Событие 1. «Совместные занятия». Важность события — 3.
***
Из-за собственной паранойи Энни ожидала худшего. Готовилась к тому, что на следующий день на нее неожиданно нападет свора диких собак или безумная свита Ойкавы, буквально преследующая его по пятам, откуда-нибудь вылетит взрывоопасная граната с вынутой чекой, и наконец закончится сюжет так называемого «симулятора свиданий» из-за заметно снизившихся показателей в отношениях. Но каково же было ее удивление, когда при первой встрече возле входа спортивного зала он просто прошел мимо нее, напоследок одарив ледяным яростным взором. Посмеивающийся Ханамаки, поощрительно хлопающий ее по плечу, только показал тому в спину средний палец за столь «нелепый жест», казалось бы, взрослого капитана. В то время как система с упреком предупредила о штрафе за вернувшийся к нулю любовный показатель, который отнял у нее в общей сумме пятьдесят баллов расположения. Поэтому Энни честно пыталась извиниться, оставшись наедине или хотя бы прилюдно, дабы потешить эго уязвленного японца, изрядно пекущегося о собственном престиже, но из-за тонны чужих насмешек и ехидных комментариев, которые и слова вставить не давали, она бросила это заранее гиблое дело, сосредоточившись на других трудностях. Ойкаве это почему-то не понравилось. Может быть, не любил, когда его величественную персону обделяли вниманием? Несмотря на то что его и без ее участия было в избытке. Хм, иногда ей действительно сложно понять странную логику человеческого общества. Во всяком случае, он начал сам преследовать ничего не понимающую Майер, заводя невинный разговор о первых пронесшихся в уме вещах, перед тем как, подобно готовившейся нанести финальный укус змее, облить щедрой порцией желчи и обидных колкостей. К сожалению садистских наклонностей Тоору, на его словесные гадости она не реагировала от слова совсем, лишь из уважения, как к потенциальной цели для захвата, выслушивая все до конца, поэтому формально недавний инцидент никак не отобразился на образе ее жизни. Просто теперь они стали чаще общаться. Система прокомментировала это как пример хитрого привлечения внимания противоположного пола. Энни приняла ее слова к сведению и, несмотря на собственную непросвещенность в амурных делах, догадалась, что нынешние обстоятельства даже играют ей на руку. По крайней мере, теперь ей во много раз легче заработать дополнительные баллы благодаря участившемуся взаимодействию с пускай и резко ставшим саркастичным, но не менее навязчивым Тоору. Вот бы у нее все так хорошо шло и в учебе… Обведя хмурым взглядом исчерканный красной пастой листок в своих руках, в особенности выделив яркую пометку возле края, показывающую мрачные шестьдесят два балла, она не сдержала глубокого обреченного вздоха, привлекая внимание извлекшего из автомата с напитками два маленьких пакета яблочного сока Иваизуми. — В чем дело, Такаши? Не похоже на тебя — вздыхать из-за плохой отметки в тесте. — В последнее время у меня появились некоторые пробелы в истории эпохи Тайсе, — расплывчато ответила Майер, осознавая, что настоящая Уэджи вполне могла справиться с подобными сложностями, так как информацию имела куда более обширную. Все, что хранилось в памяти Энни, это банальные начальные основы, которые знает каждый старшеклассник японской школы. Она не жаловалась на приобретенный «Стандартный пакет ученика старшей школы», так как только благодаря его свойствам уверенно держалась на плаву, но определенно не отказалась бы от пары дополнительных уроков. Можно было попробовать попросить Ушиджиму, но вряд ли он согласится, учитывая его забитый и плотный график. А у остальных членов волейбольной команды либо не было компетентных оценок, либо отсутствовало желание помочь. Жаль, что у нее были настолько напряженные отношения с одноклассниками. Если бы не эта вымученная преграда, она могла бы спокойно одолжить у кого-нибудь полезные конспекты по пройденному материалу или названия справочников. — Это из-за тренировочных матчей? — поставив на поверхность скамейки зеленый пакет сока и проткнув полосатой трубочкой свой, Иваизуми сделал короткий глоток. — Из-за весенних игр с нашей школой много кто жаждет сыграть, поэтому мы все время в разъездах, что серьезно сказывается на школьных оценках. Но благодаря фанаткам Ойкавы, у нас всегда есть нужный материал. — Но меня они недолюбливают, — отрешенно заметила Энни, с благодарностью беря упаковку яблочного напитка и откладывая мозоливший глаза лист в сторону. — Вряд ли члены его фан-клуба согласятся мне помочь. Пустив беззлобный смешок, Хаджиме коротко качнул головой, приподнявшись на мысках белых увабаки: — А я не об этом, Такаши. При таком раскладе эти надоедливые «гиены» точно сожрут тебя и не подавятся. — Тогда…? — с полувопросительной интонацией протянула она. — Я предлагаю обратиться ко мне, — мягко произнес он, сминая упаковку довольно быстро выпитого сока и небрежным броском выкидывая в стоящую рядом с автоматом урну. — В конце концов, я твой старший сэмпай. Должно же в моей голове хоть что-то остаться с прошлого года? [Внимание! Доступно новое задание: «Я не подведу, сэнсэй!». Описание: Иваизуми Хаджиме готов сделать все, чтобы помочь вам в предстоящем тесте по истории Японии. Не подведите надежды своего доброго сэмпая и получите хорошую оценку. Награда за выполнение задания: +30 баллов, +10 к дружественному и любовному показателю Иваизуми Хаджиме. Штраф в случае провала задания: -60 баллов, разочарование окружающих.] Зашевелившийся червячок сомнения быстро подавили приличные размеры штрафа, из-за Ойкавы у нее и так утеряно довольно-таки порядочное количество баллов. Если так пойдет и дальше, серьезно вырастет возможность умереть, как грозила система в самом начале. Поэтому Энни, недолго думая, бодро кивает на столь щедрое предложение, скупо улыбаясь уголком губ: — Спасибо за вашу помощь, Иваизуми-сан. [Поздравляем! Любовный показатель Иваизуми Хаджиме достиг 20 очков, что начисляет на ваш баланс 10 баллов расположения. Общий счет баллов расположения: 345.] Славно. Ей повезло, что Хаджиме такой добрый парень. — Ты ведь наш менеджер, — пожав плечами, будто бы это звание все объясняло, Хаджиме благодушно растрепал ей волосы в знак своеобразной поддержки. — Никто и не подозревает, насколько тяжело тебе приходится, поэтому мне всегда в радость помочь тебе. — Вы сегодня свободны? Мы могли бы позаниматься в библиотеке. — В понедельник у нас нет тренировок, — задумчиво погладив свой подбородок, Иваизуми с небольшой заминкой твердо кивнул. — Думаю, я освобожусь к четырем часам. Сколько у тебя уроков еще осталось? — Всего два, — растерянно вымолвила Майер, потягивая несколько коротких глотков из трубочки зажатого в руке сока. — Тогда подожду вас в библиотечном зале, мне как раз нужно передать несколько справочников по биологии. — Я напишу тебе, — и подарив теплую ухмылку, ушел обратно в свой класс.***
Их занятия продолжались уже неделю. Из-за постоянных тренировок, обилия классных уроков и неприлично коротких перемен им редко удавалось выкроить для этого немного свободного времени, однако для жаждущей поскорее завершить до нелепости легкое задание Энни этого было более чем достаточно. Иваизуми, ясно видевший горящий энтузиазм новоявленной ученицы, не уставал хвалить и всячески поддерживать такое рвение к учебе, всякий раз угощая маленьким пакетом сока или холодным вкусным мороженым за каждый правильно выполненный тест, который он самолично составлял, ориентируясь на сборники задач истории Тайсе, одолженные из библиотеки. Обычно ее знания набирали восемьдесят или семьдесят баллов, но в последние дни после повторения найденных сэмпаем конспектов ей удалось добраться и до девяноста, не без гордости Энни уже предположила, насколько легкими будут вопросы по этой теме в ближайшем будущем. Собственно, именно в таком сосредоточенном, серьезном виде их застал удивленно раскрывший гневно блеснувшие багрянцем вишневые глаза Ойкава, обвинительно вытянув вперед указательный палец: — Вы занимаетесь здесь именно тем, о чем я думаю? — Историей, — услужливо подсказала Энни. — Не тем бредом, который выдумал твой извращенный мозг, — фыркнул Иваизуми. — Организацией тайного свидания! — поставил точку запнувшийся после их синхронных ответов Тоору. — То есть как это историей? В библиотеке? Наедине друг с другом? Энни не видела причин для такого ажиотажа, поэтому чужого возмущения не разделяла, спокойно продолжив прерванное занятие, а именно заполнение пустых полей для ответов на каверзные вопросы. Несмотря на довольно-таки сблизившиеся отношения с капитаном волейбольной команды Сейджо, понять его все так же представлялось делом крайне сложным и муторным. Во много раз легче было бы его просто убить, чтобы не мучиться, нежели разбираться со всеми тонкостями непостижимого характера Ойкавы. Взаимодействие с социумом определенно не ее призвание, что наталкивает на не самые приятные мысли о застрявшем на одной ступени процессе акклиматизации. Ох, и почему это система не заказа убийств, а симулятора свиданий? — Кого вы пытаетесь обмануть, горе-любовники? — со странными нотами желчи и горечи произнес нагло усевшийся за их стол парень, вперив в нее неоднозначный потемневший взор пурпурных глаз. — Чтобы наша известная умница-красавица Уэджи вдруг скатилась до низких оценок… По-вашему, я действительно так недогадлив? Вместо ответа Энни безмолвно протянула исчерканный красными пометками лист с первых совместных занятий, который был буквально завален многочисленными ошибками насчет дат и неправильно подобранных имен главных действующих лиц. — Вау, — только и сказал явно застигнутый врасплох несостоявшийся детектив, неловко взъерошивая свои завивающиеся шоколадные волосы. — Не знал, что у тебя такие трудности с историей Японии. Разве эпоха Тайсе вместе с войнами Ёсихито — это не основа основ? — Мы работаем над этим, — нахмурился Иваизуми, не упустив возможности укорить. — Пока не вмешался ты со своими детскими обвинениями и нелепой ревностью. — Ревность? — уцепилась за пикантное слово далеко ушедшая в себя девушка. Насколько она знает, это чувство возникает при определенной симпатии к любимому человеку, что вынуждает желать не делить его ни с кем другим. Интересно, значит ли это, что Тоору влюблен в нее? Заметив задумчивый взгляд зеленых глаз, Ойкава уязвлено ощетинился: — Может быть, я и ревную, но только Иву-тяна, так как Уэ-тян перетянула все его внимание на себя! Не стройте воздушных замков, хорошо? — Идиот, — вздохнул Иваизуми, обреченно качая головой. — Неудивительно, что тебя девушка бросила — с таким-то мерзким характером. — Что-о-о?! — Ойкава-сан не мерзкий, — вмешалась в набиравшую обороты ссору Майер, озабоченно склонив голову набок и пристально оглядев фигуру неуютно сжавшегося на месте связующего. — Он… милый. Почти не соврала. Когда он глубоко сосредоточивается на игре и начинает забавно сводить брови к переносице, непроизвольно улыбаясь восторженной улыбкой поглощенного сражением безумного боевика, он действительно становится в какой-то мере очаровательным мальчиком. В такие моменты она с трудом отводит от него взгляд. — Кхм-кхм, уже темнеет, — прочистив горло и наконец прервав неловкую паузу, повисшую за столом, Хаджиме озадаченно задал вставший ребром вопрос. — Где продолжим занятие? Контрольный тест назначен на завтрашнее число, поэтому мне бы хотелось убедиться в том, что ты точно пройдешь его. — Давайте у меня дома, — не мешкая, предложила она. Ее вариант японец почему-то не оценил, сконфуженно приподняв темные густые брови в знак истинного изумления, в противовес более ярко отреагировавшему капитану, что смешно подавился воздухом, резко поддавшись вперед и бесстыже заявив наглым сердитым тоном: — Раз уж такое дело, тогда за это возьмусь я. — Эй, Тупокава… — Английский? Математика? История? Я хорош во всем, — и залихватски подмигнув, самодовольно откинул челку со лба. — Кроме того, моя персона определенно лучше какого-то нудного, мрачного Ива-тяна. — Ты не против? — равнодушно спросила Энни у потерявшего дар речи Хаджиме. — Нет, но… Ты точно уверена? — засомневавшись, он тихим шепотом добавил. — Ойкава не тот, кому можно полностью довериться. Особенно тебе, Такаши. — Спасибо за беспокойство, Иваизуми-сан, — благодушно усмехнулась она, собирая вещи в сумку. — Но мы справимся.***
Когда Ойкава неожиданно наваливается на нее всем своим стройным молодым телом, впечатывая в стоящую сзади дверь вагона, створки и трубчатые пластмассовые отделения которой неприятно впиваются в спину, Энни удивленно моргает, поднимая на него вопрошающий растерянный взгляд. Когда он тихо ругается под нос и, опираясь ладонью об перекладину, предпринимает на грани глухого отчаяния судорожные попытки отстраниться, Энни покорно терпит причиненные неудобства в виде его твердого мускулистого колена между ее раздвинутых бедер. Когда из его уст вырываются тихие, едва уловимые извинения, а лицо приобретает оттенки красного смущения и бледного страха, она продолжает смотреть пробирающим равнодушным взглядом, хватаясь за чужой бок, дабы не упасть вниз из-за потери равновесия. В отличие от своего безрадостного «спасителя», данная ситуация ее более чем устраивает. Особенно, беря во внимание медленно растущие очки его показателей, которые набирали соответствующие баллы расположения, радуя довольно-таки круглым числом. Собственно, начиналось все довольно-таки невинно. После прощания с Иваизуми и короткой пешей прогулки до нужной станции, где они затерялись в битком набитом поезде, Энни неожиданно для себя обнаружила чью-то ласкавшую собственную ногу мужскую руку, которую довольно скоро схватил разозленный из-за ее пропажи Ойкава, прижавший к ближайшему свободному углу у стенки, дабы пресечь подобные поползновения на корню, совершенно не ожидая прибавившую в количестве толпу спустя несколько минут. Для Майер такие домогательства стали чем-то вроде назойливой привычки, поэтому она редко акцентировала на этом достаточно пристальное внимание. И судя по бурной реакции волейболиста, весьма зря. Наверное, в следующий раз ей надо будет сломать чью-то излишне длинную руку. — Когда я спасал тебя от одного извращенца, то определенно не собирался занимать его место, — покаянно стонет связующий в миллиметре от девичьих скул, далеко не первый раз проклиная вечерний час пик. — Скажи честно, где хранится твой магнит для неприятностей, а? — Понятия не имею, о чем вы, но если вам нужен магнит, то я могу достать его из заднего кармана, — и уже потянувшись к небрежно висящей на плече синей сумке, удивленно замерла, услышав протестующий хрип и почувствовав дернувшееся вверх колено, неприлично задравшее полы светлой школьной юбки. — Не надо! Л-лучше вообще не двигайся. — Почему? — Потому что я извращенец, — замогильным тоном заключил он, низко опуская свой подбородок. Энни нахмурилась, недовольно сжав лацканы его белого пиджака правой рукой, левой же продолжив держать за бок, достаточно осторожно, чтобы не сорвать по случайности дорогую ткань учебной униформы АобаДжосай: — Вы не извращенец, Ойкава-сан. Все в порядке. Вместо ответа Тоору сдавленно вздохнул, напряженно сжимая пальцы расставленных меж ее головы рук в кулаки. И это не могло не беспокоить, возникало давящее ощущение того, что бедный парень проходит через настоящую жестокую пытку, не в силах расправиться с собственной болью. Интересно, могла ли она чем-то помочь ему, чтобы облегчить непосильную ношу? [Сожмите бедра и поправьте задравшийся белый чулок на правой ноге.] — Ты что делаешь? — гневно зашипел он через минуту, заметно подбираясь в плечах. — Поправляю чулки, — невинно отозвалась Майер, случайно касаясь ладонью его заключенного между бедер колена. — А потом ты этого сделать не можешь? — А почему нельзя сейчас? — медленно моргнула она, казалось, искренне не понимая. — Черт, — нервно вздулась венка на его шее. — Да ты издеваешься! [Немного,] — ответила вместо нее система.***
Домой из-за случившегося в поезде они заваливаются с облегчением. По крайней мере, готовившийся испустить свой последний вдох и покрывшийся бурой краской стыда Ойкава точно. Что доказало то, насколько утомленно он опустился на светлый пуфик в прихожей, пока Энни, аккуратно снимая пару классических темных туфель, любезно передавала ему синие тапочки Ушиджимы, который, как обычно, задержится на сегодняшней тренировке. Иногда его чрезмерная занятость может играть ей на руку. — Я приготовлю чай и накрою на стол. Думаю, после сегодняшней тренировки вы проголодались точно так же, как я. Мы можем поесть, пока будем проводить устный опрос по пройденным темам, — не спросила, а поставила она перед фактом, внезапно замерев посреди коридора. — Ванная справа от вас, а туалет слева по второму коридору. Прошу, чувствуйте себя как дома, Ойкава-сан, но в некоторые комнаты лучше не заходите. Нии-сан не любит, когда кто-то копается в его вещах. Хотя в прошлый раз она просто перепутала их толстовки из-за одинакового цвета хаки. От его многочасовых лекций насчет качества рисунка на обороте любимой кофты до сих пор болит голова. Удивительно, что такой серьезный человек увлекается такими примитивными вещами, как… Что он там говорил? Манга и аниме? Тщательно вымыв руки в кухонной раковине, Энни спешно поставила электронный чайник на быстрый режим и начала скрупулезно выбирать разные блюда. Обычно она не особо следит за рационом собственного питания, но в честь прихода гостей не против сделать исключение. На протяжении всех вышеназванных действий Майер внимательно вслушивалась в звуки, доносившиеся из другой части дома. Скорее по привычке, нежели из-за присутствия хотя бы мизерной опасности. Минуту назад, например, Ойкава явно был занят мытьем грязных после улицы рук. А сейчас же, судя по тихим вкрадчивым шагам, приступил к осмотру просторных богатых комнат. Забавно. Ведет себя словно любопытный зверек, оказавшийся в незнакомой местности с необычной фауной. Переложив покрошенные фрукты из яблок с бананами в прозрачную вазу и подогрев в микроволновке две порции мясного карри, она настороженно застыла с так и поднесенным кончиком электрочайника к отверстию маленького круглого керамического чайника для заварки, уловив чутким слухом чей-то глухой мужской вскрик. Незабытые инстинкты вновь взяли свое, отчего, недолго раздумывая над планом собственных действий, Майер, плотнее перехватив спрятанный за спиной нож, бесшумно подкралась к комнате Вакатоши, откуда как раз доносился подозрительный звук. — Почему ты не говорила, что увлекаешься мангой?! — с восторгом, приправленным малой дозой праведного возмущения, Ойкава устремил на нее блестевшие (от слез?) глаза, рукой указывая на целый шкаф, заполненный множеством томов различных комиксов. — Нам, оказывается, столько всего надо обсудить, Уэ-тян. Отложив нож на стоящую поблизости полку, девушка уже было открыла рот, дабы возразить, как ее прервал резко зазвеневший в барабанных перепонках механический отточенный голос системы. [Поздравляем! Любовный показатель Ойкавы Тоору достиг 30 очков, что начисляет на ваш баланс 30 баллов расположения. Общий счет баллов расположения: 375. Так как неразглашенным хобби Ойкавы Тоору является чтение сенэн манги, притворитесь, что вы заинтересованы в ней так же сильно, как он.] Зачем? [Схожие интересы будоражат кровь и заставляют сильно сближаться. Не упустите свой шанс, героиня!] — Да. Прости. Мне было неловко признавать, что я читаю подобное, — хладнокровно ответила Энни, далеко не в первый раз опустившись до сладкой, причудливой по вкусу лжи. Своим ответом она его, казалось, только обрадовала, так как лицо Тоору сделалось несколько грустным и понимающим, растеряв приевшуюся маску фальшивости в каждом непрошеном жесте: — Все в порядке. Я рад, что ты мне в этом призналась. Энни выдавила из себя отрывистый кивок, благодаря всех японских богов за отсутствие неуместной сентиментальности у старшего брата, что позволяла не иметь десятки совместных фотографий с семьей, в отличие от той же Уэджи. Таким образом догадаться, что это и вовсе не ее комната, он не должен. — К слову, откуда ты достала такой редкий выпуск? — беря в руки один из крупных японских комиксов, вдруг спросил он, зажигаясь завидным энтузиазмом. — У меня есть почти все арки «Блича», кроме той, что касалась прошлого вайзардов. Это ведь коллекционное издание, разве нет? Неужели посетила прошлогодний комикет ради этого? Откуда ей знать? Это не ее манга. Сдержав тяжелый вздох, Майер неоднозначно вымолвила короткое: — Заказала по интернету. — В интернете их разобрали в первый же день, причем это было целых два года назад, — прекратив листать черно-белые страницы манги, Тоору с сомнением прищурился. — Ты ведь еще не читала этот экземпляр? — Нет, — не видя смысла юлить, безропотно созналась она. — Замечательно! — отчего-то довольно воскликнул он, вальяжно располагаясь на стоящей сзади односпальной кровати, застеленной темно-полосатым мягким пледом, и призывно хлопая на свободное место между своих раздвинутых коленей. — Давай почитаем, пока у меня еще есть время. Оперевшись коленной чашечкой на изогнувшийся матрас и едва заметно подавшись вперед на пути к призывно манящему теплому местечку, она не удержалась от подозрительного вопроса: — А зачем вам это читать, если вы уже знаете, что будет происходить в сюжете, Ойкава-сан? — Ощущения разные, — снисходительно улыбнулся Тоору, перед тем как наигранно по-детски надуть губы, протянув противно капризным тоном маленького избалованного ребенка. — И я ведь тоже хочу почитать вместе с тобой мангу, Уэ-тян! Пожав плечами и смирившись с выдвинутыми условиями, Энни, удобнее устроившись на новом месте, расслабленно откинула голову на грудь напрягшегося волейболиста, распознавая запах терпкой корицы и сладкой карамели, что приятно оседали в причудливо смешанном коктейле на кончике языка. Сладко. Обернувший свои руки вокруг ее тонкой талии Ойкава медленно перелистнул страницу абсолютно незнакомого ей комикса, издавая интригующий звук при взгляде на белые маски на лицах сражающихся воинов: — А вот этот момент я уже забыл. Пожалуй, никогда не перестану восхищаться безумными планами Айзена. Как думаешь, насколько сильно мы с ним похожи, а, Уэ-тян? Хотя нет, не надо, я наверняка красивее. — Когда закончим читать, пообещайте съесть приготовленный мною карри, — сонно зевнув, взяла она с него вялое обещание, четко осознавая, что вечеру предстоит быть долгим. — Да ладно, здесь всего четыреста страниц. Очень долгим. Майер и не заметила, в какой именно момент уснула под возбужденные комментарии неумолкающего связующего, что не уставал нахваливать некого Тайто Кубо, который не умеет прописывать концовки захватывающих историй. Но зато отметила, насколько было приятно засыпать в надежном кольце чужих рук. Разбудил ее, правда, уже совсем другой голос. Не такой мягкий и бархатный, как у Ойкавы, скорее низкий и с не присущей обычному школьнику властностью, словно бы к ней напрямую обращался… — Нии-сан? — сонно проморгавшись, Энни запоздало приподнялась на локтях, видя, как соскальзывает с плеч темное одеяло. — Что ты здесь делаешь? — Это я должен задавать такой вопрос, Уэджи, — нахмурившись, однако довольно-таки мягко для собственного характера продолжил Ушиджима, присев на край согретой постели. — Я думала, у тебя тренировка… — Она уже закончилась, — и посмотрев на лежащий на тумбочке серый непримечательный будильник квадратной формы, спокойно подметил. — Два часа назад, если быть точнее. Я не хотел тебя будить, но ты заняла мою кровать, а время уже позднее. Тебе что-то нужно, имото? — Да, — совершив широкий зевок в вовремя подставленную ладонь, лениво потянулась, разминая затекшую поясницей, кивком головы указала на ряд аккуратных полок. — Пожалуйста, расскажи подробности о своем… манго. Стальные оливковые глаза напротив забавно распахнулись в искреннем изумлении, прежде чем их владелец растерянно пробормотал: — Сейчас двенадцать часов ночи. Мы можем перенести это на завтра? Как раз перед утренней тренировкой будет немного времени… Что важнее, откуда у тебя этот рубец на шее? Комар укусил? — Хм, где? — смятенно ощупав шею, Энни подобралась с места и, добравшись до ближайшего висящего на стене зеркала в коридоре, с любопытством осмотрела небольшое покраснения возле ключиц. — Это же… «Засос», — мысленно закончила она, ощущая постепенно разрастающееся в своих размерах отрешенное чувство замешательства. — Уэджи? — обеспокоенно окликнул ее последовавший за ней в коридор Ушиджима. — Это был комар, нии-сан, — медленно проговорила она, подходя к двери кухни. — В следующий раз надо будет не забыть закрыть окна. За прибранным чистым столом ее, как и ожидалось, встретил ярко-желтый стикер, более-менее ясно объясняющий происходящую вокруг неурядицу:Я помыл посуду и прибрал стол. Спасибо за чай, карри было очень вкусным (правда, я люблю с тонкацу). В знак извинений за пропущенный урок я сделал твою домашку по химии (＾_＾)
P.S.
Я совершил кое-что очень плохое, и если ты догадалась что, то знай, мне очень жаль
Ты слишком сладко сопела, чтобы сдержать себя в руках
***
Событие 2. «Три ошибки идеального свидания». Важность события — 3.
***
От третьего лица.
«Она девушка», — однажды понимает Ойкава, засматриваясь совершенно не присущем для Кьетани румянцем, пока Уэджи осторожно обрабатывала его ногти, объясняя, для чего предназначена такая обычная вещь, как косметическая пилочка, и почему ею обязан пользоваться каждый сведущий волейболист. Он и раньше осознавал данный факт, но не придавал этому особого значения. До того судьбоносного инцидента с матчем старшей Оги Ниши Ойкава не замечал ее лица. Потому что оно было таким же пустым, как у других преследующих его по пятам поклонниц: трепетно влюбленным. Но после того, как он разгромил противостоящую команду со счетом «25:04» в целях стереть позор, до него наконец дошло, что то безликое выражение лица пропало. И по какой-то неизвестной причине его это неописуемо раздражало. До тихого зубного скрипа, до ломоты в фалангах, до темных предупреждающих пятен перед глазами. Не могло не выводить из себя. Тоору не привык делиться тем, что изначально принадлежало ему. А их очаровательная добродушная менеджер, наивно доверившая в его руки свое хрупкое сердечко, стала его еще при первой встрече. Он правда не помнил когда, но то, что влюблена в него Такаши была бессменно, оставалось неизменным и по сей день. По крайней мере, должно было оставаться таким. Пока смущенный румянец не заменил хладнокровный взгляд уставшего от жизни питона, а вместо радостных улыбок с солнечными зайчиками все чаще мелькали циничные скупые усмешки в отблеске неясной стали. Бесполезно было отрицать, что стена между ними присутствовала всегда. Но если раньше Ойкава вполне мог ее прочесть, то сейчас единственное, что замечали его внимательно прищуренные вишневые глаза — это равнодушие. Глубокое, мрачное, ничем не обремененное равнодушие абсолютно обычной девушки. Пожалуй, именно отсюда вытекало это странное, не присущее его легковерному нраву желание, своеобразная мания, преодолеть столь раздражающую грань и заставить смотреть лишь на себя. К собственному же удивлению, на первое предложение свидания она отвечает флегматичным согласием. Причем таким, словно предложи ей это кто-нибудь другой и она бы, не раздумывая, сказала бы то же самое. «Почему бы и нет, Ойкава-сан?». Они долго бродят по торговому центру, мило держась за руки, и невольно задерживаются в игровом зале ровно до тех пор, пока не перестающая его удивлять Такаши не бьет рекорд в уничтожении опасных зомби, доходя до самого финала игры. На протянутую из-за выигрыша плюшевую игрушку Ойкава смотрит со смешанными чувствами стыда, гордости и глупой растерянности. Второе же свидание проходит после победы в одном из матчей, когда он угощает всю волейбольную команду сырной пиццей в ближайшем кафе. Уэджи почему-то остается сидеть с ними до самого конца и незаметно переплетает пальцы их рук под столом под его сдавленный кашель, когда он давится напитком. Ойкава провожает ее до самого дома и, вспоминая последние события в ее комнате, спешит покинуть их район, возможно, в излишней спешке. К пятому или десятому рандеву он начинает терять терпение и предельно ясно осознает, что «тот самый час» наконец-таки настал. Ойкава с тщательной скрупулезностью выбирает подходящий фильм, серьезно подходит к примерному плану их встречи и, мельком прочитывая заголовки женских журналов, приходит на десять минут раньше оговоренного, покорно дожидаясь возле помпезного фонтана, что расположился недалеко от местного кинотеатра. Когда к нему подходит нарядно одетая Уэджи в коротком воздушном платье на бретельках и небрежно накинутой поверх джинсовой куртке, цокая белыми каблуками, он против воли теряется, прогадывая удобный момент для комплимента. — Вы сегодня прекрасно выглядите, — скромно замечает она, с завидным бесстрашием беря его за руку и беспардонно утягивая в толпу народа, дабы как можно скорее добраться до дверей виднеющегося издалека кинотеатра. — Хотя мне больше нравится ваша спортивная униформа. Первая ошибка. «Это я должен был сделать комплимент», — с раздражением думает Тоору, сжимая маленькие девичьи пальцы в своей руке с надеждой на то, что все остальное пройдет так, как он запланировал. Они спокойно проходят в темный, едва ли не пустой из-за снизившихся рейтингов фильма зал, занимая нужные места на последнем ряду и надевая 3D-очки, терпеливо дожидаются показа первых заглавных титров. Большую часть фильма предусмотрительно просмотревший все дома волейболист пропускает мимо ушей, занятый тем, чтобы подловить удачный момент для долгожданного поцелуя. Втайне он ожидал того, что такая пугливая девочка вроде Уэджи откинет дух и со страху прижмется к нему еще на первых десяти минутах, но она держалась с приевшимся отточенным стойкостью ликом и, не переставая опустошать сырный попкорн, с интересом наблюдала за тем, как людям по ту сторону экрана протыкают глаза, вырывают разные части тел и мучают всеми возможными способами. У Ойкавы аппетит от таких кровожадных картин уже давно пропал, поэтому на просьбу одолжить свой стакан воздушной сладкой кукурузы, он без промедления отдает все, что было. Все же он никогда не был поклонником гуро и чрезмерного насилия. — Люди обычно от такого не умирают, ему нужно было распилить не только его ноги, но и часть поясницы, дабы бедняга не мучился лишний час из-за кровопотери, — ворчливо бормотала под нос Такаши, закидывая в рот сразу горсть попкорна. — Да и если ломать кому-то колено так, чтобы осталась боль, но не увеличивалась вероятность скорейшей кончины, то стоит это делать определенно не под таким углом. Она точно та добрая, вечно краснеющая при одном только его виде девушка? В последнее время он стал все чаще сомневаться в своей интуитивной способности читать людей. Впрочем, не важно. Куда интереснее последний пункт его «безупречного рандеву». Ойкава плавно подался в правую сторону, оперевшись локтем об подлокотник красного кресла, замечая неестественно горящие за квадратными очками малахитовые глаза, целиком и полностью погрузившиеся в сюжет «Пилы». Идеальный момент. Он прикрыл глаза, ярко чувствуя непривычный трепет внутри, подобно порхающим в животе бабочкам, и совершая последний рывок, губами наткнулся на нечто сухое и чрезмерно соленое, отдающее странным привкусом сыра на самом кончике языка. — Хм, что такое? Тоже попкорна хотите? — наивно спросила она, затыкая его рот вовремя протянутым вперед кусочком. — Да, — нахмурившись и обхватив языком маленький ломтик воздушной кукурузы, тем самым задев кожу на ее пальцах, Тоору недовольно откинулся на спину собственного красного кресла, с унынием посмотрев на кровавое месиво по ту сторону проекционного экрана. Лучше бы устроил марафон просмотра инопланетных захватчиков. Вторая ошибка. Сказать, что Ойкава был глубоко разочарован, это ничего не сказать. Однако чужое недовольство Уэджи списала на удручающий сюжет скучного предсказуемого кино, даже не догадываясь, где на самом деле крылась настоящая причина столь недоброго расположения духа у обычно веселого капитана команды Сейджо. Порой он попросту не знал, какие эмоции следует испытывать по поводу такой выразительной непосредственности. Быть может, его незатейливых намеков было недостаточно? Может быть, ему нужно было приложить больше усилий? Возможно, это с ним было что-то не так, что ее категорично не устраивало? — …кава-сан, — вновь окликнула его стоящая напротив плаката недавно просмотренного хоррора Такаши, поправляя постоянно сползающую с плеча лямку бежевой сумки-хобо. — Мне пора идти домой, иначе нии-сан будет волноваться. Спасибо за приятный вечер, было очень весело. — Да-да, иди, — махнув рукой, криво улыбнулся он, с минуту наблюдая за тем, как медленно испаряется ее точеная фигура среди множеств других. — Бо-о-оже… я действительно такой неудачник, а? Спрятав руки в карманах светлой тонкой кофты и повернувшись спиной ко входу ставшего неожиданно неприятным кинотеатра, Тоору ленивой усталой поступью направился домой. Благо его район находился неподалеку отсюда. Третья ошибка. Они должны были провести весь вечер в компании друг друга, под конец расставшись на станции «Синкансэн 067», а не холодно распрощаться сразу после окончания сеанса наискучнейшего фильма на всем белом свете. — Извините, Ойкава-сан! — прервал его меланхоличные размышления чей-то тонкий, дрожащий от частых вдохов и выдохов голос, прежде чем его резко развернули за цепко схваченное запястье, впившись в удивленно распахнувшие уста мягким, настойчивым поцелуем. На какое-то сиюминутное мгновение у него остановилось сердце. Слишком неожиданно. Слишком спонтанно. Слишком нелепо и так… феерично. Ойкаву никогда не целовали так, словно от этого зависит чья-то жизнь. Не всхлипывали от безудержного отчаяния, до побеления костяшек цепляясь за воротник белой футболки. Не заставляли лишаться чувств из-за нехватки воздуха. Вообще влажные, нежные поцелуи никогда не вызывали в нем такое марево эмоций. Поэтому, когда она запоздало пытается отстраниться, его рука сама собой протестующе зарывается в ее шелковистые прямые волосы, собственнически прижав еще ближе. Ему не хотелось отрываться от нее. Не хотелось думать о том, что подумают прохожие. Тоору только хотел быть рядом и целовать эти мягкие, соленые из-за недавно съеденного попкорна губы. Правда, разлучиться по итогу все равно пришлось из-за неприятного, но не болезненного удара по почкам. — Вы немного заигрались, Ойкава-сан, — поправляя края задравшегося из-за несложного маневра ногой платья, Уэджи заботливо похлопала его по скрючившейся спине, аккуратно стерев салфеткой остатки розовой помады на пришедшем в себя через минуту, явно смущенном недавними действиями волейболисте. — Простите, что не поняла ваши намерения с самого начала. Я… гм, постараюсь исправиться. — Ничего, — все еще держась за живот, с неконтролируемой улыбкой произнес он. — Но если не секрет, то кто же все-таки просветил тебя насчет такой недогадливости? Уэджи посмотрела на него странным взглядом и, пустив отчего-то теплый смешок, таинственно сказала лаконичное: — Друг. — Что же, тогда у тебя есть очень хороший друг. Вместо ответа она едва заметно качнула головой в отрицании.***
Событие 3. «Признание». Важность события — 5.
***
— С днем рождения, менеджер! — вразнобой поприветствовали ее несколько десятков мужских голосов, прежде чем мир потонул в разноцветных красках яркого конфетти и громких звуках взрываемых пневмохлопушек. Энни растерянно распахнула желто-зеленые глаза и, плотнее прижав к груди стопку аккуратно сложенных полотенец, быстро сориентировавшись, совершила несколько успокаивающих вдохов и выдохов. Элемент неожиданности, как всегда, не на ее стороне. Так как, несмотря на то, что она прекрасно знала, когда ее собственный день рождения, Майер все равно не имела и малейшего понятия о том, какого числа родилась настоящая Такаши Уэджи. Не посчитала достаточно важной информацией, чтобы запомнить. За что и поплатилась лишний раз. — Такаши-сан, только не говорите… — с нарастающим ужасом начал шептать Ватари, драматично заламывая кисти загорелых рук. — Не говорите, что из-за своих непосильных обязанностей забыли про свой собственный день рождения?! — Гм, — многозначно вымолвила из себя она, вдыхая еще не выветрившийся запах свежего порошка от постиранной махровой ткани. — Вы не должны волноваться на этот счет, ребята. В конце концов, за последний месяц я не раз предавала ваше доверие. И это прекрасно показывает, что мне нет оправда… — Пожалуйста, не говорите так! — энергично возразил Яхаба, обращая на нее горящий праведным огнем возмущения, упрямый взгляд. — Работа менеджера мужской волейбольной команды — одна из самых недооцененных и сложных в мире спорта, однако на площадке лично для меня нет человека более важного, чем вы, Такаши-сан. Поэтому, пожалуйста, не принижайте свой труд. Среди собравшихся прошелся игривый гул понимающе ухмыльнувшихся парней, благодаря чему не прошло и одной минуты, как на бедного парня буквально накинулись со всех сторон с потешающей лаской в виде чрезмерно взъерошенных светлых волос и безобидных тычков с насмешливыми подколами насчет того, чтобы встать в очередь, потому что в их милого менеджера влюблено и без того много людей. Странно, она как-то не замечала этого. По крайней мере, никто из представившихся «целей для захвата» еще не стремился пригласить ее на пылкое свидание, подобно Ойкаве, что, перехватив ее рассеянно блуждающий по окружению взор, задорно подмигнул, показав большой палец вверх. «Дурачок», — с оттенком теплоты подумала Энни, резко отворачиваясь в другую сторону. — Спасибо, — искренне сорвалось с ее уст, вынудив искривить уголки губ в неясной гримасе чего-то поистине радостного. — Спасибо, Шигеру-кун. На несколько напряженных секунд спортивный зал погрузился в глухую звенящую тишину, пока ее не прервал возбужденный голос одного из стоящих позади всех первогодок: — Она улыбнулась! — Поверить не могу, что дожил до этого дня… — Такаши-сан оказывается такая мила-а-ашка. Замерев от повторно обратившихся к собственной персоне, преисполненных странной решительностью, отважных взглядов, Энни изумленно приподняла темные брови, когда все волейболисты АобаДжосай словно по команде поклонились ровно на девяносто градусов. Что-то внутри нее предательски затрепетало при столь трогательной картине, с подлинным восторгом вылетев во врата внешнего мира. — Мы постараемся радовать вас почаще, дорогой менеджер! — с завидной синхронностью заявили все они в один голос, наконец вставая в полный рост. — Кхм, — сдавленно кашлянув в кулак, серьезно кивнула она. — Буду премного благодарна. Ох уж эти страдающие природной добродетелью великодушные японцы… Даже несмотря на то, что Майер толком не уделяла работе менеджера должного внимания, предпочитая проводить время с куда большей пользой, забывая такие банальные действия, как проветривание помещения или стирка грязного белья, они все равно испытывали по отношению к ней глубокое чувство уважения. Стыдно признавать, но это подкупало даже такую сухую личность, как она. Пожалуй, в какое-то сиюминутное мгновение в ней даже проснулись зачатки пропавшей совести. Долго, правда, не продержались, но для ее вечно безэмоционального фона это уже являлось достаточно большим достижением. — Эй-эй, Куними, шевели своим ленивым задом и заноси наконец этот гребаный торт! — нетерпеливо прикрикнул на копошившегося у дверей гостиной клуба темноволосого парня Ханамаки, недовольно уперев руки в бока. — Мы только тебя ждем. — Да иду я, иду, — ворчливо отозвался тот, ускоряя шаг и приближаясь к их веселой компании, аккуратно придерживая на белом подносе красочный бисквитный торт, изящно украшенный рядом сладкой клубники и обведенными красной глазурью японскими кандзи «любим» и «лучшему менеджеру». — Незачем так кричать. Энни сурово посмотрела на семнадцать горящих свечей на кремовой поверхности предоставленного угощения и под подбадривающие комментарии окруживших ее персону волейболистов осторожно задула их одним махом. — Ура! Поздравляем с семнадцатилетием, менеджер! — достав откуда-то взятые праздничные колпачки и раздав их близстоящим парням, Ватари с преувеличенным стеснением скрестил указательные пальцы, подобно какой-нибудь влюбленной школьнице. — Знаете, я давно хотел вам признаться, что л-лю… — Юху, Син-тян сегодня прямо отжигает! — беспардонно прервал его фразу влезший в общий кадр Ойкава, заиграв шумной веселой дудкой, небрежно зажатой в белоснежных зубах. — Но давайте договоримся не беспокоить нашего любимого менеджера в такой замечательный день, хорошо? — Черт побери, Ойкава-сэмпай! — вспылил Ватари. — Вы ведь знаете, что я чувствую… — Я ясно выразился, Ва-та-ри-кун? — помрачнев, но с все такой же яркой улыбкой протянул Ойкава, убрав мешающую дудочку, вынудив всех стоящих вблизи парней нервно сглотнуть в дурном предчувствии. — Да, сэмпай, — растеряв былой настрой, понуро поплелся тот к расставляющему неподалеку раскладной стол Матсукаве, дабы «утопить свое горе в кислом, как моя первая любовь, яблочном соке». Взяв протянутый кусочек торта с рук скупо повторившего недавние поздравления Куними, Энни холодно посмотрела не беспечно закинувшего свои руки за голову Тоору, подсознательно чувствуя, что тот наверняка выкинул очередную гадость за ее спиной: — Вам стоит поучиться самоконтролю, Ойкава-сан. Еще с прошлого, кхм, «инцидента», я заметила, что вам крайне сложно сдерживать свои досадные капризы. — Хм-м, а когда я тебя целовал, ты так не думала, — с хитринкой произнес пребывавший в на редкость хорошем расположении духа связующий, прежде чем по-детски высунуть язык и протестующе закрыть уши. — И хватит уже с меня этих нравоучений! Продолжишь в том же духе, и я уйду к ребятам запускать фейерверки. Ответить на поставленный ультиматум не дал знакомый твердый голос подошедшего со спины Иваизуми, что безмолвно протянул ей жестяную банку сока со вкусом освежающе холодного мятного лайма, который идеально подходил для такой духоты в спортзале: — Ну и пожалуйста! Вали куда хочешь да перестань наконец запугивать наших бедных кохаев, что и взглянуть на Уэджи без слез теперь не могут. Никто ее похищать и совращать, кроме тебя, конечно, не собирается. — Вы говорите обо мне, Иваизуми? — щелкнув металлической крышкой сока, свела она аккуратной формы темные брови к переносице в знак искреннего замешательства. — Извини, но кто-нибудь был просто обязан поставить этого засранца на место, — улыбнувшись, ласково погладил ее по голове Хаджиме. — К слову о засранцах, как прошел зачет по войнам Ёсихито? — Я получила восемьдесят пять баллов, — неосознанно задрав подбородок, гордо приосанилась Энни. — Большое тебе спасибо, сомневаюсь, что справилась бы без наших уроков. Обмен любезностями прервало сдавленное покашливание со стороны так и не исполнившего свою угрозу уйти капитана, что буравил их до странности едким взглядом преданного близкими людьми человека: — Не хотелось бы прерывать такую семейную идиллию, но я видел, как Ханамаки достал со склада запылившиеся ракеты «Пламенного Звездопада»… Глаза стремительно побледневшего Иваизуми едва ли из орбит наружу не выскочили, перед тем как он, зло чертыхнувшись и помянув запреты явно не обрадовавшегося потенциально опасным запускам фейерверков тренера, спешно покинул их скромную компанию. Понять такое беспокойство можно, учитывая, что в гневе Нобутеру действительно страшен. Только вот оторвать взгляд от без спросу одолжившего у нее сок Ойкавы все равно сложно, пускай и желания вслушиваться в его бессмысленный несообразный лепет совсем нет: — С каких это пор вы с Ива-тяном так сблизились и уже перешли на «ты»? Разве это не означает, что и со мной ты должна научиться говорить неформально, без всяких суффиксов? Мы ведь куда ближе друг другу, чем кажется на первый взгляд. Я ведь не ошибаюсь… Да? Отправив в рот кусочек тающего во рту кремового торта, Майер задумчиво посмотрела вперед, на весело смеющихся волейболистов, пускающих безобидные пошлые шуточки в своем дружелюбном кругу и травивших немыслимые глупые байки насчет последних матчей, в которых успел отличиться каждый. Старшая АобаДжосай не настолько плоха, как упрямо считает Ушиджима. Хотя бы из-за своей мужской волейбольной команды. — Эй, Уэ-тян, ты меня вообще слушаешь? — М-м, да, — нет. [Признайтесь в любви.] Не самый удачный момент, но прежде система никогда ее не подводила. Стоит рискнуть. — Не ври, по лицу вижу, что витаешь где-то в своем укромном мирке, где есть только ты и Ива-… — Ойкава-сан, я люблю вас, — неожиданно легко и просто сорвалось с ее губ после последнего приторно-сладкого кусочка из небольшой пластиковой тарелки. — Давайте начнем встречаться. — Нет. «Нет»? Наверное, она ослышалась. Тоору улыбается и, заглядывая в ее удивленно распахнувшиеся от столь незамедлительного отказа, сверкнувшие потемневшим малахитом глаза, меняет свое выражение лица на разочарованное, вновь повторяя глухое и не такое уж уверенное: — …Прости, но нет. Энни поджимает нижнюю губу, чувствуя противный привкус подкатившего к горлу сахарного торта, и выдавливает из себя удручающее: — Хорошо. Расстаются они в тот день с чувством взаимного разочарования, горько оседающего на кончике языка.***
Примечание.
Тайсё — девиз правления императора Ёсихито; период в истории Японии с 30 июля 1912 по 25 декабря 1926. Эта эпоха была временем либерального движения, известного как «демократия Тайсё». К власти на смену гэнро пришли парламент и Демократическая партия. Увабаки — разновидность японской обуви, которую носят дома, в школах или в некоторых фирмах и публичных зданиях, где уличная обувь запрещена. В японской традиции принято снимать обувь, входя в дома и другие здания, особенно если там есть ковры, полированные деревянные полы или татами. Симулятор свиданий или дейт-сим — жанр визуальных романов, в котором целью игрока является добиться успеха в романтических отношениях с другими персонажами. Как правило, симуляторы свиданий предоставляют игроку широкий выбор персонажей, с которыми игрок может завязать отношения. Акклиматиза́ция — приспособление организмов к новым условиям существования после территориального, искусственного или естественного перемещения с образованием стабильных воспроизводящихся групп организмов; Император Тайсё, прижизненное имя Ёсихито — 123-й император Японии, правивший в 1912–1926 годах. Период истории Японии при правлении императора Ёсихито называется периодом Тайсё. Первый японский монарх, который ввёл моногамию при императорском дворе. Ка́рри — название разнообразных распространённых на юге Индии пряных густых жидких блюд из тушёных овощей, бобовых и/или мяса. Карри обычно приправляются пряной смесью приправ и, как правило, подаются с рисом. Смесь приправ для карри также называется карри. Ма́нга ж., скл. — японские комиксы, иногда называемые комикку. Манга в форме, в которой она существует в настоящее время, начала развиваться после окончания Второй мировой войны, испытав сильное влияние западных традиций. Однако манга имеет глубокие корни в раннем японском искусстве. Сёнэн — аниме, манга и ранобэ, рассчитанные на особую целевую аудиторию — мальчиков и юношей в возрасте от 12 до 18 лет. Манга этого типа публикуется в специализированных журналах, занимающих 38,4% рынка. «Блич» — манга Тайто Кубо и её аниме-адаптация. Манга публиковалась с августа 2001 по август 2016 года в журнале Shonen Jump. В настоящее время манга закончена, и насчитывает 686 главы объеденёных в 74 тома. Комикет — самая большая ярмарка комиксов, известна также как Comic Market, ориентирована на творчество начинающих мангак. На данный момент помимо додзинси на Комикетах также продают додзин-музыку и додзин-софт. Идея проведения Комикетов была предложена Ёсихиро Ёнэдзавой. Проводится 2 раза в год в Токио, Япония. Тонкацу (яп. 豚カツ свиная котлета) — блюдо японской кухни, зажаренная во фритюре свиная отбивная. Наравне с тэмпурой это довольно популярный в Японии представитель ёсёку — западной кухни. Тайто Кубо, настоящее имя Нориаки Кубо — мангака, создатель манги «Блич». Часто встречаются ошибочные варианты написания его псевдонима, например: Титэ Кубо, Кубо Тайт, Куботайт, Куботайто, Куботитэ. Свида́ние (рандеву) — одна из форм социального взаимодействия, часть института ухаживания, имеющая целью оценить друг друга на пригодность в качестве партнёра для интимных отношений или брачного союза. «Пила» (англ. Saw) — фильмы ужасов, связанные общей тематикой. Идея принадлежит сценаристу Ли Уоннеллу и режиссёру Джеймсу Вану. 23 июля 2010 года (до выхода «Пилы 3D») серия фильмов была занесена в Книгу рекордов Гиннесса как самый кассовый хоррор-киносериал всех времен, собрав по всему миру 977 087 766 долларов, обогнав такие ставшие классикой франшизы, как «Пятница, 13-е», «Кошмар на улице Вязов», «Хэллоуин», «Техасская резня бензопилой» и «Крик»[1]. Эрогуро, также просто гуро — японский псевдоанглицизм, описывающий направление в литературе и искусстве Японии, возникшее в 1920-х годах. Эрогуро характеризуется наличием сцен, вызывающих отвращение у большинства людей, — странных, абсурдных и выходящих за рамки привычного. Сэмпай (яп. 先輩, букв. «товарищ, стоящий впереди») и кохай (яп. 後輩 ко: хай, букв. «товарищ, стоящий позади») — японские термины, описывающие неформальные иерархические межличностные отношения, общепринятые в организациях, кружках, клубах, школах и на предприятиях Японии. Обычно сэмпаем называют того человека, у которого больше опыта в той или иной области. Если один человек занимается чем-то дольше другого, то он — сэмпай. Кохай — противоположное понятие: человек, менее опытный в некоторой сфере занятий.***
Энни Майер: Ты увлекаешься сомнофилией? Ойкава *смущенно*: Немного. Энни Майер: Что? Ойкава: Что?