Спи, милая, спи

Темный лес. На ночном небе заняла свою позицию луна, а звезды, словно тысячи маленьких огоньков, освещали лес, прогоняя тьму. Снег, покрывавший землю, искрился из-за яркого лунного света. На белом фоне можно было видеть голые деревья, чьи ветви надежно сковал иней. Преодолевая сугробы, потихоньку вглубь леса пробиралась девушка. Голову миниатюрной незнакомки покрывал платок, из под которого выбились угольно-черные кудряшки. Ее глаза темно-зеленого цвета напоминали сочную траву в жаркий летний день. Старый серый тулуп уже не грел её худенькое тело, вся в заплатках длинная юбка ультрамаринового цвета развивалась на ветру, запутываясь в высоких изношенных валенках. Резкий, колючий ветер колол кожу морозными иглами, а кристаллики льда летели прямо в лицо девушке. Ее легкие наполнились морозным зимним воздухом, отчего в груди закололо, — холод добрался до самых костей. Струйки пара вырывались из ноздрей и рта при каждом выдохе. Вот, она резко остановилась, подняв облако снега. Кровь застыла в жилах. Перед ней стояла молодая женщина. Одна ее рука тянулась к кому-то незримому, будто моля его о помощи, а вторая держала младенца. На лице незнакомки застыл испуг. Она стояла, не шевелясь, словно какие-то невидимые цепи сковали ее движения, не позволяя двинуться. Но на самом деле все не так. Просто она замерла. Замерла навечно, превратившись в камень. Что-то сильно кольнуло брюнетку, заставляя ее вздрогнуть. Это был страх. Она боялась, что подобное случится и с ней, хотя, надо признать, — где-то в глубине души девушка пережевала за незнакомку. Тяжело вздохнув, девушка оторвала взгляд от женщины из камня и увидела много подобных застывших людей. Синеглазке стало как-то не по себе, находясь в этом обществе, потому она поспешила скрыться от их пронзающих взглядов и исказившихся от боли лиц. Послышалась тихая мелодия, которая успокаивала бурю эмоций, возникших у девушки благодаря встрече с людьми из камня. Ей хотелось следовать за этой музыкой. И вот, она уходила все дальше и дальше, отчего маленький лучик надежды на выживание с каждой секундой угасал. Когда девушка дошла до места, откуда исходила эта мелодия, вдруг резко наступила гробовая тишина. С земли поднялся верхний слой снега и закружился в каком-то своеобразном танце, который спустя пару мгновений превратился в седовласую старушку. Ее кожа была белоснежной, а пустые глаза холодно-голубого цвета напоминали маленькие кристаллики льда. Белое пышное платье, что переливалось холодными оттенками, как нельзя кстати подходило к нее внешности. Ее посиневшие от холода губы двигались в такт словам, но брюнетка была так поражена увиденным, что пропустила мимо ушей всё, что говорила незнакомка. На лбу старушки появились морщины, а левая рука сжала посильнее тоненькую палочку, сделанную из хрусталя. Старушка была недовольна. Грациозно взмахнув причудливой, но в тоже время прекрасной, палочкой, без каких-либо эмоций, старушка что-то едва слышно прошептала. Из хрустальной палочки вылетела тонна маленьких кристалликов и снежинок, которые устремились к девушке. Водоворот эмоций охватил брюнетку, и, закрыв руками лицо, она замерла в этой позе навсегда. Последнее, что услышала девушка, — тихий шепот старушки: "Спи, милая, спи."