много внимания Ликс кое-что понял для себя. Ему было приятно чувствовать, как о нём заботился Джисон, водя почти каждый вечер по романтичным местам — парки, поляны, берег моря — где они только не побывали за это время. Тёплый взгляд Хана, его ладони, которые постоянно пытались согреть его ледяные — это настолько трогало теплое и доброе сердечко ангела, что в какой-то момент ему показалось, что он влюбился, но интерес со стороны старшего резко сократился за последние дни — на его место пришёл Хенджин. Хван был чересчур активным, стараясь сводить его во множество веселых, напоминающих о детстве мест — и тут тоже Феликс чувствовал себя в своей тарелке. Он искренне веселился с этим плейбоем, с каждым днем открывая все новые стороны Хвана. Время с Хенджином проходило быстро, а после расставания хотелось еще и еще, словно Ли становился зависимым от общения с ним. Но и он в понедельник, прошедший два дня назад, сократил их общение до минимума. Хенджин стал холоднее, чем было в эту неделю. И снова на место одного приходит другой — в этот раз Бан Чан. Эта неделя тоже проходит словно на одном дыхании. Чан — вежливый, романтичный, прекрасный, потрясающий, теплый и добрый. Каждый раз тот старался все время уделять внимание его спутнику, Феликсу, который чувствовал себя не менее странно рядом с ним, чем и с другими двумя. Бан не скупился на комплименты, устраивал потрясающие романтические вечера то при свете Луны и звёзд, то в просторной квартире старшего под какой-то веселый фильм, выбранный самим Чаном. Воскресенье запомнилось Ликсу больше всего, ведь произошло то, чего он не мог допустить не при каких обстоятельствах. Они чуть не поцеловались и в этот раз сбежал не Чан, а Феликс — он испугался Завета, своего задания и того, что он начинал чувствовать. Тоска по Джисону, Хенджину, а теперь и боль на сердце, потому что оставил Чана, позорно сбежав, не давала спать спокойно, пока на четвертую неделю к нему не подошел ранее неприступный Минхо. Сказать, что произошедшему Феликс удивлялся каждый день, это значит ничего не сказать. Каждый утро его ждал маленький сюрприз в виде любимых конфет, чая или какао, даже цветы были. В обед старший заходил в аудиторию, чтобы просто поболтать о недавно прочитанной книге, смеялся искренне над шутками, которые понимали только они двое. Минхо казался нереальным, слишком потрясающим, даже многим лучше, чем Чан. Минхо понимал его, понимал, как Ликсу хотелось проводить время в местах, далеких от шумных людей и улиц. Они каждый вечер сидели в университетской библиотеке и открывали для себя все больше книг — фантастика, детективы, фентези, романы, автобиографии — что только они не находили. Ликс был счастлив просто сидеть под боком старшего, читая очередной толстый талмуд или слушать, как это делает старший своим хрипловатым немного голосом, чтобы сохранять тишину в столь прекрасном месте. И вот пришла пятница. Феликс получил сообщение от каждого из них с единственной просьбой прийти, встретиться, поговорить. И все указали одно и тоже место, что сильно напугало младшего, заставляя того отложить телефон и сидеть на месте ровно. Он никуда так и не пошел, размышляя обо всем, что произошло за последние недели — может все было неспроста, может над ним просто хотели посмеяться, или хотели им воспользоваться — Ликс не понимал, но от каждого предположения становилось грустно. Стоило ему только выйти из дома в университет, Феликс наконец осознает, что проигнорировал каждого — а это было ужасно, по его мнению, поэтому он бежит найти их и извиниться перед каждым за это, но стоит ему подойти к двери их убежища, о котором знала каждая муха в этом месте, он замирает. — Чан, прекращай истерить. Спор еще не исчерпал себя — он станет чьим-то из нас — это предрешено. Не может быть другого. — Джисон, не умничай. Я почти поцеловал его! Черт возьми, я так был близок к цели, кой черт дёрнул его убежать! — А ты бы еще в первый день его попытался засосать — ангелочки же до ужаса ранимые и чувствительные. Чего ты еще ожидал от него? — Ваши ставки — кого он выберет? — Глупый вопрос, каждый будет думать о себе. Мы сделали слишком много, чтобы его сердечко начало трепетать от каждого из нас. Выбор за ним и тогда мы решим, кто победил. Больше Феликс не был намерен слушать, он разворачивается и бежит подальше, лишь бы не слышать, не чувствовать ощущение предательства и опустошения внутри. Только в своей квартире он даёт волю слезам, пытаясь понять в какой момент он пошел не по той дорожке, почему ему так больно. Неужели он реально что-то чувствовал к ним, если он реагирует так?! Но почему он, ангел, чувствует любовь и привязанность к людям, такого просто не могло быть! Бессонная ночь и приходит суббота, с которой приходит ровным счетом ничего. А, нет, еще несколько сообщений о просьбе встретиться. Феликс в этот раз не игнорирует их, а соглашается и начинает собираться. Единственный вывод, к которому он реально пришёл за эту ночь — он хочет все понять, почему, зачем, что они хотят от него. Феликс поднимается по лестнице к центральной площади и смотрит вокруг, пытаясь понять для чего он сейчас себя терзает. Внутри вяжется узел от переживаний, а в горле встает ком — хочется снова расплакаться от осознания, что им правда просто пользовались, но он не дает себе слабины, просто продолжая идти все дальше и дальше, пока перед глазами не появляется четыре фигуры у перил смотровой площадки. Прежде чем подойти ближе, Ликс в очередной раз заглядывает внутрь себя и понимает, что при взгляде на каждого из них — сердце не на месте, оно стучит так быстро, а щеки розовеют лишь о мысли о том, что возможно спор заключался в другом, что они правда просто влюбились в непутевого ангела. Но это было бы слишком опрометчиво с его стороны, так думать, тем более после услышанного. Но отрицать явные чувства к каждому из них он не хотел — ведь зачем лишний раз себя обманывать. Феликс встает посередине смотровой площадки и внимательно наблюдает за четверкой друзей, которые повернулись к нему лишь спустя некоторое время. Был лишь один из них, кто заметил красноватые от слез глаза и ужасное настроение. Лишь один из них все понял, перестал надеяться, что тот их выслушает, но в темной душе все равно теплилась впервые надежда. С самого начала он чувствовал, что что-то пойдет не по плану, с самого начала в груди мертвое сердце при виде этого мило ангела трепетало, бились сильнее, не давая спокойно дышать. Спор был благополучно забыт еще в первый день, который он провёл с Феликсом. Ему уже было не важно, кого из них выберет и спасет Ликс, он был счастлив с ним, он по уши втрескался в него — и теперь может умереть спокойно, наконец познав чувство, о котором складывалось так много легенд, которые с каждой прочитанной некогда книгой откладывались в мозгу. — Мы рады, что ты пришёл, Феликс. Я думаю, нам стоит объясниться перед тобой. — Прежде, чем вы начнете оправдываться, я бы хотел услышать причину столь сильного внимания к моей персоне. Без лишней информации. — Ого, какие мы холодные, а когда ты вместе со мной по паркам ходил — ты был более ласков, Ликси. — Сейчас, Хенджин, я не вижу в этом смысла. Вы хотите воспользоваться мной, не знаю, как и для чего, но я не хочу стать очередной вашей игрушкой. — Все не совсем так, Феликс. — А как же, Чан? Я считал тебя хорошим и добрым, ты выделялся всегда среди них, только вот я не могу понять, в какой момент я упустил тебя, что ты стал таким — словно внутри тебя сидит два совершенно разных человека. — Ликси, дай нам сначала все объяснить, а после ты будешь делать выводы, хорошо? — Я слушаю, Минхо… — Мы не люди, это первое, что ты должен знать. Слова Джисона бьют по голове сильнее кирпича, глаза уменьшаются от удивления, а после Феликс еще раз пролегает взглядом по каждому из них, пытаясь понять — прикалываются над ним или же все-таки нет. Второе оказалось правдивее — их аура стала виднее, темные силуэты за их спинами, загораживающие вид для Ликса со смотровой площадки — вот они истинные обличия этих существ. — Демоны… — Верно, ты наконец заметил, ангелочек. — Хенджин, хватит. Второе, что ты должен знать — о нашем споре. — Я расскажу. Мы, еще до твоего появления, заключили пари — кто первым склонит на свою сторону присланного ангела, тот и победит. Даже не просто победит, а выживет. — Что это значит, Минхо? В смысле выживет? — Нам было дано задание, о котором мы пока не можем тебе рассказать — за отведенный период мы должны выполнить его — иначе наши жизненные силы уйдут в небытие, и мы умрем. Нас изгнали давным-давно, а пребывать на Земле столь долго — это ужасно для организма демона. — То есть получается вам нужен ангел, чтобы спасти лишь одного из вас? Но почему не всех? — Ты не можешь стать собственность всех четверых, Ликси, ну если ты конечно, не против, то и я не прочь полакомиться столь дорогим деликатесом. Все-таки Хенджин доводит до ручки Минхо и тот с разворота бьет друга по лицу, утробно зарычав, что его гребанные шуточки уже в печенках сидят. А Хван и не обиделся, лишь пожал плечами и вернул взгляд на все еще не до конца осознающего ситуацию Феликса. — У нас осталось три дня, Феликс. Прошу, дай нам шанс загладить вину и попробовать все сначала. Ты выберешь одного из нас, не опираясь на спор или еще что-либо — лишь твой выбор. Что скажешь? — Но вас четверо… Да и я не готов становиться чье-то собственностью. Это выше моих принципов. — Хенджин слишком приукрасил, Ликси. Ты не будешь собственностью, ты просто сделаешь единичный выбор и все — больше ты никому не будешь обязан. Феликс на эти слова лишь кивает и опускает голову. Ему трудно — он ангел, хочется спасти всех, даже этих несносных лживых демонов. Он слишком добрый, но он хочет это сделать — ведь, несмотря на то, что он сейчас слышит, его чувства внутри не давали покоя, заставляя снова и снова думать о том, что лишь один останется, спасти всех невозможно… Хенджин, на правах самого смелого, берёт этот вечер, точнее его остатки на себя. Они прогуливаются по набережной — Хенджин рассказывает о своём прекрасном некогда прошлом, о своей семье, о своей карьере, как все рухнуло в одночасье. Ему хотелось просто хоть кому-то рассказать об этом, поделиться страхом и болью, которая сковывает сердце, Хенджин был рад именно ему, Ликсу, поведать обо всем. Вечер закончился слишком быстро, отдавая права ночи, а эти двое никак не могли разойтись, все рассказывая истории, делясь впечатлениями. И если бы не чертовы часы, на которые так не вовремя посмотрел Ли — Хенджин бы смог выжить, он был так близок, но Феликс сбежал… Вторым стал Бан Чан. Тот думал долго над тем, куда же все-таки сводить младшего, чем порадовать, чем можно было бы расположить к себе. И он придумал. Он привёл Феликса на небольшую поляну в одном из парков ближе к вечеру, накрыв на пледе еду, напитки, а после начиная рассказывать о том, как ему все-таки хочется домой, о том, почему он смог стать подопечным у ангелов, что происходило с ним в последние годы. Феликс даже пару раз прослезиться успел, но это была лишь одинокая скупая слеза обиды за не столь уже плохого человека, как Бан. Вечером же, стоит звездам начать появляться на небе, как Крис укладывает Ликса к себе на грудь, чтобы было удобнее лежать. Младший даже теряется на несколько секунд, но все же отвлекается на просмотр маленьких ярких огоньков на небе. Чан так в итоге и не добился того, чего хотел. Ведь ангелы не пьянеют, он совсем забыл об этом. И в последний день к нему приходит Джисон. Парень выглядит помятым и немного грустным, но все же предлагает сегодня посидеть дома и поговорить начистоту. Стоит только Ликсу налить чай по кружкам и расставить несколько корзинок с сладким — Хан начинает свой рассказ — о себе, о прошлом, о родителях, об изгнании. Он рассказал абсолютно все — от самого начала и до самого конца. Хан уходит лишь под утро, оставляя младшего подумать хорошенько над тем, кого же все-таки выбрать. Отсутствие Минхо в эти дни нагнало тоску на маленькое сердце, но ему нужно было ещё раз все обдумать и принять истинно верное для него самого решение.***
В понедельник вечером ему приходит четыре адреса — вот и настало время делать выбор. Ликсу страшно, просто неимоверно жутко делать хоть какой-то выбор между друзьями — но он должен был, ведь они спустя месяц стали дороги ему. Он должен решить. Выходя из подъезда, Феликс последний раз все взвешивает, а после медленно закрывает за собой дверь.***
— Почему ты в итоге выбрал именно меня? — Я почувствовал, что искренне чувствовал со мной себя именно ты. Знаешь, я даже рад, что все сложилось именно так и пошел тогда к тебе. — Ещё бы ты не был рад, тогда бы ты не стал моей королевой, Ликси. Феликс заливисто смеется, получая поцелуй в уголок губ и слишком мягкий взгляд со стороны его избранника. Младший тянет руки к щекам старшего и аккуратно пересаживается тому на бедра, снова касаясь его губ своими, получая мгновенный ответ на мягкие почти невесомые поцелуи. Руки демона медленно блуждают по талии, бокам, а после и бедрам ангела заставляя того каждый раз дергаться от нарастающего удовольствия, только вот их прерывают вошедшие в этот момент слуги. — Господин, к вам гости. Простите, что отвлекла Вас. — Кто? — Ваши друзья./Flashback/
Феликс старается ускорить шаг и уже почти бегом несется в сторону выбранного им адреса. Огибая людей, Ликс не сразу понимает, что он не подумал о последствиях… Только вот ему уже было все равно — он принял чувства лишь к этому демону и скрывать их более он был не намерен. Не важно, что с ним самим произойдет — он все расскажет, а значит будет готов к чему угодно. Библиотека. Их любимая университетская библиотека, где каждый их совместный вечер становился не просто волшебным, он был особенным в сердце малыша ангела. Найти своего избранника труда не составляет — он читает «Маленького принца», спрятавшись за одним из стеллажей, вызывая улыбку у Феликса чуть ли не до ушей. — Минхо хен… Обладатель имени крупно вздрагивает и подскакивает на месте, оборачиваясь на пришедшего ангела. В его глазах недоумение, страх, которые сковывают его движения похлеще скорой возможной смерти. Феликс аккуратно садится рядом и мягко улыбается, взяв руку старшего в свою. — Я сделал выбор, хен… — Но почему я…? — Потому что ты всегда был искренним со мной, ты никогда не пытался выгодно расположить меня к себе, наоборот. И мне кажется, это показатель моего тебе доверия… Я не прав? — Во всем прав, Ликси… Во всем… — Что я должен сделать, хен? Что-то серьезное? Страшное? Это больно? — Тише, тише. Я не знаю какого это, Феликс. И я не хочу, чтобы ты узнавал тоже. — Что? — Ты должен пасть, Ликси. Это единственный способ спасти меня. Но я не хочу, чтобы ты страдал, тебе было больно, и ты потерял бы то, что имеешь там — наверху. — Замолчи. Я предполагал, что все сложится именно так… И знаешь, пускай быть ангелом очень интересно, но будучи с тобой, я узнал столько, сколько не одна ангельская школа мне не дала. Поэтому я готов выбрать тебя, а не ангельскую сущность, хен. Минхо дважды повторять не нужно, он мягко касается губ младшего, притягивая его за воротник его пальто, которое он даже снять не удосужился. В следующую секунду внутри Феликса что-то словно рвется, а крылья начинают нещадно болеть, словно их с корнем вырывают из его спины. Феликс отстраняется от старшего и начинает задыхаться в своих ощущениях, крепко сжимая плечи Минхо. Тот и сам пугается за младшего не меньше — лицо ангела исказилось из-за боли, крылья медленно, но верно осыпались пеплом, а некогда перекрашенная светлая шевелюра возвращается к темному цвету, становясь натуральным. Минхо целует вновь, уже более напористо и с желанием чувствовать эти губы и ничего больше. В это время, благодаря еще одному поцелую, выражающему истинную любовь, из лопаток вылезает два новых крыла — иссиня-чёрные вороньи крылья — признак королевского рода у демонов — поэтому Минхо становится вдвойне счастливым существом. — Я люблю тебя и всегда буду любить, Феликс. — Я тоже, хен, я тоже… В дальнейшем Минхо и Феликс вдвоем возвращаются в Ад, совершенно не думая о том, что их ждут, только вот поднадоевшая мама Ли, сразу кидающаяся на сына, решает провести проверку бывшего ангела. Через что он только не проходит, когда извращенная фантазия женщины подкидывала ей все больше и больше идей. Пока это не надоедает Минхо — в тот момент все страдания Ликса заканчиваются наконец и смог спокойно выдохнуть. Еще через некоторое время ему приходит письмо из Рая, что в нем разочарованы, что все его заслуги перед Небесами аннулированы — больше он им не нужен. — А они не нужны тебе, верно? — Определенно, хен. Феликс получается еще львиную долю поцелуев и объятий, пока старшему не нужно вернутся к собранию демонов, которых после коронации стало как-то слишком много. Но благодаря Феликсу, его поддержке и заботе, Минхо справляется, даже пускай и после потери друзей. Говоря о них, они не умерли, а лишь временно потеряли себя — ведь прошлый король Ада считал своим долгом избавиться от них — но теперь-то король сменился./End of flashback/
— Друзья? Они наконец восстановились? — Ну как видишь, Феликс. Жаль, что ты конечно, никого из нас не выбрал, но это лучше, чем ты бы застал нас вот такими раньше. Хенджин кивает на себя головой, намекая, что как бы от него отрываются куски кожи в некоторых местах, будет он зомби какой-то, остальные выглядели не менее крипово, но не так, как сейчас был Хван. Остальные заходят прямо за ним и сразу получают удушающие объятия от Феликса. Несмотря на свой выбор, выбор в сторону Минхо — ни один из этих демонов не стал в итоге ему чужим. — Я так скучал по вам! — Мы тоже, Ликси, мы тоже. Он получает дозу объятий от каждого, пока сзади стоит напряженный и злой Ли старший, смиряя каждого взглядом полным огня и желания убивать, только вот должного эффекта это не возымеет, а слышится вместо страха громкий смех. Минхо смягчается в итоге и сам обнимает потерянных несколько месяцев назад друзей. — Как долго вам еще нужно восстанавливаться? — Около полугода, наверное, но это прям чтобы до конца. А так мы и сейчас готовы хоть в бой идти, Ваше Величество. Последнее обращение звучит издевательски, словно над ним насмехаются. Но и в этот раз Хенджин не избегает кары от Минхо и в очередной раз получает по лицу, из-за чего в нем просыпается, как и раньше, драма-квин. — Вообще то больных не бьют. — Ты сам сказал, что готов в бой идти, вот и не выпендривайся тогда. — Минхо злой. Феликс, стоя в стороне, тихо смеется, пока не чувствует теплую руку на талии и легкий поцелуй в макушку. Он сейчас счастлив, находясь рядом с любимым человеком, а еще рядом с ныне ставшими ему друзьями демонами. С этого дня по Аду и Раю прошел слух, что на троне сидит бывший ангел, а за ним стоят четыре демона, охраняя его покой, предоставляя безопасность. Лишь только столичные демоны знали истинную правду о том, что у них просто теперь четыре короля и один несносный бывший ангел, ставший супругом столичного демона Минхо. — The end —