Поймай мне кролика

Вэнь Кэсин был недоволен весь день, и его странное молчаливое раздражение только усилилось к вечеру, когда они, голодные и уставшие после долгого пути, остановились на ночлег. Чжоу Цзышу планировал выяснить у него, в чем дело, но Е Байи, не упускающий ни единой возможности задирать Вэнь Кэсина, опередил его, скомандовав не бездельничать и начать уже готовить еду. Уныние, в котором пребывал Вэнь Кэсин, помешало зародиться очередной перепалке. Е Байи фыркнул и смолк. Чжоу Цзышу сел рядом с Вэнь Кэсином на расстоянии двух ладоней. Не взглянув на него, тот мрачно двигал ветки в молодом костре. Под стрекотание сверчков Чэнлин разгрузил вещи и растерянно замер позади Чжоу Цзышу. -- Учитель, -- пробормотал мальчик, -- может, мне, э… Пойти поохотиться? -- Какой из тебя охотник? -- лениво огрызнулся Е Байи. -- Тебя даже мышь победит. Чжоу Цзышу отвел взгляд от Вэнь Кэсина и повернулся к ученику, чье лицо выражало не обиду, а непонимание: -- Но как же… еда... -- Пусть мальчишка идет, -- заявил Е Байи. В его руках была фляга с вином, и в ней Чжоу Цзышу с изумлением узнал свою собственную. -- Старая черепаха, почему бы тебе самому не сходить? Сделал бы что-то полезное! -- О, так ты меня слышишь. Тогда иди поймай мне кролика. -- Я пойду, -- Чжоу Цзышу поднялся со своего места. Вэнь Кэсин сразу же вскочил следом: -- Нет! А-Сюй, сиди, я сам все сделаю. -- Ишь какой послушный, -- ухмыльнулся Е Байи. Не смутившись злого взгляда, который бросил на него Вэнь Кэсин, он сделал большой глоток. -- Почему бы вам вместе не пойти и не дать мне отдохнуть от вас хоть пару минут? Вэнь Кэсин открыл рот, но Чжоу Цзышу взял его за локоть. -- Пойдем, лао Вэнь. Впервые за долгое время тот посмотрел на Чжоу Цзышу, лицо его смягчилось. Чжоу Цзышу потянул Вэнь Кэсина за собой, и они вместе пошли от костра в лес. Когда фигуры Е Байи и Чэнлина стали неразличимы за деревьями, Чжоу Цзышу отпустил локоть Вэнь Кэсина и взял его ладонь в свою. Он улыбнулся, почувствовав, как чужая рука твердо и ласково сжала его пальцы. Напряжение и грусть не покинули Вэнь Кэсина, но теперь тот чувствовал себя спокойнее. Хотя в темноте они едва могли различить друг друга, Чжоу Цзышу не нужны были глаза, чтобы понимать свою родственную душу. Когда его тело утратит способность видеть, он будет знать Вэнь Кэсина ясно, даже яснее прежнего, ибо на него он смотрел не телесным, но внутренним зрением, которое останется с ним до смерти. -- Скажи мне, лао Вэнь, -- вымолвил он, не в силах скрыть нежность, надеясь, что за него это сделает ночь, -- что случилось? Вэнь Кэсин остановился и, поскольку их пальцы были переплетены, как корни сосен, растущих над обрывом, Чжоу Цзышу остановился тоже. -- А-Сюй, -- прошептал Вэнь Кэсин, и Чжоу Цзышу ощутил его губы на своих. Он поцеловал Вэнь Кэсина в ответ, положил руку ему на волосы в том месте, где они закрывали заднюю часть шеи и пробрался пальцами через них к теплой коже, белой и тонкой, как сливовый лепесток. Вэнь Кэсин обнял его за талию, разжал их сплетенные ладони, чтобы положить освободившуюся руку ему на затылок. В следующий момент Чжоу Цзышу почувствовал, как его лопатки коснулись дерева. Ладонь на затылке защитила его голову от столкновения. Прижав его к стволу, Вэнь Кэсин углубил поцелуй, и Чжоу Цзышу, выдохнув, раскрыл губы ему навстречу и вцепился в его пояс. У него кружилась голова и отнимались ноги. Жар рта Вэнь Кэсина, тепло его тела контрастировали с ночным воздухом, и Чжоу Цзышу не понимал, была ли вызвана дрожь в нижней части живота холодом или начинающимся возбуждением. -- А-Сюй, -- вновь прошептал Вэнь Кэсин и поцеловал его под подбородком. Чжоу Цзышу отклонил голову, обнажая шею, и всхлипнул, когда Вэнь Кэсин прикусил открывшееся место и тут же с силой надавил туда языком. Хватка на его талии стала грубой, пальцы впились ему в бок, и чужая страсть распалила его. День ото дня он ощущал себя все слабее, но когда Вэнь Кэсин обнимал его вот так, нерасчетливо, забывшись в чувстве, к нему возвращалась жизненная энергия; и он стремился отдать Вэнь Кэсину ее целиком. -- Это не ответ, лао Вэнь, -- произнес он, отчасти из беспокойства, отчасти чтобы подразнить. -- Старик вывел меня из себя, -- сказал Вэнь Кэсин, уткнувшись лбом ему в плечо и поглаживая Чжоу Цзышу поверх пояса. Это была очевидная ложь. Хорошо, подумал Чжоу Цзышу и, положив ладонь на лицо Вэнь Кэсина, поднял его, чтобы их глаза были на одном уровне. Я не буду настаивать. Храни свои секреты от меня, если хочешь. Он смотрел на Вэнь Кэсина сквозь тьму, пытаясь без слов передать ему эти мысли. Он не смог до конца усмирить обиду, но сейчас так просто было отвлечься от нее, пока они оставались наедине, в объятиях друг друга. Он впился в рот Вэнь Кэсина, прикусил его полную нижнюю губу, ловя вырвавшийся стон. Твердое бедро толкнулось ему между коленей. Чжоу Цзышу раздвинул ноги и задрожал от удовольствия, когда Вэнь Кэсин надавил на его естество, прижимая его тело к дереву и двигая обратно его рукой на талии. Отдавшись чужой воле, Чжоу Цзышу скользил по бедру Вэнь Кэсина, положив голову ему на плечо и сжав в руках его одежду. Тихое хныканье, которое он издавал, становилось громче и беспомощнее, и вскоре он сам двигался на бедре Вэнь Кэсина в судорожной погоне за наслаждением. -- А-Сюй, -- хрипло позвал Вэнь Кэсин, -- тебе хорошо? Он сделал особенно сильный и длинный толчок, от которого Чжоу Цзышу ахнул, а его руки, дрожащие от напряжения, непроизвольно стиснули плечи Вэнь Кэсина еще крепче. -- Да, да, да, -- забормотал он. -- Лао Вэнь, а ты? Рука, обнимающая его талию, скользнула вниз, под сбившийся на бедре подол. -- Ты позволишь мне?.. Чжоу Цзышу был готов позволить Вэнь Кэсину все что угодно. -- Да, -- выдохнул он. Вэнь Кэсин убрал ногу, отчего Чжоу Цзышу пошатнулся и не упал только благодаря Вэнь Кэсину, который по-прежнему держал его между собой и деревом. Лизнув его мочку, Вэнь Кэсин прошептал на ухо: -- Тогда встань ко мне спиной, А-Сюй. С трудом отпустив Вэнь Кэсина, Чжоу Цзышу повернулся и обхватил дерево руками. Он слегка прогнулся в пояснице и почувствовал, как задрался подол его ханьфу. Это была недостойная поза и если бы их застали в таком виде... Чжоу Цзышу не смог бы отыскать в себе ни капли стыда. -- Мой красивый А-Сюй, -- проворковал Вэнь Кэсин, навалившись на него сзади, и потерся о него сквозь штаны. -- Я хочу тебя съесть. Убрав его волосы, он оттянул ворот ниже и укусил Чжоу Цзышу за загривок. Ахнув, Чжоу Цзышу толкнулся задом в его бедра. -- Такой нетерпеливый… -- Вэнь Кэсин сжал его между ног, и у Чжоу Цзышу закатились глаза. -- Если бы мы были в кровати, я бы заставил тебя кончать снова и снова… Пока ты бы не зарыдал от наслаждения… и даже тогда… я бы не остановился… А-а-Сюй… Не пытаясь его раздеть, Вэнь Кэсин, как собака, терся о него сзади и настойчиво ласкал спереди. Не желая, чтобы все заканчивалось так просто, Чжоу Цзышу отбросил терзающую его руку и, быстро развязав штаны, спустил их до колен. -- Ты только болтать горазд, -- выплюнул он. Вэнь Кэсин, что-то делавший за его спиной, вдруг коснулся его между ягодиц мокрыми пальцами. -- Откуда у тебя... Прохладный палец медленно скользнул внутрь него. Чжоу Цзышу замер, забыв, о чем говорил. У него не было возможности подготовиться, и это наверняка будет грязно, и им следует искупаться после… Палец внутри него согнулся, задев то место, от которого голос переставал его слушаться, и он громко застонал и двинулся навстречу. Он слабо осознавал, что другой рукой Вэнь Кэсин поддерживал его под живот, не надавливая, чтобы не задевать гвозди. Член Чжоу Цзышу тек, пачкая перекрученный подол, и от этого легкого прикосновения ткани к головке у него подгибались колени. Пальцев в нем стало больше. Чжоу Цзышу задышал тяжелее, жар охватил его целиком, от верхних век, опустившихся от истомы, до ступней, еле удерживающих его. Затылком он чувствовал дыхание Вэнь Кэсина. Он мог представить себе покрасневшие губы, широкие блестящие глаза-омуты, сведенные в агонии брови -- как в тот раз, когда Чжоу Цзышу был тем, кто брал, а Вэнь Кэсин беззастенчиво стонал под ним, вплотную притянув к себе, и требовал: больше, больше, еще… Он нащупал руку Вэнь Кэсина на своем животе и сжал ее своей. -- Лао Вэнь, -- простонал он и, обернувшись к нему через плечо, поймал его дыхание своими губами. -- Лао Вэнь... Вэнь Кэсин медленно вынул из него пальцы. Чжоу Цзышу ощутил, как жидкость стекает вниз по бедрам, перевел дыхание, а затем твердое, влажное и горячее естество Вэнь Кэсина медленно вошло в него. Между ягодицами закололо. Поза была неудобной, и, несмотря на заботу Вэнь Кэсина, Чжоу Цзышу оставался слишком узким. Он хотел развести ноги шире, но не смог: штаны, натянутые вокруг его колен, стреножили его, как лошадь. Он не мог двигаться, грудью и головой опираясь на дерево, подставляя зад Вэнь Кэсину, который проникал в него все быстрее и безжалостнее. Его собственный член качался между ног в такт толчкам. Он мог только жалко всхлипывать, сжимая руку Вэнь Кэсина в своей. Пытаясь ослабить удовольствие и вернуть контроль над телом, он потерся щекой о сухую кору, но это не помогло. Наслаждение все нарастало, тяжелое, неумолимое, горячее, давящее, жалящее его изнутри. -- Такой хороший, А-Сюй, -- раздался шепот над его ухом. -- Такой красивый, мой бесстыжий, мой развратный… Чжоу Цзышу хотел крикнуть, чтобы он замолчал, но вместо этого застонал отчаяннее и громче. Вэнь Кэсин укусил его затылок и, схватив за оголенную поясницу, заставил прогнуться еще сильнее. -- Мой идеальный, А-Сюй, -- бормотал Вэнь Кэсин дрожащим, надломленным голосом. -- Тебе хорошо? Скажи мне. Тебе хорошо? -- Да, да, да! -- на выдохе выкрикнул он. Из последних сил держась за дерево, он обернулся и грубо поцеловал Вэнь Кэсина. Тот взял его сзади за шею, фиксируя ему голову, и засунул язык между зубов. Чжоу Цзышу раскрыл рот шире, позволяя брать себя и здесь тоже. Его зад и бедра тряслись от ударов Вэнь Кэсина, губы горели, изо рта текла слюна, и он почти плакал от того, насколько сильно набухли его член и мошонка. Вэнь Кэсин разорвал поцелуй и бормотал ему в губы: -- А-Сюй… скажи, что хочешь кончить… -- Хочу, -- согласился он, его голос позорно сорвался. -- Попроси меня, А-Сюй. Пожалуйста, попроси меня. Не пребывай Чжоу Цзышу в агонии блаженства, он бы рассмеялся или стукнул этого демона, этого ребенка в обличье взрослого… но сейчас Вэнь Кэсин мог попросить его отрезать у них обоих руки, и он бы согласился без раздумий. -- Прошу тебя, -- он открыл глаза и посмотрел на Вэнь Кэсина. -- Лао Вэнь, пожалуйста, позволь мне кончить. Вэнь Кэсин подтянул его к себе вверх, и Чжоу Цзышу оказался полностью зажат между ним и деревом. Его штаны сползли на лодыжки. Вэнь Кэсин сунул руку между его бедер, и он развел колени, давая больше доступа длинной теплой ладони. -- Ты такой мокрый, А-Сюй, -- сказал Вэнь Кэсин и ахнул, когда Чжоу Цзышу сжал его внутри себя. -- Тебе это нравится, да? Когда я беру тебя сзади… -- Замолчи, замолчи… Он зажмурился от стыда и возбуждения, откинул голову на плечо Вэнь Кэсину, разрываясь между ласкающей его ладонью и ярым, жестким движением внутри. Он был уже на грани и не чувствовал ничего, кроме похоти и желания прекратить, наконец, эту сладкую муку. Вэнь Кэсин сжал головку его члена и укусил за загривок. Перед глазами Чжоу Цзышу все побелело, он содрогнулся всем телом и забился в руках Вэнь Кэсина. Когда сознание вернулось к нему, он ощутил легкий поцелуй в щеку. Толчки сзади возобновились. Покорный после освобождения, он принимал их, нежно повторяя имя Вэнь Кэсина. Между ног у него горело, но он терпел, желая, чтобы Вэнь Кэсин тоже достиг пика, и вскоре боль переросла в тихое наслаждение, и ему опять стало томительно-приятно. Он не успел окончательно возбудиться -- Вэнь Кэсин застонал и излился внутрь него. Когда он вышел из Чжоу Цзышу, капли семени потекли вниз, на мошонку. Неверными руками Чжоу Цзышу попробовал натянуть штаны, но Вэнь Кэсин, навалившийся всем весом на его спину, остановил его: -- Надо очистить тебя, А-Сюй. У Чжоу Цзышу не было сил спорить. Достав платок, Вэнь Кэсин деликатно вытер между ягодиц и испачканную внутреннюю сторону бедра, а затем, очистив свои пальцы, помог Чжоу Цзышу надеть штаны. В тишине они сели у подножия дерева, Чжоу Цзышу обнял Вэнь Кэсина за плечи, а тот положил голову ему на плечо. Так они слушали дыхания друг друга, и каждый, думая о своем, был успокоен присутствием другого. -- А-Сюй, -- молвил Вэнь Кэсин, -- мы забыли про кроликов. -- Мы распугали всех кроликов в округе, -- ответил Чжоу Цзышу. -- Думаю, Великий бессмертный не станет возражать, если вместо них мы принесем рыбы. Он почувствовал, как Вэнь Кэсин самодовольно ухмыльнулся. -- Но это ведь так подозрительно, А-Сюй. И глядя на тебя, даже твой глупый ученик поймет, чем ты занимался вместо охоты на кроликов. Ау! Он отскочил от Чжоу Цзышу, ударившего его по плечу. -- И чья это вина? -- А-Сюй, не сердись! Делая вид, что собирается уходить, Чжоу Цзышу встал с хмурым видом. Вэнь Кэсин тут же засобирался следом. -- А-Сюй! Пойдем к реке! Ты искупаешься, а я поймаю тебе рыбки. А-Сюй, подожди меня! Чжоу Цзышу дал поймать себя за запястье, и только годы, проведенные в качестве главы Тян Чуан, помогли ему сдержать улыбку. Когда они вернулись, Чэнлин дремал в повозке. Е Байи встретил их равнодушным взглядом. Если он и заметил, что их одежды были грязнее, а волосы уложены иначе, то предпочел промолчать. -- Так и знал, -- сообщил он им, -- что вы вообще ни на что не годитесь. Вы сколько времени кроликов ловили? И для чего? Чтобы в итоге принести мне рыбу? -- Не сердитесь, Мастер, -- ответил Чжоу Цзышу. -- Вэнь Кэсин поймал самую лучшую. -- А ты чем занимался тогда, ученик Цинь Хуанчжана? Ракушки собирал? Вэнь Кэсин, чистивший рыбу, весь так и взвился: -- А это не твое дело, старый монстр! -- А я не с тобой тут разговариваю, -- отбил Е Байи охотно. -- Сиди и знай свое место, мальчишка! -- Этот мальчишка сейчас оторвет дряхлой черепахе все ее морщинистые ножки! Со своего места Чжоу Цзышу видел, как Чэнлин перевернулся во сне в повозке. Вэнь Кэсин, продолжая переругиваться с Е Байи, поймал его взгляд и улыбнулся уголком губ. Когда он отвернулся, Чжоу Цзышу незаметно сел поближе к нему. Прикрыв лицо фляжкой, Е Байи закатил глаза.