Об отношениях старосты и учителя в одном из университетов Тейвата

Пара выходит из университета, после чего меньше чем за 15 минут подходят к дому преподавателя. Здание выглядело обычным: не особо новое, не слишком старое, этажей 10 в высоту. Чжун Ли достаёт ключи, заходя вместе с Аяксом в подъезд и вызывая лифт. — Какой этаж? Невзначай спросил ученик, подняв взгляд на старшего. — Девятый. Спокойно отвечает он заходя в открывшуюся кабину. Поднявшись на нужный этаж, они выходят. После Чжун Ли открывает входную дверь, запуская Чайлда внутрь. Студент снимает кроссовки, с вопросом в глазах смотря на старшего. — Вон тумбочка с обувью. Поставь туда. Снимая туфли ответил Чжун Ли. Ученик лишь коротко кивает, ставя кроссовки на указанное место. — Выпьем? Поставив туфли спросил преподаватель. — Смотря что. Тарталья пожимает плечами, встречаясь с ним взглядом. В глазах старшего полное спокойствие, что даже немного раздражает. — Есть чай, кофе, какао, вино и виски, но его я тебе не дам, поэтому выбирай из оставшегося. — Эй! Мне уже 19! Возмутился рыжеволосый. — Не думаю, что сейчас тебе стоит пить такой крепкий алкоголь. Ты сам говорил, что быстро пьянеешь и отключаешься. — Ладно, тогда давай вино... Выпью немного для храбрости. — Неужто боишься меня? На губах историка мелькнула ухмылка, а после смешок, когда Тарталья попытался толкнуть его в грудь. — Не относись ко мне как к ребенку! У нас разница всего лишь в 4 года! Чжун Ли ничего не отвечает, он лишь достаёт бокалы и бутылку красного полусладкого вина, разливая алую жидкость по фужерам. Сейчас обоим нужен глоток спиртного, чтобы снять с себя ненужные рамки разумного и оставить лишь настоящих себя, снять маски доброго старосты и правильного, немного строгого учителя, чтобы оставить лишь похоть и страсть этих парней, которые прекрасно дополняют друг друга. Пары бокалов хватает обоим, после чего парни перемещаются в спальню. Ослабляя галстук Чжун садится на кровать. — Сними рубашку. Послышался его приказной тон. И Чайлд подчиняется. Он не может противостоять такому голосу, который словно заставляет его исполнить команду. Пуговицы довольно быстро расстёгиваются и рубашка летит на стул, позволяя увидеть бледноватое тело с розовыми сосочками, что начинали твердеть. Старший закусывает губу, оглядывая Аякса, после давая команду развернуться. Когда она была исполнена преподаватель берет с тумбочки наручники, надевая их на младшего, скрепляя руки за спиной. Чайлд тихо скулит, ведь так ему будет немного труднее, однако сильного негодования не высказывает. По следующему приказу брюки также снимаются с Аякса, отправляясь к рубашке. — Что-то ещё? Вскинул брови Чайлд. — Не помню, чтобы тебе разрешалось говорить. С лёгким холодом в голосе произносит Чжун, вновь смотря младшему в глаза, словно заставляя его опуститься своим взглядом. И Тарталья делает это. Он опускается на колени и если бы он сказал, что такой Чжун Ли ему не нравится, или нравится меньше того преподавателя истории из универа, то он бы соврал. Аякс трётся носом о колено старшего, однако его берут за подбородок, поднимая голову и заставляя смотреть в глаза своему личному богу. Тарталья понимает, что от него хотят, а потому открывает рот. Большой палец Чжуна скользнул на язык рыжеволосого, после чего был обхвачен губами. С лёгкой ухмылкой Аякс ласкает палец старшего, на что слышит одобрительное "хороший мальчик", вот только рыжику кажется, что всё как-то слишком скучно. Внезапно он слабо кусает палец Чжуна. На такую наглость темноволосый приподнимает бровь, освобождая рот младшего и сжимая его скулы — Неужто я поспешил с похвалой? Ах, этот голос, пробирающий до глубины души... Вновь эта интонация, говорящая "подчиняйся", вновь этот взгляд, что заставляет уверовать. Если бы Чжун ли был бы богом, то Аякс бы отказался от своих убеждений и поверил. — Встань на ноги и развернись. Чайлд выполняет приказ, сглатывая. Белье Тартальи также летит к остальной его одежде, в то время как темноволосый встаёт, что-то доставая из тумбочки. Вернувшись на насиженное место он выдавливает лубрикат на пробку, после несильно шлёпая Аякса по заду. Смазка также размазывается и по анусу младшего, ведь Чжун Ли хоть и имел садистские наклонности, но не был мудаком, что не заботится о безопасности саба. Чайлд скулит, ему не хватает чувства заполненности, не хватает сжатых прядей волос, не хватает боли. Словно прочитав мысли младшего Чжун Ли резко вставляет пробку, заставляя Тарталью выгнуться, чуть ли не падая на колени от внезапного появления предмета в заднице. Старший удерживает его, после укладывая рыжеволосого к себе на колени спиной вверх. — Считай удары вслух. Первый шлепок слабоватый, подготавливающий. — О-один... Невольно дрогнул голос Аякса. Второй уже сильнее, после него остаётся бледноватый след. — Два... Вздрогнув сказал он. До шестого шлепка сила с каждым разом увеличивалась, уже заставляя вскрикивать каждый раз, когда рука с размаху касается его. С каждым разом он выгибается сильнее, ведь бьёт Чжун Ли по одному и тому же месту. — Д-десять! Вскрикнул он, шумно хватая ртом воздух. — Вернись на прежнее место. Скомандовал старший и Чайлд снова встаёт перед ним на колени. — Ты знаешь, что делать. Спокойно произнес Чжун Ли, взглядом указывая на свои брюки. Тарталья дёргает руками, будто говоря, что он не может, однако в ответ ему лишь смешок. — Зубами. Аякс выдыхает, чуть приближаясь к старшему, еле как захватывая ткань и расстёгивая пуговицу. После расстёгивается ширинка. Брюки немного стягиваются. Чайлд вновь сглатывает, чуть опуская боксёры и проводя языком по всей длине, вот только... Внезапно пробка, что всё ещё находилась в рыжеволосом начинает вибрировать, из-за чего тот постанывает, выгибаясь до хруста позвоночника. Он поднимает взгляд на Чжун Ли, что довольно ухмыляется, запуская пальцы в рыжие пряди, сжимая их. Аякса утыкают губами в головку, после чего он высовывает язык, чуть постанывая и обводя языком член старшего. После небольшой игры со скоростями вибратора, Тарталья лежит в ногах Чжун Ли, вздрагивая от малейшего касания. Всё его тело сейчас — один сплошной нерв, натянутая струна. Аякса поднимают на руки, из-за чего он простанывает. Старший укладывает Чайлда на кровать, однако... Рыжеволосый делает рывок хватая его зубами за галстук и притягивая к себе. Он просит хотя бы один поцелуй и Чжун Ли его даёт, целуя парня в губы, проводя пальцами по ребрам, талии, бёдрам. Пробка из парня выходит, однако в глазах Аякса было сильное недовольство и Чжун Ли, кажется, понял, почему. — Хочешь, чтобы я снял рубашку? Рыжеволосый кивает, однако последующие слова мужчины заставляют недовольно заскулить. — Ты плохо себя вёл, так что нет. Тарталья дует губы, сжимая рукой простынь. — Это будет тебе небольшим наказанием. Слышится смешок старшего, после чего он резко входит, заставляя вскрикнуть. На глаза Аякса постепенно наворачиваются слёзы, а сам он изливается себе на живот. Чжун Ли же движение не прекращает, лишь в очередной раз шлёпает его, да кладет руку на член младшего, сжимая его и не позволяя кончить второй раз. Чайлд хнычет, ему вновь хочется получить разрядку, но он не может. Движения бёдрами Чжун Ли замедляет, делая несколько финальных толчков, кончая в младшего и отпуская его, давая долгожданную разрядку. — Так как это наш первый совместный секс я был немного мягче. Выходя из Тартальи проговорил он. — Мягче? Ты серьезно? Да блять, я думал, что вырублюсь ещё когда ты вибратор включил! — Но тебе же понравилось. Чжун Ли ухмыляется, чмокая парня в щеку, после поднимая его на руки и относя в ванную. — Ну сними рубашку, прошу-у... Скулит Аякс. — Не-а. Я уже сказал, что это твоё наказание за непослушание. Включая теплую воду произнёс Чжун Ли. — А если я не послушаю тебя? — То завтра на парах ты будешь снова сидеть с пробкой, а на моей паре по обществознанию будет ещё веселее. С усмешкой ответил старший. — Знаешь что, пошло оно всё нахер. Тарталья делает рывок, снимая с преподавателя галстук, а после и рубашку. Двигаться ему больновато, но вид этого загорелого тела с парой тату и несколькими кубиками пресса явно того стоил. Плевать, что будет завтра, плевать, что он скорее всего будет жалеть. Плевать. Вскоре парни вновь лежат на одной кровати — Чайлд в пижаме Чжун Ли, а сам преподаватель в домашних штанах, всё также без верха. Они о чем-то разговаривают, порой обмениваясь ленивыми поцелуями, Аякс ярко улыбается, а Чжун Ли в очередной раз осознаёт, что влюблён в эту улыбку.