Кас старается и Дин (в итоге) понимает

— Чувак, — говорит Дин, входя в общий зал бункера, — ты купил мне папоротники? Кас почему-то не отрывается от одного из тех любовных романов, которые ему нравятся по непонятной причине. — Тебе нужно больше цвета в комнате. Дин хмурится. — Мой уровень цвета в порядке. — Все в одном тоне. Очень… обыденно. — Лучше бы Сэм никогда не знакомил тебя с HGTV. Кас переворачивает страницу. — Обязательно поливай их. Я написал расписание. — Кас, дарить мне подарок, с которым нужно работать — это не подарок, это работа. Кас смотрит на него. — Откуда ты знаешь, что это я тебе их подарил? — Потому что это точно не Сэм, и все дело в том, что Сэм любит покупать мне овощи, потому что он думает, что однажды я волшебным образом их съем. — О, — Кас выглядит слегка разочарованным. Дин не уверен, почему, и собирается спросить, но тот снова смотрит в свою книгу. — Ну что же. Растения любят, когда им поют. — Кас, я не буду петь для травы. *** Но проблема в том, что Дин поливает этот папоротник. Конечно он не поет для него, — везде есть предел — но он следует расписанию Каса, потому что, ну, это был подарок от Каса. Кас редко дарит подарки, хотя, кажется, ему нравится эта идея. Так что он должен. Это единственная причина. *** Однажды утром Дин просыпается и видит эти странные фиолетовые цветы, стоящие на маленьком столике, на который он бросает свои вещи. — Приятель, — бормочет он, спотыкаясь о халат, — ты не можешь входить в мою комнату, пока я сплю. — Я всегда наблюдал за тобой, пока ты спал, — отвечает Кас, сидя за столом и чистя ножи. — Да, и тогда мне тоже не нравилась эта идея. — Я не задержался, я был достаточно вежлив. Дин открывает рот, вздыхает и меняет тему. — Так что же это? — Астры. — А мне обязательно это поливать? — Они срезаны и в воде. — Это не будет проблемой? — Нет, — Кас убирает нож. — Хорошо, — Дин снова вздыхает. *** И ладно, может быть, цветы это нормально. Может быть, Дину нравятся подарки от Каса. Может быть, ему нравится просыпаться и видеть их по утрам. Он никому не рассказывает. Это, черт возьми, никого не касается. *** — Гелиотроп? — переспрашивает Дин после того, как Кас говорит ему, что это за новое растение с маленькими фиолетовыми цветами в стеклянной вазе. — Да. — Что такое гелиотроп вообще? — Это цветок, Дин. Дин хмурится. — Ты мне нравился больше, пока не обнаружил в себе чувство юмора. Кас закатывает глаза. — Ложь — это грех, Дин. — Я пытаюсь нарушить все заповеди, прежде чем умру. — Ты делаешь большие успехи, — Дин хмурится еще больше. Кас оглядывает его комнату, — тебе следует прибраться здесь. — Я люблю беспорядок. — Я вижу. *** Они вдвоем смотрят Дедвуд. У Дина складывается впечатление, что Кас страдающе переживает это с вежливым и спокойным достоинством, но он задает вопросы во время просмотра, и если бы это был Сэм, то Дин бы давно ударил его, но сейчас он не возражает против этого так сильно, потому что это Кас и старается ответить на все. — Я могу перестать дарить тебе цветы, если тебе неудобно, — резко говорит Кас после долгого молчания. Дин моргает, слегка сбитый с толку. — Что? — Цветы. Если это доставляет тебе неудобство, я готов прекратить это. — Я… — Дин откашливается. — Это… э-э… Это немного странно, Кас. Но… все в порядке, — Кас бросает на него подозрительный взгляд. — Слушай, я что, парень, который любит тянуть резину? Если бы меня это не устраивало, я бы тебе сказал. Кас продолжает пялиться на него. Дин смотрит в ответ. В общем-то, это должно быть странно. Кас дарит ему цветы, ради всего святого. Но, ладно. Это Кас. Это не то же самое, как кто-то другой. Так что все в порядке. Во всяком случае, они ему нравятся. Уголки губ Каса дергаются. — Хорошо, — он снова переключает свое внимание на шоу. — Здесь значительно меньше ковбойских шляп, чем в большинстве фильмов, которые ты смотришь. — Да, — Дин отворачивается к телевизору. — Но все равно неплохо. *** Так что Дин перестает спрашивать, что с ними происходит, у него остаются только вопросы по поводу типов цветов. Они буквально льются в его комнату — красные камелии, красные и желтые тюльпаны и короткие маленькие подсолнухи. Он продолжает поливать папоротники, выбрасывает засохшие цветы и ставит на их место новые. Иногда лицо Каса окрашивается грустью, и когда спустя некоторое время Дин видит следы отчаяния на его лице, он ставит вазу с красными гвоздиками на свой маленький столик (который стал немного чище и просторнее, чем был до того, как все это началось) и решает поднять эту тему, потому что Кас не должен быть таким несчастным, никогда. Он выглядит таким грустным, и это… немного огорчает. — Кас, — говорит он, взяв себя в руки. — Если это тебя так расстраивает, ты можешь не продолжать делать это. Я не хочу, чтобы ты… — Я хочу, — Кас одаривает его такой мягкой улыбкой, что Дину становится немного неловко. — Но все же спасибо. — Ага, ладно, — Дин засовывает руки в карманы, — это приятно, наверное. Возле глаз Каса появляются морщинки, когда он начинает улыбаться, и это безмерно отвлекает Дина. — Да. Очень. *** — Значит, милые цветочки, — говорит Сэм, когда они сидят за столом, исследуя какое-то дело, в то время как Кас улетел куда-то по своим ангельским делам. — Я дам тебе по морде, мать твою, — отвечает Дин. — Ага. Больше они не говорят о цветах. *** — Прости, чувак, — говорит Сэм, поднимая свою спортивную сумку. — Да, конечно, — фыркает Дин. Сэм закатывает глаза. — Ладно, убей меня за то, что я сочувствую тебе. — Сэм хочет сказать, — вмешивается Кас, делая шаг вперед, — что мы будем скучать по тебе на нашей охоте и надеемся, что твоя лодыжка скоро поправится. — Нет, это не так, — Дину не нужен был подтверждающий кивок Сэма, чтобы доказать это, но, тем не менее, он ценит это. — Но спасибо, Кас. Позвоните мне, если попадете в задницу. — Не попадем, — спокойно отвечает он. — Обязательно держи лодыжку приподнятой. Дин хмуро смотрит на подвернутую на прошлой неделе лодыжку, лежащую на подушке на столе. — Это действительно не так… — Обязательно держи лодыжку приподнятой, — одновременно говорят Кас и Сэм. — Ладно, ладно, Боже! Я буду держать свою гребаную лодыжку приподнятой. У меня сейчас судороги начнутся. — Не будь ребенком, Дин, — Сэм слегка машет ему рукой. — Позвони нам, если тебе что-нибудь понадобится. *** — Не будь ребенком, Дин, — все еще бормочет Дин, переключая каналы в поисках чего-нибудь, что можно посмотреть. — Меня зовут Сэм, и просто потому, что я выше, я думаю, что я старший брат, бе-бе-бе, мне нравятся твои цветочки, бе-бе-бе, однажды, когда я был ребенком, я выкинул твоего Стретча Армстронга в реку, и никогда не чувствовал себя плохо из-за этого. В конце концов он останавливается на фильме, в которым воспроизводится обычная драма, что чертовски неловко, но рядом абсолютно ничего и никого нет, и даже если бы здесь кто-то был, это не было бы их гребаным делом. Это достаточно убедительно и Дин в конце концов втягивается, жадно наблюдая, как мисс Элизабет и Жаклин пытаются существовать, пока их отец сражается на войне. — Ты не можешь доверять Рэдклиффу, — говорит он с набитым ртом, когда его телефон вибрирует. — Посмотри на него, от него исходит жуткая энергия. Он проверяет свой телефон. Кас прислал ему расплывчатую фотографию кота с большим пальцем вверх, который находится так близко к камере, что Дин вынужден предположить, что это его рука. Фотка подписана, — «Я ему не понравился. Надеюсь, твоя лодыжка в порядке. Кастиэль». Дин улыбается и фотографирует свою ногу, лежащую на нескольких подушках на кровати. «это достаточно приподнято для тебя?» Он получает сообщение почти сразу же. «Этого достаточно». Дин фыркает и кладет трубку как раз в тот момент, когда Сесили говорит что-то вроде: — Ну, ты же знаешь, что означают красные тюльпаны на языке цветов, Маргарет, и я просто не знаю, что сказать! Дин моргает. Язык цветов? Что за, черт возьми, язык цветов? …и разве Кас не дарил ему красные тюльпаны? *** Дин не волнуется. Конечно, он не волнуется. С чего бы ему волноваться? Просто потому, что он гуглил каждый цветок, который когда-либо дарил ему Кас, и почти все они приравнивались к какой-то супер-чувствительной-ванильной-хрени, и конечно это не то, из-за чего можно волноваться. И даже если он сходит с ума, что с того? Что тут такого? Кас и Сэм будут на охоте еще три дня, так что у него будет достаточно времени, чтобы взбеситься, прежде чем они вернутся. Все нормально. Совершенно нормально. А что вообще можно сделать в такой ситуации? Потому что есть два варианта: сказать Касу, что я знаю, и не говорить Касу, что я знаю. Сказать и то, и другое? Странновато. Слишком. Может ли он держать в секрете молчание о том, что знает, что все это значит? Он ведь умеет хранить секреты, верно? Черт возьми, он притворялся эмоционально стабильным большую часть своей жизни без проблем, верно? Что, если он вроде как хочет сказать Касу, что он не против? Что, если он вроде как хочет сказать Касу, что не против подарить ему свои собственные красные тюльпаны? Дин увеличивает громкость сопливой мелодрамы, чтобы попытаться заглушить звуки своих чувств. *** Он просыпается, как в тумане, от звонка телефона. Он хватается за простыню и всматривается в экран. Сэмми. Он пытается сказать «Привет», но получается только «Мм?» — Ты упал с лестницы? — устало спрашивает Сэм. — Чего? — Ты упал с лестницы? — Нет. — Ты упал с чего-то другого? — Нет, — зевает Дин, протирая глаза, — а что? Ммм… я проклят? — Кас думает, что ты упал с лестницы. Он снова зевает, пытаясь привести себя в какое-то подобие сознания. — Зачем мне надо было падать с лестницы? — Потому что ты… — Дин слышит жужжание, похожее на голос на другом конце провода, и понимает, что тот говорит с кем-то другим, — не отвечал на наши сообщения с 11:53 утра. — А сейчас сколько время? — Уже час дня, Дин. Ты ответил на мое последнее сообщение вчера. — Правда? — он смотрит на будильник. — Хм. — Так ты умер, или умираешь, или что-то в этом роде? — Ты умер, или умираешь, или что-то в этом роде? — Очень по-взрослому, Дин. — Все в порядке. Я отвлекся на телевизор и заснул. — Подожди, Кас хочет… оу… — Ты уверен, что не упал с лестницы? Голос Каса быстро встряхивает Дина, и он садится. — Ага. Абсолютно уверен. — Ты не ответил ни на одно из моих сообщений или сообщений Сэма. — Отвлекся на телевизор и отключился, серьезно. Ты же знаешь, как я крепко сплю. — Хм… — Кас звучит очаровательно подозрительно и Дин не может не улыбнуться, глядя на нарциссы на своем маленьком столике. — Ты не прикрываешь это тем, что ты сделал что-то безрассудное со своей лодыжкой? — Самое большее, для чего я ее использовал, это чтобы перекусить и отлить, Кас. Когда Кас вздыхает, раздается долгий всплеск помех. — Прости меня… за мое… — Слишком бурную реакцию! — Дин слышит крик Сэма на заднем плане и улыбается чуть шире, зная, как должно выглядеть лицо Каса. — Излишнее рвение, — заканчивает Кас немного кисло. — Кас, если бы все было наоборот, я бы уже был в Импале на полпути назад, — он откидывает голову назад к стене, не в силах перестать смотреть на нежные белые и желтые нарциссы у его стены. — Я обязательно напишу тебе пару раз сегодня, чтобы ты знал, что я не упал и не могу встать. — Да. Хорошо, — голос Каса звучит немного смущенно. — Кас. Все в порядке. Не позволяй Сэму слишком сильно тебя ругать за это, ладно? — Сэм был очень терпелив со мной. — Это хорошо. Дай его обратно. Через несколько секунд раздается голос Сэма: — Значит, ты в порядке? — Да. У меня все в порядке. Как дела на охоте? — Завтра мы уже будем дома. — Ладно. Тогда увидимся. — Ага, — Сэм вешает трубку, и Дин кладет телефон, спокойно наблюдая за цветами, лежащими на его столе. Это не могло быть так просто. Просто… слышать голос Каса. Не может быть, чтобы все это имело смысл. Он вздыхает. — Сукин сын, — бормочет он, прежде чем скатиться с кровати, чтобы сходить в ванную и приготовить вафли. *** Но это не значит, что он говорит с ним об этом, Боже. Просто потому, что Дин готов принять, что у него могут быть чувства к Касу не означает, что он готов действительно это сказать. Он должен все переварить. Обдумать. Подумать над чем-нибудь другим. Поэтому, когда Кас дарит ему фиалки, Дин не говорит ничего, кроме «спасибо», даже если его желудок переворачивается, когда Кас дает ему вазу, даже если в его груди сжимается что-то каждое утро, когда Дин видит их. *** — Дин, — говорит Сэм мягче, чем у Дина сейчас хватает терпения, — с ним… — Не говори мне, что с ним все в порядке, Сэмми, я сойду с ума, — Дин указывает на Каса, лежащего без сознания на кровати, с бледным лицом. — Он лежит, как убитый. — Эта ведьма хорошенько выбила его из колеи, но он в порядке, Дин, смотри, он дышит. — Да, пока что. — Дин, — Сэм так глубоко вздыхает, и если он произнесет эти слова, Дин точно ударит его, — он проснется где-нибудь через пять-шесть часов. Он будет немного уставшим, но с ним все будет в порядке. Дин стискивает зубы и смотрит на Каса. Он выглядит поменьше, думает Дин, когда его выбивают из строя. Что-то в Касе такое, от чего Дину хочется обнять его, чтобы никто больше не смог причинить ему боль. — Я ухожу, — наконец выпаливает он, отталкивая Сэма. Он топает через бункер, останавливаясь только для того, чтобы взять ключи и бумажник, и направляется к двери. *** Это импульсивная покупка, такая, что если подумать, то потом пожалеешь об этом. Он все равно их покупает. *** Дин возвращается в бункер и видит, что Сэм читает книгу за столом. — Извини, что был мудаком, — говорит он, роняя коробку с пиццей прямо перед ним, заставляя его подпрыгнуть. — Вот еда. — Спасибо, — Сэм открывает коробку, — значит, теперь ты не такой мудак? — Да, пока что, — Дин прислоняется к столу, перекладывая сумку в руках. — Как он? — Как и раньше. Я оставил ему штаны и тот изумрудный вязаный свитер, который он любит, я думаю, что он может быть слабым, когда проснется, и они могут ему понравится. — Ага, звучит неплохо. Сэм показывает на коричневый бумажный пакет. — Что там? — А, это просто… — он опускает взгляд. Черт. Ему и в голову не приходило, что, возможно, придется рассказать об этом Сэму. — Тут кое-что для Каса. Я пока пойду переоденусь, ладно? Вернусь за едой. — Ладно, — Сэм берет свою книгу и возвращается к чтению. Дин направляется в остальную часть бункера и колеблется перед дверью Каса, прежде чем открыть ее. Он кладет сумку на пол, когда видит, что одеяло натянуто не до конца. Он осторожно подтягивает его, чтобы оно удобно лежало на Касе. — Не хочу, чтобы ты замерз, — бормочет он, прежде чем осторожно вытащить свою покупку из сумки. Это маленькая ваза, в нее втиснуты шесть красных роз. Пакет немного намок, потому что вода расплескалась, но не так уж и плохо, в вазе ее еще много. Он осторожно кладет их на тумбочку рядом с кроватью Каса и подталкивает их достаточно далеко, чтобы они не упали с тумбы, и достаточно близко, чтобы Кас мог дотронуться до них, если бы захотел. Дин делает долгий, дрожащий вдох, прежде чем выйти из комнаты Каса и закрыть за собой дверь. Уже в своей комнате он переодевается в его обычную футболку с Зеппелин и спортивные штаны и возвращается в главный зал. — Что читаешь? — спрашивает Дин, садясь за стол напротив Сэма. Сэм не поднимает глаз. — Книгу по истории бумаги. — Звучит глупо, — он указывает на коробку с едой. — Передай мне пиццу. *** Сэм лег спать, а Дин сидит в главном холле с пивом в руке, уставившись в стену. О чем он не подумал, когда покупал цветы, так это о том, что в конце концов Кас проснется и увидит их. Он вздыхает и делает еще глоток. Вскоре после этого Дин слышит мягкие шаги, приближающиеся к столу. Они не такие тяжелые, как у Сэма, и слегка приглушены, как будто на них надеты любимые пушистые носки Каса. Стул рядом с ним отодвигается, и они сидят вместе в тишине. — Как себя чувствуешь? — наконец спрашивает Дин. — Измотанным, — голос Каса звучит устало, — я верю, что скоро буду… как бы это сказать… буду надирать всем задницы. — Это нормально, — Дин ставит пиво на стол, — это случается с лучшими из нас. Они снова молчат. — Цветы специально? — спрашивает Кас, и Дин знает, о чем он спрашивает. Он делает глубокий вдох и сглатывает. — Да. Снова тишина. — Мы будем это обсуждать? Дин делает еще один глубокий вдох. — А мы должны? — Ну, в конце концов. — Верно, в конце концов, но, — он очень пристально смотрит на стену, — может быть… Может быть, один из нас не очень хорошо умеет… говорить о своих чувствах. И ему нужно немного времени, чтобы поработать над этим. Так что ему нужно сделать… маленькие шаги, прежде чем он… признается в чем-то вслух. — Да, — сухо отвечает Кас. — Это действительно похоже на меня. Дин чувствует, как его губы дергаются, когда он смотрит немного вправо. — Конечно. — Ладно. Тогда это может подождать. Было бы понимание. — Понимание есть. — Хорошо. Они сидят в мирной тишине, пока Дин не решает позволить своему мозгу крутануться на колесе импульсивных решений и приземлиться на одном. Он поворачивается и очень нежно прижимается губами к губам Каса, который немного дергается рядом с ним, прежде чем замереть. Дин отстраняется, и Кас моргает, глядя на него широко раскрытыми и очень синими глазами, прежде чем мягко улыбнуться. Дин быстро снова переводит взгляд на стену, пытаясь хоть немного приглушить свою собственную улыбку. — Это прекрасные цветы, Кас, — хрипло бормочет он. — Да. Мне очень понравились те, что ты принес. Кас протягивает руку и берет Дина за ладонь. Дин переплетает их пальцы. Он протягивает Касу пиво свободной рукой, и тот берет его, делая глоток. Тишина теплая и уютная, и Дин клянется, что если бы он напрягся, то смог бы уловить слабый запах роз.