Доберман

      При каждой встрече, смотря на Ёсана, Чонхо испытывал смешанные чувства: сожаление, восхищение, вожделение. Он держался максимально целомудренно и не позволял себе необдуманных прикосновений к парню, которые могли бы напугать того. Но это не означало, что ему не хотелось прикасаться к танцору. С каждой новой встречей это желание становилось всё сильнее. Он часто засматривался на Ёсана, порой совершенно теряя нить разговора с ним, полностью погружаясь в свои мысли, которые возвращались к неприятному инциденту. Чонхо понимал, что накасячил, но не знал, как высказать своё сожаление перед танцором. Однако его радовало то, что Ёсан стал носить подвеску, подаренную Чонхо, радовало, что парень общается с ним, что соглашается на встречи и свидания. Чонхо был готов подарить этому прекрасному человеку всё, исполнить любое его желание, не жалея ни денег, ни сил. Чонхо в скором времени выучил расписание занятий в клубе и всегда приезжал к школе. Его не смущали взгляды студентов – это стало привычным для парня, – но его радовал искренний и счастливый взгляд Ёсана, когда тот видел у ворот Чонхо.       После бара Чонхо, как обычно, подвёз Ёсана до его дома. Они остановились у подъезда. Весь вечер Чонхо мечтал остаться с парнем наедине, мечтал обнять его. Он скучал по его губам! Но в тоже время он не мог позволить себе этого. Глаза Ёсана красиво сияли в темноте, на губах была лёгкая улыбка. Чонхо аккуратно, без нажима и силы взял руку парня в свою, сжимая его прохладные пальцы. Ёсан придвинулся ближе. Чонхо чувствовал его тепло, его аромат. Его взгляд был сосредоточен на соблазнительных губах.       – Ёсан, – парень встрепенулся и подался вперёд. – Ты… соблазнительный.       Чонхо глубоко вздохнул, ругая себя за такое сравнение. Парень в ответ улыбнулся и подошёл ещё ближе. Чонхо хотелось прижать его к себе и зацеловать. Но боялся потерять над собой контроль и снова проявить грубость по отношению к танцору.       Ёсан же давно отпустил ту ситуацию, практически не вспоминая её. Его тянуло к Чонхо, как магнитом. Иногда у Чонхо был такой взгляд, что танцору хотелось отдаться парню прямо в ту же секунду. Но у Ёсана не было большого опыта в сексе, он не знал, как правильно себя вести. И у него опять не было необходимых вещей для секса, так как он не мог преодолеть чувство стыда и купить их.       Сейчас от Чонхо исходили горячие волны желания, которые лишали Ёсана здравого смысла, толкали его на действия, которые опять могли привести не к тому результату, на который рассчитывали оба. Но Чонхо не предпринимал никаких действий, и Ёсану оставалось просто ждать.       – Может… – начал Ёсан, смутился, отвёл взгляд в сторону.       – Я хочу поцеловать тебя. Можно?       Вопрос, которого ждал танцор. Вопрос, который можно было бы не задавать.       Ёсан кивнул, заглядывая в глаза парня. Его аккуратно притянули ближе, обхватили за талию, прижимая к сильной груди, прикоснулись кончиком носа к его, вызывая улыбку. Поцелуй был нежным и неспешным. Ёсан задрожал, как осиновый лист, обхватил плечи парня, наслаждаясь этим поцелуем. Он чувствовал, как поцелуй становится всё более настойчивым. И он не хотел сопротивляться этому.       Чонхо сильнее прижимал парня к себе, оглаживая его спину, плечи, поясницу, иногда спускаясь ниже. Он возбуждался сильнее, чувствуя жар и тесноту в штанах. Когда Ёсан приоткрыл свои губы и Чонхо проник языком в чужой рот, он не сдержался, схватив парня за ягодицы, прижимая спиной к стене и надавливая своими бёдрами, давая парню понять его реакцию. Ёсан выдохнул в рот Чонхо, отстранился, упираясь ладонями в его грудь. Чонхо сразу же отступил на шаг, оставив свои руки на талии парня. Блестящие глаза Ёсана, румяные щёки, влажные полуоткрытые губы и поднимающаяся грудь – всё это лишало Чонхо спокойствия и сдержанности. Но он оставался серьёзным и терпеливым, как сторожевой пёс. Ёсан тихо, на одном дыхании произнёс:       – Можешь считать меня девственником, у меня был всего один партнёр мужского пола. У меня нет опыта и нет презервативов дома!       Чонхо слегка улыбнулся. Он снова приблизился, к самому уху танцора, попросил:       – Позволь мне остаться у тебя на ночь?              Ёсан колебался. Не смотря на его жгучее желание отдаться Чонхо, не смотря на то, что он редко вспоминал неприятную ситуацию, он всё же боялся её повторения.              – Одно твоё слово или жест – и я сразу отступлю.       Этот горячий шёпот на ухо, эта страсть в глазах, этот соблазн – Ёсан сжался, оставляя поцелуй на щеке Чонхо и едва слышное «хорошо». Чонхо сразу же прижал парня к стене, жарко целуя его губы, потом резко отстранился, развернув парня к входной двери. Они пожирали глазами друг друга пока ждали лифт, пока поднимались на этаж. У двери Чонхо прижался со спины к Ёсану, и тот громко выдохнул одновременно с мелодичным писком замка. Чонхо нетерпеливо толкнул дверь, заходя первым и утягивая за собой парня, который, по всей видимости, плохо соображал. Чонхо снова обнял Ёсана, чувствуя его дрожь в теле, тяжёлое дыхание. Прикусил нижнюю губу, довольно грубо протолкнул язык в чужой рот. Но поцелуй был недолгий. Чонхо отстранился, облизнул свои губы, спросил, где находится ванная, и, получив ответ, направился туда, ведя за собой Ёсана. Он был возбуждён так сильно, как никогда ранее. И всё это было без таблеток. Чонхо старался не думать о том, что, возможно, вид обнажённого парня остудит его.       Чонхо стал расстёгивать пуговицы на рубашке Ёсана, иногда касаясь подушечками пальцев светлой кожи. Казалось, между их кожей проскакивали искры. Ёсан глубоко дышал, Чонхо не отрываясь смотрел на парня. Стянув рубашку с плеч и отбросив её в угол, Чонхо прижался губами к ямочке на шее, водя языком по бархатистой коже, ловя её нежный, едва уловимый фруктовый аромат и солоноватый привкус. Чонхо сжал плечи, локти, запястья, изучая парня. Он вдыхал запах чужого тела, который будоражил его рецепторы. Проснулось непреодолимое желание укусить парня. Чонхо осторожно сомкнул зубы на плече Ёсана, парень дёрнулся, выдохнул. Чонхо гладил спину и бока блондина, поражаясь бархатистостью белоснежной кожи. Пробежался пальцами по позвонкам, отчего танцор выгнул спину, рыкнув от удовольствия, надавил на поясницу, прижимая парня ближе к себе, запустил пальцы под пояс брюк и сам задрожал от нетерпения. Он быстро расстегнул брюки танцора, стягивая их вместе с трусами, засмотревшись на покрасневшую плоть, прикасаясь к ней, сжимая и надавливая пальцами на головку. Ёсан качнулся, хватаясь за плечи Чонхо, прижимаясь лбом к его щеке. Чонхо отодвинул Ёсана, быстро разделся сам и, подхватив парня за бока, переместил его в душевую кабину. Прохладные струи воды приятно застучали по их плечам. Чонхо выдавил ароматного геля на мочалку, сладкий запах персика распространился по комнате. Этот аромат так подходил Ёсану. Чонхо намылил спину, плечи, руки парня, сжал его упругую округлую ягодицу, просовывая палец к плотным мышцах. Ёсан подпрыгнул, перехватил руку Чонхо, с испугом смотря в его глаза.       – Надо вымыться хорошо.       – Я сам. Отвернись.              Чонхо послушно отвернулся. Ёсан безумно смущаясь, стал мыть себя. Его взгляд скользнул по спине Чонхо. От красивого рисунка переплетающегося, как змея, дракона у Ёсана перехватило дыхание. От Чонхо исходили волны чего-то запретного, но от этого ещё более желанного. Ёсан шагнул к парню, обхватывая того за грудь, целуя его татуировку. Чонхо резко развернулся, подхватил парня за бока, легко поднимая его и придерживая за бёдра донёс до кровати. Ёсан улыбался, чувствуя обнажённое тело, наслаждаясь, как мышцы на руках Чонхо перекатывались от напряжения, возбуждаясь от движения бёдер при ходьбе и упирающегося ему в мошонку горячего члена. Это было так волнительно, пошло, желанно. Ёсан потёрся своим членом о живот Чонхо и парень в ответ, рыкнув, укусил белоснежное плечо.       Опустив танцора на кровать, оставив грубый поцелуй на губах, Чонхо вернулся в ванную, достал из кармана своих брюк презервативы, прошёл на кухню, взял баночку оливкового масла, вернулся к своему принцу, ожидавшего его. Чонхо навис над ним, целуя шею и плечи, прижимая его руки к своей груди. Ёсан терялся в ощущениях, невольно вспоминая свой первый раз с парнем и думая о том, что тогда не было такого сильного возбуждения. Чонхо просунул своё колено между ног парня, раздвигая их в сторону, прижимая колено к мошонке. Ёсан невольно приподнял бёдра, потерявшись о чужую ногу. Чонхо снова зарычал, прикусив правый сосок Ёсана. Танцор задёргался от смешанных чувств удовольствия и боли, снова приподнял свой таз, прижимаясь плотнее к ноге Чонхо, сжимая её своими бёдрами. Чонхо хрипло застонал, сильнее сжимая зубы. Ёсан вскрикнул от боли, но выгнул спину. Брюнет почувствовал металлический привкус крови, приподнялся, наблюдая за капельками крови на соске. Ругая себя за несдержанность, он зализывал ранку, пока кровь не перестала течь. Ёсан не понимал, что его укусили до крови: сильное желание смешалось с болью, лишило его чувства реальности.       Чонхо резко раздвинул колени парня, открыл бутылочку масла, выливая холодную жидкость на свои пальцы и анус парня. Сразу же протолкнул один палец. Ёсан занервничал, задёргался, инстинктивно пополз вверх. Чонхо сжал плечо блондина, останавливая его, прижал своим телом, продолжая проталкивать палец. Ёсан был тугим, настоящим девственником, он до боли сжимал палец внутри себя, всхлипывая и поскуливая, делая попытки вырваться. Но внутренний жар подгонял Чонхо и он продолжал настойчиво растягивать парня.       – Чонхо! – со слезами простонал Ёсан, когда в него вошло уже два пальца. – Больно! Пожалуйста.       – Потерпи. Ещё немного! Вот так, мышонок. – Чонхо был на грани и сейчас просто не смог бы остановиться. Ему до потери рассудка хотелось овладеть этим телом. Казалось, его член от нетерпения готов был взорваться. Поэтому Чонхо продолжал толкать пальцы внутрь, раздвигая их, вырисовывая круги, сгибая их. Он понимал, что торопится и не даёт достаточно времени для привыкания, но не мог сдерживать себя. Ёсан дёргался, глотая слёзы, жалобно скулил, но старался расслабиться и глубоко дышать, как шептал ему на ухо Чонхо.       Чонхо, решив, что достаточно подготовил Ёсана, убрал пальцы, проведя ими по внутренней стороне бёдра парня, и резко отстранился. Он не понял, что именно послужило причиной, но почувствовал, как его запал угасал. Чонхо не знал, что делать: он разозлился сам на себя и со злостью ударил кулаком по кровати. Ёсан приподнялся, всматриваясь в лицо Чонхо, замечая на нём разочарование и злость.       – Что-то не так? – обеспокоенно поинтересовался Ёсан. Чонхо молчал, смотря в пол. – Скажи, пожалуйста.              Но Чонхо не мог найти в себе сил признаться, что всё же полностью обнажённый Ёсан не вызывает в нём тех эмоций, которые нужны для близости. И просить Ёсана одеться для этого тоже не мог, потому что Ёсан просил его больше не заикаться об этом. Но Ёсан быстро сообразил, сопоставив всё, что ему ранее говорил Чонхо.       – Мне надо одеться? – как мышонок пропищал Ёсан, так как сам не знал, как он относится к этой идее. Чонхо встрепенулся от услышанного, но покачал головой, не желая заставлять парня делать то, что тому было неприятно. – Открой шкаф, – толкнув Чонхо в плечо, сказал тихо, но бескомпромиссно Ёсан, – выбери там что-нибудь на свой вкус. Быстрее! – поторопил Ёсан парня, потому что Чонхо продолжал сидеть на кровати. – Или проваливай!       Чонхо поднял взгляд, всматриваясь в лицо танцора, глаза которого горели желанием и злостью. Парень поднялся, открыл шкаф. Выбор одежды был небольшой. Чонхо не хотелось заставлять Ёсана одеваться в платье, но тут его взгляд упал на колготки. Он прикоснулся к ним: чёрные, в сетку. Одна эта мысль и желание увидеть их на танцоре вызвали бурю эмоций. Он осторожно протянул колготки парню, тот никак не отреагировал на выбор и просто стал одевать их. От каждого движения ноги и рук, раскатывающих колготки, Чонхо будто пробивало током. Он неудержался, провёл рукой по колену, обтянутого чёрной сеткой. Танцор замер. Чонхо смотрел диким, звериным взглядом на парня. Он подхватил танцора на руки, поставил его на ноги и сам медленно надел ему колготки до конца, готовый кончить только от этого изумительного вида выпирающего возбуждённого члена, обтянутого сетчатым капроном. Чонхо развернул парня к себе спиной, толкнул к столику, заставляя того облокотиться на поверхность, раздвинул его ноги, ведя дрожащей рукой вверх от колена к ягодице. Чонхо рыкнул, шлёпнул по округлой форме. Схватив презерватив и масло, он подцепил пальцами сетку, разрывая её. Ёсан охнул от неожиданного действа, передёрнул плечами от холодного масла, капающего на его задницу и громко вскрикнул, когда Чонхо вошёл в него. Было невыносимо больно, внутри всё жгло, хотелось избавиться от чужого в себе. От нестерпимой боли Ёсан забыл как дышать, но сделав вдох, он снова вскрикнул, так как Чонхо толкнулся ещё глубже.       – Хо! – Ёсан не мог сдержать слёз. Но Чонхо продолжал проникать глубже, крепче сжимая бёдра танцора. Не смотря на то, что Чонхо старался двигаться медленно, он чувствовал насколько парню неприятны и болезненны его движения. Спустя некоторое время Ёсан привык к этим ужасным ощущениям, стараясь расслабиться, но понимал, что никакого удовольствия это не доставляет ему. Чонхо вышел из парня, повернул к себе, крепко обнял, целуя заплаканные щёки, плотно сжатые губы. Постепенно Ёсан расслабился от этих ласк, он стал отвечать на поцелуи, сжимал плечи Чонхо. Тот в свою очередь медленно, шаг за шагом, толкал танцора к стене. Ёсан ойкнул, когда коснулся спиной ровной и холодной поверхности, оглянулся. Чонхо подхватил его правую ногу под коленом, болезненно вошёл, – лицо Ёсана искривила гримаса боли, – и прижав парня плотно к стене своим телом, подхватил вторую его ногу, закидывая себе на талию. Снова неприятная, тянущая боль и противные ощущения. Однако от мощных толчков положение танцора немного изменилось и при следующем толчке внутри него вспыхнул яркий и жаркий огонёк, который пробежался по всему телу, сводя судорогой пальцы на ногах. Ёсан протяжно охнул, замер: огонёк внутри так быстро погас. Но не успел танцор опомниться, как при следующем толчке зажёгся ещё один огонёк, чуть ярче предыдущего, заглушающего собой все неприятные ощущения и боль. Ёсан постанывал в ответ на движения Чонхо, который ускорил темп так, что вспышки внутренних огоньков сменяли друг друга, не дожидаясь, когда погаснет предыдущий.       – Ещё, Хо! Ещё! Прошу! – Ёсан чувствовал зависимость от новых ощущений. Он приближался к кульминации, теряя чувство реальности, и только ритмичные и сильные движения Чонхо связывали танцора с настоящим.       По лбу Чонхо катился пот, но он не чувствовал усталости. Его руки сжимали ягодицы танцора, обтянутые сеткой, его глаза ловили любую, пусть самую малую эмоцию на прекрасном раскрасневшемся лице. Он видел, как в блаженстве Ёсан закатывает глаза, чувствовал, как тот приближался к апофеозу их соития. Чонхо чувствовал, что и сам близок к развязке. Он не смог сдержать свой порыв и, резко войдя в парня, сделав ещё один короткий толчок, излился в презерватив, создав своеобразную вибрацию внутри, глухо простонал. Ёсан что-то прохрипел, сжимая плечи партнёра. Чонхо продолжил подрагивающие движения членом внутри, обхватил рукой член парня, лаская его ритмичными движениями. Ёсан откинул голову назад, практически беззвучно простонал, изливаясь в руку Чонхо. Он сразу же обмяк, повиснув на парне, который аккуратно опустил его ноги на пол. Поняв, что танцор не сможет сделать и шага, Чонхо подхватил его на руки, отнёс в ванную комнату. Снял с него колготки, сполоснул под тёплыми струями воды. Ёсан практически спал, кивая головой, а после вовсе положив её на плечо Чонхо.       Уложив танцора в кровать, Чонхо сбросил сообщение водителю, чтобы тот купил мазь и заодно презервативы и смазку. Даже если у водителя появятся какие-либо вопросы, он не будет озвучивать их своему господину. Дождавшись лёгкого стука в дверь и забрав пакет с заказом, Чонхо отпустил до звонка водителя. И хотя тот намеревался возразить, Чонхо был непреклонен и просто-напросто захлопнул дверь перед носом надоедливого подчинённого. Парень выдавил мазь на палец, аккуратно нанёс на воспалённое место танцора. Ёсан заворочался, отодвигаясь, но не проснулся. Поцеловав блондина в макушку, Чонхо улёгся рядом, прижимая к себе этого невероятного парня, засыпая с мыслями о своём грубом поведении по отношению к Ёсану.              ***       Минги проснулся в крепких объятиях Юнхо. Он улыбнулся, но практически сразу же его настроение упало до нуля. Он снова думал о словах Юнхо и эти мысли лишали его покоя и портили настроение. Казалось бы, что сложного спросить напрямую? Но Минги не мог себе этого позволить. Это походило бы на выспрашивание. Нет, он не сомневался в чувствах Юнхо – тот испытывал страсть к нему. Но, хоть эти чувства тоже были важны, всё-таки они не являлись приоритетными для парня. Ему хотелось любви, взаимной любви. Хотелось таких отношений, которые приносили бы радость и трепет. Хотелось бы правильных отношений. Но вспоминая свои предыдущие отношения, Минги сомневался в том, что достоин любви.       Парень откинул руку, обнимающую его, поднялся с кровати. Юнхо тут же вскочил следом.       – Что-то случилось?       – Надо брату позвонить.       Юнхо удивился холодному и деловому тону танцора. В голове сразу же пронеслось «похотливый кобель», которым окрестил его Минги при первой их встрече наедине. Юнхо занервничал, в голове мелькали мысли: одна печальнее другой. Он подскочил к Минги, обнял его со спины, оставляя лёгкий поцелуй на плече, на котором красовались следы укуса.       – Ты расстроен?       Минги покачал головой, постарался отодвинуться от Юнхо, но тот крепче прижал к себе парня.       – Скажи мне.       – Твои слова не дают мне покоя.       Минги высвободился из объятий брюнета, подключил телефон к зарядному устройству и скрылся в ванной комнате. А мозг Юнхо в этот момент активно стал работать, прокручивая все слова и фразы, которые он произнёс за эти дни. Какие его слова могли так расстроить танцора? Юнхо оглядел комнату, как будто окружающие предметы могли дать ему ответ. За всю свою жизнь Юнхо так упорно не думал и не пытался вспомнить свои слова, как в эту минуту. Он барабанил пальцем по столу, прокручивая момент за моментом. Встрепенулся, улыбка медленно растянулась на его губах, он бросился в ванную, заскакивая сразу к Минги под душ, крепко обнимая удивлённого и даже немного напуганного его поведением парня.       – Минги! – Юнхо крепко сжал парня, что тот аж охнул, поцеловал его в щёку, уставился прямо в глаза. – Я люблю тебя!       – А?       – Не сомневайся в моих чувствах! Я правда люблю тебя! Я много думал об этом. Я никогда не испытывал такого раньше. Ты будешь встречаться со мной?       Минги стоял с открытым ртом, выражая крайнее удивление от этой речи. Он настолько растерялся, что забыл все слова. Глаза Юнхо светились радостью и любовью, на губах счастливая улыбка, тёплые крепкие объятия.       – О чём ты? – отстраняя от себя брюнета, спросил Минги.       – Не отталкивай меня! Повторю для тебя, вредной буки: я люблю тебя. И я хочу, чтобы мы стали официально парой. Но если ты не готов, я продолжу ухаживать за тобой и ждать твоего согласия. – Юнхо подмигнул и совсем тихо добавил: – Но после вчерашнего ты обязан согласиться.       Минги хмыкнул, ударил брюнета по плечу и прошептал: «дурак!» Они оба засмеялись. Юнхо поцеловал танцора, нежно, ласково, трепетно, но невольно углубил поцелуй, не в силах сопротивляться желаниям.       – Я правда люблю тебя! Думаю, я влюбился в тебя с первого взгляда, тогда, в баре. Мои чувства взаимны?       Минги по неизвестным для него причинам смутился, на скулах появился румянец. И чтобы скрыть своё смущение, он оттолкнул Юнхо, бормоча о том, что не стоит необдуманно произносить такие слова, отвернулся от него. Юнхо ласково улыбнулся, думая, что этот парень очень милый, не смотря на всю его вредность. Он снова обнял Минги, положил подбородок на его плечо и повторил свой вопрос:       – Мои чувства взаимны?       Минги не ответил, но кивнул, готовый сгореть от смущения. И почему его так растрогало это признание.       – Ты не в порыве чувств это всё говоришь?       – Не сомневайся в моих словах. В любом случае, я готов каждый день доказывать тебе их правдивость.