- всё это время я хотел, чтобы тебе было комфортно со мной! - рукавом полосатого кардигана тот подтирает уже сопливый и покрасневший от рыданий нос, выкрикивая эти слова, в искажении гневом.
его руки замерзли от холода, снег хлопьями струится прямо на уже взмокшие сиреневые волосы, а черные лакированные ботинки давно утонули в снежном покрове.
балкон, на котором стоят двое парней, погребен белым одеянием, а машины снизу отрезвляют голову своим гулом, не допуская пропасть в белом, словно чистый лист, как и их отношения несколько недель назад, дне.
- я этого не просил! - парирует парень, облаченный в черную футболку и не менее темные бордовые штаны. его эбонитового цвета волосы развиваются от гулкого и холодного ветра, рассекая пространство черными кнутами. даже в отчаянии, он держится стойко, протягивая оголенные руки вперед и практически не обращая внимания на подающее сигналы о помощи продрогшее тело.
- я ещё и спрашивать у тебя должен....как мне себя вести?! - давясь воздухом от постоянных всхлипов озвучивает тот, когда его упругие бедра находят поверхность позади себя. перила резного каменного балкона встречают его до дрожи холодной поверхностью, будучи покрытыми густым слоем осадков, сиреневолосый утопает свободной рукой в глубине этой морозной пуховины. пальцы моментально холодеют, но он лишь продолжает приносить себе боль данным действием, перебирая снег, попадающийся ему на пути.
- я..нет, ты не должен! - делая пару шагов навстречу, пытается подать голос темноволосый. его губы посинели, а кисти рук выделяются густой краснотой. он не повышает голос, просто старается перекричать песнь природы вокруг них, - просто будь собой!
- стой! - запрыгивая на широкие перила пятой точкой, парень в кардигане выставляет свободную руку вперед, - больше не приближайся! - лицо искажается досадой.
на что парень в чёрном лишь выставляет ладони вперед и замирает на месте, так и не оправдавшись.
а важны ли оправдания? может и нет. любые границы того, как стоит себя вести и что стоит говорить, стираются рядом с этим парнем. рядом с ним хочется говорить и говорить, без желания умолкнуть и боязни взболтнуть лишнего.
он так прекрасен.
орошенный белой непогодой, уже собравшейся в комья на пушистом кардигане. со спутанными волосами, успевшими заледенеть в короткие сосульки. с пробравшимся в укороченные ботинки снегом и уставшим выражением лица.
он не позволял себя утешить.
глаза начинают слезиться, он не понимает что должен делать дальше. руки предательски дрожат, губа искусана до побеления, его уничтожают слова, сказанные дорогим для него человеком.
понимает, что всегда надеялся лишь на одни слова, думал, что только они могут иметь самую главную ценность.
-я люблю тебя, - скрывая горечь в дрожи голоса от холода, чуть тише гула снегопада признается тот.
однако, ценностью являются не слова, а человек напротив.
слишком драгоценный для того, чтобы быть привлеченным лишь словами.
он усмехается и скидывает залежавшийся под ладонью снег в сторону парня в черном, просто смахивая его оледеневшим рукавом.
- уён...- практически одними губами произносит чёрноволосый.
и тот смотрит, прямо глаза в глаза, впервые за день, наверное. это так обнадеживает на мгновение и ещё пара шагов осуществляются сами по себе.
- пусть сан заберет меня, - говорит чон, продолжая пялиться и совершенно не двигаясь. дрожит, тяжело глотая, но сохраняя возмутительную холодность.
чонхо слабо кивает и кратко улыбается, прежде чем развернуться и направиться ко входу в помещение. для него невыносимо смотреть на то, как замерзает уён.
- пожалуйста, зайди, не хочу стать причиной твоей болезни.
на контрасте кажется, будто в помещении невыносимо жарко, а руки и лицо начинает невыносимо саднить и хочется содрать с себя кожу, но пальцы совершенно не слушаются и чонхо лишь припадает к периллам, таким же как и на балконе этого заведения. волосы совсем промокли и опуская голову, они орошают всё лицо, накрывая глаза неприятной своей влажностью.
слышится стук двери и шаги, направляющиеся чётко в противоположную от чхве сторону, вниз по лестнице. он не смотрит, лишь мысленно провожает их, поглощенный посторонними мыслями - собственными.
***
молчит, когда захлопывается дверь машины, молчит до момента, когда напротив него появляется такого же эбонитового цвета макушка, как его собственная, их прически точно так же, почти идентичны, если бы погодные условия временем раньше, не вынудили бы волосы чонхо завиться от влажности. сан смыкает губы в одну линию и чонхо замечает в этом жесте сочувствие. чхве обмениваются взглядами и это дороже любых неозвученных слов, оба понимают, что сегодня не будет никакого прощания и стоит лишь пожать друг другу руки, едва хмыкнув.
***
наблюдая за улицами изнутри машины, зрелище кажется нереальным. хлопья снега кажутся уёну такими большими, словно они с саном могут вот-вот оказаться погребенными прямо под этим природным явлением. остановившись на светофоре, он концентрирует свой взгляд на тех , которые при столкновении с землей постепенно растворяются и сталкивается с ассоциацией в своей голове.
а ведь всё работает по такому же принципу.
для того, чтобы не растворилась зарождающаяся связь, нужно долго и усердно подпитывать её новыми общими моментами.
- сними свой кардиган и надень мою куртку, - говорит сан, после того, как засмотревшийся в окно уён чихает и суёт продрогшие ладони между скрещенных ног, пытаясь таким образом их согреть.
одним пальцем чхве щёлкает на переключатель, чтобы прогрев заработал активнее.
- мне кажется, мы с ним подружились, - откинув голову назад, подытоживает чон и слегка поворачивает голову в сторону парня за рулем, а тот продолжает следить за дорогой, но проявившиеся на его щеках ямочки, определенно намекают на согласие с этим предположением.
чонхо смотрит на нетронутые десерты и целую чашку зеленого чая, уже успевшего стать холодным, накидывает свое пальто и покидает заведение, уже оплатив счёт. 
