All my troubles on a burning pile

— Покко. Он ненавидел, когда брат произносил его имя таким тоном: холодным и пробирающим до мурашек. В эти моменты приходило осознание, что от Марселя, человека с замечательным чувством юмора, не осталось и следа. Бывали случаи, когда тяжёлый разговор удавалось переиначить в шутку, но, ощущая явную сосредоточенность, отражавшуюся в глазах брата, Порко понял, что сегодня определённо не тот день. — Объясни мне, Покко, — Марсель подошёл чуть ближе, будто бы намеренно повышая уровень напряжённости, — за что ты так ненавидишь Райнера? — Вопрос прозвучал словно пуля, просвистевшая над головой. Вот уж не думал он, что брат кинется защищать этого хлюпика. Да, Марсель много раз разнимал их, если начиналась драка, но долгих, предосудительных лекций никогда не читал и лишь просил Порко отстать от Райнера. Брат спускал такое поведение с рук, а значит, ему было плевать. Стремительная смена позиции заставила Порко почувствовать неладное. Неужели, его попросили? — Только не говори мне, что это он тебя науськал, Марсель, — ответил Порко, злобно огрызнувшись. Лицо брата переменилось. В его глазах читалось смятение. Как же легко было вывести Марселя на чистую воду, он никогда не был силён в сокрытии своих эмоций. — Ты меня расстраиваешь, Покко, — опустив голову, сказал он, — я приветствую твоё стремление стать воином, — он врал, — но задирать людей, не способных дать тебе сдачи, поступок низкого и жалкого человека! Черта из детства, которая докучала ему даже спустя десять лет, это неумение контролировать всплески агрессии. По правде говоря, он был действительно импульсивным человеком. Как и сейчас. Порко вновь поддался эмоциям. Не думая ни о чём, он замахнулся, ударив Марселя в челюсть с такой силой, что тот отлетел на несколько метров. Не успев вовремя среагировать, он не сгруппировался при падении, сильно ободрав локти. Кажется, не только локти. Копчик тоже неслабо болел. Набросившись на брата, Порко, похоже, был готов избивать его до потери пульса, но, по-настоящему хорошо получилось врезать только раз. Последующие удары были размашистыми и неточными, из-за чего Марселю не составило труда закрыть лицо руками и обороняться. Когда боль перестала быть такой острой, он собрал оставшиеся силы в кулак и сумел оттолкнуть к стенке сидевшего на нём Порко. — Уймись и подумай над своим поведением, — выдохнул Марсель, аккуратно проводя рукой по опухшей щеке. Он, не обращая внимания на оставленного в смятении Порко, пошёл в ванную за аптечкой. Достав перекись, пинцет и вату, он стал обрабатывать уже начавшие кровоточить ссадины. Было бы хорошо ещё где-то найти йод, чтобы синяки поскорее прошли. Грёбаный Покко. Больно же, чёрт тебя дери. Выглянув из ванной, дабы посмотреть в каком состоянии брат, Марсель обнаружил, что Порко куда-то исчез. Может, он сейчас сидит в их комнате. Однако, обойдя квартиру вдоль и поперек, он понял, что дома его нет.

***

Близилась ночь, а Порко так и не пришёл. По-хорошему, стоило отправиться его искать, но Марсель слишком устал от неконтролируемых вспышек агрессии, которые брат даже не старается обуздать. Пускай походит, поразмыслит, это действительно пойдёт ему на пользу. Не так уж часто он желал о чём-то задумываться. Выключая свет, Марсель взглянул на пустующую кровать Порко. Он тяжело вздохнул: — Иди к чёрту. Сон оказался беспокойным. Его голову не покидали глупые навязчивые мысли, что с братом могло что-то случиться. Бред ведь. Порко Гальярд — кандидат в воины Маре с хорошими физическими показателями. Помимо избиения лежачего он способен дать сдачи противнику на голову выше него. Пару раз он смог уделать в бою даже Анни — по крайней мере, с его слов, поэтому навалять нескольким хулиганам в подворотне, Порко не составит труда. Причины для переживаний были надуманными, но не давали полноценно уснуть. Последней каплей стало видение, где исполосанное и покрытое синяками тело Покко лежит в луже собственной крови. Он будто бы смотрел всё это время на Марселя и звал его. Безостановочно. — Братик, братик, братик… Его голос настолько сильно бил по ушам, что невольно заставлял Марселя пробуждаться. Ощущения после сна оказались нервными и гадкими, до того момента, пока он не обнаружил на своей кровати Порко, липнувшего к нему и требовавшего объятий. Ещё до конца не очнувшись после сонного бреда, Марсель, радостный за благополучное состояние брата и одновременно шокированный его избыточным проявлением чувств, очень сильно хотел выразить, как он зол, но так счастлив, что с Порко всё хорошо. — Покко, — в голове роилось страшно много мыслей, но сил хватило только на произнесение его имени. Прекратив бубнить бессвязный бред, Порко обратил внимание на Марселя — Братик. В нос ударил лёгкий запах перегара. А вот это уже что-то новенькое. — Покко, чёрт тебя дери, ты где взял алкоголь? Повисло недолгое молчание. Может, ему всё-таки показалось? Нет, проблем с различимостью запахов у него определённо не было. — Я встретил Зика и он решил меня угостить, — лениво промычал Порко, — хотя, скорее просто угомонил моё искреннее любопытство, — усмехнулся он, — а то от Магата бы потом таких люлей отхватил. Марсель осуждающе смотрел на него и Порко поспешил скорее найти оправдание. — Не ну а какого хрена он в своё ночное дежурство пьянствует? — и то верно, подумал Марсель, но прижурить всё равно решил, схватив за нос. — Больно же! — но Марсель будто бы не слушал. — Ах, мой маленький, неразумный братец, не умеешь ты пить, совсем не умеешь. Сегодня ты и так достаточно глупостей натворил. Слезь с моей кровати и ложись спать. — Никак не среагировав на его требования, Порко продолжал лежать рядом с Марселем, — иди в свою кровать, — повторил он, пихнув брата в бок. Почувствовав на своей руке крепкую хватку, Марсель был готов защищаться от очередного приступа агрессии брата, никак не ожидая, что Порко нырнёт под одеяло и сядет на бёдра. — Братик, пожалуйста, прости меня — он коснулся его лица, нежно целуя синяки, оставленные после драки, — я так виноват перед тобой, позволь мне исправиться и сделать тебе приятно. Порко не стал ждать согласия, но и настойчивым не был. Забравшись руками под футболку, он очертил кубики пресса. Он помнил те месяцы изнурительных тренировок, когда Марсель в поте лица совершенствовал физические навыки, он помнил, как его тело крепчало и становилось сильнее. Это упорство не могло не вдохновлять. Осознание того, что он касается брата не во время очередного состязания, сводило с ума. Хотелось трогать его везде, изучать, крутить соски между пальцами, ласкать чувствительную шею и довести до исступления любимого, дорогого человека. Хотелось спрятать Марселя в своих объятиях от этого проклятого, поглощённого войной мира, взять на себя роль старшего брата. Порко казалось, что странное и неправильное к брату чувство угаснет и умрёт вместе с ним. Однако сейчас он сидит на его бёдрах, готовый дарить любовь и ласку, сидит и ждёт, когда Марсель ему врежет и уложит на лопатки. Где проходит та грань, когда он начнёт защищаться? Разорвав поцелуй, Порко изучающе смотрел на брата, на его раскрасневшееся лицо, которое он стыдливо закрывал руками. Милый братик, меня незачем стесняться. Порко не заметил, как его схватили за ворот рубашки, как чувственно дрожало тело Марселя, услышав лишь, наверное, самые важные в его жизни слова, расцененные как однозначный приказ к действию. — Покко, медленнее. Неужели, его и вправду приняли? Приняли его аморальные чувства… Он не услышал оскорблений, намерений врезать, отомстить. Это была лишь простая и короткая просьба. Его братик потрясающий. Проведя ладонью по животу до резинки трусов, он ненадолго остановился. — Братик, пожалуйста, разреши, — он продолжал целовать синяки на лице, — я так хочу услышать твои сладкие крики… Эти слова окончательно сбили ровное дыхание Марселя. Пытаясь сдержать сдавленный стон, он произнёс заветные для Порко слова — Да, Покко.

***

Дорогой, любимый Марсель, ради тебя я положу свою жизнь на алтарь, сделаю всё, чтобы ты был счастлив, спрячу от любых невзгод, защищу… Букет белых лилий рассыпался среди множества цветов на братской могиле. … ведь я, правда, тебя люблю.