The oil fic 2

Крахмал простыней крошился под пальцами, наравне с прошедшими теперь переживаниями. Фрэнк не думал, что в какой-то момент проблемой станет не увольнение или смерть собаки, а цвет салфеток к свадебному застолью. Будто бы это, блять, имело какое-то значение. Но теперь все однозначно отошло на второй план, когда сладкие от пунша губы Джерарда слизывали остатки воли с кожи, когда печати в паспортах были поставлены, свидетельство о браке подписано, гости давно разошлись по барам, а впереди молодоженов ждала потрясающая, единственная в их жизни брачная ночь. Под пальцами перекатывалась животрепещущая плоть, пропахшая мандариновым парфюмом, теплота шеи, манящая укусить, сжать зубы до выступающей крови. Никогда прежде возбуждение не ощущалось так остро; пусть любой их секс и был сродни искусству, жестокому и разделяющему сознание на ошметки счастья, в эти минуты не только сознание дробилось, так еще и внешний мир рассыпался. - Такой красивый.. Теперь только мой, об этом знают все из-за кольца на пальце.– Неспешные движения Фрэнка, скользящие по бедрам, будили то первозданное желание, благодаря которому люди дожили до наших дней. – Ты мой, Джерард. Официально. Теперь не нужны ошейники и метки повсюду, хотя, не спорю, мы все равно вернемся к этому однажды. Россыпь поцелуев прошлась по родинкам на плечах, чуть прохладные пальцы коснулись жара чужой кожи. А все же, в связывании своих жизней вечными узами не было ничего плохого, если вместе с ними шел Джерард. - Черт бы тебя побрал, Айеро.. – хрипло, будучи еще не до конца вытащенным из послесвадебной эйфории, пробормотал Джерард. – Оставь ты эти разговоры, иди ко мне.. Уэй протянул руку – сквозь время и пространство, лишь бы коснуться любимой кожи, ощутить под пальцами знакомое покалывание и тепло – и, наконец, поймал за браслетик на запястье, натягивая ткань в свою сторону. Запястье Фрэнка неплотно обхватывалось этим цветастым ремешком, но выступающие сухожилия все равно легко прощупывались. Уже не сдерживая себя, окончательно избавившись от ошметков смущения – те летели по воздуху, гонимые южными ветрами – Джерард ответил на поцелуй, прижимаясь ближе и благодарно вылизывая рот Фрэнка, легко кусая губы и пропуская пальцы сквозь отросшие волосы – сливаясь телами и душами, до тягучей нежности. Эта ночь была их единственной, а потому парень ластился, словно котенок, потираясь обнаженными бедрами о кожу Фрэнка, возбуждаясь легко: все же, Уэй не сильно ушел от подросткового возраста. На вкус Айеро был как сигареты и лавандовое масло - должно быть, ощущения остались от свадебного торта и ненароком сделанного быстрого перекура. Фрэнк действовал привычно уверенно. Без единого сомнения стремился избавиться от каждой вещи, скрывающей наготу Джерарда, при этом оставаясь одетым с иголочки. -Пожалуйста, ты.. позволь мне почувствовать тебя, дай мне .. – Джерард почти скулил, оставаясь нуждающимся в контакте даже спустя несколько лет отношений. – Если ты не позволишь мне прикоснуться к тебе, богом клянусь, Фрэнк! И мир вокруг будто исчез. Ничего не было больше, лишь уже потеплевшие смятые простыни и страсть поцелуев, перемежаемых стонами и почти лихорадочными касаниями. Рубашка Фрэнка, до свежей остроты выглаженная и пропахшая мандаринами, смялась под натиском пальцев Джерарда; парень пытался расстегнуть пуговки, но перламутровые бесенята дрыгались под пальцами, да и Айеро протестующе простонал: внутренний доминант в нем кричал от желания обладать, сжать и не позволить даже вздохнуть. -Пожалуйста, Фрэнк, мне нужно хоть немного тебя, ты.. снимешь рубашку? -Думай, с кем говоришь, сученыш. Сбавь тон, пока я не передумал касаться тебе или вообще оставить тебе возможность говорить. И Джи послушно присмирел. Потому что знал, что соваться не стоит - укусят и пнут под ребра, не позволяя даже вдохнуть. -Раз уж у тебя так развязался язычок..– Фрэнк подхватил с журнального столика обложенную цветами бутылку вина и, не торопясь, наполнил один бокал. Это вино было длительной выдержки, достаточно дорогое для этого вечера, и являлось подарком Майки. – Ложись на кровать. Раздвинь свои милые ножки, шлюха. Руки над головой, держись за изголовье. Открывай свой рот, быстрей, но не произноси ни звука. Трясущимися руками Джерард расправил простыни и лег на постель, тут же сминая результаты собственного труда. Прохладные прежде простыни потеплели от разгоряченной кожи Уэя, контрастируя с возбуждением парня. Джерард, сам не зная почему, так и не научился замирать под натиском взгляда Фрэнка, а потому непроизвольно сжимал бедра, будучи не в состоянии держать себя открытым. Фрэнк отпил немного из бокала: красная капелька сорвалась с осторого подбородка и впиталась в белый воротничок рубашки. Айеро выдержанным в спокойствии взглядом окинул разложенное на кровати тело и ухмыльнулся. Эта ночь будет веселой. Неспешно подойдя к краю постели, Фрэнк поднес бокал к губам Джерарда, силой заставляя сделать глоток. -Вот молодец, послушная девочка. А теперь слушай внимательно, детка. Сейчас ты возьмешь донышко бокала в свой очаровательный ротик, и будешь вести себя так, чтобы не пролилось ни капли. Чтобы эти простыни оставались такими же белыми, или, клянусь, ты будешь заниматься стиркой до самого рассвета, а потом я трахну тебя на влажном белье, чтобы твоя кожа содралась от трения. В твоих интересах быть послушным, детка. У Джерарда кружилась голова. Парень знал, насколько сложно ему оставаться неподвижным: гиперактивность проявлялась с самого детства, лишь отчасти мешая жить. -Остановись. Я передумал, солнышко. Фрэнк всунул, потыркался и кончил. Джерард тоже кончил. Им было хорошо. До самого утра из их номера раздавались звуки животного .... разгоряченного секса ............... вот . Задница Джерарда болела от натуги очень, а Фрэнк устал трахаться . Утром они лежали в луже пота и спермы 🥰 Утром Рэй, посиневший и усталый после судорожной откачки в больнице, заглянул в номер. -Видимо, вино им все же понравилось. Благо, они не знают, как мы его перевозили ..