***
— Книга... была... так близко... в твоих руках... Эрида... — Устрашающий голос гулом раздался в ушах и голове, буквально заглушая всё остальное вокруг. Аид негодующе взмахнул рукой, удушающей хваткой придерживая богиню споров за шею, и встряхнул так, что на глазах проступили жгучие слезы. — Твои шутки и развлечения всегда были слишком глупы, но это уже слишком. Проиграть глупому смертному — не слишком ли великодушный подарок? — Златовласая Афродита равнодушно насупила свой носик, даже не глядя на приспешницу тьмы: для неё всё было и так очевидно, не даром ведь богиня любви и красоты. — Променять Книгу Мира, к которой мы не можем прикасаться, если нам не отдают её по собственному желанию, когда цель была так близка... — Ты же знала цену вероятной ошибки, Эрида... — Посейдон хмыкнул, взирая на осуждаемую деву, измученно лежащую посреди олимпийской залы после многочисленных наказаний. — И что тебя изгонят за это. — Чт... нет! Не надо, я всё исправлю! Обещаю! — Некогда величественная повелительница хаоса сейчас умоляла о пощаде, однако весь её внешний вид казался гордым и непреклонным, как и всегда; склонять колени перед ними всеми она и не думала. — Поздно... дитя раздора... Мы не прощаем... — Черный дым, возникший по приказу Аида из ниоткуда, незамедлительно направился по золотистым полам в сторону изгнанной, забираясь в легкие через нос и рот, проникая под кожу и разрушая некогда бессмертную плоть. Страшен был гнев Олимпийцев. Однако сказание это отнюдь не о них. — Эй! Вообще-то, я тоже могу быть полезной! — В пятый раз на дню они сцепились, словно кошка с собакой — даже обслюнявленный Спайк не решался влезть под горячую руку хозяина и его гостьи. — Правда? И в чем же, скажи на милость?! — Я. Спасла. Вас. От. Чертовых. Русалок. — Попрошу: сирен. И разрушила при этом четверть корабля своей неловкостью. Всегда говорил и буду говорить — женщине на корабле не место! — Да какая к черту разница?! Ты просто невыносим и неблагодарен! — В сторону Синдбада разъяренно полетело ведро грязной воды, любезно оставленное на палубе доходягой-матросом. Эрида раздраженно топнула ногой, когда объект не зацепил мужчину ни на дюйм, и затянула потуже хвост смоляных волос, так и стреляя молниями из глаз-изумрудов. — Только самый глупый капитан мог подумать, что пройдет через Клыки Дракона в третий раз на тех же граблях. А если бы на этот раз удача не была на твоей стороне?! — И-мен-но. Удача. А не ты. — Усмехаясь, Синдбад плавно повернул штурвал, проверяя тот на наличие ощутимых повреждений. — Чтобы я еще хотя бы раз спасла тебя и твою команду! Агрх! — Не принимай это близко к сердцу, Эрида, ты прекрасно себя показала в управлении Королевой... — Старший помощник мягко похлопал девушку по плечу, стремясь хоть как-то погасить праведный гнев. — В прошлый раз без женщины на борту в этих землях нас едва не потопи... — Кейл! Займись своими делами. — Хорошо, капитан. — Неблагодарный, напыщенный, ничтожный, эгоистичный пень! — Что ты сказала?! Повтори! — Напыщенный. Горделивый. Глупый. Пень. Не благодари! Лишь когда последний луч солнца скрылся за линией горизонта, а на небе возникла россыпь из звезд невообразимой красоты, страсти на корабле утихли. Кейл обучал юную леди морским хитростям наподобие работы с картой; в ответ же Эрида продемонстрировала свои навыки хорошей ученицы и прекрасного слушателя. Синдбад издали поглядывал за всем этим со стороны. Почему-то его не покидало чувство некой схожести странной гостьи с его хорошей знакомой в лице богини хаоса и раздора, однако что внешне, что по характеру они были абсолютно противоположны. Неожиданно темный взор столкнулся с изумрудным в тот момент, когда его обладательница звонко рассмеялась от рассказанной байки, и неожиданно перевела глаза на капитана. Мужчина так и замер: она была подобна морю — легкая, опьяняющая красота, но чертовски характерная и покорная лишь в редкие моменты штиля. — Ты уж не обижайся на нашего капитана, Эрида... Он только кажется таким... таким... — Противным? — Пхах. Да, именно. На самом деле Синдбад очень хороший человек, Вы с ним сможете подружиться при желании, мадмуазель. — Крыса повис вниз головой над столом с картой и оглядел девушку снизу вверх. — Команде ты уж точно понравилась. — Приятно слышать, правда. — Мягкая улыбка расцвела на пухлых губах, а глаза цвета молодой травы заискрились. Ей нравилось находиться на палубе Королевы, нравилось влюбляться в каждый новый рассвет или закат, нравилось наблюдать за морем и растворяться в нем, словно пеной. Это чувство невозможно было объяснить, сколько бы она не пыталась копаться в остатках собственных воспоминаний.***
— Принцесса Анхен! Прошло чуть больше месяца с момента, как Эриду официально нарекли членом экипажа Королевы (несмотря на все закатывания глаз Синдбадом), когда одним солнечным днем корабль, взятый на абордаж, оказался принадлежащим к греческому государству. Восторженный восклик принадлежал одному из греков, стоило только темноволосой подняться на палубу захваченного судна. Пираты удивленно переглянулись, не понимая, о ком или чем идет речь. — Мы думали, что Вы погибли еще несколько месяцев тому назад! Это настоящее чудо! — Принцесса? Анхен? Я Эрида, не путайте... — Усмехнувшись, девушка пожала плечами, тут же выкидывая эту чепуху из своей головы, однако настойчивый взгляд вражеской команды не позволил этого сделать, в то время как капитан достал из кармана небольшой пергамент и продемонстрировал на нем портрет молодой женщины, точь-в-точь похожей на ту, что была перед ним. — За нами следует армада с южных берегов близлежащих земель, поэтому, думаю, эти жалкие пиратишки не посмеют более держать Вас в плену, принцесса. А если попробуют — будут незамедлительно потоплены, отправившись на корм акулам. — Главнокомандующий рассмеялся, глядя опешившему Синдбаду в лицо, и протянул девушке свою руку. — Греция нуждается в возвращении своей наследницы домой. — Чт... это всё бред какой-то. — Умоляюще вглядываясь в серьезные лица, Эрида раздраженно сдула упавшую на глаза прядку волос. — Какая из меня, мать его, принцесса?! Я пират, не видно что ли? Греки решили не слушать продолжения монолога, молча подхватывая ту под руки. Вырывания и угрозы ни к чему не привели — в конечном итоге под страхом убийства всей команды Королевы, ей пришлось смиренно ступить на чужое судно, краем глаза заметив на горизонте действительно с десяток потрясающих грозных кораблей. Королеве, находясь под пиратским флагом, от них было бы просто не улизнуть. — Я... я буду скучать... Сердце сжалось, когда последняя деревянная доска, служившая мостиком, оказалась убрана, и небольшая куча печальных глаз уставилась ей вслед. По щекам Крысы покатились крупные слезы — пожалуй, только Спайк привязался к своей напарнице по кровати сильнее, чем он. Хотя о чем там говорить, если каждый член команды готов был броситься в воду и умереть, лишь бы эти проклятые люди не увозили их «единственную пиратку».«Наказание твое, Эрида, отнюдь не так просто: разрывай свое сердце на кусочки, раз за разом делая болезненный выбор. Ведь тебе так понравилось делать ставки и проигрывать на поводу у чужеродного чувства.»
Одна столь глупая ошибка, крохотная слабость. И стоила она всего: влияния, власти, силы, могущества. Наказание от Олимпийцев было слишком жестоким за такой проступок, как проигрышная сделка с человеком и упущенная возможность владеть Книгой Мира — они переселили её божественную душу в тело умершей во время кораблекрушения Анхен, принцессы Греции, и нарочито оставили умирать в человеческом обличии, совершенно не догадываясь, что Трио Прядущих Судьбы решит распорядиться с её жизнью совершенно иначе… Огонь, крики, страх, запах пороха и всепоглощающий черный дым... Эрида с грудным криком вскочила в постели, оглядываясь и тяжело дыша: вокруг была дорогая утварь, мягкие подушки заставляли тело вернуться к первоначальное положение, в то время как служанка выглянула из соседней комнаты, дабы узнать, что побеспокоило юную принцессу в столь поздний страх. — Я... я боюсь за них... — За кого, Ваше Величество? Тех жалких пиратов, про поджатые хвосты которых говорят все Афины? — Молчать! — Девушка разъяренно подскочила на ноги, хватая с тумбочки шелковый халат и молниеносно направляясь из помещения в комнату принца Протея, своего "брата". Дорога заняла чуть больше двадцати минут — плутая в закоулках чужого дома, она бессильно облокотилась на первую попавшуюся дверь и не прогадала: за ней оказалась еще одна, ведущая в опочивальню. — Протей, помоги мне! Сердце моё горит! — Эрида едва ли не с ноги ворвалась в искусно обставленную спальню и забралась с ногами на постель, скрестив руки на груди. — И оно сожжет всю Грецию к чертовой матери, если меня немедленно не вернут к моим ребятам! — Ч-что, прости..? — А-э-э-э... на палубу Королевы, я имею в виду её! — Но... ты же только вернулась домой... — Я. Не. Ваша. Принцесса. Меня зовут Эрида. Не моя вина, что меня запихнули именно в её тело! Неожиданно брюнетка застыла на месте, не силясь проронить даже слово. Вспомнила. Она вспомнила всё, что произошло: историю с Книгой, знакомство с экипажем Королевы, вспыхнувшие чувства к Синдбаду, игры со Спайком, учебу морскому делу с Кейлом и многое другое, включая наказание олимпийцев и принятие того факта, что богиней хаоса ей больше не быть. — . . . — Эрида..? Та, из-за которой меня едва не казнили? — Доброе утро, Ваше Величество, до него это дошло наконец-то! — . . . Несмотря на странные обстоятельства, принц сдержал свое слово и не стал препятствовать стремлению "принцессы" покинуть "родную гавань": уже через сутки на закате её ждал небольшой снабженный всем необходимым корабль во главе с несколькими опытными моряками, в то время как сама парочка наблюдала за последними приготовлениями с одного из дворцовых балконов. — Никогда бы не поверил в это всё, если бы полгода назад не увидел твое истинное обличие и честную, справедливую сущность богини раздора.. — Доиграешься сейчас — и полетишь с балкона вниз, Протей... — Шучу-шучу, прости! — Он звонко рассмеялся, облокачиваясь на мраморные выступы и уводя взгляд вдаль. — Так что же поменялось за это время, кроме твоей новой смертной жизни, разумеется? — Одним вечером, когда мы плыли по морю, я смотрела на горизонт и неожиданно для себя поняла, что не смогу жить без воды, будь то необъятный океан или маленькое море. Хотелось уплыть за горизонт, ведь там меня ждали чудеса, подобные тем, что уже обнаружила — дружба и любовь. Тогда я и поняла, что с командой Королевы готова быть связана судьбой навсегда; а если настанет день, когда черный флаг пойдет ко дну, то... — Девушки мягко улыбнулась, вдыхая прохладный воздух. — ... я хочу отправиться следом за ним. — В таком случае могу сказать лишь одно: слушай свое сердце, Эрида. Сиракузы, как и Афины, всегда открыты для тебя и не откажут в помощи, если возникнет нужда... — Забыл, что именно я была первоисточником ваших проблем, Протей? — Смех наполнил все пространство в округе, пока изящная ладонь не опустилась на широкое мужское плечо. — Спасибо тебе за твою безграничную доброту и понимание, правда...Несколько дней спустя...
— Эй, Крыса, что там вдали? — Корабль греков, капитан. Что он забыл в этих землях? — Вероятно, они решили благосклонно с нами поделиться своими сокровищами, вот и всё, хах... Протей ведь не обидится, если я ограблю парочку его корабликов, верно? — Любимец волны умело повернул штурвал под довольное улюлюканье предвкушенной команды, приказывая Королеве сблизиться со своим врагом. — На абордаж! Вперед! — Эй, ты, капитан семи проблем, я же только месяц назад залатала правый борт, а ты уже вновь где-то его разодрал?! Это же красное дерево! — До боли знакомый голос отозвался эхом, по ощущениям проникая в самый желудок и вызывая тем самым взволнованные ощущения. Синдбад поднял голову, не веря собственным ушам: Эрида поглядывала на него с вершины мачты и задорно махала рукой в знак приветствия. — Вообще-то, если помнишь, они появились во время нашей последней стычки с греками. По твоей вине, милая! — Ты просто до ужаса неизменный наглый мужчина, вот серьезно! — На его голову тут же упала веревка в качестве наказания. Пара ловких жестов — и Синдбад уже взмыл в воздух, присоединяясь к смеющейся бывшей богине. — Но лишь рядом с тобой мое сердце прекращает гореть в агонии боли... — Эрида! Ты снова с нами! — Вся команда была просто несказанно счастлива, увидев молодую пиратку. Каждый хотел обнять её и рассказать всевозможные истории, которые произошли в последнее время, включая желание устроить охоту на древнего левиафана. Сам же Синдбад просто смотрел на черные густые волосы, эти неповторимые изумрудные глаза и улыбался. Его сердце наконец-то тоже перестало полыхать от их разлуки.