* * *
— Кроуфорд, — сказал Шульдих, приглядевшись. — Что ты там сегодня про котят говорил? — Мяу? — уточнил и некрупный серебристый кот, чинно сидевший на коврике у дверей. Кроуфорд прислушался к дару, с подозрением оглядел сперва Шульдиха, потом кота. Дар темнил. То есть молчал. — Так вот, — Шульдих сделал широкий жест, — получи и распишись! — Шульдих, — с неявной угрозой сказал Кроуфорд. — Это не просто кот, — вдоволь насладившись его раздражением, объяснил Шульдих. — Это Кудо-кот! Кроуфорд подумал, что шастанье по чужим, зачастую сдвинутым набекрень мозгам (ну или их сдвигание) до добра не доводит. Но спорить не стал — с сумашедшими не спорят, с сумасшедшими телепатами — тем более. Молча открыл двери и впустил обоих. Шульдих расположился на подлокотнике дивана. Кроуфорд предпочёл кресло и не выпускать входную дверь из виду. Кот сидел посреди комнаты на ковре так, чтобы видеть обоих. — И как ты дошёл до жизни такой? — уточнил веселящийся Шульдих, опасно балансируя на подлокотнике. «Ну… Женщины часто говорили мне, что я котик...» Шульдих таки упал с дивана. — Дай угадаю, — сказал Кроуфорд. — Его пассиям нравилось именовать его этими дурацкими уменьшительно-ласкательными прозвищами. — Ко-отик! — согласно всхлипнул Шульдих. — Котя-ата! Цветочные! — А к нам-то зачем явился? — спросил оракул. В отношении кошек его дар молчал — не просматривалось вообще ничего. «Политического убежища просить», — мявкнул Кудо, нервно принимаясь вылизывать лапу. Шульдих послушно озвучил, от себя добавив перевод с кошачьего на человечий: — То есть он рассчитывает, что мы его кормить будем. — Я всегда подозревал, что у кошек с инстинктом самосохранения туго… — вздохнул Кроуфорд. Иногда он даже подозревал, что отсутствие этого инстинкта было главным критерием приёма в ряды «цветочных котят». «Котиков все любят, — уверенно заявил Кудо-кот. — Вот если б я человеком к вам заявился...» Кроуфорд сентиментален не был, бабушек через дорогу не переводил, бездомных котят и щенят не подбирал, но и поднять руку на животное не мог. Даже если это Кудо, по которому «шине» от Фудзимии давно уж плачет. Удивительно, что Шульдих особой разницы меж котом и человеком не замечал — то ли сам недалеко ушёл от… питомца, то ли всё же телепата ему, оракулу, подсунули не совсем уж бракованного. — Так за что тебя из котят выгнали? — уточнил оракул. — Фудзимии не понравилась очередная твоя подружка? Ты вырезал его катаной дурацкий знак на стене? Или наконец объяснил ему, что у него совершенно нет вкуса, и он обиделся за этот свой ужасный свитер? Шульдих весело фыркнул, а Кроуфорд подумал о дресскоде в рядах Шварц: по его мнению, зелёный шейный платок с рыжими лохмами тоже сочетался ужасно. С кем приходится работать! «Я всего лишь нарисовал его портрет!» — Кудо потёр ухо лапой, потом задумчиво посмотрел на неё. Лизнул и снова провёл по уху. Телепат немедленно «поймал» картинку и передал Кроуфорду. Тот оценил, поднял бровь. — Мяв! — оскорблённо сказал Кудо-кот. — Он художник, он так видит, — перевёл Шульдих, давясь от хохота. Оракул не ржал — имидж не позволял, хотя о возможности шантажа Фудзимии, если б от того можно было добиться разумных действий вместо несколько однообразного, зато убойного аргумента на все вопросы, не мог не подумать. Зато Шульдих ржал за них обоих. «Чего? — обиделся Йоджи, закогтив ковёр. — Это целое направление искусства, между прочим, а у меня образование художественное! Хочешь, и на вас шарж нарисую?» — Не-не, вот на него — нарисуй, — махнул рукой в сторону начальства Шульдих. Если б в число талантов Кроуфорда входило умение убивать взглядом, то, разумеется, от этого взгляда он бы сейчас воздержался. Нецелевой расход рабочих ресурсов… а кого вместо Шульдиха Розенкройц пришлют, так и провидеть страшно. Пусть живёт. — Паранормам нужен кот? — спросил Шульдих у Кроуфорда. «Кот нужен всегда!» — авторитетно мявкнул Кудо. Что характерно, поняли его и оракул, и телепат. Видимо, кошачья природа в Кудо всё сильнее брала верх — если кот пожелает, его невозможно не понять. — К врагам его забрасывать разве, — задумчиво сказал Кроуфорд. — Пока сюда не явится Фудзимия. Спасать и карать. — Вопрос, — сказал Шульдих, — в том, кого именно спасать, а кого — карать. Судя по морде кота, он тоже задавался этим вопросом. — Кстати, я люблю орхидеи... — с намёком сказал Шульдих. — И глицинии тоже!* — Нет, я не разрешу завести тебе Абиссинца! — немедленно отрезал Кроуфорд. — Мне вас троих хватает. Тоже... питомцы. КотоКудо зафыркал, но тут же сделал вид, что вылизывает лапку. — Сам ты... — оскорбился Шульдих чисто из чувства противоречия (он утверждал, будто оракул такой правильный временами, что аж тошно, а потому противоречить ему — залог сохранения душевного спокойствия Шульдиха; что интересно, душевное здоровье оракула его почему-то не заботило). — Да я лучший в мире... питомец. Но картинку протранслировал почему-то в виде надменного золотистого котёнка в фуражке и с катаной. Кроуфорд немедленно попытался закрыться, но котёнок остался. Еще и морду такую состроил... фудзимиевскую. Против Шульдиха ментальные щиты не помогали. Потому что против телепатов-хакеров никто не додумался разработать антивирусник и провести соответствующее обучение в академии. Разделение мыслей на разноуровневые потоки тоже не слишком помогало — Шульдих, привыкший ходить в чужие мысли как к себе домой, вечно ворчал, что у оракула там слишком всё организовано и упорядочено. Аж противно. Кот же уселся поудобнее, нагло уставился в глаза Кроуфорду, противно мяукнул. — Я так понимаю, — сказал Кроуфорд, поморщившись, — основываясь на том, что мы как-то умудряемся сдерживать берсерка, явно регулярно копаясь в его мозгах, — Кудо желает, чтобы мы ему вернули естественный облик, покопавшись в мозгах уже у него? Хотя, Кудо, — добавил он, — этот облик кажется для тебя куда естественней. Кот лишь надменно фыркнул. Ни дать ни взять — Фудзимия. Вот почему бы Шульдиху не взять что-то от непосредственного начальства, то бишь самого Кроуфорда? — Всё верно, — кивнул Шульдих. — Хотя не ручаюсь, что найду в его закоротивших мозгах нужное место замыкания. Может, тут только методы их Абиссинца помогают. Они им привычнее. — «Шине» — и нет проблемы? — уточнил оракул. — Между прочим, Кудо, ты как нас нашёл? «Я — кот, вы — Твари Тьмы. Правильный кот тьму издалека чует. Тянет, вкусно, мррр...» — кот сладко потянулся. Шульдих перевёл. Придётся менять конспиративную квартиру, — подумал оракул. «И вообще, мы вам, Тёмные, зачем-то нужны. Дразните только...» «Вынужден признать, что котом он куда сообразительнее», — подумал Кроуфорд, зная, что Шульдих услышит направленную мысль. Всё равно ведь отслеживает фоново. — Кошки вообще умные создания, — философски сказал Шульдих. — Кто б меня кормил и за ушком чесал за подранные обои и вовремя сказанное «мурр!», и вообще только за то, что я есть! — Я вас и так непонятно за что кормлю… питомцы, — буркнул Кроуфорд. — Совсем на шею сели. — А поспать? — возмутился Шульдих. — На твоей подушке! Часов двадцать в сутки, как правильный кот. Ну хочешь, я тебе помурлычу? Кроуфорд оставил пока это без комментариев, зато обратился к окошаченному Кудо: — С основным принципом знаком? Тот мявкнул и выразительно закогтил ковёр, будто что-то загребая лапой. — Уточняет насчёт оплаты, — перевёл Шульдих. Кроуфорд с облегчением поправил очки: всё же даже котята не безнадёжны и вполне знакомы с принципом «ты — мне, я — тебе». — Тебя, Кудо, и впрямь только в лагерь врагов забрасывать… — и оракул зажмурился на миг, пережидая вспышку дара, который только что отказывался работать на кошках. Потом потёр виски, укладывая сведения и анализируя побочные линии вероятности событий. — Кому мы его подбросим? — с энтузиазмом спросил Шульдих, украдкой подсовывая блистер с аспирином. Плохая замена его таблеткам, но лучше, чем ничего. Разумеется, Такатори, обожаемому временному опекаемому. Тьфу! — Хоть какую-то пользу принесёшь. — Ми-и-уру? — мявкнул Кудо-кот с донельзя ехидной мордой. — Миру в лице меня, — отрезал Кроуфорд. — Дверь вон там, кстати. — Мы понимаем, дело непривычное, пользу приносить, но ты уж постарайся, — с готовностью подал реплику Шульдих, ухмыляясь до ушей. — Вдруг понравится! — Мау! — Он говорит, что если в компьютере хранятся, то нам нужен котёнок другой породы, — перевёл Шульдих. — Если б всё в компьютере было, мы бы уже сами всё добыли. — Мрря? — Нет, — сказал Кроуфорд, не дожидаясь перевода. — Методами Фудзимии мы тоже действовать не будем. Что за кошачья привычка, в самом деле, всё портить и громить? — Мау, — явно обиделся за цветочно-кошачий прайд Кудо-кот. Шульдих хрюкнул. Поскольку в присутствии этих двоих сосредоточиться было совершенно невозможно, а следовало не только просмотреть новости, чтобы оценить обстановку, но и проанализировать все доступные линии вероятности, Кроуфорд удалился в кабинет — святая святых, куда даже Шульдиху вход был воспрещён. Разумеется, тот на запреты реагировал приблизительно как те кошки. Однако через пару часов тишина, царящая в квартире, где нынче обитало аж два наказания господня, пророка насторожила. — Что это он делает? — осведомился, выглянув в гостиную, Кроуфорд. Кудо сидел посреди дорогого персидского ковра — варварство, но Шульдих умудрился как-то оправдать казённые деньги, и это всё ещё выглядело лучше свитера Фудзимии, хуже которого варварство представить было сложно, — и пушился, сосредоточенно уставившись куда-то в пустоту. — Исчезать учится, — отрапортовал Шульдих, вскочив с дивана и вытянувшись во фрунт — клоун этакий. — Скажи ему, что он не Чеширской породы, а балинезийской. Кот оттаял и муркнул, прижмуря зелёные глаза. — Он говорит: «Полоски — дело наживное», — передал Шульдих. Кроуфорд даже не сказал, что они оба идиоты и нашли друг друга — это и так было очевидно. Даже не телепатам. Когда в воздухе повис лишь ехидный кошачий оскал, Кроуфорд зажмурился, потряс гудящей головой и предпочёл сбежать обратно в кабинет. Ему говорили, конечно, что у тех пилюль, которые он принимал, дабы совладать с даром и последствиями его использования (и попробуйте на самом деле совместить капризный дар пророка и логический анализ!), могут быть свои последствия, но чтоб так! Паранормы, в отличие от… паракотов, его не смущали. Ночью. — Мрр? — Кудо? Какого дьявола? Брысь отсюда! Кот, нагло устроившийся на подушке, боднул щёку — благо Кроуфорд успел отдёрнуть голову. Лбы у кошек совершенно непрошибаемы. Во всех смыслах. — Кудо. Сгинь. Я девушек предпочитаю. — Мрр-мяу! — кот попытался забраться между шеей и плечом, за что и был скинут на пол. Кроуфорд зажёг лампу на прикроватной тумбочке, нашарил очки. — Мя-а-а! — на эту жалобную мордашку купился бы кто угодно. — Не поверю, что тебе вдруг стало грустно, одиноко и ты боишься темноты, — предостерегающе сказал Кроуфорд, жалея, что ничего тяжёлого под рукой нет. Последним, что было, он накануне запустил в будящего его Шульдиха. — Говорит, он сейчас не человек, так что погладь котика, Брэдли, и дайте уже поспать! — крикнул из соседней комнаты Шульдих. Кроуфорд отгородился тройным щитом и пообещал себе придушить… кого-нибудь. Кого-нибудь рыжего. Вот дело доведут до конца — не хватало ещё вместо Шульдиха шпиона получить, который доложит начальству, чем они тут на самом деле занимаются, — и уж тогда… В голове нагло хихикнули, наплевав на все ментальные щиты. «Тебя поглажу», — подумал Кроуфорд, зная, что Шульдих услышит. Телепат терпеть не мог чужих прикосновений по вполне понятным причинам. Ему и мозгов чужих хватало, по которым разгуливал, как у себя дома. Сенсорная перегрузка. «Какие высокие отношения», — мурлыкнул Кудо-кот, и Кроуфорд почему-то его понял. — Неправильный балинез, — буркнул Кроуфорд. — Плохой кот! «Хорош-шая кошка»**, — отреагировал окошаченный Кудо, довольно жмуря зелёные — не синие, как положено этой породе! — глаза. — Я тебя сам Фудзимии подарю, — пообещал Кроуфорд, которому так и не дали отдохнуть после использования дара, растирая гудящие виски и морщась. — Ещё и бантиком перевяжу. В цвет глаз. — Мау? — Он спрашивает, — всхлипнул опёршийся о дверной косяк Шульдих, который уже и ржать не мог, — в цвет чьих глаз — его или Фудзимии? — Брысь отсюда оба! — рявкнул взбешённый Кроуфорд, перед глазами которого мир болезненно вспыхнул ослепительно-белым. Пророкам следовало держать эмоции под контролем — мозг штука хрупкая и не слишком надёжная. Шульдих с котом вняли чахлому голосу разума, одному на двоих, и удрали. Вообще, конечно, всё это было совершеннейшей глупостью, а Кроуфорд, несмотря на пророческий дар, мыслил всегда рационально. Использовать Кудо, тем более — кота? Но что поделать, если именно эта линия вероятности была наименее зыбкой и вела к нужному результату куда скорее, чем все прочие? Секретарь охраняемого, миловидная девица, взятая совсем недавно взамен прежнего серьёзного молодого человека, при виде пушистого котика растаяла. Очень голодного и совершенно несчастного котика, которого пожалели даже эти мрачные иностранцы-телохранители. Система безопасности на котов, очевидно, рассчитана не была. Недопустимое упущение. Оставленный без присмотра котик может от скуки устроить конец света. И даже необязательно ограничится одной квартирой. Словом, как только секретарь, воспользовавшись тем, что босс вместе с телохранителями отправился на какие-то деловые переговоры, отлучилась за шоколадкой к кофе, оставленный без присмотра Кудо-кот просочился в святая святых — офис, как сказал бы Фудзимия, Тёмной Твари. Кошачьи лапки на самом деле весьма удобны, но ни один котик в том не признается, потому что дураком казаться выгоднее. Кое-как, с помощью зубов и ловких лапок выдвинув ящик стола, пользуясь тем, что за самим столом камере его не видно, Кудо-кот цапнул записную книжку в зубы и, благословляя кошачьи способности, выбрался на балкон. Кроуфорд в долгу быть не любил — хоть пока не мог утверждать, будто есть, за что — утащенная банальная записная книжка могла сыграть важную роль в будущем, но пока что эта линия вероятности всё ещё дрожала и двоилась. Шульдих честно посидел с полчаса, уставившись в немигающие кошачьи глаза. Кроуфорд, оставив их наедине, наслаждался тишиной. — Поправил я твоё замыкание, хотя в твоих мозгах японские демоны ноги переломают. Теперь надо ситуацию воссоздать, — объяснил наконец Шульдих. — Чтобы обратить её. Ну или оставайся пушистым, тебе так больше идёт, а я уговорю Кроуфорда на кота — стресс и всё такое, ему самому полезно будет. — Через мой труп, — сказал из кабинета оракул. — И нет, Шульдих, если ты всё-таки подаришь мне ту антистрессовую игрушку, то вероятность эта плохо кончится. — Вот так всегда, — пожаловался коту Шульдих. — С кем приходится работать!* * *
— Мау, — пел Йоджи-кот под окном. — Ма-а-уууу! — Нэко, шине! — на второй час серенад Фудзимия таки не выдержал, выскочил полураздетый наружу, встрёпанный и злющий. Разумеется, с катаной. Йоджи был прямо-таки оскорблён в лучших чувствах. Рисунки ему не нравятся, песни ему не нравятся… А ведь, судя по фамилии, мальчик из хорошей семьи! Где изящное воспитание?! Так он Фудзимии и сказал. Благо Кен с мелким буквально на руках того повисли и свершиться Кудоубийству не дали. Видно, Фудзимия всё-таки не очень любит кошек. Даже хороших. **Отсылка к значению имени и фамилии Фудзимии *Балинезийская кошка, балинез — означает «хорошая кошка», дружелюбна, активна и совершенно не может обходиться без человеческого общества