Моя малышка

Братья и сестры Харгривз сидели в гостиной, развалившись на диване. Остановив оба апокалипсиса, они заслужили передышку. Эллисон сидела на коленях Лютера, ее голова покоилась на его плече, а его голова на ее голове. Клаус лежал рядом и слушал музыку. Пятый сидел на другом диване, нежно обнимая Долорес и наслаждаясь ее обществом. Диего сидел рядом с ним, играя с ножами, а Ваня сидела рядом с Диего, время от времени поглядывая на Пятого. Ваня прищурилась, увидев, как Пять обнимает Долорес и смотрит на нее со всей любовью на свете. Она не имела ни малейшего представления почему, хотя… Пятый был ее братом, и хотя это было немного смешно, она счастлива, что он нашел кого-то, кого любит, верно? Но с другой стороны, она не могла не заметить, что отвратительное чувство нарастает внутри нее. Это было странно, они никогда не чувствовала себя так раньше. что она могла… Подождите… Нет, нет, нет. Ни за что… Она совершенно не ревнует Пятого к Долорес. Во-первых, Пятый — ее брат. «Приемный брат», — поправили ее внутренние мысли. А во-вторых, Долорес — манекен. «Манекен с великолепными глазами, добрым лицом и замечательной личностью, которая заставила Пятого влюбиться в нее. Хладнокровный, саркастичный, самовлюбленный мудак номер Пять, который никогда даже не смотрел в сторону другой женщины. Не говоря уже о том, что Долорес была с ним в апокалипсисе, который вызвала ты, имей в виду», — её внутренний голос был прав. После всего, через что она заставила его пройти, Пятый ни за что не полюбит ее так, как она любила его. По сравнению с ней Долорес была совершенством. Она милая, у нее есть чувство стиля, она всегда рядом с Пятым (в основном потому что он никогда не отпускает ее), у нее красивая улыбка. Погодите-ка! Она только что сказала, что влюблена в номер Пять? Нет, это неправда. Пятый — ее брат и она любит его только как такового. Но с другой стороны, она заметила, что всякий раз, когда Пятый рядом, ее сердце начинает ускоряться, а всякий раз, когда он сверкает своей фирменной ухмылкой, ее лицо заметно краснеет. Иногда она ловит себя на том, что смотрит на него, любуясь его чертами, в основном губами, и не может не думать о том, каково это — чувствовать его губы на своих. В последнее время у нее тоже были эти мысли о Пятом. И как он ее целует, сначала нежно, но потом это превращается в нечто более дикое. Она проводит пальцами по его черным локонам. Он расстегивает пальцами ее брюки и просовывает пальцы в трусики, заставляя ее стонать его имя. Затем он входит в нее жестко и быстро, пока ее горло не саднит от крика его имени и… —ГОСПОДИ! — нечаянно восклицает она, закрывая лицо руками. Ее вскрик испугал остальных братьев и сестру, все они посмотрели на Ваню с беспокойством. При всем их внимании к ней, Ваня не могла не съежиться. — Ваня, что-то не так? — медленно спрашивает Эллисон. Ваня делает глубокий вдох и нацепляет свою лучшую улыбку: «нет, все в порядке». — Ты не хочешь рассказать нам, что все это значит? — Сказал Диего. Ваня быстро встала: «Вообще-то, я думаю, что пойду домой и, может быть, выпью там», — говорит она, пряча трясущиеся руки за спину. — Я мог бы приготовить тебе выпить, и, может быть, мы могли бы поговорить, если тебя что-то беспокоит, — предложил Клаус, но Ваня быстро отвергла его предложение. Она не хотела, чтобы кто-то из ее братьев и сестер знал о ее внутренних проблемах. Даже если она знает Эллисон могла бы понять, учитывая ее отношения с Лютером, но все же. Ваня откашлялась, быстро собравшись с мыслями. — Правда, я в порядке. Мне просто нужно подышать свежим воздухом и выпить, -сказала она, уже отступая от братьев и сестер, которые с тревогой смотрели на нее. За исключением Пятого, он одарил ее пустым, непроницаемым выражением. —Я позвоню вам завтра, спокойной ночи! — быстро проговорила Ваня и через две секунды уже была за дверью. Ваня застонала от отчаяния и провела пальцами по волосам, направляясь к своей квартире. Она влюбилась в Пятого. Она должна была бы чувствовать отвращение к себе, но вместо этого она чувствовала только грусть, потому что это только однобоко. Пятый видит в ней только сестру, а он влюблен в Долорес. То, как он смотрит на нее со всей любовью в мире, проводит с ней каждую секунду каждого дня, много говорит о ней, держит ее так, словно она хрупкая, как стекло, и улыбается ей с искренней улыбкой. Ваня почувствовала, как внутри ревет зеленое уродливое чудовище. Она хотела, чтобы Пятый смотрел на нее так, или улыбался ей, или говорил с ней так, как он говорит с Долорес. Она знала, что ее шансы на это были невелики, учитывая, что она приговорила его к 45 годам одиночества в апокалипсисе, пыталась убить его и в основном усложнила его жизнь. Как он сможет полюбить? На самом деле, если бы он когда-нибудь узнал о ее чувствах, то, вероятно, рассмеялся бы ей в лицо или почувствовал бы к ней отвращение. Она не могла вынести даже мысли о том, что это произойдет. Ваня вздохнула, когда она отпирала дверь в свою квартиру, она нуждалась в постели сейчас больше, чем когда-либо. Она просто хотела заснуть и забыть обо всем этом. Она открыла дверь и включила только свет. — Господи! — воскликнула она. «Не делай этого! И перестань прокрадываться в мою квартиру, хотя бы предупреди меня, что ты идешь! — Ну и где тут веселье? — с интересом ответил номер Пять. Она разочарованно вздохнула и закрыла дверь. Она сидела на диване напротив него, испытывая чувство дежавю, когда он вернулся из будущего, чтобы сказать ей, что мир закончится через восемь дней, не подозревая, что она была причиной. При этой мысли она почувствовала легкий намек на вину, но отодвинула его и сосредоточилась на парне, сидящем напротив нее. — Почему ты здесь? — спросила она. Было слышно, как ее сердце начинает биться немного быстрее, но она старалась сохранять спокойствие. — Ты отдалилась от меня в последнее время, у тебя мрачное выражение лица, когда ты видишь меня с Долорес, и ты даже не можешь смотреть на меня по утрам — сказал парень. Он никак не мог этого понять, верно? Она не удивилась бы, если бы он это сделал, он был самым умным из них, ничто не проходит мимо его умного ума. Черт бы его побрал за такую наблюдательность. — Я не понимаю, о чем ты говоришь, — его брови разочарованно нахмурились. — Не ври мне, Ваня, ты знаешь, о чем я говорю. Почему ты так себя ведешь? Ваня начала паниковать, она не могла сказать ему правду. Он мгновенно отвергнет ее, и, зная, как быстро она реагирует на свои эмоции, она не очень хорошо это воспримет. Она уже могла слышать ее книжная полка начала дребезжать и трястись. Ваня склонила голову, не в силах смотреть ему в глаза. — Я… э-э… не понимаю, что ты имеешь в виду. Честно говоря, я, наверное, просто нервничаю и… — Ты влюблена в меня? — перебил он. Окно позади него треснуло, когда нервы Вани прострелили крышу. Ваня нервно сглотнула, пытаясь держать свои эмоции под контролем, прежде чем ответить: — Я не влюблена в тебя, Пятый, ты мой брат! — воскликнула она предательским голосом. Ее дрожь обнажила то, что она на самом деле чувствовала. Глаза парня сузились: «Ваня, я не идиот. Ты можешь одурачить наших идиотов братьев и сестру, но я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понять, когда ты лжешь. Ваня знала, что он прав. Номер Семь и Номер Пять всегда были так близки, что могли разговаривать, просто глядя друг на друга. Даже 45/17 лет вдали друг от друга не могли изменить это. Тем не менее, она продолжила свою ложь. — Кто сказал, что я лгу? Может быть, путешествие во времени и вправду помутило тебе голову, — его расчетливые зеленые глаза продолжали пристально смотреть на нее, глядя прямо в ее душу, когда она избегала его взгляда. — Так ты говоришь, что не любишь меня? Это та история, которой ты придерживаешься? — Да, разве ты не хотел услышать правду? — ее сердце разрывалось, когда она лгала. Какое-то время он молчал, и это было очень странно. Ваня нервничала еще больше, чем раньше. Ее руки начали потеть, и она потерла их о свои обтянутые джинсами колени, чтобы остановить это. Ее сердце билось 60 ударов в минуту. Она сидела и ждала, когда Пятый отреагирует или просто с делает что-нибудь. Словно услышав ее желание, Пятый внезапно схватил ее за затылок и притянул к себе, прижав ее губы к своим. Глаза Вани на мгновение расширились от шока, пока она, наконец, не закрыла глаза и не отдалась поцелую. Ее руки обвились вокруг его шеи, прижимая его ближе к себе, ее пальцы пробежались по его темным локонам. Язык Пятого ощупал ее губы, приказывая ей открыть рот, и она открыла. Ее язык двигался вместе сего в чувственном танце. Она любила его вкус, он был для нее всем.она хотела. К сожалению, момент был прерван, когда он внезапно отстранился. Ваня заскулила от потери. Она тяжело дышала, лицо у нее было красное, губы распухли. Пятый встал с того места, где сидел, и скрестил руки на груди: — Я же говорил тебе, Ваня, ты меня не обманешь. Я всегда знаю, когда лжешь. Ваня на мгновение растерялась, все еще находясь под кайфом. Надо было оттолкнуть его, а не целовать в ответ, потому что теперь она только доказала его подозрения! Ей захотелось дать себе пощечину от того, как глупо она себя вела. Она взглянула на Пятого, который все еще смотрел на нее со скрещенными руками и пустым выражением лица. Смущенная и униженная, она встала со своего места и побежала в свою комнату, а Пятый побежал за ней. К счастью, она захлопнула дверь перед его носом и заперла ее прежде, чем он успел войти. Однако, к сожалению, она забыла о его способности к телепортации, и вдруг резко Пятый появляется сзади нее, притягивает к себе и перемещает их к ее кровати, ловко оказываясь сверху на ней. — Я могу телепортироваться, помнишь? — он ухмыльнулся, увидев выражение ее лица. — Отпусти меня, Пятый, слезь с меня! Пока она пыталась убрать его с себя, Ваня почувствовала, как что-то ткнулось ей в бедро. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что это было, и ее лицо сильно вспыхнуло. — Скажи мне правду, Ваня, и я тебя отпущу, — сказал он, прижав ее руки к кровати. — Я уже сделала это! Пятый наклонился и начал страстно целовать ее шею, временами покусывая ее, заставляя Ваню стонать и хныкать. — Признайся, Ваня, — томно прошептал он на ухо и укусил его. — Но я… — Она не успела закончить свою ложь, как Пятый спустился вниз к ее шее и оставляя на ней засосы. Ваня выгнула спину, она чувствовала, как растет ее возбуждение и что у нее уже мокро в трусиках. — Ты любишь меня, Ваня? — он спустил с ее плеч рубашку и начал целовать ее плечи. — Нет, — выдохнула она. Затем Пятый ловко двумя руками порвал ее рубашку и пуговицы разлетелись по комнате.Разорвал ее бюстгальтер. Он помолчал с минуту, любуясь ее грудью. Он снова повернулся к ней, и она увидела, что его глаза потемнели от волнения. — Все, что тебе нужно сделать, это сказать, и я остановлюсь. — Я тебе всю правду сказала уже. — Как хочешь, — Пятый наклонился и начал посасывать и кусать ее соски поочередно, заставляя их болеть, но это было так хорошо что Ване действительно было наплевать. — П…Пять, — простонала она. Пятый отпустил ее запястья, но руки остались у головы. Он начал стягивать с нее штаны вместе с трусами. Отбросил их и быстро примкнул к любимой, резко целую ее в губы и вводя два пальца в ее влагалище. Она уже была влажной от его ласк, так что это было легко. Ваня закричала от чистого удовольствия, когда Пятый яростно трахал ее пальцами, прижимая большой палец к клитору. Он оторвался от ее груди и схватил ее за волосы, повернув лицом к себе. — Ты любишь меня, Ваня? — резко спросил он.Каждое слово он подчеркивал движением пальцев. Как бы Ване ни хотелось в этом признаться, она просто не могла. Откуда она знала, что это не просто трюк, чтобы он мог посмеяться над ней позже? Это, казалось, рассеяло туман в ее голове, и она смогла думать немного яснее. Она должна остановить это. Ваня протянула дрожащую руку и слабыми пальцами схватила его за запястье, пытаясь убрать его руку. — Нет… П-Пять. Я… я не… люблю… — взвизгнула она, когда он добавил третий палец, растягивая ее как раз так, как надо. Ваня впилась ногтями ему в руку. — Скажи мне, что ты любишь меня, Ваня, я хочу услышать, как ты это скажешь, —прорычал он, просовывая пальцы глубже, задевая ее точку G.Ваня снова закричала, выгибаясь дугой в кровати. — Как хорошо, правда, Ваня? Ты собираешься кончить? Ты хочешь кончить? Шатенка кивнула, чувствуя себя слишком возбужденной. — Сделай это. Кончи мне на пальцы. Я хочу впитать твои соки, Ваня, — он ущипнул ее клитор заставляя её запрокинуть голову назад, выкрикивая имя Пятого. В ее гостиной разбилось еще одно окно.Пятый продолжал тереть клитор, продлевая оргазм. Ваня тяжело дышала, когда она кончила. Пятый вытащил пальцы и начал их облизывать, не сводя глаз с Вани. — Восхитительно, — прокомментировал он. — Ты меня теперь любишь, Ваня? — девушка все ещё задыхалась и качала головой в ответ. — Будь по-твоему, — Пятый встал и снял с себя одежду. Глаза Вани расширились, когда она увидела размер его члена. Он очень хорошо… одарен для своего возраста или, э-э, возраста его нынешнего тела. Она сомкнула ноги, зная, что если позволит ему пройти через это, то не сможет контролировать себя. Пятый ухмыльнулся ее попытке и схватил ее за колени, широко раздвинув их, открывая ее ему. Пятый облизнул губы в предвкушении и начал тереться своей головкой о ее клитор. — Нет! Я слишком чувствительна! — воскликнула Ваня. Пятый двигался быстрее. Она крепко вцепилась в одеяло и прикусила губу, чтобы сдержать стоны. Пятый остановился и нацелил свою головку в ее отверстие. — Последний шанс, Ваня, скажи, что любишь меня. — Нет, — всхлипнула она. Одним быстрым толчком Пятый вошел в нее. Они громко застонали одновременно, оба в полном экстазе. — О боже, Ваня, ты такая чертовски узкая и горячая… Я мог бы кончить только от того, что я внутри тебя, — Ваня испытывала чувство гордости, зная, что она была причиной умопомрачительного удовольствия Пятого. Через некоторое время Пятый начал двигать бедрами. Ваня обхватила его руками, прижав его лицо между своих маленьких грудей. — Пять! Я… мне так хорошо! Она двигала бедрами в такт его движениям, звук шлепков кожи о кожу наполнял комнату. Пятый снова схватил ее за волосы и дернул к своим губам, двигаясь быстрее внутри нее. Каждое его движение толкало его все глубже внутрь. Ваня застонала ему в рот и обхватила его ногами, пытаясь протолкнуть еще глубже. Поцелуи были небрежными, но страстными. Ваня сжалась вокруг него, когда она приблизилась к своему оргазму, ее ногти царапали его спину. Внезапно Пятый остановился и отпустил ее губы. — Нет! Нет! Пять, пожалуйста! Продолжай, я уже почти кончила. — Ты хочешь кончить, Ваня? Скажи, что любишь меня.Признайся, и я дам тебе кончить. Ваня вызывающе покачала головой. Однако ее решимость быстро ослабевала по мере того, как Пятый лишал её оргазма. — Пять, пожалуйста! Я хочу кончить! Мне это нужно! — Тогда скажи! Все, что требуется, — это три простых слова. Я позволю тебе кончить, только если ты скажешь, что любишь меня! Она попыталась пошевелить бедрами, чтобы добиться трения, но бедра Пятого прижимали ее, не давая двигаться. Она сходила с ума, ей нужен был оргазм, а Пятый был единственным, кто мог дать ей его. Она больше не могла этого выносить. — ДА! Признаюсь, я люблю тебя, Пятый! Я хочу тебя! Ты мне нужен! — закричала она, когда Пятый зашевелилась, как дикий зверь. — Расскажи мне еще, Ваня, — обольстительно прорычал он. — Я так ревную, когда вижу тебя с ней! Ненавижу, что ты ее любишь! Я хочу, чтобы ты любил только меня! Я хочу, чтобы ты только смотрел на меня со всей любовью на свете. Я хочу, чтобы ты был моим! Пятый поднял ее ноги и начал вдалбливаться в нее с новой силой. Ваня закричала на новую позицию. — Скажи мне, что ты моя. Ты принадлежишь мне и только мне, никто другой не может обладать тобой! — Да, Пять! Да! Я твоя! Я хочу принадлежать только тебе! Я хочу быть только твоей! Ваня еще крепче сжалась вокруг него. — Ты ведь приближаешься, Ваня? Я тоже приближаюсь, Ваня. Еще немного, -проворчал он, и лицо его исказилось от удовольствия. — Кончай в меня, Пять! Я хочу, чтобы ты заполнил меня! — после ее слов Пятому стало еще тяжелее. Он задыхался и потел, его ноги начали сводить судороги, но он не хотел ничего больше, чем доставить удовольствие своей любимой. — Пожалуйста! Я хочу этого! Он продолжал толкаться раз, другой, пока, наконец, не кончил, выкрикнув имя Вани. Его оргазм вызвал ее собственный и Ваня закричала в полном экстазе, заставляя ее потерять полный контроль, из-за ее силы все здание рухнуло. Они оба кончили жестко, Ваня брызнула, когда Пятый влил в нее свое семя. Пятый наконец отпустил ее ноги и рухнул на нее сверху, ожидая окончания оргазма. Его голова упала ей на грудь, и он выглядел совершенно измученным. Он обмяк, и лицо его выражало чистое блаженство. Если бы не тот факт, что он еще дышал, Ваня подумала бы, что он мертв. Ваня задрожала, когда Пятый продолжал проливать в нее свою жидкость, наполняя ее, как и обещал. Ее слабые руки обвились вокруг него и она погладила его по волосам, пока они лежали, наслаждаясь объятиями. Когда он наконец перестал кончать, он вышел из нее, заставив Ваню захныкать. Пятому удалось кое-как встать на ноги и телепортироваться. Ваня была слишком слаба, чтобы остановить его. Она не могла не почувствовать волну печали, так как она думала, что он ушел навсегда. Она закрыла глаза руками, собираясь дать волю слезам, она посмотрела вниз и увидела, что Пятый вытирает ее мокрой тряпкой. Она улыбнулась и облегчение наполнило ее существо, когда она поняла, что он не ушел. Когда он закончил, Пятый подполз к ней и прижал к себе. Ваня почувствовала, как ее одолевает усталость. Она сильнее примкнула к нему, уткнулась в его плечо, вдыхая запах любимого. Прежде чем она полностью погрузилась в мир грез, она услышала, как он сказал последнюю вещь, которая оставила её с улыбкой на лице: «Я не люблю Долорес, я люблю тебя, Ваня. Моя малышка».