* * *
Этим апрельским днём Лена пришла в кабинет к Темпесту по «официальному приглашению». Так уже были при сдаче зачёта в январе. — У меня для тебя две новости, — начал Ричард, отпив немного чая. — Первая: в конце мая ты будешь сдавать экзамен. Тебе придётся отправиться в прошлое одной и выполнить небольшое задание. Оно будет известно, как обычно, накануне, но сказали, что нужно подготовить потайную камеру. А вот эпоху я уже могу тебе сообщить точно: это Германия Позднего Средневековья. А вторая новость заключается в том, что тебе также придётся защищать диплом. Мы это с тобой обсуждали, помнишь? — Да, — ответила девушка.— В октябре. Но с учётом всего того, что произошло за этот год… Я могу поменять немного тему? У меня много информации по Позднему Средневековью и Новому Времени, плюс — личный опыт, практика, и я тут подумала… Помнишь, мы летали в семнадцатый век? — Помню. Такое забудешь… — Так вот… Может мне надо написать что-то про это? Да и вспоминая твой образ… Может, написать что-то про гвардейцев? Темпест поперхнулся чаем. — Кха-кха, не… не надо. Если ты будешь писать по Новому Времени, то в комиссии будет профессор Гоги. А с такой темой… Это ничем хорошим не закончится. — Да шучу я, — Лена усмехнулась. — Это была одна из моих дополнительных наработок, я тебе показывала, но после той ссоры… А если серьезно, у меня есть идея. Раз меня закинут в Германию Позднего Средневековья, то я могу сравнить две эпохи… «Сходства и Различия между Европой Позднего Средневековья и Раннего Нового Времени».* * *
К экзамену Лена готовилась основательно: несмотря на прекрасное знание языка, она уточнила и выучила все «временные» особенности; как можно подробнее изучила планы всех немецких городов; сделала прививки от чумы и прочих заболеваний, что бушевали в тот период; подобрала максимально неприметную одежду, решив нарядиться обычной городской жительницей, и самое главное, придумала, как спрятать камеру. Техники искусно замаскировали мини-камеру в железную заколку для волос. Девушка специально подбирала самое простое украшение, чтобы не подумали, что она его украла. Задание оказалось простейшим: пробыть в прошлом около часа и сделать несколько фотографий. Чтобы отсчитать время, проведённое в прошлом, студентка должна будет запустить таймер на браслете связи, как только завершится переброска. Утром в день экзамена Ричард проводил Лену до машины времени. Она была одета в платье-сюрко с крайне неудобным шлейфом, нарамник, на голове — омюсс. В руках — корзинка. Около кабины их уже ждала экзаменационная комиссия во главе с Михаилом Петровичем. На прощание Темпест сжал руку девушки и сказал: — Главное, ничего не бойся. Она кивнула и шагнула в кабину. Было бы чего боятся! Лена набрала код и нажала кнопку «Пуск». И провалилась в темноту.* * *
Лене нравилась эстетика городов того времени: белые дома с красными крышами, построенные с минимальным использованием дерева, характерные для Германии этой эпохи; торговая площадь— «сердце» каждого средневекового города, и, вопреки стереотипам, разномастные одежды людей: даже крестьяне старались окрасить шерстяные вещи в более яркие цвета. «Вот я дура… На Гоги ругаюсь, а сама же романтизацией и страдаю. Ну, я хотя бы не оправдываю насилие, и… мне просто нравится архитектура», — подумала студентка. Она прошлась по городу. Улицы показались ей достаточно… Приличными? В фильмах часто показывают средневековые улицы, как авгиевы конюшни, но в реальности за чистотой следили, и даже наказывали за выливание ночных горшков на улицы. Девушка не без любопытства рассматривала окружение. Образ был идеально подобран, поэтому на неё никто не обращал внимания. Все жители города занимались своими делами: кто-то спешил на базар с товарами, кто-то — наоборот, за покупками; некоторые просто разговаривали. Королёва перекинулась парой слов с торговцами, решившими рискнуть и торговать прямо на улицах, из своих домов — тогда подобное было не так распространено. Лена незаметно потрогала заколку: камера сделала несколько снимков. Дойдя до площади, Королёва принялась неспешно рассматривать товары, периодически фотографируя моменты, что показались ей интересными. Чтобы не вызвать подозрений, она купила деревянную игрушку в виде лошади и положила её в корзинку. В конце концов, Лена дошла до центра города, где находился собор. И ахнула. «Это же Трирский собор Святого Петра и церковь Богоматери, Либфрауэнкирхе!» — осознала она. Собор был построен в романском стиле, это становилось понятно по лаконичной отделке. Выглядел он прочно и основательно, чему способствовали массивные стены. Церковь же была идеальным примером готической архитектуры: арки с заострённым верхом, узкие и высокие башни и колонны, богато украшенный фасад с резными деталями. Церковь заинтересовала Лену гораздо больше, и девушка подошла ближе. Она рассматривала фасад, украшенный небольшими скульптурами святых, круглые окна, которые были похожи на цветы из-за необычных рам… Внутрь девушка не пошла: ежедневная месса уже давно закончилась, а привлекать к себе лишнее внимание не хотелось. Прослонявшись по городу ещё где-то полчаса, Лена зашла в крайне узкий переулок, и убедившись, что никого нет, посмотрела на браслет связи: прошло уже пятьдесят с лишним минут. «Отлично, ещё минут двадцать, и можно возвращаться». Вдруг она услышала позади себя быстрые шаги. Королёва спрятала браслет и обернулась: навстречу ей бежал какой-то мужчина, очень бедно одетый. Не успела Лена ничего предпринять, как он на ходу выхватил у неё из волос заколку-камеру. Сначала студентка испугалась. Потом захотела заплакать. И лишь через пару секунд сообразила, что может вернуть заколку. И бросилась в погоню. Лена бегала гораздо быстрее вора, но тот лучше знал город. Перебирать в памяти все выученные планы городов было слишком долго, и девушка боялась потерять нищего из виду. Поэтому она решилась на крайние меры. Преступник вёл её по узким, безлюдным улочкам, поэтому Лена смогла без страха достать бластер из потайного кармана. Целиться на ходу было трудно, поэтому пару раз она промазала. Преступник обернулся на звуки выстрелов, и увидев странное оружие в руках девушки, испуганно воскликнул: — Du bist eine Hexe! — Поверь, я гораздо хуже… Лена воспользовалась заминкой вора и подстрелила его парализующим зарядом, после чего забрала у него свою камеру. «Видимо, он заметил, как я часто трогаю свою заколку на рынке, поэтому решил, что она очень ценная. В следующий раз буду иметь в виду», — подумала она. Девушка положила на место бластер посмотрела на таймер: прошёл уже час с момента переброски. «Пора возвращаться» — решила Лена и вдруг осознала, что потеряла корзинку. «С одной стороны, крики этого мужчины могли привлечь внимание и мне нужно как можно скорее убираться отсюда, но с другой, мне необходимо найти корзинку, ведь это может повлиять на результат экзамена… М-да, такая себе дилемма… А вдруг, когда он очнётся, то пойдёт и расскажет всем, что видел ведьму, меня поймают, и…», — рассуждала студентка, и в конце концов, решила рискнуть и найти корзинку. Идеальная память, это, конечно, хорошо, но только вот если ты бежишь за человеком, который украл у тебя ценный прибор, то как-то не особо обращаешь внимание на всякие посторонние мелочи. Королёва поняла, что не может просто так взять и вспомнить, где конкретно она обронила корзину. Пройдя весь путь в обратную сторону и не найдя корзинки, Лена решила купить новую на рынке. «Наверно, мою уже подобрал кто-то другой… Думаю, никто из экзаменационной комиссии не заметит разницы». Она вернулась на площадь и найдя нужного торговца, стала рассматривать товар. Отыскав максимально похожую на утерянную корзинку, Лена стала считать оставшиеся деньги. «Пять, шесть… Шесть денье. Корзинка стоит девять. А что если рискнуть, и попробовать уйти, не заплатив полную сумму?..» Королёва решилась на этот блеф, и протянула мужчине монеты, взяв нужную корзинку и поспешила убраться с глаз. Торговец пересчитал, и поняв, что его обманули, окликнул девушку: — Frau, Sie haben zu wenig bezahlt! Лена не остановилась, даже не оглянулась, лишь бросила на ходу: — Es gibt den ganzen Betrag. Мужчина не стал считать заново. Вместо этого он закричал: — Langfinger! Окружающие отреагировали на удивление быстро, и девушке пришлось отступить. Пробормотав извинения, и разрешив оставить деньги себе, Лена вернула корзинку и удалилась с рынка. Ей хотелось плакать. «Дура! Можно попрощаться и с карьерой временщика, и с дипломом о высшем образовании! Мне не засчитают экзамен, когда узнают о пропаже!» Вдруг произошло нечто странное. К девушке подошли двое нищих мальчишек. Королёва подумала, что те будут просить милостыню, но вдруг увидела у них в руках свою корзинку! У Лены аж дыхание перехватило от волнения. Парнишка, что держал корзинку, подошёл к ней, и протягивая вещь, произнёс: — Frau, ist das nicht Ihr Zufall? Королёва молча взяла корзинку и разрыдалась. Она не знала, как отблагодарить этих двух чумазых малышей: в кармане ни монетки. И вдруг вспомнила, что купила на рынке игрушку. Лена дрожащими руками достала лошадку и протянула её мальчику, после чего убежала. Ей не хотелось выслушивать благодарности, или тем более принимать отказ.* * *
Королёва вышла из кабины машины времени, приподнимая грязный подол платья. Все смотрели на неё. Она продемонстрировала комиссии таймер, потом присоединила камеру к компьютеру и показала сделанные снимки. — Прекрасно, просто замечательно,— произнёс достаточно искренне профессор Гоги, которого Лена из-за волнения даже не заметила, — Елена Геннадьевна провела в четырнадцатом веке почти полтора часа, сделала хорошие фотографии. Только один вопрос, от которого будет зависеть результат экзамена: в каком городе вы побывали и как определили, что это именно он? Лена хитро улыбнулась, и посмотрев в глаза профессору, сказала: — Город Трир. Определила по собору и церкви Либфрауэнкирхе при нём. Гоги переглянулся с Петровым, после чего академик произнёс: — Х-хорошо, судя по всему, экзамен вы сдали на отлично. Ричард, что стоял ни живой, ни мёртвый, чуть не кинулся при всех обнимать студентку, а профессор тихо рассмеялся и сказал: — Ну что ж, увидимся на защите диплома, Злодейка…* * *
Дописывать дипломную работу пришлось в кратчайшие сроки, до защиты оставалось меньше месяца. Лена, и вместе с ней Ричард не спали несколько ночей, поглощая кофе и энергетические таблетки в немалых дозах. Закончили они за два дня до защиты. — Вообще, по правилам, у тебя должна была быть предзащита месяц-два назад, — сказал Темпест, — Но я решил тебя пожалеть и не дёргать лишний раз, да и Петров не особо требовал… Ты уж прости, что всё так не слаженно, просто подобный формат обучения, да и обучение в МИВе вообще — экспериментальная программа. Ты первая смогла подать документы, вот тебя и взяли. И я был единственным, кто согласился взять студента. Но это первый и последний раз… Слишком хлопотно. Но ты знай: я ничуть не жалею о своём решении стать твоим куратором. Чтобы ни произошло на защите диплома, помни: я тобой горжусь.* * *
Зал, где проходила защита диплома, был полон: весь исторический отдел собрался посмотреть на это событие, вероятно, из-за того, что это было что-то новое и не типичное для Института Времени. В комиссии сидели профессор Гоги, академик Петров и несколько экспертов из МГУ, которых Лена не знала. По правилам, там должен был быть и Темпест, но директор ему запретил: его оценка может быть необъективной. Королёва окинула взглядом зал: Ричард сидел в «первых рядах» и волновался, чуть ли не больше, чем сама студентка; Маша, которая пришла поддержать подругу, кивнула, поймав на себе взгляд Лены; Иван Сергеевич, Полина Полоскова и Полина Метёлкина, спасательница Простакова… Все здесь. Девушка посмотрела на «судей»: Гоги, с его самовлюблённой ухмылкой, Михаил Петрович, который щёлкал ручкой от нервов, и незнакомые профессора, восседавшие с невозмутимым видом. Лена вздохнула, и начала: — Здравствуйте, я Королёва Елена Геннадьевна, моя дипломная работа «Сходства и различия Европы Позднего Средневековья и Раннего Нового Времени». Позднее Средневековье — это XIV и XV века, этот период ещё называют Эпохой Возрождения. Он ознаменовал собой переход от Средневековья к Новому времени. Раннее Новое Время — XVI и первая половина XVII веков. Различия видны, начиная с философии. В Средние Века считалось, что Бог — высшее благо, творец мира, единственный «правильный» объект исследований. В Эпоху Возрождения помимо Бога начали исследовать и человека, а в Новое Время ярко выраженный антропоцентризм, то есть в центре исследований — человек, как творец мира и самого себя. Так же менялось отношение к античной культуре: если в Средневековье вся нехристианская культура осуждалась, то в Эпоху Возрождения античная культура активно изучалась, была как образец для новых произведений. Можно также назвать следующие различия в философии: От циклического восприятия времени — к линейному; От необходимости ограничивать себя, откладывать лучшее на загробную жизнь — к утверждению права человека на счастье в земном бытии; От проповеди пассивности — к возвеличивании человеческой деятельности; От аскетизма — к гуманизму. Религия тоже претерпела изменения: в Средневековье господствовал католицизм, тогда как Новое Время — это религиозные войны, реформации и протестантизм. Стоит отметить, что в Средние века население было заперто в Европе, а Новое Время — Эпоха Великих географических открытий, происходит развитие колоний по всему земному шару. Изменился и политический строй: от феодализма, вассальной лестницы, и представления, что король — первый среди равных, перешли к абсолютизму и отношениям типа «господин-слуга». Развивались и формы ведения боевых действий: от длительных осад замков, которые могли длиться годами, до господства пороха и артиллерии. Войны стали значительно короче. В Средневековье основой армии являлось дворянское и феодальное ополчение. А для Нового Времени были характерны рекрутская повинность и регулярное войско. Совершенствовалось и производство: ремесло больше не концентрировалось в городских цехах, то есть в профессиональных обязательных объединениях. На смену этому пришли мануфактуры и разделение труда. Сходств между Средними Веками и Новым Временем мало, но они так же заслуживают внимания. Несмотря на серьёзные изменения, многие слои населения так и оставались бесправными. Народные массы для гуманистов Возрождения были «стадом тупых животных», которые не заслуживали внимания. Не прибавилось прав и свобод у женщин, даже наоборот, в период Раннего Нового Времени был самый настоящий фемицид: было сожжено за «колдовство» гораздо больше женщин, чем за всё Средневековье. Из всего вышесказанного можно сделать следующие выводы: различия видны во всех аспектах жизни людей того времени, за исключением моментов, касающихся прав женщин и бедных слоёв населения. В качестве раздаточного материала я подготовила сравнительную таблицу, которую вы можете посмотреть в приложении. На этом у меня всё, я готова ответить на ваши вопросы. Лена выдохнула. Воспроизвести без запинки весь текст, в условиях сильного стресса — задача не из лёгких, но она справилась. «Видимо, всё-таки я стала более спокойной за этот год… Надеюсь, вопросов будет не слишком много». Королёва посмотрела на Ричарда. Тот показал ей большой палец и подмигнул. — У меня есть вопрос, — сказал профессор Гоги и поймал на себе полные ненависти взгляды Темпеста и Маши. — Вопрос по содержанию работы. Вы, Елена Геннадьевна, утверждаете, что нет особых различий в плане прав и свобод для женщин, и что был устроен настоящий фемицид. Чем обосновано это заявление, кроме ваших взглядов? «Ну, профессор, я тебе это припомню», — подумала Лена, а вслух ответила: — Об этом говорят источники, которые я указала в списках используемой литературы, например работа Делюмо «Ужасы на Западе: Исследование процесса возникновения страха в странах Западной Европы, XIV-XVII вв». Гоги хмыкнул: — Ладно, вопросов у меня больше нет. — Зато у меня есть, — вдруг сказал академик Петров. — Имеет ли данная работа отношение к в-вашей дальнейшей научной деятельности? — Разумеется, — с облегчением ответила Королёва. — Я собираюсь изучать Эпоху Возрождения и Раннее Новое Время в качестве военного историка. Естественно, после того, как я отработаю лаборантом в Исследовательском отделе МИВа. — Х-хорошо, в таком случае, если у других членов комиссии больше нет вопросов, я попрошу вас удалится на некоторое время. Лена вышла из зала, и вслед за ней выбежали Ричард и Маша. — Всё будет хорошо, — успокаивал Королёву Темпест, — Гоги ничего не сделает, он же сам себе не враг, а Михаил Петрович полностью на твоей стороне. — Да я и не переживаю, — улыбнулась девушка.— Я уверена, что всё будет хорошо. — Отличный настрой! — рассмеялась Маша, которая в институте славилась своим оптимизмом. Подтянулись другие «зрители», и Ричард отвёл Лену в сторону, чтобы её никто не трогал и не доставал с вопросами. Комиссия совещалась около получаса. За это время Маша сбегала в столовую и принесла чай с пирогами, которые так нравились студентке. Королёва поблагодарила подругу, но съела мало: в горле всё-таки стоял ком. Когда, наконец, академик Петров пригласил Лену обратно в зал, Темпест пошёл с ней. — Я тебя одну в такой момент не брошу. Михаил Петрович, который являлся председателем комиссии, объявил: — Что ж, поздравляю вас, Елена Геннадьевна, ваш средний балл четыре целых и шесть десятых, а это оценка «отлично». Не жалею, что взял вас в свой институт.* * *
— А в другом ВУЗе у меня был бы сейчас выпускной… Вручили бы диплом, все пели бы «Gaudeamus»: “Vivat Academia! Vivant professōres!”, — Лена рассмеялась. — Ох уж эти традиции! Бессмысленные, но порой… Любопытные. Ричард и его уже бывшая студентка сидели на ступеньках около главного входа Института Времени. Был уже поздний вечер, но солнце ещё не полностью скрылось за горизонтом: типичная картина в начале лета. — Если хочешь, можем устроить, — сказал Темпест. — Да нет, спасибо! — Королёва улыбнулась. — Мне это не нужно, честно. Одно дело, если группа студентов, а тут я одна… Впрочем, кое-что можно сделать… Она вскочила и подала руку Ричарду, и когда тот встал, потащила его в парк, находившийся около Института. В тени деревьев было темнее, но местами горела подсветка пешеходных тропинок. Лена привела Темпеста в центр парка, где находился фонтан. — Я хочу с тобой станцевать, как на классическом выпускном вечере. Не бойся, нас никто не увидит. Если захочешь, можно музыку поставить на браслете, но можно и без неё. И не обязательно танцевать вальс, можно… Можно просто двигаться в такт песни. Она попросила нейросеть ГалаНета найти и включить музыку для парного танца. Лена вновь взяла Ричарда за руку, мягко сжимая, и улыбнулась, но тот смутился. Безусловно, каждый сотрудник института, что мог отправиться в прошлое, умел танцевать, но чтобы просто так… — Просто двигайся, как чувствуешь. Или отзеркаль мои движения. Королёва положила другую руку ему на плечо и начала двигаться. Сначала медленно, раскачиваясь из стороны в сторону, потом чуть быстрее, набирая темп. Они то вытягивали руки, расходясь, то притягивались ближе друг к другу. Движения были лёгкими, свободными. Лена посмотрела в глаза Темпесту и рассмеялась. Он не выдержал и тоже улыбнулся. Чуть осмелев, Ричард стал сам направлять девушку, чуть приподняв руку, позволяя ей покрутиться. Они кружились, по-детски улыбаясь и смеясь. А когда музыка закончилась, обняли друг друга. В этот момент не было ничего, ни прошлого, ни будущего, ни, казалось, настоящего. Они будто находились вне времени, в том потоке между двумя точками в пространстве, как при перебросках. Были только они двое, сотрудники института Времени, которые стали друг для друга семьёй.