Потеря

Гарри не пытался скрывать своего отчаяния, пробираясь между телами своих друзей, в изломанных позах лежащих на полу, оскальзываясь на лужах крови, чувствуя незримое ликование Темного Лорда. Он, Волан-де-Морт, казалось, подпитывался этим отчаянием, этим страхом, этим горем, и от этого его сила только росла. Гарри шел по коридорам к холлу, туда, где сейчас кипела битва. По его грязной щеке чертила светлую дорожку чистой кожи слезинка. Пыль клубилась в воздухе, и создавалось ощущение, что она олицетворяет панику и смятение, царившую в душах сражающихся. В холле десятки волшебников бились не на жизнь, а на смерть с Пожирателями. Гарри видел, как яростно наскакивала на своих противников Полумна Лавгуд, призывая на помощь нарглов, видел, как мечется грузный Пожиратель между разъяренными Симусом, Невиллом и Роном, видел, как угасает жизнь в чьих-то остекленевших глазах. И вдруг рыжий вихрь пронесся мимо него, обдав ароматом цветов, смешанным с удушливым запахом крови, и Джинни Уизли отважно атаковала Долохова. - Джинни! Что ты тут делаешь?! – воскликнула миссис Уизли, но Долохов не давал Джинни ответить, насылая на нее одно заклятие за другим. Его противница металась, уворачивалась, громко выкрикивала заклинания, и в ее глазах горела такая решимость, что даже Гарри стало не по себе. Однако он не смог увидеть продолжения их боя – заклинание, выпущенное Пожирателем, просвистело в дюйме от его уха. Гарри обернулся и едва успел отразить следующую атаку, прежде чем обездвижил Пожирателя. Когда он повернулся к Джинни, та заклинанием отшвырнула палочку Долохова подальше от него и нацелилась на него, готовясь произнести заклятие. Гарри слишком поздно заметил, что Долохов запустил руку в карман мантии. Он не успел ничего понять, а Пожиратель уже сделал рывок вперед и, кажется, прижался к Джинни. - Что за?.. – Гарри рванулся вперед, наставил палочку на Долохова и выкрикнул: - Петрификус Тоталус! Джинни в руках Пожирателя странно обмякла, ее глаза расширились. Гарри едва успел подхватить ее, ногой отпихивая упавшего Долохова. - Джинни, что с тобой? Он тебя ударил? – Гарри прислушался к ее неровному хриплому дыханию и побледнел. Пальцы Джинни легли на ее живот. Гарри проследил за ее движением. По свитеру Джинни медленно расползалось алое пятно. Рука девушки нащупывала обсыпанную изумрудами рукоятку кинжала, его лезвие ушло глубоко в ее тело. Джинни издала стон. - О Господи, нет, - Гарри в ужасе прикоснулся к отяжелевшему от крови свитеру. – Джинни, нет, нет, НЕТ! Война вокруг него не прекратилась, но для Гарри весь мир в одно мгновение рухнул и разбился на миллион осколков. - Джинни, все будет хорошо, - он не знал, что сделать, чтобы сохранить ей жизнь. Волшебники не умирают, нет, волшебники не умирают от простых кинжалов! – Смотри на меня. Все будет хорошо! Все будет хорошо... – Гарри убрал прядь медно-рыжих волос, упавшую на ее стремительно бледнеющее лицо. Кровь все сочилась, пропитывая пыльный свитер Джинни. - Гарри, - прошептала она. На ее губах булькнула кровь. Гарри не чувствовал ничего, кроме всепоглощающей боли. Он даже не чувствовал слез, закипевших в уголках глаз и градом покатившихся по щекам. Лишь боль, что огнем выжигала все внутри него, и Джинни на его руках, из которой вместе с кровью вытекала жизнь, - вот и все, что осталось у Гарри. Джинни подняла руку и коснулась щеки Гарри, затем издала последний судорожный вздох. Пальцы обмякли и соскользнули с лица Гарри. - Господи, Джинни! – миссис Уизли возникла из ниоткуда, разбив звенящую тишину в ушах Гарри, пока он смотрел, как стекленеют такие родные глаза Джинни. Жизнь угасала в них, и Гарри почти физически ощущал, как умирает частичка его самого. Он поднялся. Джинни была в надежных руках своей семьи. Он медленно повернулся и зашагал к дверям, едва передвигая ноги, невидящим взором глядя перед собой. Слезы застилали его глаза, в ушах звенело, и неведимая Джинни монотонно повторяла «Гарри... Гарри... Гарри...», заставляя его раз за разом переживать свою смерть. Все, чем он жил, рушится на его глазах. Зачем в таком случае вообще жить? То, что было у Гарри, умирает и исчезает. Так зачем же он цепляется за свою собственную жизнь? Разве она нужна ему такой – искалеченной, опустошенной, горькой? Гарри неосознанно сжал кулаки так, что ногти впились в кожу. Он принял решение. Это из-за Гарри умирают те, кого он знал и любил. Из-за Гарри страдают сейчас все люди, которые дерутся за свою жизнь в холле. Гарри не знал, почему именно сейчас, когда на его руках умерла девушка, которую он любил, он принял решение расстаться с собственной жизнью, чтобы спасти остальных. Но одно он знал точно. Он идет к Волан-де-Морту.