Оставлю тебя

Честно говоря, Виктория Алёхина всегда была очень придирчивым человеком, а особенно ее критика касалась других людей. Вику настолько часто раздражали люди, что она даже не сомневалась в том, что любого бесящего её человека можно ударить или же наехать на него, чем она и занималась довольно часто и без стыда. На проекте Алёхину раздражали почти все, но периодами. То Юля выбесит, то Кошутина что-то ляпнет тупое, то Влада как сучка себя поведет. Со временем Вика научилась держать себя в руках и прощать людям ошибки и глупости. Людям, но не мразям. А мразью Алёхина считала лишь одного человека – Мазур. Женя раздражала Вику настолько, что такая пассивная агрессия, как сильное сжатия кулаков и демонстрационное закатывания глаз не помогала. Чувства просто разрывали девушку на части, ее злости при виде Евгении не было предела! Агрессия накапливалась где-то глубоко-глубоко в сердце и давала импульсы всему телу. На лбу показывалась синяя полосочка, нога отчаянно топала по полу, руки сжимались в кулаки, а темные пушистые волосы буквально вставали дыбом. Злость пожирала Вику, заставляя ту накидываться на Женю с кулаками раз за разом, желая выпустить эту злость наружу. Что же такого делала Женя, что Алёхина испытывала настолько сильные эмоции из-за этой девушки? Если в целом и объективно – ничего. Женя вела себя хоть и неидеально, но куда лучше других своих одноклассниц. Взять только Юлю. По логике она должна была бесить Вику больше, чем Женя, ведь конфликтовали они куда чаще, но нет. Именно Женя вызывала у Алёхиной желание рвать и метать и невероятно сильные чувства. *** – Мазур, завали, – произнесла Вика, когда девушки уже вечером готовились ко сну. Спустя только недель уже совсем не хотелось играть в "правду или действие" или болтать до утра, как они делали это раньше. Все хотели выспаться, чтобы днем порвать на испытании всех. Участниц осталось не так-то много – всего лишь 5 человек. Обстановка в школе была и так ужасно напряженная, но Вика решила добить и так плохие взаимоотношения со всеми. – Я не понимаю на языке лилипутов, тебя не слышно, – Женя демонстративно не смотрела в сторону Алёхиной и собирала вещи, чтобы пойти в душ. – Да ты кроме как за внешние признаки предъявить ничего не можешь, – завопила Виктория. Ярость снова накапливалась в её груди, да и шутки про рост очень даже задевали девушку. – Обе ебальники закройте уже наконец! – крикнула на девушек Юля, которая отчаянно пыталась уснуть под щебет Алёхиной. – Блять, я вообще ничего ей не сказала! – Мазур, похоже, тоже уже вышла из себя, – и вообще мне похуй, Вика, отъебись. – Перестань материться! – Перестань ебать мне мозг, – на этой фразе Мазур хлопнула дверью в ванную. В комнате сразу стало тише. Вика села на кровать, поставила локти на коленки и взялась за голову. Она так устала за сегодня, так хотела отдохнуть, но этот незаконченный конфликт не давал ей покоя. Гробовая и неловкая тишина. Девушки уже почти улеглись спать, стараясь не думать об очередном сраче главной истерички проекта, а она задумчиво разглядывала свои пальцы, даже не успев переодеться. Желание продолжить спор нарастало, а вот времени на это было все меньше и меньше. Сейчас Женя выйдет из душа и не будет её слушать. Действовать надо прямо сейчас. *** Девушка хлопнула дверью, оставив крики Виктории в комнате. Женя всегда была готова ответить тем, кто оскорбляет её и регулярно посылает нахуй, при этом затыкая рот, любой, кто пытался заткнуть Мазур, получал по ебалу. Абсолютно любой. Но не Вика. Женя никогда не жалела никого, но именно Алёхиной девушка не могла дать пизды. Что-то останавливало ее каждый раз, когда кулаки сжимались и мышцы напрягались, чтобы нанести удар. Хотелось вырвать этой маленькой дряни все волосы, но Мазур просто не могла этого сделать. Каждый раз, когда Вика пищала что-то снизу, Женя оборачивалась и смотрела в маленькие карие глаза. Мазур казалась невероятно милой картина маленькой громкой девочки, которая вставала на носочки, чтобы своим высоким голоском послать Женю нахуй. Иногда, чтобы заткнуть Вику, девушка даже думала о том, чтобы резко поцеловать Алёхину в её пухлые губы, чтобы та полностью размякла в руках Мазур и перестала сжимать свои кулачки и топать ножкой. По непонятной для девушки причине, Женя не хотела подчинять Алёхину агрессией. Мазур подошла к зеркалу и внимательно вгляделась в него. Сегодня вид был не из лучших, но усталость явно даёт свои плоды. Она сняла резинку с волос, распустив длинные темные волосы. В какой-то момент Женя почувствовала некое спокойствие впервые за долгое время. Она улыбалась, глядя в зеркало не думая о всяких проблемах и волнующих её вещах. Полное спокойствие. Абсолютно полное. Дверь резко открылась и "нирвану" Жени нарушила Алёхина. – Я не договорила, почему ты как всегда сливаешься? – она уже не орала, но все еще была в ярости. Вика закрыла за собой дверь и подошла вплотную к Мазур. – Наверное потому что ты меня заебала?– резко выпалила девушка. Она часто до этого посылала Вику, оскорбляла, но именно эта фраза заткнула Алёхину, заставив немного зажаться. Она тяжело вздохнула и произнесла: – Хорошо, я поняла, оставлю тебя. Глаза Мазур расширились до таких размеров, до каких не расширялись никогда. Алёхина сейчас что сделала? Оставила её в покое? Это неравновесие во вселенной слишком сильно испугало Женю, и она остановила Вику. – Что? По-моему я сделала то, что ты и хотела, – на глазах Боксерши начали появляться слёзы. Она шмыгнула носом и опустила голову. Злость сменилась на обиду, а ярость на опустошение и недовольство собой. Алёхина действительно всех заебала, а особенно единственного человека, который вызывал у нее настолько сильные эмоции. – Вик, – Женя подошла к Алёхиной ближе и немного нагнулась, – ты чего? Эта фраза окончательно пробила Вику и её ледяную корку, покрывающую сердце. Из карих глаз полились слезы. Она упала лицом на грудь Жени и обняла её за талию. Не то, чтобы в этом был какой-либо подтекст, просто Алёхина не дотягивалась даже до плеча. Мазур обняла Вику в ответ, прижав её к себе. Странное чувство поселилось где-то внизу живота и немного скрутило девушку. Она чувствовала тепло Вики и готова была наслаждаться им вечно. Это чувство было именно тем, чем хотела бы Мазур заканчивать бесконечные конфликты с Алёхиной, возникавшие по пустякам. Вика отпрянула от Жени села возле стены. Она не хотела уходить, ведь тогда упустит шанс нормального разговора с Мазур, но и в объятиях было слишком тяжело думать. Вероятно, Женя не совсем поняла смысл этого перемещения, поэтому истолковало его как предложение сесть на пол вместе, что Мазур и сделала. – Послушай, – начала Вика, пряча глаза, – прости меня. Женя весьма удивилась такому повороту событий и немного опешила: – Прощаю, – произнесла она, заикаясь. Вика взглянула девушке в глаза и сглотнула. Слёзы снова полились из глаз, но в этот раз Алёхина не собиралась отводить взгляд. – Ну ты чего снова плачешь, я прощаю тебя, – на лице Мазур появилась теплая и милая улыбка. Девушка разорвала гляделки и резко посмотрела на опухшие от слез розовые губы Вики, а затем снова метнула взгляд на её карие глаза. Очевидно, что Алёхина восприняла это как намек, поэтому довольно резко и без особых раздумий прильнула к холодным губам Жени, согревая их своими. Поцелуй был совсем короткий и очень сухой, но между девушками вспыхнула не то что искра, а настоящая вспышка. В этот раз Мазур взяла инициативу, запустила руку в волосы Алёхиной и снова слилась с девушкой в поцелуе, но в этот раз уже дольше, чем 2 секунды. Женя целовалась очень осторожно и медленно, но при этом настойчиво, полностью подчиняя партнерку, а вот Вика постоянно норовила прикусить губы Мазур или резво пройтись языком по её деснам, ускоряя поцелуй. Но, власть сегодня была в руках не у президента, поэтому Вика могла лишь расплываться в Жениных руках и утопать в её аккуратном и властном поцелуе. Когда они отпрянули друг от друга не было чувства неловкости. Девушки ощущали некую завершенность. Кажется, все понимали, что рано или поздно это должно было случиться, но кто бы мог подумать, что Батюшке и Боксерше настолько понравится целоваться на полу в ванной, утопая в любви, а не в агрессии.