friday, I'm in love

«Меняя невменяемость на боль Бегу за собой, бегом по полям ошибок потушить огонь.» Левую ногу невыносимо сковывает судорогой, но Саня лишь сильнее стискивает зубы и бредëт дальше, огибая выбоены в асфальте, традиционно оттаявшие по весне вместе с собачьим дерьмом. «Какой район, такие и подснежники, ëпта, » — скрежещет вслух себе под нос, один чëрт, на улочке никого кроме него самого не наблюдается. Пакет-майка с эмблемой «диксаря» бьëтся о ногу, зажатую жëстким ортезом с таким упорством, словно пытается отомстить ему, гаду, за порчу экологии. «Какая в пизду экология? Мы в Южном Бутово, братан, » — хочется участливо предъявить куску пластика, но Мельников ещё не настолько крышей съехал, спасибо. «Бегом от самого себя, бегом от тебя, Как там уже было? Эй, ты! В зеркале! Слышишь меня?» Чернильную дымку весенних сумерек не разрывает ни один фонарь, да и откуда бы им здесь работающим взяться? По неволе мужчину окатывает нервозностью, словно он всë ещё пидорковатого вида подросток, и сейчас джентельмен в адидасе обязательно вынырнет из-за угла панельки и деликатно попросит пояснить за смазливую морду лица и длинный хаер. Сашка кривовато ухмыляется, знала бы вся та быдлота из его юности, что оказалась права на счëт его скромных сексуальных предпочтений. Он перехватывает проклятущий пакет поудобнее, чтоб от тряски столь обожаемый Колясом шпинат не размазался в совсем уж тошнотворную жижу и шагает в подъезд, всë также лишëнный освещения, как и улица. Чëртовы подростки с их любовью к выкручиванию общественных лампочек, а! Санька и сам по молодости шабил напропалую, но таких изысков, как дизайнерская наркота с подъездной лампочки, был лишëн. И слава Богу, наверное. «Над нашими признаниями снова хуеет толпа, Но я не хуже многих. И стопудово лучше большинства.» Баба Рая с третьего этажа окидывает его неодобрительным взглядом «Сашенька! Ну не мальчишки же уже вроде, вам бы семьи завести, детишек, а вы ютитесь вдвоëм в однушке… Разве это дело? Вот мой Серëжа-» и шагает вперëд него в подъехавшую кабинку разрисованного плотным слоем граффити лифта. Мужчина улыбается, дежурно желает в ответ на кислую мину доброго вечера и жмëт на подожжëнные кнопки панели, обозначающие «3» и «9» за стëртыми номерами. «Это не Москва-Владивосток Это в галактическом масштабе выбор сторон. В некотором роде Некоторым вроде всё равно.» Оказавшись дома, Мельников борется с соблазнительной мыслью прилечь на десять минуточек, дать ноге отдохнуть, умом понимая, что тогда до утра просто не встанет и бредëт на кухню, попутно зажигая везде свет. Да, счета за электричество выходят охуевшими, но что поделать, темнота — друг молодëжи — ему, с его кошмарами явно больше не товарищ. Критически осмотрев горку покупок, вываленных на застеленный клеëнкой кухонный стол и внутренности почти пустого холодильника, он решает, что вчерашние макароны, пара яиц и купленный шпинат — вполне сгодятся на сносную запеканку им с Колясом на ужин, когда тот, несомненно вымотанный, вернëтся от своего невролога. По мнению Саши, это жесть, конечно, заставлять людей с мигренями таскаться в психо-неврологические диспансеры, но, увы, выбирать особо не приходится. «Время не лечит. Время сажает печень. Какой бы не была вера, Только бы вера была.» Слегка зависнув над комом слипшихся макарон, мужчина проваливается в абсолютно бесполезные мысли о том, как он вообще дошëл до жизни такой, что приходится бояться всего: самого светлого, что в нëм есть, своих чувств, своей же тени… Мотает головой, словно желая вытряхнуть невесëлые мысли из головы, и наконец принимается за нехитрую готовку. Всë таки одними только объятиями в достаточной мере не поддержишь после целого дня нервотрëпки у врачей. «Давай продолжим без дерьма Делать, больше чем делал, Нам бы хватило смелости Выбраться из котла.» Пока макаронно-шпинатный монстр греется в духовке, Санëк откупоривает бутылочку «Клинского» и тяжëлыми шагами шествует в единственную комнату. Телек включать откровенно не хочется, поэтому он ставит в патифон (целую месячную зарплату стоил, хоть и Б/Ушный, зараза) пластинку the Cure и разваливается на диване, делая первый глоток и бездумно скользя взглядом по шкафам, забитым рыжей альтернативой. Эх, знали битники своë дело, конечно. Только вот он просто читать о таком любит, а не вспоминать свою юность, по всем меркам под евротрэш подходящую. «Мы столько времени тратим на то, Чтобы плакать о том, Как мы зря тратим время. (Мне бы ваши проблемы) Надо жить без сожалений.» Роберт Смит завывает свою легендарную «friday, I'm in love» и Сашке хочется лихорадочно подëргаться под неë, прям как в той самой а-ля «реалия битника» молодости. Но, увы, суставы ему такого точно уже не позволят. Да и не пятница сегодня. Но то, что он влюблëн, то, что он _любит_, это определëнно точно неизменно и не зависит от дня недели, его возраста и состояния здоровья. Только чего ему… Им! Эта любовь стоит? Вечных оглядываний по сторонам? Вечных вопросов и неуверенности? Сожалений? Колька вон даже женат был. Ну, да, по залëту конечно, потом то разбежались. Но именно из-за их любви он не может даже детей своих увидеть, сердобольная матушка на пушечный выстрел такого извращенца к своим отпрыскам не подпускает. Хуевасто, короче. Аж любимое пиво начинает на языке горчить. «Что бы не думал ты себе о нас, Помни кадет: Хуёвое мнение, слышишь, тоже мнение, Реально хуëво, когда мнения нет.» Звонок домофона раздаëтся, когда альбом на пластинке подходит к концу завершающими нотами двенадцатого трека, бутылка из-под пиваса покоится в мусорном ведре, а запеканка вынута из плиты и дожидается на тарелках. Коляс выглядит полностью выжатым, словно не с врачами общался, а фестиваль отыграл. Саша тепло улыбается, вспоминая их глупые подростковые мечты о музыкальной группе, клюëт своего мужчину в висок и крепко обнимает, словно желая оградить ото всех напастей мира, будь ли то мигрени или очередная бабулька с нотациями. С замиранием сердца вслушивается в облегчëнное «я соскучился» на ухо и улыбается устало, но счастливо-счастливо. В рот Саня ебал всю эту нормативность, он ради этой родной небритой рожи сам какого угодно гопника отпинает. И он точно знает, что это взаимно.